август Эрих Кестерн

Erich Kaestner Der August
 Nun hebt das Jahr die Sense hoch
und maeht die Sommertage wie ein Bauer.
Wer saet, muss maehen.
Und wer maeht, muss saeen.
Nichts bleibt, mein Herz. Und alles ist von Dauer.
 
Stockrosen stehen hinterm Zaun
in ihren alten, bruechigseidnen Trachten.
Die Sonnenblumen, ueppig, blond und braun,
mit Schleiern vorm Gesicht, schaun aus wie Frau'n,
die eine Reise in die Hauptstadt machten.
 
Wann reisten sie? Bei Tage kaum.
Stets leuchteten sie golden am Stakete.
Wann reisten sie? Vielleicht im Traum?
Nachts, als der Duft vom Lindenbaum
an ihnen abschiedssuess vorueberwehte?
 
In Buechern liest man gross und breit, 
selbst das Unendliche sei nicht unendlich.
Man dreht und wendet Raum und Zeit. 
Man ist gescheiter als gescheit, - 
das Unverstaendliche bleibt unverstaendlich.
 
Ein Erntewagen schwankt durchs Feld.
Im Garten riecht's nach Minze und Kamille.
Man sieht die Hitze. Und man hoert die Stille.
Wie klein ist heut die ganze Welt!
Wie gro; und grenzenlos ist die Idylle ...
 
Nichts bleibt, mein Herz. Bald sagt der Tag Gutnacht.
Sternschnuppen fallen dann, silbern und sacht,
ins Irgendwo, wie Tr;nen ohne Trauer.   
Dann wuensche Deinen Wunsch, doch gib gut acht!
Nichts bleibt, mein Herz. Und alles ist von Dauer.
Эрих Кестнер Август
Год, приподняв свою косу,
Как фермер траву, косит  дни беспечно.
Кто сеял, будет жать.
Кто жнёт, весной пахать.
Ничто не прерывается. Всё вечно.

Толпятся мальвы за оградой,
В платьишках стареньких из ситца.
Пышны подсолнухи в коричневых нарядах,
Они вуалями, укрыли взгляды,
Как женщины, вернувшись из столицы.

Когда же были там?  Навряд  - ли днём.
Стояли здесь, светясь неугасимо.
Когда гуляли? Может перед сном?
Когда ночная тьма была кругом,
Лип ароматы пролетали мимо?

Читая, мы понять сумеем,
Что бесконечное конечно.
Пространство, время познавать умея,
Мы станем мудрецов  умнее.
Но непонятое нам будет вечно.

Телега урожай везёт в подвал.
В саду ромашек с мятой  изобилие,
Их запах ощущаешь без усилия.
Жара и тишина. Как мир сегодня мал!
Огромна, в нём царящая  идиллия.

Уходит день, сказав нам: «До свидания!».
У серебристых звёзд с землёй прощание,
Как слёзы без печали, канут в вечность.
Внимательней загадывай желание!
Всё пропадает, друг мой. И всё вечно.
подстрочник
Теперь год поднимает косу
и косит летние дни, как земледелец.
Кто сеет, тот должен жать.
И кто жнет, тот должен сеять.
Ничто не остается, сердце мое. И все вечно.
Мальвы стоят за забором
в своих старых, хрупко-шелковых нарядах.
Подсолнухи, пышные, светлые и коричневые,
с вуалями на лицах, выглядят как женщины,
которые совершили поездку в столицу.
Когда они путешествовали? Днем вряд ли.
Всегда они сияли золотом у плетня.
Когда они путешествовали? Может быть, во сне?
Ночью, когда аромат липы
сладко-прощально проносился мимо них?
В книгах читаешь крупно и мелко,
даже бесконечное не бесконечно.
Переворачиваешь и вертишь пространство и время.
Ты умнее, чем умный, —
непонятное остается непонятным.
Телега с урожаем качается по полю.
В саду пахнет мятой и ромашкой.
Видишь жару. И слышишь тишину.
Как мала сегодня вся земля!
Как велика и безгранична идиллия...
Ничто не остается, сердце мое. Скоро день скажет "Спокойной ночи".
Тогда падают звезды, серебристые и тихие,
в никуда, как слезы без печали.
Тогда загадай свое желание, но будь внимателен!
Ничто не остается, сердце мое. И все вечно.