Вийон из большого завещания lxxxii-lxxxiv

LXXXII
Кто скажет: «Бредни пустослова,
Грешишь, нет на тебе креста.
Зачем себя мнишь богословом?»
Отвечу мысль твоя пуста,
Коль притча самого Христа
Тебе неясная шарада:
Попал в Рай Лазарь неспроста,
Богач горит в горнилах Ада.

Лазарь - прокажённый

LXXXIII
Когда ж услышал невзначай
Из преисподней стон и вздохи
Спустился в ад, оставив рай,
Чтоб губы остудить пройдохе.
Никто не ожидал подвоха,
Кувшины осушав до дна:
В аду немерено жарёхи,
Но нет ни капельки вина!


LXXXIV
Не всуе Бога помяну,
И Матерь Божью — крепок в вере.
Судьбу в сердцах я не кляну,
И пусть страшнее я химеры,
Как божьей милости не верить:
Спасён, и не пошёл ко дну.
О прочих жертвах и потерях
Я умолчу. Итак, начну.

LXXXIV
Ou nom de Dieu, comme j'ay dit,
Et de sa glor;euse Mere,
Sans pechi; soit parfait ce dit
Par moy, plus maigre que chimere;
Se je n'ay eu fievre enfumere,
Ce m'a fait divine clemence ;
Mais d'autre dueil et perte amere
Je me tais, et ainsi commence.


LXXXII
Qui me diroit : « Qui vous fait mectre
Si tres avant ceste parolle,
Qui n'estes en theologie maistre ?
A vous est presumpc;on folle »,
C'est de Jhesus la parabolle
Touchant du riche ensevely
En feu, non pas en couche molle,
Et du ladre de dessus ly.

LXXXIII
Se du ladre eust veu le doyt ardre;
Ja n'en eust requis reffrigere
N'au bout d'icelluy doiz aerdre
Pour raffreschir sa macho;oire.
P;ons y feront macte chierre,
Qui boyvent pourpoint et chemise !
Puis que boiture y est si chiere.
Dieux nous garde de la main mise !