Сонеты 105, 106, 32 Шекспир, - Свами Ранинанда

******************

Poster 2025 © Swami Runinanda: «William Shakespeare Sonnets 105, 106, 32»
William Shakespeare Sonnet 105 «Let not my love be call'd Idolatry»
William Shakespeare Sonnet 106 «When in the Chronicle of wasted time»
William Shakespeare Sonnet 32 «If thou survive my well-contented day»
Poster 2025 © «Knight, Death, and the Devil» by Albrecht Durer 1513.
Cover book 2025 © Robert Dudley, 1st Earl of Leicester ca. 1564 | Collection of Waddesdon Manor
__________________



Подавляющее большинство не столь состоятельных зрителей, так называемых «граундлингов» (groundlings), платили за вход в театр «Глобус»: всего один пенни (что составляло, почти дневную зарплату) за то, чтобы постоять перед сценой, в то время как более состоятельные посетители сидели на крытых галереях, платя за свои места по полкроны каждый. Аудитория, посещавшая премьеры пьес Шекспира, состояла из кожевников, мясников, кузнецов, мельников, моряков с кораблей, пришвартованных в Темзе, перчаточников, слуг, лавочников, изготовителей париков, пекарей и бесчисленного множества других ремесленников и также членов их семей. Когда в 1599 году Томас Платтер, швейцарский врач, приехал в Лондон, он достаточно подробно описал в своем дневнике варьирующую плату входного билета в театр «Глобус», так:

«(There are) separate galleries and there one stands more comfortably and moreover can sit, but one pays more for it. Thus, anyone who remains on the level standing pays only one English penny: but if he wants to sit, he is let in at a farther door, and there he gives another penny. If he desires to sit on a cushion in the most comfortable place of all, where he not only sees everything well, but can also be seen then he gives yet another English penny at another door. And in the pauses of the comedy food and drink are carried round amongst the people and one can thus refresh himself at his own cost».
«(Тут имелись) раздельные галереи, и там было вполне удобно стоять и, более того, можно было сидеть, но только за это нужно было платили куда больше. Таким образом, каждый, кто оставался стоять на одном уровне, платил только один английский пенни, но если ему захотел сесть, то его впускают в дальнюю дверь, и там он платил ещё пенни. Если же он пожелает посидеть на подушке в самом удобном месте, откуда ему было не только всё хорошо видно, и дабы его могли видеть остальные зрители, он дополнительно должен был отдавать один английский пенни при входе в каждую последующую дверь. И ко всему прочему в антрактах комедии людям разносят еду и напитки, и тогда любой имел возможность за свой счёт освежиться».

Thomas Platter the Younger (1574—1628) — Swiss-born physician, traveller, a professor of anatomy, botany, and medicine and diarist. («Diary of Thomas Platter»)




П       Р       Е       А       М       Б       У       Л       А



  По ходу подробного изложения и разборки следующей группы сонетов стоит вкратце выяснить первоначальные источники возникновения ключевой фразы сонета 105: «Faire, kinde, and true», «Прекрасный, добрый, правдивый», написанной Уильямом Шекспиром в сонете, адресованном юному графу Саутгемптону.
Поэтому, в преамбуле данного эссе есть необходимость детально рассмотреть первопричины возникновения философской идеи «Трёх Универсалий» в качестве универсальных категорий: «Истины», «Добродетели» и «Красоты». Тем не менее, нужно принять во внимание, что идея этих категорий взяла начало в стенах афинского лицея Платоном, а в дальнейшем была развита его учеником Аристотелем в период Возрождения философской мысли эллинизма.

Характерно, но идея «Трёх Универсалий» была широко распространена в период «политеизма», как религии эллинов, опиравшейся на иерархию космизма божеств, из древнегреческих мифов, входящих в пантеон богов Олимпа. Значительно позднее Аристотель, будучи учеником Платона фундаментально развил платоновскую идею «Трёх Универсалий», на основе которой сформулировал главные постулаты в своём труде «Никомахова Этика», таким образом ознаменовав эпоху зарождения «культуры поведения в обществе» — этики, как науки. Тогда как, идеи труда «Никомахова Этика» получил широчайшее распространение в период «политеизма», как кодекс морально-этических норм поведения, не только в культуре древней Греции, но и за её пределами.

Значительно позже концепция: «Истины, Добра и Красоты» нашла отражение послужив базисом в религиозных учениях, включая христианство, где чаще рассматривалась, как яркое выражение самого Творца, создателя миров. По мере распространения, все мировые религии приняли за основу принципы концепции: «Истины, Добра и Красоты», в целях сохранения и укрепления общечеловеческих ценности с сознании людей, стремящихся к полноценной и осмысленной жизни. Создавая в общественном сознании критерии норм поведения, как в обществе, так и в семье в устремлении к истине, добру и красоте.

Краткая справка.

Аристотель (аттический греческий учёный: латинизированное имя «Аристотелес»; 384—322 до н.э.) — древнегреческий философ и эрудит. Его труды охватывают широкий спектр разделов науки, охватывая естественные науки, философию, лингвистику, этику социума, экономику, политику, психологию и искусство. Как основатель перипатетической философской школы при афинском лицее, где им было заложено начало куда более широкой аристотелевской традиции, которая впоследствии послужила основой для развития методологий современной науки. О жизни Аристотеля современным исследователям известно чересчур мало. Известно, что он родился в городке Стагирита на севере Греции в классический период древней Греции. Его отец, Никомах, умер, когда Аристотель был ещё ребёнком, поэтому его воспитывал опекун. Примерно в восемнадцать лет он поступил в Академию Платона в Афинах и оставался там до тридцати семи лет (около 347 года до нашей эры). Вскоре после смерти Платона Аристотель покинул Афины и, по просьбе Филиппа II Македонского, с 343 года до нашей эры обучал его сына Александра Македонского. Тогда Аристотель основал в афинском лицее библиотеку, которая помогла ему издать многие из его трудов, порядка несколько сотен книг, в виде папирусных свитков на греческом.
Несмотря на то, что Аристотель написал множество трактатов и трудов, в том числе в виде диалогов, до наших времён сохранилось лишь около одной трети его оригинальных трудов, и ни один из них не предназначался для публикации. Аристотель представил сложный синтез различных философских учений, существовавших до него. Его учение и методы исследования оказали значительное влияние на весь мир и остаются предметом современных философских дискуссий. В философии потенциальная возможность и актуальность — это пара тесно связанных философских принципов, которые Аристотель использовал для анализа динамики, причинности, этики и физиологии непосредственно в таких трудах, как «Физика», «Метафизика», «Никомахова этика» и «О душе», затрагивающем вопросы существования, такой философской категории как, субстанция. Взгляды Аристотеля оказали огромное влияние на средневековую науку. Влияние его философских воззрений распространялось от поздней античности и раннего Средневековья, а также эпохи Возрождения, не изменяясь на систематической основе до эпохи Просвещения, то есть появления такой теории, в качестве классической механики Ньютона.

Примечательно, что восточные учёные средних веков почитали Аристотеля, как «Первого Учителя», средневековый мыслитель Фома Аквинский, упоминал Аристотеля, как «учителя и философа», тогда как поэт Данте Алигьери назвал его «...the master of those who set out on the path of knowledge?», «...мастером тех, кто встал на путь познания». Именно, за разработку основных методологий для познания окружающего мира людьми, современные исследователи называют Аристотеля — «первым учёным». Его работы содержат наиболее ранние из известных сведений об «систематизированных исследованиях» в области логики и риторики, которые были досконально исследованы, такими средневековыми учёными, как Питер Абеляр (Peter Abelard) и Жан Буридан (Jean Buridan.). Неоценимое влияние философских воззрений Аристотеля на дальнейшее развитие «логики», как науки расширилось в 19 веке. Помимо этого, его труд «Никомахова Этика», оказал неоценимое влияние на дальнейшее построение морально-этических основ монотеизма, а также на развитие мировых религиозных конфессий, приобретая большую значимость в трудах современных исследователей в области этики. Именно за это, Аристотеля с полным правом можно назвать отцом-основателем такой науки, как — «эпистемология».

* «Эпистемология» (анг. «epistemology») — это раздел философии, который исследует природу происхождения и пределы человеческих возможностей в получении знаний. В ракурсе так называемой «теории познания», которая исследует различные типы знаний, такие как пропозициональное знание о фактах, практическое знание в форме навыков и получение знаний через персональный эмпирический опыт. В сферу исследований эпистемологии входят такие понятия, как основы возникновения веры, истины и обоснования, чтобы понять природу знания. Чтобы понять, как возникает знание, они исследуют источники обоснования, такие как восприятие, самоанализ, память, разум и свидетельства.

Следуя аристотелевской мысли, изложенной в его труде «Никомахова Этика», где идея реализации идеи трёх категорий или идеалов, к которым должен устремиться каждый человек в свой жизни, можно утверждать, что им были заложены основы морально-этических норм в цивилизованном обществе. В котором эти правила и нормы не являлись раздельными и изолированными друг от друга, скорее всего они были тесно переплетены между собой для формирования гармоничного сообщества проживающих свободно людей. Подобные взаимосвязи жизненных идеалов неуклонно подчёркивали целостный характер аристотелевской философии, акцентирующей внимание на целесообразности установления в обществе морально-этических правил в соответствии с универсальными категориями или идеалами, определяющими рамки общечеловеческих ценностей. Именно для этого, должны были служить универсальные категории, согласно философским воззрениям, согласно замыслу Аристотеля как автора труда «Никомахова Этика».

Краткая справка.

«Никомахова этика» или «Этика Никомаха» (др.-греч.) — одно из трёх этических сочинений Аристотеля. Считается, что само название «Никомахова» данная работа получила, так как она была издана впервые (около 300 года до н. э.) Никомахом — сыном Аристотеля. Возможно, что книга была посвящена Аристотелем сыну Никомаху, или непосредственно отцу Аристотеля, которого тоже звали Никомахом.
Аристотель разделил все добродетели на два вида: нравственные и мыслительные. Добродетели не являются врождёнными, но приобретаются через воспитание родителями и наставниками или же вследствие самовоспитания. Основной задачей государства для гармоничного развития общества должно является воспитание добродетелей. Сущность существующих добродетелей в том, что их губит избыток или недостаток. В какой степени превалирует один из видов зависит от умения человека обуздать и управлять чувствами, страстями и желаниями. Таким образом, каждая из этических добродетелей должна быть сбалансирована, занимая середину между крайностями. Добродетель по Аристотелю, выражается в воздержанности, которая противопоставляется пороку, невоздержанности и жестокости. Среди присущих человеку черт характера в «Этике Никомаха» Аристотель выделял «изнеженность, которая, по его мнению, заслуживает порицание. При этом, персональное счастье, которое может быть достигнуто с помощью сбалансированных добродетелей, является опосредованно причастным, как к удовольствиям, так и к благоприятно сложившимся обстоятельствам.

Выдающиеся философы и мыслители на протяжении веков исследовали три категории: «Истины», «Добродетели» и «Красоты», при этом, приписывая им «трансцендентальные качества». С философской позиции такое понятие, как «трансцендентное» относится к чему-то такому, что существует за пределами временных рамок, вне пространства и материи. Подобные идеи и идеалы универсального вневременного консенсуса, несомненно, выходят за рамки присущего повседневного чувственного опыта и, таким образом не поддающиеся осознанному пониманию людей, будучи нефизической, представляя собой нематериальную субстанцию, имеющую универсальные духовные начала. Именно поэтому можно свободно рассуждать, касательно «трёх идеалов» ил «трёх категорий» общечеловеческих ценностей, как об «вневременных универсалиях», в тоже время являясь — атрибутами человеческого бытия.

Примечательно, что древнегреческие философы Платон и Аристотель полагали, что окружающий мир имел изначальную единую цель, так как в него был заложен замысел, основанный на трёх «божественных принципах», которые вырвались из оков хаоса для созидания добра, милосердия, красоты, также познания истины. Именно, эти основополагающие принципы или идеи по своей природе продолжают нести объективные начала, и только поэтому они доступны здравомыслящему исследователю. Следуя философской мысли Платона если люди, как разумные создания предрасположены к осознанному пониманию других разумных существ, то они от рождения обладают внутренними способностями: Логоса (разума), Этоса (морали) и Пафоса (эмоций), и поэтому они должны нести по жизни свои способности и стремиться к божественным идеалам: созидания, добра, милосердия, красоты, включительно познание истины, как основной инструмент — «духовной самореализации». 



П              Р              О              Л              О              Г      



Тем не менее, все вышеизложенное поможет понять неискушённому читателю, как античным мир политеизма относился к трём трансцендентальным универсалиям: «Истины», «Добродетели» и «Красоты» для раскрытия мотиваций, опираясь на которые христианский мир монотеизма перенял и переформатировал философские идеи Платона и Аристотеля в теософскую доктрину «всеобщего откровения». При этом, предоставил исповедующим адептам бесповоротное обоснование идеи «Трёх Универсалий» в качестве основы триединства: «Отца, Сына и Божьего Духа», как «Троицы», по не вполне объяснимой причине, вобравшей в себя ипостаси вечного и нерушимого Бога!

Уильям Шекспир, взял за основу литературный приём «аллюзия» при написании сонета 105, но как видно по содержанию, лишь опосредованно. Необходимо учитывать тот факт, что все без исключения 154-е сонета являлись, всего лишь частной перепиской двух придворных аристократов, но никоим образом религиозными стихами.
Вполне возможно, что сонет 105, при написании предоставлял собой прямой намёк на теософские столкновение доктрины «единого Бога», сторонников «антитринитаризма» в противовес идеи «триединства Бога» у признающих «тринитарный догмат». Что в последующие века привело к расколу, ставшим межконфессиональным «камнем преткновения» в логическом несоответствии из-за приписанной позднее «Иоанновой Вставки» из Первого послания Иоанна (5:7): «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух, и Сын три суть едины», что привело к средневековым религиозным войнам и столкновениям, свидетелем которых оказался, сам Шекспир, так как все это происходило на его глазах в средние века.

Краткая справка.

«Антитринитаризм» (от лат. anti «против» + trinitas «троица») — общее название течений в христианстве, основанных на вере в единого Бога и отвергающих концепцию «триединства Бога» (Троицу, тринитарный догмат). Другими словами, сторонники антитринитаризма («антитринитарии» или «унитарии») не принимают тринитарный догмат о трёх «неслиянных и равноправных» личностях (лицах, ипостасях) Бога — Отце, Сыне и Святом Духе, соединённых воедино. Первоначальная формулировка тринитарного догмата была утверждена на Первом Никейском соборе (325 год), позднее, в дополненном виде, догмат известен как Никео-Цареградский «Символ веры» (381 год).
Император Константин приказал сжигать арианские книги, считая то, что они несут ереси. Иллюстрация из сборника церковного права Biblioteca Capitolare, ок. 825 г.
Течение антитринитариев в христианстве никогда не имели единого вероучения (впрочем, как и тринитарные), их объединяет только неприятие тринитарного догмата. Все антитринитарии-христиане почитают Иисуса Христа и Новый Завет, но не признают троичность Бога и считают доктрину Троицы произвольным и противоречивым искажением изначального христианства (см. их аргументацию). В других авраамических религиях — иудаизме и исламе — аналоги христианского догмата о Троице отсутствуют.
Тринитарный догмат признаётся подавляющим большинством современных христианских конфессий. Начиная с IV века направления антитринитариев (арианство, унитарианство и другие) жестоко преследовались церковными и светскими властями как ереси; в результате всех этих гонений распространённость взглядов антитринитариев среди христиан не столь велика. Среди известных христиан-антитринитариев — Исаак Ньютон, Мигель Сервет, Джон Локк, Джон Мильтон, Уильям Пенн, Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Бенджамин Франклин, Фридрих Шлейермахер, Генри Уодсворт Лонгфелло, Джозеф Пристли, Давид Рикардо, Каспар Бекеш, Эдвард Григ, Ральф Эмерсон, Лев Толстой, Лайнус Полинг, Джером Дэвид Сэлинджер. Общее число антитринитариев среди христиан составляет в общей сложности примерно 36—37 млн. человек.

