Хуан Рамон Хименес. Колокола.
Нет, не из этого мира звон ваш... И стужа сырая
стелется слёзным туманом, смутный мой облик стирая.
Зимней зелёной луною катятся в ночь ваши стоны,
колокола. В полнолунье дали страшны и бессонны.
Ночь, и, пока вы звоните, погребены все живые,
а погребённые живы, наглухо двери входные,
настежь могилы... О, ночи с зимней луною зеленой!
Колокола под луною! Звон... Или плач отдалённый?
То, что на западе плачет, плачет и там, на востоке,
плачет и в городе спящем, где фонари одиноки,
плачет и в море бессонном, плачет и в утренней рани,
где серебрится печально свет над ночными горами.
Где вы, в каком вы селеньи, звонницы стужи? Который
час вами пробит? Сознанье меркнет, не видя опоры.
Гибельный зов запредельный звона, подобного стонам,
колоколов одичалых в инее звёзд! И за звоном
слёзный туман наплывает и разливает потоки,
смыв меня с улицы спящей, где фонари одиноки.
Перевод Анатолия Гелескула
Другие статьи в литературном дневнике:
