Шени и Стас. Продолжение 1

4. Большой поход

Год пролетел и вдаль упрямо
Позвала Стасика дорога.
Пошла к бабе Раинке мама,
Ему не наказавши строго,
С сестрою Машенькой пока
Играться на горе песка.
Строить дворцы, дома, пещеры,
Садить лесов, садов химеры.
Если ж останется один,
Играть он может в огороде.
Уж припекает солнце. Вроде,
Растаял снег и нету льдин.
Там и отец ещё с утра
Стучит, скворечник мастеря.

Но мамы нет и нет друзей,
Они еще сидят по хатам.
И убежала поскорей
Сестренка Машенька куда-то...
Играться ж скучно одному,
Особенно, когда письму
И чтенью книжек не обучен,
Тогда день без занятий скучен.
Отцу же помощь не нужна,
Ушёл в работу с головою
И скучно нашему герою,
На волю в лес зовёт весна!
И Стас, чтоб скукой не томиться,
Решил за мамой в путь пуститься!

Пустяк дорога для него;
Под грушу и на юг шагать
И наберется-то  всего
Едва ли километров пять.
Он с мамой так ходил не раз
В Руду дорогу помнит Стас.
Да всё же разница была,
Как уставал - мама несла.
Но встало солнышко в зенит.
Тепло. Дорога подсыхает
И пленка льдинок в лужах тает,
И птичка в вышине звенит.
Встречает всё весну вокруг!
Шагает бодро юный друг.

Вот, наконец, опушка леса,
А там, за лесом, бабкин дом.
Избушка с крышею из теса,
Журавль у сруба над ключом.
Бежит, журчит вода живая
Мечты мальчонки наполняя
Картинами другой земли,
Где дети без забот жили.
На бабкином дворе раздолье,
Ведь всё знакомо Стасу там:
Капели звонкое бим-бам
И яркие в костре уголья.
Там, только там часы летели
Быстрей, чем метроном капели!

Но вот и дом. А лес вокруг
Объят еще седой зимою.
С берёзок, что глядят на юг,
Колье сверкает бахромою.
Прозрачной вязью заткано
Наводит мысль о том оно,
Что суть прекрасного вечна,
Смысл Бытия хранит она!
А разноцветные панно -
Сосулек в диадеме кроны -
Сверкают жемчугом. Законы
Природные, поправ давно,
Парят они почти без веса
Над серебристой кроной леса.

Дверь заскрипела, поддалась,
И путешественник усталый
Не отряхнув ни снег, ни грязь,
Проделав путь совсем не малый,
Влезает в дом через порог.
Он вертит головой упрямо.
По его плану где-то мама
Должна быть тут, в конце дорог.
Но мамы у бабули нет.
Она ушла. Вернётся ж скоро,
Чтоб не скучал, бабуля споро
Ему на стол несёт обед.
Но Стас лишь ложку облизнул,
На старый хутор улизнул.

Два километра через поле,
Там маму он найдёт счастливо,
Но хутор, так родной дотоле,
Стоял, закрывшись, молчаливо.
Стаса облаял пёсик Жук,
Что был когда-то лучший друг,
И Стас знакомою тропой
Пошёл на хуторок другой.
Там жил бобыль Иван Подвойский,
Его малец прекрасно знал.
Частенько Стаса он катал,
На велике. Был парень свойский.
Ему Стас рассказал свой путь
И в Тучу попросил вернуть.


5.  Жизнь в колхозе
Герой наш незаметно рос
А на селе кипели страсти:
Сгоняли всех селян в колхоз
Таков приказ был новой власти.
В колхоз вносилось без оплаты
Добро всё, чем были богаты
Крестьяне, только "добровольно"!
Распоряжялся ж монопольно
Скотом, инвентарём, наделом,
Райисполком и председатель.
Но тут напомнит мне читатель,
Что занималось этим делом
Также колхоза управление,
Но исполком "спускал" решение.

Колхоза общее собрание
Слагало действенный устав
И он, путём голосования,
Уж превращался в кодекс прав.
Так на собранье избирали
Из тех, кого райкомы слали,
И председателя - без стресса,
Как представителя прогресса!
Колхозный уравнял устав
В правах лентяя и трудягу,
С крепким хозяином - бродягу,
За меру их труда приняв
Неизмеримый "трудодень",
Что уровнял и труд и лень!

Колхозом кадры управляли,
Которых назначал  район.
Их на собранье "избирали",
Но интересы всех сторон,
Чтобы учесть, всем доводили,
Рогатый скот чтоб разводили
И сеяли бы, по всему Союзу,
Полей царицу - кукурузу!
План этот выполнить радея,
Колхоз её посеял вскоре
В подзол на самом косогоре,
В район отчёт послав скорее.
Да прогадал колхоз там крепко -
Всё поле заросло сурепкой!