Откровенно говоря, современные критики изначально приняли позицию полного игнорирования отличительных черт слов-символов и вставок в скобках при написании Шекспиром оригинального текста Quarto 1609 года. Поэтому они намеренно в течении многих лет создали искажённый образ Шекспира, используя его, как пролонгированный бренд, для продвижения ошибочных идей в контексте «упрощенческой» парадигмы. Упорное ангажирование подобных идей в общественном сознании давало результаты в виде ощутимых дивидендов. Где они предпочли преподнести разношёрстные и сумасбродные версии и идеи в качестве самых передовые только из-за того, что они стали им служить материалом для написания диссертаций для получения академических степеней. 

Откровенно говоря, но по истечению длительного времени при рассмотрении подобного феномена, можно заключить, что юридически позиция академических кругов Гарварда и Оксфорда, поддерживаемая с одной целью несменяемости научной парадигмы, выглядит, как «коллективный договор», не подвергнутый серьёзной оценке юриспруденцией.
Тем не менее, в ходе многолетних исследований, обратившись к идее автора, заложенной в общую концепцию сюжетной линии 154-х сонетов, обнаружилось, что в них были соединены абсолютно «несовместимые вещи», используя алхимию языка «паттерна» чисто шекспировской аллегории.

«Характерно, что алхимия шекспировского языка «паттерна» соединила воедино при помощи оборота «thou art», «твоё мастерство» не только семантику изложения притч Святого Писания со смыслами, берущими своё начало из трактата «О природе вещей» (лат. «De rerum natura») Лукреция Кара. Куда искусно были вплетены необычайно красивые поэтические образы древнегреческой мифологии, выраженные словами-символами, согласно тексту оригинала Quarto 1609 года. Таким образом, алхимия образного языка Шекспира в 154-х сонетах обрела абсолютно «несовместимые вещи», связывая «политеизм» древнегреческого мифа и философию стоиков с «монотеизмом» Святого Писания. Именно, по этой причине сонеты Шекспира, согласно замыслу автора, не были причислены к религиозным стихам». 2025 © Свами Ранинанда.

Согласно тексту оригинала Quarto 1609 года, не трудно догадаться, что Шекспир в сонете 105 заложил за основу философские воззрения Аристотеля, взявшие своё начало от «Трёх Универсалий», где использовал литературный приём «метанойя», проецируя эти «неземные идеалы» на психологический портрет адресата сонета в попытке изменения его к лучшему. Вполне очевидно, что сонеты Шекспира изначально не являлись религиозными стихами, поэтому ни коим образом не могли затрагивать тринитарный религиозный догмат, заложивший раскольнические разночтений в православии, как мировой религии. Тогда как, содержание сонета 105, непосредственно отражает гражданскую позицию Шекспира, как автора, где он по касательной намекая, поставил под сомнение тринитарный религиозный догмат. Подтверждением этому могут служить заключительные строки сонета 105, адресованные юноше: «Fair, kind, and true, have often liv'd alone, which three till now never kept seat in one», «Прекрасный, добрый и правдивый частую жил одиноко, которые три до сих пор ни разу не удерживались — в одном» (105, 13-14). (Shakespeare, William (1609). «Shake-speares Sonnets»: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sydney ed. (1905). «Shakespeare's Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition». Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162). («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898).

В противовес утверждениям современных критиков, охарактеризовавшим повторяющую фразу со словами: «Fair, kind, and true», «Прекрасный, добрый, правдивый» сонета 105 Шекспира, охарактеризовав её, как «черты христианской Троицы», критик Карпф (Karpf) рассмотрел в строке: «Fair, kind, and true» сонета 105 развитие философской идеи «...an elaboration of Aristotelian philosophy, sees in this trinity of qualities the True, Good, and Beautiful of Aristotle's goliliche Vernunft» (pp. 123—124), «... основные качества «неземных» идеалов: «Истины», «Доброты» и «Красоты», то есть признаки «goliliche Vernunft», исихазма в «голийском мышлении» Аристотеля». Поддерживая оппонента, такую же мысль выразил критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham), который называл эту триаду философских идеалов, следующим образом: «…nothing else than the three primal categories of philosophy», «…ни чем иным, как тремя основными категориями философии» Аристотеля. («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916). 

 * Исихазм (от др.-греч. «исихия» — «спокойствие, тишина, уединение») — христианское мистическое мировоззрение, древняя традиция духовной практики, составляющая основу христианское аскетизма. Аскеза или аскетизм — методика достижения духовных целей через упражнения в самодисциплине, самоограничении, осознанном отвержении собственных плотских желаний и мыслей, через молитву и исполнение обетов, включающих обуздание и усмирение плоти.
В Древней Греции слово «аскеза» имело значение «упражнение тела» или «упражнение ума и воли». В религиозном понимании употреблялось пифагорейцами, позднее — у Филона Александрийского. В широком смысле аскетизм — это образ жизни, характеризуемый крайней скромным образом жизни в усмирении плоти путём воздержания от удовольствий и роскоши. Сама идея «исихазма» никем и никогда не была изобретена, либо разработана, как нам преподносит Википедия на русском языке.
 На самом деле идея «исихазма» взяла своё начало от основ учения йогизма, как одного из шести ортодоксальных школ («даршан») философии индуизма. Упоминания об практике «аскезы» и «тапасьи», а также необходимости соблюдения «уединения» для выполнения духовных практик, вошедших в концепцию учения йогизма получили распространение в индуизме значительно ранее. Обязательным атрибутом «уединения» практикующего йога являлось соблюдение «обета молчания», «мауна» — практики молчания в течении продолжительного времени. Стоит подчеркнуть, что сама концепция «аскетизма» была изложена задолго до зарождения христианства и подробно изложена в виде «шлок», кратких поэтических текстов на санскрите, к примеру, в таких ведических трактатах, как «Упанишады», «Махабхарата» и «Бхагавадгита» (датирующихся VI веком до н. э.), а также «Йога-сутра» Патанджали (II век до н. э.). В трактате на санскрите «Йога-сутра» йога Патанджали впервые была изложена методология последовательных практик в качестве одной из уникальных школ («даршан») индуистской философии. Опирающейся на выработанную многовековую практику в ходе самореализации нескольких поколений практиковавших ранее йогов. Этот выдающийся вид «ментальной» йоги ретроспективно получил широкую известность под названиями «раджа-йога», «королевская йога» или «высшая йога» для того, чтобы выделить её главенствующее практическое назначение среди множества других, более поздних школ и направлений йоги. 

При прочтении сонета 105 фраза, «Faire, kinde, and true», «Прекрасный, добрый, правдивый» повторяется трижды, напоминая читателю об изменчивости окружающего мира; об неистощимом стремлении человека приблизиться к «небесным идеалам», которые вырвались из оков хаоса, до создания окружающего мира. В подобной интерпретации авторского замысла, столь красивое умозаключение звучит необычайно оптимистически.

Впрочем, подошло время обратиться к малой группе сонетов 105—106, в которой Шекспир применил «метанойю» и «антитезу», как литературные приёмы в противопоставлении контрастов сюжетов обоих сонетов. Но в тексте сонета 105 выявилась философская составляющая, которая прямо переадресовывала к пьесе Шекспира «Макбет», что как следствие, привело меня к значимым по своей актуальности архивным материалам.

На первый взгляд может показаться, что сонеты 105 и 106 не связаны общей сюжетной линией, но именно, такая особенность предоставила автору сонета применить литературный приём «антитеза» с использованием философских идей, приведших к расколу догмата.
Не вызывает сомнения то, что кропотливые исследования Шекспира в поиске себя, в качестве драматурга, были выразительно и отражены в цикле сонетов «Прекрасная молодёжь» («Fair Youth»), начиная с 100-го, вплоть до 110, где в поэт при сравнении себя с пёстрым шутом, где искренне выражает свои сокровенные чувства юноше, адресату сонета. В тоже время, поэт признаёт тот факт, что только благодаря посильной поддержки юного друга он стал признанным драматургом.  — Confer!

«Alas, 'tis true I have gone here and there,
And made my self a motley to the view,
Gor'd mine own thoughts, sold cheap what is most dear,
Made old offences of affections new» (110, 1-4).

«Увы, но это истинно, что Я ходил туда-сюда (притом),
И сам себя пёстрым, на внешний вид выставил (шутом),
Пронзён своими собственными мыслями: что дороже продал дёшево,
Воссоздал давние правонарушения привязанностей новыми (потом)» (110, 1-4).

Впрочем, после осознанной самокритики сонетов 110—111 поэт, вплоть до сонетов 114—115, начинает постепенно раскрывать себя проницательному взгляду исследователя уже в сонете 114 в творческий период утверждения Шекспира, как маститого драматурга в литературных кругах Лондона после благосклонного отзыва «монаршей персоны» по завершению премьеры одной из первых пьес на подмостках театра «Глобус». Именно в заглавной части афиши на заметной с изображением королевского вензеля на доске, установленной при подходе к театру, была надпись — «Королевский театр Глобус». Причина была проста, все доходы от постановок пьес поступали в королевскую казну.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 114, 1—8, 13—14.

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«Or whether doth my mind, being crown'd with you,
Drink up the monarch's plague, this flattery?
Or whether shall I say, mine eye saith true,
And that your love taught it this alchemy,
To make of monsters and things indigest
Such cherubins as your sweet self resemble,
Creating every bad a perfect best,
As fast as objects to his beams assemble?» (114,1-8).

    William Shakespeare Sonnet 114, 1—8.

«И невзирая, что мой разум увенчан с помощью — вас,
Испивший монаршей чумы — эту лесть (тотчас)?
Иль должен Я сказать, что мой взгляд — правду говорит,
И, покуда ваша любовь научила ей, этой алхимии (велит)
Делать из монстров и вещей неудобоваримых (погодя)
Подобных херувимов, так напоминающих ваше сладкое Я,
Сотворившее из любого плохого — безупречно лучшее,
Так же быстро, как объекты собрали его лучи пучком (извне)?» (114,1-8).

     Уильям Шекспир сонет 114, 1—8.   
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 31.03.2024).

«If it be poison'd, 'tis the lesser sin
That mine eye loves it and doth first begin» (114, 13-14).

    William Shakespeare Sonnet 114, 13—14.

«Если, тем ядом был отравлен, это наименьший из грехов,
Что моему взору понравился такое, и будучи впервые» (114, 13-14).

    Уильям Шекспир сонет 114, 13—14.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 31.03.2024).

Между тем, обратившись к паре сонетов 105—106, непосредственно не входящие в «the diptych», «диптих», составивших малую группу, лишь для создания «антитезы» с сопутствующим контрастом между двумя сонетами, используя методологию стоиков: «от внутреннего к внешнему», то есть  «от внутренней, составляющей философской идеи сонете 105 к внешней атрибутике сонета 106, приводящей к воззрениям «Идеи Красоты» Платона». Следуя замыслу автора, столь неординарный приём должен был служить базисом для последующих малых групп, вплоть до 115-го сонета. Таким образом, повествующий поэт выделил разделы малых групп следующих сонетов для сохранения хронологии повествования.

Тем не менее, начальная строка сонета 106 совершенно не случайно содержала слово-символ «Chronicle», «Хроники», словно некое упоминание, всплывающее из памяти об затяжном и изнурительном труде по написанию Шекспиром цикла исторических пьес исторических Хроник, описывающих эпохальные события предыдущих династий Англии. Тем временем, как сонет 68, с значительной долей очевидности являлся рабочим наброском одной из этих пьес-хроник.

«Thus is his cheek the map of days outworn,
When beauty lived and died as flowers do now,
Before these bastard signs of fair were borne,
Or durst inhabit on a living brow;
Before the golden tresses of the dead» (68, 1-5).

«Итак, на карте дней изнеможённых щёк морщины,
Когда-то красота жила и умерла, как в цветах ныне,
Перед бастарда знаков, где справедливость прижилась,
Иль посмели обитать на лба его овале;
Средь локонов златых волос умершего таясь» (68, 1-5).

Моя устоявшаяся точка зрения «об необходимости сопоставления литературных образов сонетов с подобными образами пьес» всегда осталась неизменной. Ибо, именно эти связи, воочию раскрывали хронологию творческих этапов гения драматургии, по мере роста его мастерства, как драматурга.

Впрочем, стоит отдать должное архивным материалам, которые стали служить ключом для расшифровки подстрочника сонетов 105—106, раскрывающим непосредственную связь содержания сонетов 105—106 касаемо ключевых идей, заложенных в нескольких мизансценах «Трагедии Макбета».
Тем не менее, детальное исследование образных связей сонетов 105—106 с последующим сопоставлением их с мизансценами пьесы «Макбет», получило продолжение во всём нижеизложенном. Как оказалось, роль архивных материалов в текущем исследовании, оказалась решающей, в подспорье предоставив направления дальнейших исследований.

К примеру, в мизансцене пьесы Шекспира «Макбет» с применением литературного приёма «аллюзия» на библейскую тему, с помощью приёма «антитеза», которая раскрывала латентный характер мотивации человека, истинную их природу: «If a man were a porter of hell-gate, he should have old turning the key», «Если бы человек был привратником адских врат, он должен был повернуть ключ уже давно» («Macbeth» Act II, Scene III, line 748—749).
В данном случае, стоит упомянуть широко используемый оборот речи «елизаветинской эпохи на английском «make my old excuse», «придумаю своё старое оправданье», который пронизывает «красной линией» брутальную чреду деяний главных героев пьесы.

Краткая справка.

Антитеза — риторическое противопоставление, стилистическая фигура контраста в художественной или ораторской речи, заключающаяся в резком противопоставлении понятий, положений, образов, состояний, связанных между собой общей конструкцией или внутренним смыслом.

