Капитанская дочка. Глава IX

Парафраз одноимённой повести  Пушкина А.С.

Глава IX. Разлука.

А поутрУ бой барабана
На общий сбор всех созывАл.
КазАки ехали верхАми,
Знамёна ветер развевал.

Катились пушки на лафетах,
Солдаты были под ружьём.
Всё населенье гарнизона
СтолпИлось: Пугачёва ждём.

И вот из дома коменданта
Он вышел, замер на крыльце
И, поздоровавшись с народом,
Стал медяки бросать толпе.

В кругу старейшин я увидел
И Швабрина. Он взгляд поймал
Мой полный хладного презренья,
И отвернулся. Тут сказал

Царь самозванный, окружавшим
Его сторонникам: «Вот вам,
ДетУшки, командир. Он будет
За вас в ответе. Я же сам

С него потОм спрошу за крепость».
Меня увидев, подозвал,
ВелЕл сейчас же отправляться
Мне в Оренбург, чтоб передал

Его слова я генералам
И губернатору: «Пусть ждут
Меня к себе через неделю.
Коль не сдадутся, то найдут

Смерть лютую в петле, на плахе».
Вскочил на жеребца, но тут
Савельич к ПугачУ пробИлся,
И со словами «пусть вернут»,

Листочек тянет атаману –
Реестр барскому добру.
«Что это?» «Прочитай – узнаешь».
«Что-т без очков не разберу.

Где обер-секретарь? Читай-ка», -
И лист писцу передаёт.
Тот начал по слогам мусОлить
ДобрО моё наперечёт.

«Рубах двенадцать полотняных
С манжетами, по два рубля,
Мундир за семь рублей зелёный,
Не нОшен, тонкого сукна,

Штаны суконные две пары,
Белые, аж по пять рублей,
Тулупчик заячий, что прежде
Пожалован был, царь, тебе».

«Да как ты, старый хрыч, соваться
Ко мне посмел-то с пустяком?
Сейчас велю ремней нарезать
Я со спины твоей живьём!

Старик ты глупый, обобрали
Мои злодеи, говоришь?
Ты на меня молиться должен,
Что на воротах не висишь»…

Из рук секретаря бумагу
Он вырвал и в лицо швырнул
Савельичу, и после плёткой
Коня со злости хлестанУл.

Я, не теряя ни минуты,
Уже бежал в дом попадьи.
Тревожной мучимый догадкой,
С сердечной бОлею в груди.

Спешил увидеть Марью Иванну.
Знать, от волнений на беду
Открылась сильная горячка:
Она без памяти, в бреду.

Меня больная не узнала.
Я долго перед ней стоял,
Колени преклонив, и плакал,
И руки молча целовал.

Я был повержен и напуган.
Сейчас ведь Швабрин «на коне»,
Как вызволить из рук злодея
Любимую? Как видно мне

Одно осталось только средство –
Скорее в Оренбург. Лишь так
Спасти мог Машу от злодейства
И мести Швабрина. Итак,

Я вышел в путь, за мной Савельич,
Не отставая, семенил.
У виселицы поклонился,
Потом себя перекрестил.

И, погружённый в размышленья,
По тракту двинулся, как вдруг
Услышал за спиною топот.
Мне возвращаться недосуг.

Гляжу, из крепости урядник.
Он, подскакав, сказал, что мне
«Отец их» жалует лошадку,
Тулуп овчинный, да еще…

Полтину денег, да дорОгой
КошЕль он где-то потерял.
«Простите уж великодушно».
На что Савельич проворчал:

«ДорОгой растерял? А что же,
Звенит в кармане, посмотри?»
«Добро, - сказал я, прерывая,
НикчЕмный спор, - Благодари

Того, кто мне прислал всё это.
И постарайся на пути
ВозврАтном подобрать полтину.
На водку для себя возьми».

Я сел верхом, Савельич сзади.
«Вот видишь, сударь, - мне сказал, -
Что челобитную недаром
Я всё же Пугачу подАл.

Он хоть и вор, но в совесть верит.
Пусть не велик с лошадки прок,
(Добро нам наше не заменит),
С худой овцы хоть шерсти клок!»