Рассказ о семи повешенных. Глава V

(Парафраз одноимённого рассказа Л.Андреева)
 
Глава V. Поцелуй — и молчи
 
Довольно быстро к четвергу уж
Был конфирмОван приговор.
Казнь состоится на рассвете
Дня пятницы, и прокурор
 
Дозволил осуждённым к смерти
Проститься с близкою роднёй,
Ведь Бог велел быть милосердным
И к тем, кто ложной шёл стезёй.
 
Родня была давно в могиле
У большинства или жилА
В глуши в невЕдении, и ясно,
Что прИбыть к сроку не могла.
 
Каширин, Головин страшились
Прощальной встречи и с тоской,
Волнительной тревогой ждали
Минуты этой роковой.
 
Отец Головина, полковник
В отставке рАзом поседел,
Словно на статую из снега
Мужское платье кто одел.
 
Вошёл он твёрдо, крепким шагом
И, руку протянув, сказал:
«Ну, здравствуй сын. Мы хлопотали,
Но суд нам в просьбе отказал.
 
Должны мы были это сделать,
Чтоб ты не думал, что тебя
Оставили в сей миг тревожный,
Что отстранились не любя!»
 
Потом, чтоб скрыть руки дрожанье,
За борт сюртучный заложил
Её и белыми губами
Отчётливо проговорил:
 
«Тебя на смерть благословляю,
Умри, как русский офицер,
Умри с достоинством и честью.
Будь палачам своим пример!»
 
А мать стояла и смотрела
Чуть в стороне, боясь встревать,
И не переставая сына
Знаменьем крестным осенять.
 
Потом обнялись, зарыдали
По-детски как-то, невпопад,
Их слёзы оросили сына
Тюремный холстянОй халат.
 
К Каширину пришла лишь мама.
Отец - торговец не желал
С ним боле знаться. Сын обОлтус,
Ни то ни сё в семье, прогАл.
 
Прощания не получилось.
Мать шла домой по мостовой,
По грязной слякоти, рыдала,
Трясла седою головой.
 
Перед глазами всё поплыло,
Она упала в грязь и встать
Пыталась долго, бесполезно,
Переставая понимать
 
Где она: вроде как пирУет
На свадьбе сына и вино
Ей льют на голову зачем-то,
А ей и горько и смешно…
 
А в крепости на колокольне
Часы бьют четверти, вокруг
Тягуче липкий и печальный
Разносит эхо этот звук.
 
Подобно клику перелётных
Птиц тает звук тот в высоте,
Лишь днём теряясь в шуме улиц,
Их повседневной суете,
 
Трамваев перезвоне, скрипе
Телег крестьянских, лошадей
Ритмичном цокоте, и пьяном
Беспечном говоре людей.
 
Шла оттепель весны младая,
Дул с моря тёплый ветер, и
В зеркальных лужах отражались
Деревья сквера без листвы.
 
Жизнь улиц к ночи затихала
И крепость погружалась в мрак,
Звон колокольни через стены
Шёл в камеры, где семь бедняг:
 
Мужчины, женщины минуты
И четверти считали. Им
Рассвет сегодняшний не станет,
Увы, знамением благИм.