В данном случае, уместно процитировать комментарии к пьесе «Трагедия Макбета» профессора Оскара Уайльда Фиркинса (Firkins, Oscar W., 1864—1932) известного литературного критика бывшего рецензента журнала «Poetry for the Nation, драматического критика еженедельника «The Weekly Review» и автора статей в «Atlantic Monthly»:
«The study of Macbeth's character is hampered in another way by the comparative meagreness of his self-expression. Many readers would doubtless be surprised to learn how little Macbeth actually says. In the long and important third scene of the first act he speaks only thirteen times; in his first talk with his wife he speaks three times and utters fifteen words; in the hesitation scene that closes the first act, he speaks seven times, once at great length; in the dagger scene he speaks six times; in the courtyard after the murder, a scene which expands in our excited minds to epical or cosmical dimensions, he speaks thirteen times; in the entire fifth act there are only twenty-six speeches».
«В ходе исследования черт характера Макбета в совершенно другой сравнительной методологии служит помехой относительная скудость самовыражения его натуры. Многие читатели, несомненно, были бы удивлены, узнав, как мало, на самом деле, высказывался Макбет. В затяжной и наиболее значимой третьей сцене первого акта, где он говорит всего тринадцать раз; в его первом диалоге со своей женой, когда он рассуждает всего три раза и произносит пятнадцать слов; в мизансцене колебания, чтобы завершить первый акт, где он говорит семь раз, единожды наиболее подробно; в сцене с кинжалом он высказался шесть раз; тогда как, в мизансцене во дворе после убийства, которая получила продолжение в наших возбуждённых умах, при этом приобретала эпические, или космические масштабы, где он произносит свою речь тринадцать раз; на протяжении целого пятого акта, высказавшись там в общей сложности двадцать шесть раз». Firkins, Oscar W., 1864—1932. («The Character of Macbeth  Author(s)»: O. W. Firkins  Source: «The Sewanee Review», Vol. 18, No. 4 (Oct., 1910), pp. 414—430.  Published by: The Johns Hopkins University Press).

Примечательно, что поэт Бен Джонсон, современник Уильяма Шекспира предвосхитил блестящее будущее творческого наследия коллеги по перу, рассуждая об феномене «гения Шекспира» в Предисловии к «Первому Фолио» («The Preface to the «First Folio»), где написал следующее: «He was not of an age, but for all time!», «Он был (почитаем) не только в свою эпоху, но и (останется) на все времена»!

Как бы там не было, подавляющее большинство живущих ныне людей после прочтения его произведений с чувством восхищением и признательности признавались, что Уильям Шекспир по праву является самым признанным поэтом и драматургом из всех когда-либо существовавших, вдохновившим на написание новых произведений несколько поколений продолжающих писать. Тогда как, тот кто абсолютно не знаком с его творчеством, зачастую задаётся вопросом, почему сонеты и пьесы Шекспира по истечению нескольких эпох вызывают нескрываемый интерес у исследователей, критиков и переводчиков на другие языки, в чём секрет его популярности? Подобная популярность у многих вызывает чувство нескрываемой зависти одновременно восхищает тот факт, что пьесы и сонеты Шекспира, и сегодня волнуют пытливые умы, достойно выдерживая испытание временем.

Вполне очевидно, но уникальная способность Шекспира выразить всю гамму человеческих чувств и переживаний через незамысловатые фразы и реплики главных героев пьес необычайно выразительной, наполненной чувствами жизненной энергии строк, которые показывает основные причин его незатухающей славы. Тогда как мы не в состоянии выразить словами, дабы выразить свои чувства, как, к примеру, чувство любви с помощью гармоничных звуков в музыке. Либо необратимого процесса природного старения по истечению времени, именно тогда поэтическая строка Шекспира может сказать за нас всё, что только можно выразить словами.

Тем не менее, но ни один автор из ныне существующих, ещё не написал более выразительных произведений, настолько искренне отражающих сущностную основу человеческого бытия. Несмотря на это, произведения Шекспира являлись основной мотивацией Джона Бартлетта (John Bartlett) для составления книги наиболее известных цитат, собранных из произведений Уильяма Шекспира. Но стоило ли вообще вырывать краткие цитаты из значительно яркого контекста пьес, насыщенного чувствами и переживаниями главных героев, содержащего куда более драгоценный подстрочник диалогов и монологов, раскрывающих исторический контекст, чаще опрометчиво вырванный из эпохально-исторического обрамления знаковых событий далёкого прошлого?!

Впрочем, факсимильное издание Сидни Ли 1898 года, содержащее оригинальные тексты сонетов Шекспира, а также всеобъемлющие комментарии, как сонетов, так связанных с ними пьес, переносящих в канву исторической эпохи, подобно бурной историческими событиями «елизаветинской» эпохи. Таким образом, издание Сидни Ли 1898 года раскрывает много интересного, нежели не единственное — «но...». Всё дело в том, что, профессор Сидни Ли в своём факсимильном издании при написании придерживался версии «Уильяма Шекспира» сына ремесленника Джона Шекспира из Стратфорда на Эйвоне, причём упорно исключая другие версии!

Характерно, что упоминание Сидни Ли мизансцен из пьесы-трагедии «Макбет» акта 1, сцены 2 с диалогом раненого сержанта с Дунканом прямо указывало на внесение правок в текст оригинала сторонним лицом, а именно, Джоном Флетчером после смерти Шекспира, согласно предположению Сидни Ли, автора книги «Жизнь Уильяма Шекспира». Впрочем, имманентный характер трёх философских «Трёх Универсалий» Аристотеля, в виде литературного приёма «метанойя» в сонете 105, создающего контраст с сонетом 106 основанный на «переходе от внутреннего к внешнему», вполне  можно сопоставить с эпизодом пьесы «Макбет» акт 4 сцена 1, где  «... было представлено видение Макбета «связанное с образами королей», которые держали в руках «twofold balls and treble sceptres», «двойные шары и тройные скипетры» (IV. I. 20). Тройственный характер мироздания, особо ярко и выразительно представлен в виде практик — индусской философии «Тридоша».

Сонеты 105—106 связывала тема, пронизывающая лейтмотивом всю пьесу «Макбет» подстрочником диалога притчи «привратника или ключника в ад» в акте 2 сцене 3: «If a man were a porter of hell-gate, he should have old turning the key», «Если б человек был привратником адских врат, он должен был повернуть ключ уже давно»» («Macbeth» Act II, Scene III, line 748—749). Эта тема в отступлении мизансцены послужила мощным авторским посылом, выраженного языком иносказательной аллегории, указывающей «перстом Божьим» на внутренний раскол христианства из-за разногласий в трактовке «святой Троицы», где «камнем преткновения» стали разнящиеся версии интерпретаций «тринитариев» в противостоянии «антитринитариям» (см. полный перевод притчи с «привратником в ад», несколько ниже).

— Confer! 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act I, Scene II, line 53—65

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

ACT I. SCENE II. A camp near Forres.
Alarum within. Enter DUNCAN, MALCOLM, DONALBAIN, LENNOX, with Attendants, meeting a bleeding Sergeant

DUNCAN

Dismay'd not this
Our captains, Macbeth and Banquo?

Sergeant

Yes;
As sparrows eagles, or the hare the lion.
If I say sooth, I must report they were
As cannons overcharged with double cracks, so they
Doubly redoubled strokes upon the foe:
Except they meant to bathe in reeking wounds,
Or memorise another Golgotha,
I cannot tell.
But I am faint, my gashes cry for help.

DUNCAN

So well thy words become thee as thy wounds;
They smack of honour both. Go get him surgeons.

(Exit Sergeant, attended)

    William Shakespeare «Macbeth» Act I, Scene II, line 53—65.

АКТ I. СЦЕНА II. Лагерь близ Форреста.
Тревога внутри. Входят ДУНКАН, МАЛКОЛЬМ, ДОНАЛЬБЕЙН, ЛЕННОКС со свитой и встречают истекающего кровью Сержанта

ДУНКАН

Разве это не привело б меня в смятение?
Как наши генералы, Макбет и Банко?

Сержант

Да;
Как воробьёв — орлами, или зайцев — львами.
Если Я скажу правду, то Я обязан сообщить, что они были такими
Как пушки, заряженные двойными зарядами, поэтому они
Вдвойне усиленно нанесёнными ударами по неприятелю:
Кроме того, как они собирались искупаться в кровоточащих ранах
И напомнить следующую Голгофу,
Я не могу рассказывать.
Ибо, Я слаб, мои глубокие раны взывают помощи.

ДУНКАН

Твои слова так же тебе к лицу, как и твои ранения;
Они вдвоём имеют привкус чести. Приведите ему хирургов.

(Уходят Сержант, свита присутствующих)

    Уильям Шекспир «Макбет» Акт I, сцена II, 53—65.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 10.07.2025).

Для более углублённого ознакомления читателем любезно предоставляю фрагмент перевода уникальных критических заметок, где рассматривались ключевые особенности при написании мастером драматургии ряда пьес, и это книга Сидни Ли «Жизнь Уильяма Шекспира», 1898 года (Sidney Lee «A Life of William Shakespeare», 1898). В связи с чем, любезно предлагаю читателю для ознакомительных целей фрагмент перевода книги «Жизнь Уильяма Шекспира», 1898 года.

— Confer! 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Sidney Lee «A Life of William Shakespeare», 1898
The Project Gutenberg eBook, A Life of William Shakespeare, by Sidney Lee.

(This eBook is for the use of anyone anywhere at no cost and with
almost no restrictions whatsoever.  You may copy it, give it away or
re-use it under the terms of the Project Gutenberg License included
with this eBook).

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«Когда в ноябре 1599 года английские актёры в составе труппы ... под руководством Джона Лоуренса Флетчера и некоего Мартина прибыли в Шотландию, то были приняты с энтузиазмом, вступившим на престол Англии королём Яковом I.
Общеизвестно, что Флетчер был коллегой по перу Шекспира с 1603 года, но неизвестно, был ли они близкими в общениях ранее. В труппе Шекспира никогда не было актёра по имени Мартин. Флетчер повторил свой трюк с визитом (в Шотландию) в октябре 1601 года.
Ничто не указывает на то, что кто-либо из его спутников принадлежали к труппе Шекспира. Точно в такой же манере есть у Шекспира точная ссылка (на Шотландию) в драме «Макбет», которая была посвящена «меняющемуся», но зато «приятному» климату Инвернесса, и в дополнении к столь яркому впечатлению, что он производит на некоторых, которые могли  счесть, что это описание диких горных вересковых пустошей — являлся несомненным плодом личного многолетнего опыта; но рассматриваемые отрывки некоторых, возможно, были заключены в более определённый контекст, чем предполагал Шекспир, что могло быть удовлетворительно объяснено его неизбежным общением с шотландцами в  самом Лондоне или же театрах после восшествия на престол Якова I.
Оказанная милость Яковом I (James I) к этим английским актёрам, была столь заметной, что вызвала негодование лидеров Церкви, в лице клира. Именно, тогда английский священник Джордж Николсон (George Nicolson) в (до сих пор неопубликованной) депеше, отправленной от клира из Эдинбурга 12 ноября 1599 года, возмущаясь, написал следующее:
«The four Sessions of this Town (without touch by name of our English players, Fletcher and Mertyn (z. e. Martyn, with their company), and not knowing the King's ordinances for them to play and be heard, enacted (that) their flocks (were) to forbear and not to come to or haunt profane games, sports, or plays».
«Четырех сессий для этого города (без касания по названию наш английских актёров, Флетчер и Мэртин, то есть Мартин (z. e. Martyn), совместно с их труппой актёров), и не зная предписания Короля для них, чтобы играть и быть услышанным, принятым (чтобы) их паства воздерживалась и не приходила на нечестивые игры, спортивные состязания или спектакли».
Вслед за этим король созвал заседание Тайного Совета и пригрозил им (министрам) по всей строгости закона. Упрямые, поначалу министры чуть позднее согласились смягчить свои враждебные нападки в адрес актёров.
В конце концов, Николсон дополнил к протоколу предписаний следующее: «Король в этот день, провозглашая под звуки фанфар приказал актёрам свободно играть, а также наложил и запрет клиру и кому бы ни было во препятствовании их (актёров) всех дел, либо подвергать вынесению импичмента по ходу их сделанных дел».
В пьесе «Макбет», его «great epic drama», «великой эпической драме», которую Шекспир начал в 1605 году и завершил в следующем году, он использовал декорации, полностью гармонирующие с восшествием на престол шотландского короля.  Эта история была взята из «Хроники шотландской истории» Холиншеда (Holinshed's 'Chronicle of Scottish History»), возможно, со случайными ссылками на более ранние шотландские источники. (Cf.! «Letter by Mrs. Stopes in Athen;um», July 25, 1896).
Сверхъестественно-мистический механизм деяний трёх ведьм соответствовал суеверной вере короля в демонологию, где драматург выразил своё сочувствие Банко, предку короля Якова; в то время как там было представлено видение Макбета с королями, которые держали в руках «twofold balls and treble sceptres», «двойные шары и тройные скипетры» (IV. I. 20). Эти образы прямо указывали на период объединение Шотландии с Англией и Ирландией под властью Якова. Очевидная аллюзия монолога в ходе мизансцены «об привратнике ада» (II. III. 9). «equivocator ...who committed treason», «двусмысленный... того, кто совершил государственную измену», вполне возможно, подсказала печально известную защиту доктрины двусмысленности (сомнений по поводу «единства Троицы») иезуитом Генри Гарнеттом, который в итоге был казнён в начале 1606 года за участие в «Пороховом заговоре».
Этот фрагмент пьесы не был опубликован до того времени, лишь только в 1623 году.  В своём нынешнем виде она представляет собой самую короткую из всех трагедий Шекспира (тогда, как пьеса «Гамлет» почти в два раза длиннее), и возможно, так что она дошла до нас только в сокращённой версии. Постановка отличалась большой сценической проработанностью.  Доктор Саймон Форман (Dr. Simon Forman) был свидетелем представления трагедии в театре «Глобус» в апреле 1611 года и отметил, что Макбет и Банко въехали на сцену верхом и что призрак Банко был материально представлен (III. IV. 40 seq.).
И примерно также, как в пьесе «Отелло», стоящей по значимости в одном ряду с благороднейшими трагедиями, как современного, так и древнего мира. Характеры образов заглавного героя и героини — самого Макбета и его жены — были отображены с предельной тонкостью и проницательностью. Примечательно, что благодаря всего трём аспектам историческая трагедия «Макбет» несколько отличается от других постановок Шекспира в этом великом литературном жанре, к которому он принадлежит. Очевидными переплетением трагической истории с сверхъестественными интермедиями, в каких причудливо олицетворяются, переплетаясь судьбы (главных героев), причём с необычайной точностью, поэтому (подобные интермедии) не встречаются ни в одной других трагедий Шекспира, во-первых. 
Во-вторых, действия развиваются стремительно, что не имеет аналогов в других пьесах Шекспира. Более того, нигде Шекспиром не привносился комический элемент в трагедию с столь смелым эффектом, как в монологе «об привратнике ада» после убийства Дункана, в-третьих (II. III. I seq.). Поэтому гипотеза о том, что этот отрывок был дописан другой рукой, вовсе не заслуживает никакого одобрения. (Cf.! «Macbeth», ed. Clark and Wright, Clarendon Press Series).
Между тем, ни в коем случае нельзя упускать из виду, что вторая сцена первого акта — беседа Дункана с «bleeding sergeant», «истекающим кровью сержантом» — несколько не соответствует остальному стилю пьесы, тем не менее можно предположить, что это была вставка, сделанная неким театральным халтурщиком (драматургом, работавшим рука об руку в театре «Блэкфрайарз»).  Кажущееся сходство между более поздней пьесы Томаса Мидлтона «Ведьма» (1610) с некоторыми фрагментами «Макбета» можно с полной уверенностью отнести за счёт плагиата со стороны Мидлтона. Из двух песен, которые, согласно постановке, должны были исполняться во время представления пьесы «Макбет» (III, V и IV, I), там отмечена только первая строка каждой, но песни, начинающиеся с тех же строк, полностью приведены в пьесе Миддлтона; вероятно, они были написаны Мидлтоном и вставлены актёрами в сценическую версию «Макбета» после его первоначальной постановки. (JZS. «State Papers», Dom. Scotland, P. R. O. vol. IX V. No. 64). («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898; pp. 41—56).

