Отдельно об эквиритмичности в переводах стихов

Отдельно о мнимой важности эквиритмичности в поэтических переводах.



Приветствую вас, коллеги, переводчики стихов!

Теме эквиритмичноти в переводах стихотворений иностранных поэтов я посвятила целый раздел в статье «О тонкостях поэтических переводов. Редакция – 2». Но из-за объёмности текста, восприятие статьи может быть сложным. А к обсуждению этой темы со своими коллегами я постоянно возвращаюсь на протяжении многих лет. Поэтому здесь мне бы хотелось отдельно поговорить о том, действительно ли необходимо сохранять в русском переводе ритмический рисунок иностранного стихотворения?

Я – переводчик со стажем стихов с немецкого языка на русский. И, опираясь на свой опыт, могу только повторить, что сохранение  ритмического рисунка оригинала в поэтических переводах - действие желательное, но второстепенное. Если переводчик в процессе работы замечает, что сохраняя рисунок не может полноценно передать смысл источника, или теряет при этом целые куски текста, то лучше изменить размер, пожертвовать количеством строк, и т.д.

Так как музыка языков разная, то не удивительно, что немецкие поэты очень часто прибегают к хорею. Но русский язык по звучанию гораздо богаче. Поэтому перенос интонаций немецкого стихотворения на русский язык в большинстве случаев может восприниматься нами, то есть русскоговорящими людьми,  как речь иностранца, говорящего по-русски с акцентом.  Пропадает доверие к тому, что читаешь. Бывают, конечно, русские тексты, которые хорошо ложатся на хорей. Но по моему большому опыту переводов, таких мало. Главное, как я считаю, передать в переводе ту картинку, и то настроение/динамику, которые вложил автор в своё произведение. Некоторые мои коллеги считают, что эквиритмичность в переводах стихов – это дело вкуса. Я с данным утверждением не согласна. Если картинка в переводе будет не такой, как в оригинале  (например, если вместо картинки: "девочка прыгала через скакалку на дорожке" из-за сжатости хорея переводчик переведёт "девочка прыгала на дорожке"), то это уже НЕ будет "простым делом вкуса", это уже будет грубой ошибкой переводчика.  Перевести как можно точнее - вот его главная задача!

Полноценный перевод стихотворения всегда должен стоять в приоритете, в конце концов, ради него, перевода, мы и приступаем к этой работе.

Здесь мне бы хотелось привести пример, когда сохранение оригинального ритмического размера не только не нужно, но и невозможно.
***
Дерево еловое стоит совсем одно. Генрих Гейне.
Ein Fichtenbaum steht einsam
Im Norden auf kahler Hoeh’.
Ihn schl;fert; mit wei;er Decke
Umh;llen ihn Eis und Schnee.

Er traeumt von einer Palme,
Die, fern im Morgenland,
Einsam und schweigend trauert
Auf brennender Felsenwand.

Дословный перевод:
Еловое дерево стоит одиноко
На севере, на холодной вершине.
Его клонит ко сну; Белым одеялом
Укутывают его лёд и снег.
Ему снится пальма,
Которая далеко в восточной стране
Одинока, и молчаливо грустит/ скорбит/ печалится
На жгущей скале.
***

Я выбрала это стихотворение не случайно. Оно очень известно благодаря переводу М.Ю. Лермонтова. «На севере диком стоит одиноко...» - помните?

Итак, о размере: Оригинальный размер данного стихотворения трёхстопный ямб с элементами хорея. Использована полуперекрёстная рифма.

Если мы хотим, чтобы наше произведение называлось «переводом», то обозначить ёлку - сосной, или другим деревом нельзя!

 Во-первых, потому что ель и пальма в этом стихотворении – две ключевые фигуры.  Искажать их названия в переводах недопустимо. Мы же не назовём женщину - мужчиной, точно так же и деревья все разные.

 Во - вторых, если Г. Гейне выбрал для своего стихотворения именно эти деревья (хотя совершенно спокойно мог написать: ein Kieferbaum, ein Birkenbaum, und, und, und - сосновое дерево, берёзовое дерево, и, и, и), то на это у него был свой резон.

Кроме всего прочего, как вы видите, у Гейне в стихотворении не просто «ёлка», а «еловое дерево». И если мы стремимся сделать перевод точным (ПЕРЕВОД ВСЕГДА В ПРИОРИТЕТЕ), то нам просто необходимо здесь ввести в русский текст словосочетание: «еловое дерево», или «дерево еловое», что уже требует или амфибрахия, или, как минимум, хорея с пиррихием. О ямбе говорить не приходится.

Нашим уважаемым, великим русским классикам многое прощается. Мы «закроем глаза» и на «сосну», и на «горючий утёс». Обращу ваше внимание только на то, что наш любимый Михаил Юрьевич тоже не счёл нужным сохранять в этом стихотворении оригинальный размер. Как вы думаете, почему он выбрал четырёхстопный амфибрахий?
 
Да, со словом «ель» (что, разумеется, не будет ошибкой), наверное, можно сделать достойный перевод и в трёхстопном ямбе с полуперекрёстной рифмой.  Что ж,  попробуйте, буду вам аплодировать.

 Но, во-первых, я не вижу необходимости именно в этом стихотворении сохранять размер и весь рисунок – они не выполняют здесь важной роли, кроме того, полуперекрёстная рифма, на мой взгляд, в русских стихах звучит странно. Она создаёт впечатление лености поэта, или его неспособности найти вторую рифму.