Крестьянин стал рабом села,
Не получал он паспорт даже,
Радел лишь, чтоб семья жила
И жил, как председатель скажет!
Гулял ли он, пахал до пота -
Без нормы - всё была робота!
И плата всем была равна:
На трудодень - 100 грамм зерна!
Забыв давно, когда свобода
К нему ступала на порог,
Платил колхозник и налог.
Питался ж больше с огорода.
И воровал исподтишка
В колхозе, что несла рука.

Хозяев, что не шли в колхоз,
Двойным налогом обложили.
В такой семье герой наш рос -
Единоличники так жили.
Отец был сельским скрипачом,
Отцу колхоз был нипочем,
Он жить хотел умом своим,
Пока сам не столкнулся с ним.
Играл он свадьбы, там платили,
В лесу деревья трелевал,
Большевиков не признавал -
Таких в районе не любили.
Обрезал вплоть до огорода
Колхоз поля "врага народа!"

Но Туча была пограничной
Деревней. Был в ней и совхоз.
И жили там все  поприличней.
Трудиться где - был не вопрос.
Душой совхозного оркестра
Бесспорно, отец Стаса был.
Народ он шуткой веселил,
Стихи слагал и был маэстро.
Любил физически трудиться
И за день мог гектар скосить,
Начальству ж чарку подносить
Он не хотел, чтобы не спиться.
Имел нрав добрый и весёлый
Интеллигента старой школы!

В совхозе ж для любой роботы
Был пронормирован объём
И, кто трудился без охоты,
Тот лень оплачивал рублём.
К тому же за наёмный труд
В рублях платил совхоз надёжно
Крестьяне, хоть и осторожно,
Но усмотрели плюс и тут.
Снимали деньги все вопросы!
Не надо было на базар
Зимой ломиться по морозу
Иль летом, да в полдневный жар,
Чтоб рубль живой приобрести,
В продажу "трудодни" нести!


6. Совхоз "Тучa"

Источник большего дохода
Совхоза "Туча" был не нов:
Поля, сады, два спирзавода
Изъяты были у панов
Еленских, как "врагов народа"!
Теплицы, плюс три огорода,
Конюшня с табуном коней,
Ферма коров и хлев свиней.
Вилла Еленских под контору,
Дома для дворовой прислуги
Механопарк- один в округе;-
Тянули жизнь совхоза в гору.
Директор, как глава совхоза,
Был ставленником Минсельхоза.

Он, агроном, главинженер, главбух 
И семьи их - бесплатно жили.
Служебное жильё - разряд услуг,
Поскольку они власти же служили.
Еленских вилла - в  два фронтона,
С пригорка чуть обособленно.
Смотрела на простор полей
В венке из лип и тополей.
Был парк английский обнесен
Пред виллою из роз оградой.
Лужайкою - очей усладой -
На юг спадал полого он.
Немой свидетель встреч и грёз
В  подлунном аромате роз!

Еще южнее, за оградой,
Вилась брусчатая аллея.
Труда и силы не жалея,
Уложен камень так был рядом,
Чтоб, разлетаясь с середины,
Он к краю веткой пальмы рос,
И стук от множества колес
Не превращался б в колеины!
Заботились чтоб ломовых копыта
Несла надежно твердь гранита!

Стояли вдоль аллеи ели
От спиртзавода до шоссе.
Столбы и арки там белели
Въездных ворот во всей красе.
Гостей притягивали взоры
Двустворчатых ворот узоры -
Морёный дуб - черней асфальта
Был твёрже самого базальта.
От них вела дорога в гору
К Еленских вилле под фронтон.
Во многих окнах отражен,
В полдневную, луч сонца пору,
Весь белый освещал фасад, 
Сияя золотом в закат.

На север от Еленских дома
Были оранжереи, сад.
Дома прислуги, мажордома,
Чуть на восток стояли в ряд.
Меж них вмещалися амбары,
Локомобилей аж две пары,
Крутили пасами упрямо
Для электричества динамо.
Подвал для спирта и по кругу
Коровник, рядом спиртзавод,
Конюшня, кузница. A  к югу,
Плотина, где лиясь с высот,
Вода вращала жернова
И мельница была жива!

Мимо пруда мост вёл на юг
К деревне Туча за рекою,
Там отступив за дамбы круг
Расположилась в ряд дугою
Дома, сады и огороды,
Луга, что весновые воды
Всегда стабильно заливали
И дамбу кой-где подмывали.
Мерцал, зажатый в полукруге
Прибрежных лоз и лилий белых,
В огоне костров, ещё несмелых,
Известный рыбакам в округе
Зеркальный озера овал,
Что щедрый всем улов давал!

Давали пашни, спиртзавод,
Фруктовый сад, оранжерея
Такой надёжный сверхдоход,
Что жить совхоз мог и не сея,
Но то не понял бы народ
И сеяли из года в год.
Так жили много лет подряд,
Стал хуже плодоносить сад
С годами речка обмелела,
Жернов уж двигала с трудом.
Отдали мельницу на слом.
Ломать не строить - любо дело!
Что делать? Как?- решал Госплан,
Никто не спрашивал крестьян!

Продолжение следует.