Хочу заострить внимание на том, что клиром вводилось множество ограничений, как для актёров, так и режиссёров при постановке пьес, включая церковную цензуру. Гастроли театра «Блэкфрайарз» по Шотландии, описанные Сидни Ли в книге усложнялись перманентно возникающими боевыми действиями между Шотландией и Англией.

* Клир — особая общность в Христианской церкви, состоящая из духовенства и представляющая собой отдельный социальный институт.
 
Краткая справка.

Джон Флетчер (John Fletcher) (декабрь 1579 — август 1625) — английский драматург, постановщик, а также отчасти актёр. Ведущий драматург театральной труппы «Люди Короля», «King's Men», заступивший в качестве драматурга вслед за Уильямом Шекспиром (William Shakespeare), ставший пьесы на подмостках других театральных трупп.
Несмотря на то, что Флетчер имел скверный и скандальный характер, был при жизни одним из самых плодовитых и известных драматургов своего времени, а также во времена Реставрации Стюартов. Бытовало расхожее мнение поклонников Флетчера, что его слава в своё время вполне могла соперничать с популярностью Шекспира. Хотя, по характеру написания пьес манера написания Джона Флетчера в значительной степени отличались от авторского почерка пьес, написанных Шекспиром меньшей глубиной упрощённостью тематического содержания сюжетов, зачастую надуманностью и полным отсутствием исторической достоверности в контексте пьес.
Обычно Джон Флетчер сочинял пьесы в соавторстве с Фрэнсисом Бомонтом (Francis Beaumont) или Филипом Мессенджером (Philip Massinger), и другими драматургами при создании драматических произведений в промежутке между 1606 и 1625 годами. Известно, что одна из пьес Уильяма Шекспира Два благородных родича», «The Two Noble Kinsmen», была написана в соавторстве с Джоном Флетчером.   
Хотя, впоследствии репутация Флетчера, как драматурга пошла на спад, он продолжал оставаться знаковым автором, знаменующим переход от драматургических традиций «елизаветинской» эпохи к традициям популярной драмы эпохи Реставрации.
 Ричард Флетчер, его отец при жизни исполнял обязанности священника церковного прихода, в котором родился сам Джон. В последующей карьере стал королевским капелланом, деканом Питерборо и епископом Бристоля, Вустера и Лондона. Получившего историческую известность, как обвинителя на процессе над Марией, королевой Шотландии, а также капеллана, который жёстко исполнил свои обязанности при её казни.
Когда Джону Флетчеры ещё не исполнилось 12-ти лет, он, поступил в колледж Корпус-Кристи в Кембридже, а два года спустя стал библиографом. В период после смерти отца с 1596-го по 1607-й год, практически, о нём ничего неизвестно. Его имя впервые упоминалось вместе с именем Бомонта в романе Бена Джонсона «Вольпоне» («Volpone») датированным 1607 годом, в содержании которого автор выразил своё одобрение и похвалу обоим.
Джон Флетчер начал сотрудничать с Бомонтом, по всей вероятности, начиная с 1607 года, вначале при написании пьесы «Дети Увеселений Королевы» («Children of the Queen's Revels») и его преемнике, а затем (примерно с 1609 года до ухода Бомонта на пенсию в 1613 году) в основном в актёрской труппе «Люди Короля» в театрах «Глобус» и «Блэкфрайарз» (King's Men at the Globe and Blackfriars Theatres). После 1613 года он продолжил сотрудничать с Филипом Мессенджером, который фактически сменил его на посту главного драматурга актёрской труппы «Люди Короля» в 1625 году, или же пересматривал, редактируя его пьесы. В качестве соавторов Джона Флетчера работали также Натан Филд (Nathan Field) и Уильям Роули (William Rowley).
 Джон Флетчер умер во время лондонской чумы 1625 года, унёсшей жизни приблизительно 40 000 человек; именно, тогда архивариус Джон Обри (John Aubrey) подтвердил, что Флетчер «...по весьма странной причине задержался в городе, охваченном эпидемией чёрной чумы только для того, чтобы «снять мерку для костюма» в то время, как большая часть жителей спасалась бегством за пределами города».
Перечень пьес, совместно написанных Бомонтом и Флетчером был представлен приблизительно 52-я пьесами в сборнике «Пятьдесят комедий и трагедий...» (Folio «Fifty Comedies and Tragedies», 1679). Но при любом рассмотрении перечня следует исключить одну пьесу из сборника 1679 года, это «Коронация Джеймса Ширли» («James Shirley's Coronation») и добавить три, которых в нём нет: «Генрих VIII», («Henry VIII»); «Сэр Джон Ван Олден Барнавельт», («Sir John van Olden Barneveldt»); «Настоящая женщина», («A Very Woman»).
Из всех 54-х пьес более 12-ти были написаны непосредственно Бомонтом и остальные в соавторстве Бомонта с Флетчером. Ещё три пьесы, вероятно, были поставлены Фрэнсисом Бомонтом совместно с Филипом Мессенджером (Philip Massinger).
В шедевры совместной работы Бомонта и Флетчера входят, такие пьесы, как «Филистер», («Pilaster»); «Трагедия Мейдес», («The Maides Tragedy») и «Король и Не Король», («A King and No King»), наиболее образно демонстрирующие характерные черты манеры написания Флетчера от авторских манер написания, таких драматургов, как Уильям Шекспир, Джордж Чапмен (George Chapman), или Джона Вебстера (John Webster).
Из пьес Флетчера «Верная пастушка», (The Faithfull Shepherdess»); «Безумный любовник», («The Mad Lover»); «Верный подданный», («The Loyally Subject»); «Лейтенант-юморист», («The Humorous Lieutenant»); «Мольбы Женщины», («Women Pleas'd»); «Принцесса острова», («The Island Princesses») и «Жена на месяц» («A Wife for a Month») (все они были написаны между 1608 и 1624 годами) пожалуй являются одними из лучших. Каждая из них представляет собой серию экстраординарных ситуаций и экстремальных взглядов, демонстрируемых при помощи интенсивных декламаций. Лучшая из них, пожалуй, являются «Верный Подданный» («The Loyally Subject») и «Жена на Месяц» («A Wife for a Month»), где последняя пьеса — это яркая и многословная пьеса. В которой причудливая сексуальная ситуация рассматривается с хитроватой пикантностью, а персонажи явственно иллюстрируют склонность Флетчера к созданию образов действующих лиц, мужчин и женщин в подчёркнуто гротескной форме. Построив сюжетную линию таким образом, чтобы созданные драматические образы олицетворяли пороки и добродетели, а не характеры личностей, имеющих разные характеры, и в тоже время, наделённые индивидуальными чертами. Наилучшей из всех комедий Флетчера, отличающейся учтивостью и выдержанностью тона, являлась пьеса: «Погоня за обезумевшим гусем» («The Wild-Goose Chase»), по большей части состоящая из эпизодов, чем из окончательно запутанной интриги, но наполненная лёгкой остроумной иронией.
В заключении, стоит отметить, что у Джона Флетчера были пьесы, к созданию которых помимо Бомонта основательно приложили руку другие авторы. Как, например: «Остроумие при владении несколькими видами оружия» («Wit at Several Weapons») — это комедия, которая, впрочем, была полностью написана Томасом Миддлтоном (Thomas Middleton); а «Капитан» («The Capitaine»), в написании которой, вполне вероятно, Бомонт мог внести незначительный вклад — живая, сложная пьеса о сексуальной интриге, а также о трагических дилеммах. Среди многочисленных пьес этой группы выделяются «Фальшивый Единственный» («The False One») и «Куст Нищих» («The Beggars Bush»). Первая представляет собой оригинальную, острую и в меру утончённую трактовку истории Цезаря и Клеопатры, в написании которой большая заслуга принадлежит Мессенджеру. Она, возможно, могла послужить прототипом Джону Драйдену (John Dryden) для написания «Все ради любви» («All for Love»). Пьесу «Куст Нищих» стоит прочитать из-за характерного «пасторально тривиального» тона, в которой нашло своё место простодушное убеждение автора в том, что значительно лучше быть деревенским нищим, чем влиятельным королём-тираном. (This article was most recently revised and updated by Encyclopedia Britannica).

(Примечание от автора эссе: «Вольпоне, или Лис» (англ. «Volpone, or The Fox») — сатирическая комедия английского драматурга Бена Джонсона, одно из наиболее известных пьес, которая была поставлена на подмостках театров по всему миру).

В целях конкретизации для перемещения фокуса внимания на философскую подоснову, повторяющейся фразы со словами: «Fair, kind, and true», «Прекрасный, добрый, правдивый» сонета 105 Шекспира, есть резон упомянуть в полном объёме отступление с притчей «об привратнике ада» из пьесы «Трагедия Макбета». Так как притча «об привратнике ада», несомненно, заслуживает более углублённого исследования для установления её ключевой роли в формировании замысла, исключительно всей пьесы. Поэтому любезно предлагаю читателю для ознакомительных целей полную версию перевода указанного фрагмента пьесы «Макбет» акт II, сцена III.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act II, Scene III, line 748—778

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

Act II, Scene III. The same.
(Knocking within. Enter a Porter)

Porter

Here's a knocking indeed! If a man were porter of hell-gate, he should have
old turning the key.
(Knocking within)
Knock,
knock, knock! Who's there, i' the name of Beelzebub? Here's a farmer, that hanged
himself on the expectation of plenty: come in time; have napkins enow about you; here you'll sweat for't.
(Knocking within)
Knock,
knock! Who's there, in the other devil's name? Faith, here's an equivocator, that could swear in both the scales against either scale; who committed treason enough for God's sake, yet could not equivocate to heaven: O, come in, equivocator.
(Knocking within)
Knock
knock, knock, knock! Who's there? Faith, here's an English tailor come hither, for stealing out of a French hose: come in, tailor; here you may roast your goose.
(Knocking within)
Knock
knock; never at quiet! What are you? But this place is too cold for hell. I'll devil-porter it no further: I had thought to have let in some of all professions that go the primrose way to the everlasting bonfire.
(Knocking within)
Anon, anon! I pray you, remember the porter.

(Opens the gate)

   William Shakespeare «Macbeth» Act II, Scene III, line 748—778.

Акт II, сцена III. То же самое.
(Стук в дверь. Входит Привратник)

Привратник

Вот, стучится, на самом деле! Если бы человек был привратником адских врат, он должен был повернуть ключ уже давно.
(Стук снаружи)
Тук-тук,
тук-тук, тук-тук! Кто там, это меня называют Вельзевул? Вот фермер, что повесился сам по себе в ожидании изобилия: приходите вовремя; запаситесь достаточным количеством салфеток; здесь вам придётся из-за этого попотеть.
(Стук снаружи)
Тук-тук,
тук-тук! Кто там, с другим дьявольским наименованием? Вероисповедание, вот вам и двусмысленность, могла бы отразиться на обеих чашах весов вопреки любой из этих шкал; ради имени Бога, кто совершил столько предательств, и всё же Я не мог признаться в этом небесам: «О, заходи двусмысленность».
(Стук снаружи)
Тук-тук,
тук-тук, тук-тук, тук-тук! Кто там? Вероисповедание, сюда пришёл английский портной, пришёл сюда за кражу из французского чулка: входите, портной, здесь вы можете пожарить своего гуся.
(Стук снаружи)
Тук-тук,
тук-тук, никогда не бывает тихо! Что ты? Но зато это место слишком холодное для ада. Я дьявол-привратник, не буду это делать в дальнейшем: Я подумал, что впущу сюда представителей всех профессий, которые идут путём первоцвета к вечному костру.
(Стук снаружи)
Скоро, скоро! Я вас прошу, вспомните о привратнике.

(Открывает врата)

    Уильям Шекспир «Макбет» Акт II, сцена III, 748—778.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 29.03.2022).

Целесообразность подсказывала дополнить кембриджским архивным материалом Джона Довера Уилсона 1968 года, который оказался одним из первых обратившим внимание на интригующие детали написания Шекспиром «Трагедии Макбета». Поэтому любезно прилагаю для ознакомления, фрагмент перевода упомянутой монографии, содержащей анализ главных образов пьесы, ниже:

«Драматический образ леди Макбет являлся самым зловещим женским созданием гениального автора. К примеру, особенно при рассмотрении её сатанинской мольбы, обращённой к силам тьмы первого акта При более углублённом критическом анализе образа леди Макбет обнаруживается, следуя замыслу автора, он аккумулировал идею, что она как основное действующее лицо являлось мотиватором для совершения убийства шотландского короля Дункана его генералом Макбетом  Что как следствие активирует процесс регресса её сознания на фоне ухудшающегося психического состояния, что кульминационная точка последовавшая, согласно замыслу автора, зафиксируется на сцене «ночного хождения по коридорам замка леди Макбет», погрузившейся в глубокий сон.

(Примечание от автора эссе: «лунатизм», или «сомнамбулизм» вполне может быть связан с пограничными неврологическими и психическими состояниями. Тогда как, в некоторых случаях лунатизму может сопутствовать эпилепсия и паранойя, когда эпизоды хождения во сне могут повторяются на регулярной основе. Тогда проявления лунатизма вполне могут быть связаны с неврастеническими кризами, сопровождающимися паническими атаками, болезнью Паркинсона, деменцией и мигренью, в общей динамике ускоряющие процессы биологического старения).

«Впрочем, наиболее интригующая деталь характера леди Макбет автором пьесы намеренно не будет раскрыта на протяжении всей пьесы Дело в том, что Шекспиром был завуалированы детали её задуманного плана действий, с помощью которого должно было совершиться убийство Дункана. В то время, как её муж Макбет в качестве приманки должен был сыграть роль улыбчивого и гостеприимного хозяина. Согласно замыслу автора, настоль важная деталь, должна была придать мольбе леди Макбет при обращении к силам зла, совершенно новый зловещий оттенок, в тоже время её характеру образную глубину, как бы предоставляющую верифицированную достоверность всей истории, послужившей основой для сюжета пьесы».

Джон Довер Уилсон (John Dover Wilson), редактор первого издания «Кембриджского Макбета» («The Cambridge Macbeth»), он первый из учёных, кто обратил внимание на подобное предположение, и тогда он описал свою гипотезу во вступительной части детального анализа пьесы следующее:

«Смысл ритуальной мольбы к силам зла леди Макбет заключался в том, что она намеревалась убить шотландского короля Дункана сама, так как она говорила об «своём ноже» и «своей великой цели». Вся, точно такая же решимость сквозит во всех диалогах, что она говорит своему мужу Макбету после его появления. Она просит его намёками принять участие в процессе, как: «This night's great business into my dispatch», «Большое дело этой ночи внутри моей депеши», где она уверяет своего мужа, что ему ничего не нужно делать, кроме того, как изображать невинного и доброго хозяина, отпуская его со словами: «Leave all the rest to me», «Всё остальное предоставьте  мне». Все последовавшее следом по ходу пьесы становится чересчур очевидным, как только убийство, предварительно запланированное леди Макбет должен будет совершить сам Макбет; вне зависимости от того, как была должна завершиться пьеса, следуя сюжету. Но с какой виртуозностью автор завершает мизансцену, где он всё это мастерски проделывает! Сначала он пишет монолог, начинающий со строк: «If it were done, when 'tis done», «Если б это было сделано тогда, когда все было готово», дабы создает впечатление, что Макбет с самого начала намеревался совершить всё это сам; затем, позднее, в той же сцене, он преподносит зрителю её (леди Макбет) повинной в убийстве, где пару раз даёт возможность (главным героям) высказаться таким образом, как будто они заранее планировали совершить это убийство. И в конце концов, следуя замыслу автора, Макбет, отправившийся в спальню один для того, чтобы привести леди Макбет, тем самым посылая намёк зрителю, что она уже была там, сказав следующую фразу: «Had he not resembled my father as he slept, I had don't», «Разве он не припоминал моего отца,  покуда он как будто дремал, Я ещё не встречала подобного». (Shakespeare, William. «Macbeth». Ed. John Dover Wilson. Cambridge: UP, 1968. pp. XXXVII).

