Мой карандаш опасней рикошета,
Бьёт по бумаге, словно по броне,
Живя и мучаясь за рамками планшета
Своею вымышленной, вышедшей «извне».
.
Штрих за штрихом распластаны в черту.
Он рвёт листа податливую белость
И, будто пожурив меня за смелость,
Скользит за край, смущая пустоту.
.
Я не держу, он знает где искать,
Что никогда не явит фотоплёнка:
— И искренность пугливого ребёнка,
— И слёзы, что так тщетно прячет мать.
.
— Стыдливость девушки застигнутой врасплох,
— Зари, бесцельно кажущей стыдливость,
Всего того, что умерло, но длилось
В бумажной жизни, будто первый вдох.