 А во-вторых, предпочитаю стремиться к точности передачи смысла, который здесь посредством ели и пальмы сводится к тому, что можно находиться где угодно: на севере, или юге, но быть глубоко одиноким. (Хотя есть разные предположения: здесь находят и любовную тему, и даже туристическую! Но слов самого Гейне относительно темы данного стихотворения мне нигде не встретилось, поэтому смею высказать своё предположение).
 
И ещё, ставя себя на место русскоговорящего читателя, мне было бы не важно, в каком размере выполнен оригинал. Но вот о чём написал иностранный автор, какие мысли он пытался донести - меня интересовало бы в первую очередь.  Возможно это несправедливо, но только по тому, как всё изложил, оформил переводчик, я бы невольно судила: хороший иностранный поэт, или - нет, стоит его читать, или - нет.
На плечах переводчика лежит высокая ответственность! Поэтому повторюсь, если сохранение рисунка стихотворения мешает полноценно передать смысл, то лучше отказаться от его воспроизведения.

Мой перевод выполнен  чередованием 6-ти и 4-ёх стопного хорея с пиррихием и ямбом. Рифма перекрёстная и внутренняя:
***
Дерево еловое стоит совсем одно
На горе, меж северных широт.
Клонится ко сну оно. В пледа белого сукно,
Пеленают ветки снег и лёд.

Грезит ель как дальняя, восточная страна
Пальму холит  в солнечном тепле.
Но стоит она одна, молчалива и грустна,
Там, на обжигающей скале.


Мне как-то задали вопрос: «Пробовала ли я делать эквиритмические переводы?» Ответ – «ДА». Свои переводы я сначала пробую в оригинальном ритме. Но для каждого стихотворения нахожу тот, который ему больше подходит по смыслу/ настроению/динамике. Чтобы продемонстрировать, как с приближением к рисунку оригинального немецкого стихотворения изменяются краски русского воспроизведения, я сделала перевод «Золотого тельца» Г. Гейне в четырёх вариантах. Последний из них – эквиритмический. Он не понравился ни одному из читателей (мне тоже не нравится, потому что и лексика оригинала скомкана, и звучит по-русски некрасиво). Судите сами:

Вариант 1. (3-х стопный амфибрахий)

Под скрипки, шофары, двойные халили,
Устроив обряд, хороводы водили.
Иакова дочки танцуют с запалом
Вокруг божества – золотого тельца.
Бум –Бум – слышен грохот литавр без конца,
И девушек хохот разносится шалый!

До бёдер туник подпоясаны ткани,
Друг друга держа за изящные длани,
Девицы из рода – знатней сыщешь мало -
Кружатся, как бешеный вихрь штурмовой,
У бычьего стана... Литавр слышен бой,
И девушек хохот разносится шалый!

Аарон сам поддался блажному влеченью.
Безумного танца объяло волненье,
И он, этот веры блюститель бывалый,
Что первосвященника носит наряд,
Плясал как козёл... Там литавры гремят,
И девушек хохот разносится шалый!

Вариант 2. (3-х стопный амфибрахий)

Под скрипки, шофары, двойные халили,
Устроив обряд, хороводы водили.
Иакова* дочки танцуют с запалом,
Златого тельца оббегая кругом -
Бом –Бом - Бом -
Грохочут литавры и дев хохот шалый!

До бёдер туник подпоясаны ткани.
Друг друга держа за изящные длани,
Девицы из рода – знатней сыщешь мало -
Кружатся, и вихрем та пляска была
У стана вола -
Грохочут литавры и дев хохот шалый!

Аарон сам поддался блажному влеченью.
Безумного танца объяло волненье,
И он, этот веры блюститель бывалый,
Хоть первосвященника ряса на нём,
А скачет козлом.
Грохочут литавры и дев хохот шалый!


Вариант 3. (3-х стопный дактиль)

Скрипки, шофары, двойные халили*
Танцам обрядным играли, вопили.
Дочки Иакова пляшут с запалом,
Мчат у тельца золотого кругом -
Бом –Бом – Бом -
Грохот литавр и девиц хохот шалый!

Платьев до бёдер подвязаны ткани.
Крепко держась за изящные длани,
Девы из рода – знатней сыщешь мало -
Кружат, и вихрем та пляска была
Возле вола -
Грохот литавр и девиц хохот шалый!

Сам Аарон* соблазнился влеченьем,
Буйного танца объяло волненье.
Он, этот веры блюститель бывалый,
Первосвященник, хоть ряса на нём,
Скачет козлом -
Грохот литавр и девиц хохот шалый!

Вариант 4. (3-х стопный хорей с пиррихием)

Скрипки, трубы и халили
Для обрядных игр вопили.
Дочки Иакова с запалом
Пляшут пред златым тельцом –
Бом – Бом – Бом –
Гром литавр, и хохот шалый!

Платьев к бёдрам взвиты ткани,
И взялись они за длани.
Дев кровей – знатнее мало –
Пляска вихрем унесла
У вола –
Гром литавр, и хохот шалый.

Сам Аарон не снёс влеченья.
Танца он объят волненьем.
Скачет веры страж бывалый,
Хоть златой ефод* тяжёл,
Как козёл -
Гром литавр, и хохот шалый.

Даю сноску на мои переводы стихотворения Г. Гейне «Золотой телец», где можно ознакомиться и с комментариями читателей:
 http://stihi.ru/2023/08/27/1060

Итак, дорогие коллеги, я привела примеры того, что эквиритмичность в переводах стихов часто ухудшает их качество, а не наоборот. Это моё твёрдое убеждение, которым я решила поделиться, дабы оставить в дальнейшем все дискуссии об обязательной эквиритмичности в переводах стихов.

Желаю всем успехов!