Лейтмотивом к пьесе Шекспира «Макбет» может послужить строка 14 сонета 121, звучащая, как «послание» для следующих поколений: «All men are bad and in their badness reign», «Все люди плохие, безнравственность господствует в них» (121, 14), который демонстрирует атавистические архетипы человека, преобладающие в нём. Очевидной осталась причина морального упадка человека, опирающаяся на «ментальном» характере само оправданий собственных мотиваций, бесповоротно приводящих к беззастенчивой лжи безнравственных поступков.

— Confer! 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 121, 11—14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«I may be straight, though they themselves be bevel;
By their rank thoughts my deeds must not be shown;
Unless this general evil they maintain,
All men are bad and in their badness reign» (121, 11-14).

    William Shakespeare Sonnet 121, 11—14.

«Я могу быть прямолинейным, хотя перекошены они сами;
По их уровню мысли, мои деяния не должны быть показаны;
Если не это главное зло, какое поддерживают они,
Все люди плохие, безнравственность господствует в них» (121, 11-14).

    Уильям Шекспир сонет 121, 11—14.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 07.04.2022).

В подобном контексте, есть резон сопоставить строки 11-14 сонета 121 со сценическим диалогом Малькольма и Макдаффа из пьесы «Макбет» с целью раскрытия образов «многообразия порока» в процессе поиска критериев эскалации насилия адептами порока.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act IV, Scene III, 1901—1909

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

MALCOLM

It is myself I mean: in whom I know
All the particulars of vice so grafted
That, when they shall be open'd, black Macbeth
Will seem as pure as snow, and the poor state
Esteem him as a lamb, being compared
With my confineless harms.

MACDUFF

Not in the legions
Of horrid hell can come a devil more damn'd
In evils to top Macbeth.

   William Shakespeare «Macbeth» Act IV, Scene III, 1901—1909.

МАЛКОЛЬМ

«Имел в виду Я самого себя: через кого Я знаю
Все подробности порока, настолько привитые,
Что, когда они открыты будут, чёрный Макбет;
Казаться будут чистыми, как снег, и бедное состоянье
Почтение ему отдавшие, как агнцу, суть несравненному
С моими безграничным вредом».

МАКДАФФ

«Нет, из легионов,
Из кошмарного ада прийти мог дьявол более заклятый
Во зле превзошедший Макбета».

    Уильям Шекспир «Макбет» акт IV, сцена III, 1901—1909.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 29.03.2022).

Вновь возвратившись к трагедии «Макбет», к её литературным образам, хочу обратить внимания читателя на образы хитрых ловушек «вкрадчивой тирании» Макбета, инициированные леди Макбет в синергическом слиянии циничного порока Макбета и его жены.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act V, Scene VIII, line 2542—2565.

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

ACT V, SCENE VIII. Another part of the field.
(Re-enter MACDUFF, with MACBETH's head)

MACDUFF

Hail, king! for so thou art: behold, where stands
The usurper's cursed head: the time is free:
I see thee compass'd with thy kingdom's pearl,
That speak my salutation in their minds;
Whose voices I desire aloud with mine:
Hail, King of Scotland!

ALL

Hail, King of Scotland!

(Flourish)

MALCOLM

We shall not spend a large expense of time
Before we reckon with your several loves,
And make us even with you. My thanes and kinsmen,
Henceforth be earls, the first that ever Scotland
In such an honour named. What's more to do,
Which would be planted newly with the time,
As calling home our exiled friends abroad
That fled the snares of watchful tyranny;
Producing forth the cruel ministers
Of this dead butcher and his fiend-queen,
Who, as 'tis thought, by self and violent hands
Took off her life; this, and what needful else
That calls upon us, by the grace of Grace,
We will perform in measure, time and place:
So, thanks to all at once and to each one,
Whom we invite to see us crown'd at Scone.

(Flourish. Exeunt)

    William Shakespeare «Macbeth» Act V, Scene VIII, line 2542—2565.

Акт V, сцена VIII. Другая часть поля.
Входит МАКБЕТ.

МАКДАФФ

Приветствую тебя, король! Ибо таков ты: посмотри, где стоит
Узурпатора проклятая голова: время вышло:
Я вижу тебя окружённым перлами твоего королевства,
Которые произнесут моё приветствие в своих умах;
Чьи голоса стремился Я услышать с моим громогласно:
Приветствуем короля Шотландии!

ВСЕ

Приветствуем короля Шотландии!

(Процветания)

МАЛКОЛЬМ

Мы не будем более тратить, расходуя время
Прежде чем мы рассчитаемся с вашими некоторыми любимцами
И поквитаемся с тобой. Мои близкие и родственники,
Отныне будут графами впервые, чтобы навсегда Шотландия
В такую честь именовалась. Более того, так сделать,
Такой должна была заложена заново во времени,
Как призывающая домой наших изгнанных друзей из-за границы
Дабы избежать хитрых ловушек вкрадчивой тирании;
Произведшей далее служителей жестоких
От этого мёртвого мясника и его дьяволоподобной королевы,
Кто, как это посчитали, сам и насильственно собственноручно
Забрал её жизнь; к этому, а что ещё было нужно
Это нас взывает, к милосердной Благодати,
Мы выступим должной мерой, в нужное время и в нужном месте:
Итак, спасибо всем сразу и каждому из них,
Которых мы приглашаем посмотреть коронацию в Сконе.

(Процветания. Уходят)

    Уильям Шекспир «Макбет» Акт V, сцена VIII, 2542—2565.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 14.11.2022).

Образы «упреждающей стратегии» с целью захвата власти, можно воспринять деструктивной нерешительностью, охватывают действа пьесы в той или иной степени, например: «Мы выступим должной мерой, в нужное время и в нужном месте», «We will perform in measure, time and place».
Тем не менее, указывающее очередной раз на шаткое состояние (порядка шести веков) перманентного мира и войны между Англией и Шотландией. Крылатые фразы, главных героев из «шекспировских» пьес, можно встретить и ныне в повседневной жизни не только у жителей Великобритании.

По истечению длительного времени драматически образ Шекспира не утратили свою свежесть и остроту изложения. Хотя, при цитировании современниками крылатые фразы, взятые из пьес Шекспира чаще оторваны от заложенного автором смысла, психологического напряжения при отсутствии сюжетных формулировок главных действующих лиц. Ещё раз, хочу подчеркнуть, что пьесы хроники Шекспира ни в коем случае нельзя рассматривать, отрывая от исторической канвы исторических событий далёкого прошлого, так как они могут потерять подстрочник строки оригинала, глубину и мощь замысла гения драматургии.

* Формулировка — ж. 1. процесс действия по несов. гл. формулировать от чего. Результат такого действия; краткое и точное словесное выражение мысли. 2. Сформулированное положение, идея, образ. 3. Сформулированные выводы. Современный толковый словарь русского языка Ефремовой.

 Но, почему по прошествию несколько веков, литературные образы пьес Шекспира, продолжают быть актуальными в 21-м веке? Секрет кроется в неизменной природе человека, где продолжают превалировать подсознательные архетипы, которые так досконально исследовал драматург.
Исторические пьесы не просто отражали исторические события, в них посредством диалогов раскрывались характеры главных героев. Их устремления, руководствуясь которыми некоторые падали, теряли всё; тем не менее, наделённые честью и достоинством поднимались духовно возвышаясь, заслуженно обретали славу в исторической памяти последующих поколений.

Трагедия Макбета заключалась в том, что коварный тиран «с кровью на руках» не был в состоянии предугадать своё скорейшее падение, ибо он так и не обрёл дар прозрения. Тогда как, в пьесе присутствуют образы трёх пророчиц, взятых, как «аллюзия из древнегреческой мифологии. Тщетные надежды Макбета обрушились в одночасье в тщетной надежде, что всё обойдётся за счёт хитрости убийц. Вуалируя западню гостеприимным приёмом и застольем «мерой круглого стола», «measure the table round», Макбет не смог скрыть коварный замысел. Фрагмент пьесы с образами «застолья в мире и согласии» раскрывал изощрённую ловушку Макбета, подсказанную его женой — леди Макбет.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act III, Scene IV, line 1272—1286

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

ACT III, SCENE IV. The same. Hall in the palace.
A banquet prepared. Enter MACBETH, LADY MACBETH, ROSS, LENNOX, Lords, and Attendants

MACBETH

You know your own degrees; sit down: at first
And last the hearty welcome.

Lords

Thanks to your majesty.

MACBETH

Ourself will mingle with society,
And play the humble host.
Our hostess keeps her state, but in best time
We will require her welcome.

LADY MACBETH

Pronounce it for me, sir, to all our friends;
For my heart speaks they are welcome.
First Murderer appears at the door

MACBETH

See, they encounter thee with their hearts' thanks.
Both sides are even: here I'll sit i' the midst:
Be large in mirth; anon we'll drink a measure
The table round.

(Approaching the door)

There's blood on thy face.

    William Shakespeare «Macbeth» Act III, Scene IV, line 1272—1286.

АКТ III, СЦЕНА IV. То же самое. Зал во дворце.
Приготовлен банкет. Входят МАКБЕТ, ЛЕДИ МАКБЕТ, РОСС, ЛЕННОКС, лорды и Слуги

МАКБЕТ

Вы знаете свои собственные степени; рассаживаетесь: вначале
И продолжится радушный приём.

Лорды

Благодарим ваше величество.

МАКБЕТ

Себя будем смешивать с обществом
И роль буду играть скромного хозяина.
Наша хозяйка сохранит своё положенье, но как можно лучше
Нам потребуется от неё тёплый приём.

ЛЕДИ МАКБЕТ

Произнесите это от меня сэр, для всех наших друзей;
Поскольку моё сердце говорит, что они благодушны.

(Первый, убийца появляется в дверях)

МАКБЕТ

Увидишь, они тебя встретят с благодарностью своих сердец.
Обе стороны равны: здесь я сяду посередине:
Будьте великодушными в веселье; мы выпьем скоро мерой
Круглого стола.

(Приближается к двери)

Там кровь на твоём лице.

   Уильям Шекспир «Макбет» Акт III, сцена IV, 1272—1286.
   (Литературный перевод Свами Ранинанда 04.10.2022).

Впрочем, бард описал собственные принципы, маскируя их витиеватой лирикой строк 5-9 сонета 91, где скрывалось его собственное впечатление при ознакомлении с строго конфиденциальным предписанием Тайного Совета «об неразглашении государственной тайны» в целях безопасности престола и незыблемости власти, что затрагивало его кровную связь с «прекрасным юношей», позднее отразившейся в «дилемме трёх персон» сонетов 35 и 99.
Тем не менее, но Шекспир в строке 9 сонета 91 искренне выразил критерии своих моральных ценностей, упоминая о своём «высоком происхождении», предварительно проведя повествовательную линию в строке 7: «But these particulars are not my measure», «Хотя, эти особенности не являлись моею мерой в том», размышляя от первого лица, как будто невзначай.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 91, 5—9

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«And every humour hath his adjunct pleasure,
Wherein it finds a joy above the rest:
But these particulars are not my measure;
All these I better in one general best.
Thy love is better than high birth to me» (91, 5-9).

   William Shakespeare Sonnet 91, 5—9.

«И каждый юмор дополняет ему удовольствие (в придачу),
В чём, всего превыше прочих радостей находится — он:
Хотя, эти особенности не являлись моею мерой в том;
Всё это Я куда лучше, в одном общем наилучше (обозначу).
Твоя любовь для меня куда лучше высокого происхожденья» (91, 5-9).

    Уильям Шекспир сонет 91, 5—9.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 28.09.2022).

В рамках продолжающихся дискуссий об необходимости смены научной парадигмы из-за более глубокого содержания сонетов Уильяма Шекспира, стоит выделить строку 9 сонета 91, которая внесёт значительную долю разочарования в ряды сторонников версии «Уильяма Шекспира», сына ремесленника Джона Шекспира из Стратфорда на Эйвоне: «Thy love is better than high birth to me», «Твоя любовь для меня лучше высокого происхожденья» (91, 9).
 
Хочу заострить внимание на том, что метафорическое упоминание об Шекспире, как «лебеде Эйвона» было связано с творческим периодом его работы в известном литературном салоне «елизаветинской» эпохи, принадлежащем Мэри Херберт, графине Пембрук в Уилтон-хаусе (Wilton House). Достоверно известно, что через окна особняка Уилтон-хаус литературного салона Мэри Херберт, «…можно было беспрепятственно лицезреть один из многочисленных протоков — реки Эйвон», следуя описаниям строк частной переписки двух завсегдатаев салона, кузницы начинающих поэтов и драматургов, известного как «Кружок Уилтона».

* Эйвон (англ. River Avon) — река в Великобритании, левый приток реки Северн, который впадает в неё у Тьюксбери в графстве Глостершир). Внутри материковой части он также имеет несколько названий: Верхний Эйвон, Уорикшир Эйвон и Шекспир Эйвон. Длина реки — 154 км (11-я по длине река Великобритании).

К примеру, в окружении Шекспира, можно было встретить такие девизы, написанные на гербах древнейших родов, как: «Ung je servirai» (лат.), «Единственному Я буду служить» или «Ung par tout, tout par ung» (лат.), «Один за каждого, все за одного». Тем не менее, необычайно похожий литературный образ «сохранения чести и достоинства», нашёл своё отражение в захватывающей мизансцене трагедии Шекспира «Макбет» акт 5, сцена 8.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Macbeth» Act V, Scene VIII, line 18—36

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

 ACT V. SCENE VIII. Another part of the field.
Enter MACBETH

MACBETH

Accursed be that tongue that tells me so,
For it hath cow'd my better part of man!
And be these juggling fiends no more believed,
That palter with us in a double sense;
That keep the word of promise to our ear,
And break it to our hope. I'll not fight with thee.

MACDUFF

Then yield thee, coward,
And live to be the s and gaze o' the time:
We'll have thee, as our rarer monsters are,
Painted on a pole, and underwrit,
'Here may you see the tyrant.'

MACBETH

I will not yield,
To kiss the ground before young Malcolm's feet,
And to be baited with the rabble's curse.
Though Birnam wood be come to Dunsinane,
And thou opposed, being of no woman born,
Yet I will try the last. Before my body
I throw my war shield. Lay on, Macduff,
And damn'd be him that first cries, 'Hold, enough!'

Exeunt, fighting. Alarums

  William Shakespeare «Lady Macbeth» Act V, Scene VIII, line 18—36.

Акт 5. Сцена 8. Другая часть поля.
Входит МАКБЕТ

МАКБЕТ

Будь проклят тот язык, что говорит мне так,
Ибо он запугивал мою большую часть от человека!
И пусть эти манипуляторы злодеи больше не уверуют,
Что плутовать с нами смогут в двойном смысле;
Чтоб сдержали, словом, обещаниями для наших ушей,
Или нарушат его в собственной надежде. Что Я, не буду с тобой биться.

МАКДАФФ

Тогда поступись ты, трус,
И живи под стать представлению и времени пристального взгляда:
Мы заберём, тебя, как наших редких монстров, что были,
Нарисованными на столбе, и под ним надпись:
«Здесь вы можете увидеть тирана».

МАКБЕТ

Я не намерен поддаваться,
Целовать землю перед ногами юного Малькольма,
И быть затравленным от проклятий толпы.
Хоть Бирнамский лес дойдёт до Дунсинани,
И ты воспротивился, будучи не от женщины рождённым,
И всё ещё, попробую Я последнее. Перед моим телом, когда
Я брошу свой воинственный щит. Возлежа на нем, Макдафф,
И будь проклят тот, кто первым выкрикнет: «Удерживать довольно»!

Уходят, сражаются. Сигналы тревоги   
 
   Уильям Шекспир «Макбет» акт V, сцена VIII, 18—36.
   (Литературный перевод Свами Ранинанда 20.12.2022).

Впрочем, давайте обратимся к содержанию сонета 105, который подавляющее большинство современных критиков восприняли, как обращение Шекспира религиозной теме «Троицы», вопреки более правдоподобной версии, гласящей о том, что все 154-е сонета являлись частной перепиской двух придворных аристократов, и что сонеты Шекспира не являлись религиозными стихами. Невзирая на то, что «елизаветинская» эпоха знаменательна постреформистским характером протестантства, где преобладал «антитринитаризм», как течение в христианстве, основанное на вере в единого Бога и отвергающих концепцию «триединства Бога» (см. преамбулу и пролог этого эссе).

Невооружённым взглядом было видно, что риторическая модель изложения сонет 105, судя по начальным строкам представлена автором в виде декларации показывают «искреннее желание» поведать нечто сокровенное, как некую часть «поэтического завещания» Шекспира, обращённого не столько к юному графу Саутгемптону, как другим прочитавшим.

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


Let not my love be call'd Idolatry,
Nor my beloved as an Idol show,
Since all alike my songs and praises be
To one, of one, still such, and ever so.
Kind is my love to-day, to morrow kind,
Still constant in a wondrous excellence;
Therefore my verse to constancy confin'd,
One thing expressing, leaves out difference.
Fair, kind and true, is all my argument,
Fair, kind, and true, varying to other words;
And in this change is my invention spent,
Three themes in one, which wondrous scope affords.
Fair, kind, and true, have often liv'd alone,
Which three till now never kept seat in one.


— William Shakespeare Sonnet 105
_____________________________

2025 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 105

*                *                *

Пусть не будет названа моя любовь Идолопоклонством,
Ни проявляется мой ненаглядный, словно Идол — напоказ,
Так как все мои песни и похвалы были похожими (подчас)
Один к одному такими, всё ещё темпе, по-прежнему таком.
Моя любовь добра теперь и завтра будет милосердная (тайком),
Всё также совершенна в постоянстве удивительном своём,
Поэтому моей строфой на постоянстве ограничена (как реагент),
Одной вещью выражена, не учитывающей различия (в том).
Прекрасный, добрый и правдивый, во всём этом — мой аргумент,
Прекрасный, добрый и правдивый, варьирующие в любых словах;
И в этих изменениях моя выдумка израсходовалась (ненароком),
Три темы в единственном, кои предоставят поразительный размах.
Прекрасный, добрый и правдивый, зачастую живший одиноко,
Какие три, ни разу не удержавшиеся до сих пор — в одном.


*                *                *

Copyright © 2025 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 11.06.2025
__________________________________
 

(Примечание от автора эссе: для элементарно верного понимания трёх философских категорий или «Трёх Универсалий» Аристотеля, касаясь содержания сонета 105 Уильяма Шекспира, стоить затронуть тему применения философского термина «имманентность» (лат. «immanens», «пребывающий внутри»), как например, в учениях об проявлении божественного на материальном плане, которое поддерживается некоторыми философскими и метафизическими теориями (к примеру Боруха Спинозы) об «божественном присутствии» («divine presence») в каждом проявлении сущего. Как правило, «имманентность» в качестве философского термина используются разными конфессиями, относящимся к монотеизму, пантеизму, пандеизму для объяснения «связи духовного мира с «обыденным» («mundane»), то есть «тварным», по определению православного священника Александра Владимировича Меня (1935—1990).
«Теория имманентности» противопоставляется «теории трансцендентности», в какой «божественное» подчёркнуто выносится за умозрительные рамки существующего сущего, как непознаваемая производная, неподдающаяся пониманию человека. Стоит особенно отметить, что «имманентность», как философскую категорию Кант в своих исследованиях наделил совершенно новыми качествами, которые убедительно подтверждают познаваемость всего сущего мира на основе личного опыта, органов чувств, включая приобретённое наитие.
Обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты в качестве неотъемлемой части творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания, выделенные в скобки в рабочем пространстве текста сонетов оригинала). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162), («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898). (Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI & Sonnet X).


* НАПОКАЗ, —
нареч. (разг.). Чтоб показать, для обозрения (устар.). «По улицам слона водили, как видно, напоказ» Крылов.
|| Для виду, с целью хвастовства чем-нибудь, с целью обратить внимание на что-нибудь. Делать напоказ. Выставлять напоказ недостатки.
Синонимы: для блезира, для видимости, на виду у всех, для красоты, для мебели, для модели, для обозрения, для показа, для похвальбы, для прилики, для создания нужного впечатления, для понтов, на всеобщее обозрение.
 
Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935—1940.


** leave out —
(глагол)
не учитывать, пропускать.
Примеры:

It left out other emerging powers like Brazil and India.
Она не учитывала других возникающих сил, таких как Бразилия и Индия.

You should leave out these two lines.
Вам эти две строки следует пропустить.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


*** confined —
(прилагательное) 
ограниченный, заключённый.
Примеры:
   
This challenge is not confined to Africa.
Эта проблема не ограничена Африкой.

Prisons, of course, are where people who break our laws are stuck, confined behind bars.
Тюрьмы, конечно же, это места, где люди нарушающие наши законы заключены за решёткой.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


**** НЕНАРОКОМ, —
нареч. (прост.). Случайно, ненамеренно. Толкнул его ненароком. «Ненароком в твои пределы загляну». Некрасов.

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935—1940.




  Сонет 105 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром, был опубликован издателем Томасом Тропом пиратским способом без согласия автора в сборнике сонетов Quarto 1609 года. Сонет 105 является частью последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126), в которой поэт при помощи «метанойи» обратился к «молодому человеку», чтобы он следовал принципам трёх трансцендентальных универсалий: «Истины», «Добродетели» и «Красоты» по Аристотелю, где автор призывал  все похвалы в сонетах, направленные в адрес юноши не считать «идолопоклонством», а самого юношу — «идолом». Причина заключалась в том, что поэт осуществлял реализацию философских воззрений из труда Платона «Идея Красоты», где согласно теории, «…претендент на самореализацию обязан был осуществлять многочисленные акты самопожертвования, ради этой идеи; и тогда совокупность второстепенных объектов суммировалась (персонифицированной) Музой в главном субъекте, продолжая жить в нём — второй жизнью».

(Примечание от автора эссе: перед ознакомлением с тезисами диссертаций современных критиков, в лице исследователей от академической науки, хочу предупредить читателя, что позиция автора эссе коренным образом может отличается от выводов их исследований, так как по истечению времени пошёл процесс смены старой научной парадигмы на совершенно новую).


Краткий обзор с позиции исследователей от академической науки.

Поэт отрицает, что его любовь — это форма «идолопоклонства», в которой юноша представлен, как Идол. Утверждения барда риторически опирались фундаментальные ценности христианской религии, но он был предан своему делу в соблюдении, таких основополагающих принципов, как справедливость, доброжелательность и правдивость. Это темы в «Святой Троице», будучи объединёнными посредством образа юноши там, где великолепный размах распространяется на сонеты, с тех пор как в них (сонетах) никогда раньше это не было объединено в изложении об одном человеке.

Используемый язык сильно схож в некоторых отношениях с языком «Книги Всеобщего Откровения» («Book of Common Prayer»), которая используется для описания Святой Троицы, а троекратное повторение Шекспиром трех атрибутов прекрасного юноши: «Three themes in one», «Трёх тем в единой» (молитве и вере), может для некоторых ошибочно указывать на намеренное сравнение «прекрасного юноши» с неким божеством (из политеизма) или идолом, даже если он утверждает, что не участвует в идолопоклонстве (в смысле политеистического поклонения идолам).


Структура построения сонета 105.

Сонет 105 — это чисто английский или шекспировский сонет. Согласно канону, «английский» сонет состоит из трёх четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Она соответствует типичной схеме рифмовки в форме ABAB CDCD EFEF GG и написана пятистопным ямбом, разновидностью поэтического размера, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Третья строка иллюстрирует правильный пятистопный ямб:

  #  /  #  /  #  /  #  /  #  /

«Так как все мои песни и похвалы были похожими (подчас)» (105, 3).
 
/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.
В сонете используется большое количество ударений в обычных безударных положениях. Они представлены в виде инверсий и безударных ударений, оба, из которых представлены в строке 10:

 #  /  #  /  /  #  #  /  #  /

«Прекрасный, добрый и правдивый, варьирующие в любых словах» (105,10).

Тут оба слова «fair», «прекрасный» и «kind», «добрый» по полной выделены, но зато в обычном чтении, выделенным метрически оказалось лишь слово «kind», «добрый» имеет метрическую маркировку, тогда как слово «fair», «прекрасный» — то оно не иктическое. В контрасте со словом «varying», «варьирующие» (которое, согласно размеру, состоит из двух слогов) являясь инверсией средней строки. Оба варианта повторяются в этом сонете несколько раз. (Booth, Stephen, ed. 2000 (1st ed. 1977).  «Shakespeare's Sonnets» (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040; p. 338).


Контекст и основная функциональность сонета 105.

Сонет 105 при внимательном сопоставлении с предыдущими и последующими соотносится к группе сонетов, адресовался «прекрасному юноше», входящий в последовательность «Прекрасная молодёжь», начиная с 1-го по 126-й сонет. Эта группа сонетов адресована неназванному юноше. Природа этой любви часто обсуждалась, а именно, была ли она романтической или платонической по своей природе, но в целом все сходятся во мнении, что они более романтичны по своей природе, судя по классическому романтическому языку, тогда как необыкновенно нежные и лирические строки сонета 18 были приурочены для прочтения ко дню помолвки юной невесты с «молодым человеком», так и несостоявшейся свадьбы: «Shall I compare thee to a Summer's day», «Должен ли я сравнить тебя с летним днем».

Ранее идентификация личности юноши служила предметом непрекращающихся до сих пор споров, а его истинная личность продолжительное время не была установлена. Впрочем, наиболее убедительная версия указывала на вероятного кандидата, им оказался Генри Райотесли, граф Саутгемптон. Судя по описанным в сонетах эпизодам юный граф Саутгемптон являлся не только покровителем и верификатором Уильяма Шекспира, но и меценатом и спонсором книг многих молодых и начинающих поэтов и драматургов своей эпохи таким образом, оказался адресатом подавляющего большинства сонетов, являющихся частной перепиской между двумя придворными аристократами. В частности, сонет 105, по видимому занял в последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь» особую роль в качестве завершающего малую группу с 97-го по 105-й, а также связующего с последующей группой, указывающей на разлуку с возвращением и описанием счастья от возвращения  адресата, в качестве музы поэта, вдохновлявшей его на написание новых пьес. Однако, в группе сонетов, предшествовавшей этой, поэт выразил печаль по поводу длительного отсутствия своей Музы, что послужило неким намёком на отсутствие рядом, возле себя адресата сонетов. Тем не менее, но похоже, что «возвращение прекрасного юноши» возвратило поэта в более соответствующую пору для написания группы сонетов, в которых Шекспир, как автор описывал возвращение своей  Музы, именно так, бард выразил в послании  свои чувства юноше: «with a lighter heart, and once more exalts his virtues, truth and constancy»,  что «с лёгким сердцем и ещё очередной раз превозносит его добродетели, искренность и постоянство». Для таких исследователей, как Мэсси, этот сонет представляет собой откровенное выражение счастья и радости автора из-за возможности вернуться к возвышенному романскому языку, который характеризовал его более меланхоличный период. (Massey, Gerald. «Shakespeare's Sonnets Never Before Interpreted». New York, N.Y.: AMS, 1866 (re-printed 1973).

В сонете 105 ко всему прочему превалируют ярко выраженные религиозные темы и символы. Хронологически сонеты были опубликованы в Quarto 1609 года, и написаны во время правления королевы Елизаветы I, которая в ходе реформации, начатой её отцом Генрихом VIII, последовательно восстановила главенство англиканской церкви в Англии. Одним из догматов протестантства было убеждение, что «адепты католической церкви поклоняются множеству святых и Деве Марии, что по факту являлось практическим поклонением идолам, что было явным проявлением идолопоклонничества, впредь демонстрирующим откровенное богохульство». (Evans, G. Blakemore. The Sonnets: Updated Edition. New York, N.Y.: Cambridge University P; 2006).

 Из чего следовало, что вероисповедание Уильяма Шекспира было против идолопоклонства, что могло указывать на чистоту его веры, исключающей идолопоклонство. Однако, в других интерпретациях утверждалось, что религиозная основа сонета 105 содержит иронию, что якобы Шекспир прекрасно понимал, что любовь, которую он описывает, в действительности и есть идолопоклонство. На что исследователь Джейн Росснер (Jane Roessner) высказала свою точку зрения, что «the speaker seems done with all efforts to persuade; now the sonnets are set up at once to deceive and reveal: to appear to be genuine praises ... while in fact covertly revealing the corruption of the friend, and ultimately, of the sonnets themselves which had at first seemed to be stays against corruption», «повествующий, кажется, приложил все усилия, чтобы убедить; теперь сонеты настроены одновременно обманывать и разоблачать: казаться подлинными похвалами... в то время как на самом деле тайно раскрывают продажность друга и, в конечном счете, самих сонетов, которые поначалу казались средством против продажности». Таким образом, цель автора сонета заключалась в преднамеренных двойных стандартах. (?)
Помимо этого, Уильям Шекспир заигрывал на чувстве религиозного догматизма и догматического чванства и лицемерия при использовании христианских образов, как для раскрытия (так и вуалирования) их действительного направления, при использования описания своего искреннего чувства любви к юноше». (Roessner, Jane. «Double Exposure: Shakespeare's Sonnets 100—114». ELH, Vol. 46, No. 3 (Autumn, 1979), pp. 357—378).

(Примечание от автора эссе: некоторые рассуждения о сонете 105 Уильяма Шекспира современных критиков вызывают крайнее недоумение, к примеру, об «заигрывании с религиозным догматическим своенравием и догматизмом при использовании христианских образов», «преднамеренных двойных стандартах» или «в корне нарушил Третью заповедь, упоминая имя Господа всуе», и всякие подобные шельмования в адрес поэта и драматурга. Тем не менее, хочу подчеркнуть важность того, что 125-ть сонетов Уильяма Шекспира, следуя тексту оригинала Quarto 1609 года не являлись религиозными стихами, хотя в них отчасти использовались образы из Святого Писания, а также язык притчи).


Критический анализ сонета 105 исследователей от академической науки.

Содержание сонета 105 было выдержано в религиозном тоне, что воспринималось большинством критиков как сугубо христианское, поскольку в нем отрицаются обвинения в идолопоклонстве и недвусмысленно упоминается «Троица». В своем анализе критик Брайан Гиббонс (Brian Gibbons) подчеркнул важность отрицания повествующим идолопоклонства; повествующий следует первым двум заповедям, исповедуя единобожие и не создавая никаких других идолов или изображений. Невзирая на это, повествующий в корне нарушил Третью заповедь, упоминая имя Господа всуе; «unorthodox monotheism is in Christian terms blasphemous», «неортодоксальный монотеизм, с христианской точки зрения, абсолютно богохулен». В конечном счёте, критик Гиббонс счёл подобную оплошность поэта скорее всего удобной и намеренной, чем случайной. (Gibbons, Brian, and A.R. Braunmuller, eds. «The New Cambridge Shakespeare». 2nd ed. Cambridge: Cambridge UP, 1984; pp. 201—202),

Как и Гиббонс, критик Юджин Райт (Eugene Wright) рассматривал этот сонет с чисто христианской точки зрения, отмечая, что поэт использовал знакомую христианскую риторику и образы, дабы привлечь внимание читателя. Тем не менее, но повествующий не виновен в богохульстве, поскольку им восхвалялся не сам юноша, а «qualities of 'Fair, kind, and true,' transcendent qualities the young man partakes of», «такие качества, как «честность, доброта и правдивость», трансцендентные качества, какими обладал молодой человек».

Согласно утверждениям критика Райт, главной идеей сонета 105 являлось единство — в объединении трёх качеств в личности юноши («unity — the unity of the three qualities in the persona»), что никогда ранее не наблюдалось у обычного смертного человека. Акцент на «три в одном» («on three-in-one») был сделан бардом не для того, чтобы заменить троицу или предположить, что его фаворит божественен или эквивалентен Христу, а для того, чтобы подчеркнуть единство трёх архиважных христианских добродетелей, дабы потом создать «неземной идеал», как образ совершенства. (Wright, Eugene Patrick. «The Structure of Shakespeare's Sonnets». Lewiston, NY: Edwin Mellen, 1993; pp. 267—268).

Анализ критика Карл Аткинс (Carl Atkins) напрочь опровергает некоторые из наиболее популярных интерпретаций этого сонета, в основном потому, что он выделил возможность того варианта, что поэта и юношу фаворита мужского пола (или «прекрасного юношу») связывала страстная, но платоническая дружба, лишённая сексуального контекста и соответствующего низменного плотского напряжения. Подобно Райту и Гиббонсу, Аткинс аргументировал использование автором христианских образов, переместив основной акцент на «fair, kind, and true», «прекрасный, добрый и правдивый» на протяжении всего сонета. Впрочем, этот сонет им рассматривался с позиции более светской точки зрения, где любовь автора к своему юному другу выделяла сам сонет не более, чем религиозные тональности лирической строки. Повторение слов «прекрасный, добрый и правдивый», какие служили своего рода методом для того, чтобы вынудить юного друга воплотить на ментальном уровне подобные божественные идеалы с помощью добродетели не столь в самом себе, сколь, на самом деле, в своём сознании. Применяя напутствия в содержании сонетов с помощью логично предложенной последовательности аргументаций повествующего.
Аткинс отстаивал свою аргументацию, указывая на последовательный ряд предыдущих сонетов, в которых юный фаворит явно не является прекрасным, добрым, или правдивым. Вся критическая мысль Аткинса больше сосредоточена на нелогичности того факта, что автор, якобы считал свою любовь монотеистической, а не идолопоклоннической. Тогда, как его утверждения об единобожии, на самом деле, являлись «...a very poor counter to an accusation of idolatry», «...очень слабым противовесом из-за обвинений в идолопоклонстве». Тогда как, повествующий фактически практикует идолопоклонство во многих сонетах последовательности, восхваляя своего фаворита, словно так, как если бы юный друг являлся божеством. (Atkins, Carl D., ed. «Shakespeare's Sonnets: With Three Hundred Years of Commentary». Madison: Fairleigh Dickinson UP, 2007; pp. 260—261).


Морфосемантический и лингвистический анализ сонета 105.

Прежде чем начать семантический анализ сонета 105, стоит отметить, что предыдущий по нумерации Quarto 1609 года, сонет 104, тематически не соответствует тематике последующих сонетов 105—106. Именно, поэтому у меня, как у исследователя творческого наследия гения драматургии напрашивался закономерный вопрос:

— Так, почему и с какой целью Шекспир, как автор тематически не связал, великолепно написанный сонет 104 с малой группой сонетов 105—106?

По всей видимости секрет скрывался в мотивациях сонета 32 из группы сонетов 33—35, критиками названных «сонетами отчуждения». Тем не мнее, указанная группа сонетов раскрывала первопричины возникновения «sensual fault», «чувственной вины», адресата сонетов, юного графа Саутгемптона, что привело к отчуждению во взаимоотношениях с Шекспиром. Именно, по этой причине сонет 32 вошёл в состав это эссе, наряду с сонетами 105—106!
 
Однако, давайте переведём фокус внимания к «экспрессивному» сонету 104, на первый взгляд он выглядит, как сонет для перехода от одной малой группы сонетов к другой. Хочу подчеркнуть и дать на заметку читателю саму идею «процесса мутабельности перевода» ввиду того, что приведённый мой перевод в некоторой степени отличается от более раннего перевода. Причина простая, заключается в том, что в промежуток времени между их переводом происходила смена научной парадигмы, связанная со словами-символами из текста оригинала Quarto 1609 года.

— Confer! 
________________               
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда 
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 104, 3—7, 11—14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

                «Three Winters cold
Have from the forests shook three summers' pride,
Three beauteous springs to yellow Autumn turn'd
In process of the seasons have I seen,
Three April perfumes in three hot Junes burn'd» (104, 3-7).

    William Shakespeare Sonnet 104, 3—7.

                «Пока, трёх Зим холода
Сотрясали из леса трёх сезонов лета — надменную спесь!
Великолепные три весны, покуда в жёлтую Осень превратились.
В процессе сезонов года замены, где Я узрел: — О, неужели!..
Как три Апреля благоухая, в Июнях жарких трёх сгорели» (104, 3-7).

     Уильям Шекспир, Сонет 104, 3—7.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 16.06.2025).

«Ah yet doth beauty, like a Dial hand,
Steal from his figure, and no pace perceiv'd,
So your sweet hue, which methinks still doth stand,
Hath motion, and mine eye may be deceived.
For fear of which, hear this, thou age unbred,
Ere you were born was beauty's summer dead» (104, 9-14).

    William Shakespeare Sonnet 104, 9—14.

«Ах, всё-таки красота осталась, словно Стрелка циферблата,
Укради у неё рисунок, и никакого не заметишь темпа,
Как будто ваш оттенок сладкий кой, по-моему, всё ещё стоит,
Движением обладая, и глаз мой мог обманчивым быть.
Из страха, перед которым услышь ты это — беспородный век,
Ещё до вашего рождения закончилось красавицы лето, человек» (104, 9-14).

     Уильям Шекспир, Сонет 104, 9—14.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 16.06.2025).

Мы видим, что поэт затрагивает тему персонифицированных образов «seasons», «сезонов года» или «времён года»; «hovers» («howers» сонета 5 из Quarto 1609), «парящих» Хорай из космогонии греческой мифологии, которые являлись дочерями Зевса и Фемиды, они обладали мистическими божественными силами и олицетворяли порядок, справедливость и мир, а также сопровождали Персефону, жену Аида.

Впрочем, словом-символом «Осень», выделенным с заглавной и курсивом, согласно, тексту оригинала Quarto 1609 года, повествующий поэт хотел выделить идентификационным маркером время возвращения Саутгемптона к творческому сотрудничеству как верификатора новых пьес Шекспира, которым фиксировалось время выхода из очередного «периода отчуждения» между двумя придворными аристократами.

«And that unfair which fairly doth excel: for never-resting time leads Summer on to hideous winter and confounds him there», И несправедливым, дабы справедливое превосходящим (рвеньем). Для никогда не отдыхающего времени, сменяющего Лето на ужасную зиму, и в тупик его оставившей — там» (5, 4-6), где фраза «в тупик его, (Саутгемптона, будучи отроком) оставивши там» (то есть в Зиме, когда его привезли в дом опекуна Сесил-Хаус). Слово «confounds», дословно переводится, как «путать, запутывать» в поэтическом прочтении звучит «в тупик его, поставивши там».

Выявленная образная сонета 104 с сонетом 5 раскрывала хронологию событий, происходящих с юношей, так как эти сонеты непосредственно объединяли персонифицированные образы «seasons», «сезонов года» или «времён года», это — во-первых.
Во-вторых, великолепно написанный сонет 104, это нечто сугубо личное, построенное на хронологии последующего периода «отчуждения и разлуки», он раскрывал ранее упомянутый образ «безотцовщины», «unfather'd» актуальный как для самого Шекспира, как и юного графа Саутгемптона, который лейтмотивом пронизывал цикл сонетов «Прекрасная молодёжь» («Fair Youth»).

Но образ «безотцовщины», «unfather'd», в действительности, являлся актуальным из-за переживаний сиротского детства у обоих, и как следствие, доминирующим в риторических моделях построения ряда сонетов. Согласно хронологии событий, они оба, и Шекспир, и Саутгемптон в разные промежутки времени были привезены и провели своё детство в доме опекуна Сесил-хаусе на Стрэнде. К примеру, зимой, а именно, в конце 1581, начале 1582 года граф Саутгемптон, будучи восьми лет отроду, был перевезён в Сесил-хаус на Стрэнде по месту проживания опекуна, назначенного самой королевой Англии.
О чём так красочно описал Шекспир в сонете 5, где автор мастерски использовал язык иносказания, выраженный при помощи литературного приёма — «аллегория».

«Персонализированная природа во всех её проявлениях, благодаря новаторскому перу Уильяма Шекспира стала использоваться в английской поэзии в качестве отражения человеческих чувств и переживаний автора, в последствии чего, превратившись в неистощимый источник вдохновения для нескольких поколений поэтов и драматургов» 2023 © Свами Ранинанда

Характерно, что роль сонета 104 для перехода к сонету 105 должна была быть, в качестве основного постулата стоиков: «от внешнего к внутреннему», то есть от «внешних проявлений Природы» в контексте сонета 104 к «метанойе» характеристик «внутренних качеств» юноши, где заключительное двустишие, как напоминание подтверждало об недостаточности таких внутренних качеств, как: «прекрасный, добрый и правдивый».
В то время, как сонет 105 имел очевидную опосредованную связь с сонетом 106, выполняя функцию «от обратного», предполагающую переход, согласно постулату «от внутреннего к внешнему». Подтверждающей констатацией ранее высказанного вывода, касательно заложенной автором идее, заключённой в единую сюжетную линию, исключительно для всех 154-х сонетов.

«Характерно, что алхимия шекспировского языка «паттерна» соединила воедино при помощи оборота «thou art», «твоё мастерство» не только семантику изложения притч Святого Писания со смыслами, берущими своё начало из трактата «О природе вещей» (лат. «De rerum natura») Лукреция Кара. Куда искусно были вплетены необычайно красивые поэтические образы древнегреческой мифологии, выраженные словами-символами, согласно тексту оригинала Quarto 1609 года. Таким образом, алхимия образного языка Шекспира в 154-х сонетах обрела абсолютно «несовместимые вещи», связывая «политеизм» древнегреческого мифа и философию стоиков с «монотеизмом» Святого Писания. Именно, по этой причине сонеты Шекспира, согласно замыслу автора, не были причислены к религиозным стихам». 2025 © Свами Ранинанда.

* Паттерн в литературе (англ. «pattern»: «образец шаблона» или «форма образа») — это подключение интуитивных механизмов ума для формирования  ассоциативных литературных образов в сознании читателя или зрителя при опосредованном восприятие им на высоком эмоционально чувственном уровне, благодаря которому в режиме одновременности происходит восприятие интуицией и логическим мышлением, посредством которых выявляются закономерности, существующие и действующие независимо друг от друга, как в природе, так и в обществе. 2005 © Свами Ранинанда.

Тем не менее, давайте обратимся к бессмертным строкам сонета 105, посвящённым юному графу Саутгемптону, где автором затрагивается тема: «Idolatry», «Идолопоклонства». С начальных строк сонета 105, повествующий бард декларирует свою просьбу не считать, восхваляемого в сонетах юношу «идолом». Поскольку на то существуют две причины, первая это то, что, повествующий и является глубоко верующим христианином, соблюдающим заповеди Божьи. 
Вторая причина заключалась в реализации процесса, как автора сонетов философских воззрений трактата «Идея Красоты» Платона, где согласно теории, «…претендент на самореализацию обязан был осуществлять многочисленные акты самопожертвования, ради этой идеи; и тогда совокупность второстепенных объектов суммировалась (персонифицированной) Музой в главном субъекте, продолжая жить в нём — второй жизнью».

Первое четверостишие сонета 105, представляет собой одно многосложное предложение, состоящее из связанных между собой по смыслу четырёх поэтических строк.

«Let not my love be call'd Idolatry,
Nor my beloved as an Idol show,
Since all alike my songs and praises be
To one, of one, still such, and ever so» (105, 1-4).

«Пусть не будет названа моя любовь Идолопоклонством,
Ни проявляется мой ненаглядный, словно Идол — напоказ,
Так как все мои песни и похвалы были похожими (подчас)
Один к одному такими, всё ещё темпе, по-прежнему таком» (105, 1-4).

В строках 1-2, повествующий бард изложил одну из частей своего «поэтического завещания»: «Let not my love be call'd Idolatry, nor my beloved as an Idol show», «Пусть не будет названа моя любовь Идолопоклонством, ни проявляется мой ненаглядный, словно Идол — напоказ».

 Остальные части «поэтического завещания» можно обнаружить в сонета 32 и 71, при написании которых поэт позиционировал себя «вне времени». Невзирая на это, современные критики по не вполне понятным причинам предпочли не заметить, столь очевидные вещи, все непонятные вещи списывались на прихоти престарелого квира, в лице автора сонетов. Таким образом современная критическая мысль избрала себе, довольно-таки простой и не обременяющий лишними заботами путь, в котором Уильям Шекспир — бастард, неверующий в Бога ростовщик и продавец солода.

Определённо, Шекспиру, как автору требовалось техника позиционирования себя «вне времени, чтобы продолжить реализацию философских идей Платона, изложенных в трактате «Идея Красоты», где теория излагала теургические техники, приближающие к «внеземной красоте». Именно, поэтому поэт написал сонет 105, только для объяснения всех деталей, во исключение неверного понимания у тех, кто прочитал сонеты Шекспира, и следом задавался вопросом: —Так почему поэт так усердно восхвалял в сонетах «молодого человека?».

«Позиционирование Времени в качестве «персонифицированного» объекта в размышлениях поэта об своей будущей смерти в сонете 71, дало ему возможность при помощи воображения вырваться из границ властвования времени, как категории, таким образом автор утвердил себя в позиционной точке «вне времени», что представляло собой скрытую для глаз непосвящённых — шекспировскую идею». 2023 © Свами Ранинанда. 

Стоит обратить особое внимание слова-символы «Idolatry», «Идолопоклонство» и «Idol», «Идол» строк 1-2 сонета выделены с заглавной буквы, согласно, тексту оригинала Quarto 1609 года. Именно, такое написание в тексте оригинала следует рассматривать, как применение автором сонета литературного приёма «аллюзия» со ссылкой на Святое Писание.

Краткая справка.

В авраамических религиях идолопоклонство означает поклонение чему-либо или кому-либо кроме «Единого Бога». В этих монотеистических религиях идолопоклонство рассматривалось как «поклонение ложным Богам», что запрещено такими текстами, как «Десять Заповедей».
Например, иудаизм запрещает любую форму идолопоклонства, даже если оно используется для поклонения единому Богу, как это произошло с иудаизмом во время греха с золотым тельцом. Согласно второму слову десяти заповедей: «не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли». Поклонение чужим богам в любой форме или через любые изображения, частицы плоти умерших святых (иконы, мощевики) категорически запрещено.

Образ строки 2 сонета 105 «напоказ», раскрывает подстрочник, прямо указывающий на очевидную связь со образами, заложенными автором в строки 13-14 сонета 40. — Confer!

«Lasciuious grace, in whom all  il wel showes,
Kill me with slights yet we must not be foes» (40, 13-14).

«Сладострастная грация, в кой есть всё наилучшее — напоказ,
Убей меня с пренебрежением, хотя мы не должны стать врагами» (40, 13-14).

* slight — (имя существительное) пренебрежение, неуважение (ср. р.). Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

В строках 3-4, поэт переходит к риторическим контрдоводам, дающим полное пояснение его неуклонного восхвалении «молодого человека» в сонетах, как оказалось с единственной целью реализации философских воззрений, изложенных Платоном в труде «Идея Красоты».

«Since all alike my songs and praises be
To one, of one, still such, and ever so» (105, 3-4).

«Так как все мои песни и похвалы были похожими (подчас)
Один к одному такими, всё ещё темпе, по-прежнему таком» (105, 3-4).

В строках 3-4, повествующий даёт понять, что в эпоху средневековья тексты сонетов часто служили текстами, для сочиняемых песен: «Since all alike my songs and praises be to one, of one, still such, and ever so», «Так как все мои песни и похвалы были похожими (подчас) один к одному такими, всё ещё темпе, по-прежнему таком». Конечная цезура строки 3, была мной заполнена наречием в скобках «подчас», органически вписавшись в «шекспировскую» строку, при этом установив рифму строки.

Краткая справка.

Цезура (лат. «caesura», «рубка, срубание»; «рассечение, отсечение, отрубание»): 1. Ритмическая пауза в стихе, разделяющая стих на некоторое количество частей. 2. Граница смысловых частей картины, обозначенная композицией или контрастом цветов, светотеней. В классической греческой и латинской поэзии цезура — это место, где одно слово заканчивается, а следующее начинается в пределах фута. Напротив, соединение слов на конце ступни называется диэрезисом. Некоторые цезуры являются ожидаемыми и представляют собой точку артикуляции между двумя фразами или предложениями. Цезура, также описывается её положением в стихотворной строке: цезура, расположенная рядом с началом строки, называется начальной цезурой, одна в середине строки — медиальной, а одна в конце строки — конечной. Начальная и конечная цезуры редко встречаются в формальном, романтическом и неоклассическом стихах, которые предпочитают медиальные цезуры.

Дважды повторяемым словом «one» в строке 4, повествующий поэт применил литературный приём «аллитерация», так он выделил эту строку в общем контексте сонета. Тем не менее, строка 4, непосредственно связана «аллитерацией» со строкой 8 точно таким же словом, написанным в начале обеих строк.

 Краткая справка.

Аллитерация — это повторение одинаковых или однородных согласных частиц или предлогов в начале стихотворной строки, придающее тексту особую звуковую выразительность, особенно в стихосложении. Подразумевается большая, по сравнению со средне языковой, частотность этих звуков на определённом отрезке текста или на всём его протяжении. Об аллитерации не принято говорить в тех случаях, когда звуковой повтор появляется, вследствие повторения морфем. Словарным видом аллитерации является тавтограмма.

Хочу напомнить читателю, что при семантическом анализе сонета максимально сохранён стиль написания, включая слова символы и знаки препинания, согласно тексту, оригинала Quarto 1609 года. Второе четверостишие сонета 105 представляет собой многосложное предложение, состоящее из связанных между собой по смыслу четырёх поэтических строк свободной «королевской» строки.

«Kind is my love to-day, to morrow kind,
Still constant in a wondrous excellence;
Therefore my verse to constancy confin'd,
One thing expressing, leaves out difference» (105, 5-8).

«Моя любовь добра теперь и завтра будет милосердная (тайком),
Всё также совершенна в постоянстве удивительном своём,
Поэтому моя строфа на постоянстве ограничена (как реагент),
Одной вещью выражена, не учитывающей различия (в том)» (105, 5-8).

В строках 5-8, повествующий поэт ведёт рассуждения, как об «постоянстве своих чувств» к юноше, так и «постоянстве своей строки» в сонетах: «Kind is my love to-day, to morrow kind, still constant in a wondrous excellence; therefore my verse to constancy confin'd, one thing expressing, leaves out difference», «Моя любовь добра теперь и завтра будет милосердная (тайком), всё также совершенна в постоянстве удивительном своём, поэтому моя строфа на постоянстве ограничена (как реагент), одной вещью выражена, не учитывающей различия (в том)».
Конечная цезура строки 5 была заполнена мной наречием в скобках «тайком», решившим проблему рифмы строки

* Тайком, нареч. Тайно, скрытно, так, чтобы никто не заметил. «Сусанин поднялся и в двери тайком» Рылеев. «Смелые грабили явно, трусы тащили тайком» Некрасов. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935—1940.

Конечная цезура строки 7 была заполнена мной оборотом речи в скобках «как реагент», решившими проблему рифмы строки. В данном контексте строки 7 оборот речи «как реагент» выступает в качестве актуальной по средним векам метафоры, которая значительно обогатила «шекспировскую» строку.

Примечательно, что строки сонета 105 Шекспира, на самом деле, служили в качестве главного «реагента», обосновывая реализацию философских воззрений труда «Идея Красоты» Платона, а также в качестве частной переписки между двумя придворными аристократами «елизаветинской» эпохи.
В заключительной, строке 8 второго четверостишия конечная цезура была заполнена предлогом в скобках «в том», который установил рифму строки.

Есть резон заострить внимание на обороте речи заключительной части строки 8 сонета 105 «leaves out difference», «не учитывающей различия».  — Confer! 
Тогда как, в пьесе Шекспира «Как Вам Это Понравится» (William Shakespeare «As You Like It» Act II, Scene I, line 6) присутствует похожий литературный образ: «The seasons difference», «Различия сезонов года».

Тем не менее, при внимательном рассмотрении строк 5-8, можно сделать вывод что написавший поэт, являлся верующим христианином, ибо только любовь могла быть залогом и реагентом глубоко верующего поэта и драматурга. Именно, теософская формула Первой заповеди Святого Писания призывает к «любви к ближнему» изначально являлась критерием, определяющим истинную веру в Бога у верующего человека, это — во-первых.

Во-вторых, в строках 5-8, повествующим бардом применён литературный приём «аллюзия», который перенаправляет к образам Святого Писания в Посланиях от Матфея. — Confer! И вторая (заповедь), подобная ей, есть: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». And the second, like it, is this: «You shall love your neighbor as yourself» (Matthew 22:36—40 KJV).
Тем не менее, риторическая модель построения сонета, убедительно подтверждает мою версию о том, что сонет 105, согласно замыслу автора, не должен был быть религиозным стихом, как у Джона Донна, современника Шекспира.

* Джон Донн (англ. John Donne; род. между 24 января и 19 июня 1572 года, возможно 12 февраля 1572 года, Лондон — ум. 31 марта 1631 года, там же) — английский поэт и проповедник, настоятель лондонского собора Святого Павла, крупнейший представитель литературы английского барокко («метафизическая школа»). Автор ряда любовных стихов, элегий, сонетов, эпиграмм, а также религиозных проповедей.

Третье четверостишие сонета 105 представляет собой одно многосложное предложение, состоящее из связанных между собой по смыслу четырёх поэтических строк свободной «королевской» строки.
При беглом рассмотрении строк 9-12, читатель обнаруживает, что поэт, размышляя искренне желал и настаивал на этом в виде литературного приёма «метанойя», чтобы юноша в конце концов обрёл три качества, приписываемые «Трём Универсалиям» из трактата Аристотеля «Никомахова Этика».

Вполне вероятно, что любовь поэта к юноше, как видно из вышеизложенного предполагала обретение этих качеств, как будто аргументируя применение «метанойи», как залога для обретения покаяния и изменения образа жизни юноши. Невзирая на то, что строка 12 сонета 105 предоставляла пространство для развития дальнейшей мысли прочитавшего: «Three themes in one, which wondrous scope affords», «Три темы в единственном, кои предоставят поразительный размах», где по касательной отчасти затрагивает тему «Троицы», но только безо всякой сопутствующей конкретики.

«Fair, kind and true, is all my argument,
Fair, kind, and true, varying to other words;
And in this change is my invention spent,
Three themes in one, which wondrous scope affords» (105, 9-12).

«Прекрасный, добрый и правдивый, во всём этом — мой аргумент,
Прекрасный, добрый и правдивый, варьирующие в любых словах;
И в этих изменениях моя выдумка израсходовалась (ненароком),
Три темы в единственном, кои предоставят поразительный размах» (105, 9-12).

В строках 9-10, повествующий описал три качества, которые ему продиктовали его чувства: «Fair, kind and true, is all my argument, fair, kind, and true, varying to other words», «Прекрасный, добрый и правдивый, во всём этом — мой аргумент, прекрасный, добрый и правдивый, варьирующие в любых словах».

Фраза, завершающая строки 9-10, «varying to other words», «варьирующие в любых словах» можно трактовать, как «видоизменяющиеся в любых словах» сонетов. Тогда как, повторяя фразу строк 9-10: «Fair, kind and true», «Прекрасный, добрый и правдивый», повествующий поэт хотел выделись эти строки в контексте сонета, таким образом применил литературный приём «аллитерация», чтобы подчеркнуть «метанойю» в страстном желании увидеть изменения к лучшему в будущих устремлениях и деяниях юного графа Саутгемптона, адресата последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth».
 
* Метанойя (др.-греч.: «сожаление» (чувство сожаления было присущее древнегреческим воинам из-за совершённых убийств во время войн), «раскаяние», греч. по-новогречески: «метание ума», «смена образа мысли», «переосмысление») — термин, обозначающий перемену в восприятии фактов или явлений, обычно сопровождаемых сожалением об содеянном ранее; раскаяние (в психологии и психотерапии). Данная категория была принята в раннехристианской религиозной традиции, и обозначала — «покаяние».

Строки 11-12, в третьем четверостишии выполняют вспомогательную функцию, как пояснение к предыдущим строкам, в качестве излагаемых автором сонета контраргументов.

«And in this change is my invention spent,
Three themes in one, which wondrous scope affords» (105, 11-12).

«И в этих изменениях моя выдумка израсходовалась (ненароком),
Три темы в единственном, кои предоставят поразительный размах» (105, 11-12).

Чтобы осмысленно понять ироничный тон строк 11-12 в повествовании поэта, нужно очередной раз переместить фокус внимания к преамбуле и прологу в начале этого эссе, где автор даёт пространный намёк на столь очевидный раскол христианских конфессий, приведший к средневековым религиозным войнам, как в Англии, так и Европе.
Стоит отметить, что Шекспир подобный иронический тон при обсуждениях его пьес в среде литературного салона среди коллег по перу, довольно смело называл: «unabashed sarcasm», «беззастенчивым сарказмом». И неудивительно, образцами «беззастенчивого сарказма» могут служить более поздние пьесы Шекспира, написанные в период творческой зрелости, такие как «Трагедия Макбета» (см. фрагмент с отступлением «привратника ада» выше), либо «Цимбелин, король Британии», согласно заключению экспертов, которая являлась последней из написанных пьес мастером драматургии.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «Cymbeline, King of Britain» Act III, Scene III, line 1647—1649

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

Our valour is to chase what flies; our cage
We make a quire, as doth the prison'd bird,
And sing our bondage freely.

    William Shakespeare «Cymbeline, King of Britain» Act III, Scene III, line 1647—1649.

Наши акты доблести — это наша клеть, дабы преследовать всё что летает;
Мы вынуждаем певчую, как пойманную птицу,
И воспеваем свободно своё рабство.

   Уильям Шекспир «Цимбелин, король Британии», акт 3, сцена 3, 1647—1649.
   (Литературный перевод Свами Ранинанда 02.11.2023).

Впрочем, в строках 13-14 заключительного двустишия сонета 105, повествующий прагматично констатирует действительное положение дел у юноши в момент написания сонета 105. Хотя судя по содержанию этих строк, они не наполнены ни малейшей долей оптимизма, но зато написаны в аутентичных тональностях «unabashed sarcasm», «беззастенчивого сарказма», согласно составленному ранее психологическому портрету Шекспира. Хочу напомнить читателю, что заключительное двустишие представляет собой одно предложение, в тоже время, выглядит, словно неутешительная констатация фактов об характере и непринуждённом образе жизни юного графа Саутгемптона.

«Fair, kind, and true, have often liv'd alone,
Which three till now never kept seat in one» (105, 13-14).

«Прекрасный, добрый и правдивый, зачастую живший одиноко,
Какие три, ни разу не удержавшиеся до сих пор — в одном» (105, 13-14).

В строках 13-14, повествующий бард в противовес всему вышенаписанному риторически резюмирует, таким образом: «Fair, kind, and true, have often liv'd alone, which three till now never kept seat in one», «Прекрасный, добрый и правдивый, зачастую живший одиноко, какие три, ни разу не удержавшиеся до сих пор — в одном».

— Но уместно ли, было бы заводить дискуссию об напускном характере контекста строк 13-14 сонета 105 Уильяма Шекспира?!

Учитывая хронологически зафиксированный аргумент, что все без исключения сонета, в действительности, выполняли функцию частной переписки между двумя придворными аристократами, тогда ни в коем случае — нет. Фраза последней строки 14 сонета 105, «какие три (прекрасный, добрый и правдивый), ни разу не удержавшиеся до сих пор — в одном» нём с необычайной убедительностью отражала реальное положение дел у юноши. 

Созданная поэтом «антитеза» на контрасте нелицеприятных фактов строк 13-14 заключительного двустишия с предыдущими строками сонета заставляют задуматься прочитавшего их.
Вполне очевидно, что согласно замыслу автора, после длительного творческого молчания поэта из-за размолвки с юношей строки сонетов 105—106 должны были послужить неким стимулом, направленным на создание мотиваций для юноши, чтобы он стремился стать лучше, чем был — на самом деле.

* НАПУСКНОЙ, напускная, напускное.
1. Деланный, несоответствующий натуре, притворный. Напускная важность. Напускная весёлость.
2. прил. к напуск. во 2 знач. (спец.).
Синонимы: деланный, искусственный, лицемерный, ложный, мнимый, наигранный, нарочитый, насильственный, неестественный, неискренний, ненатуральный, поддельный, показной, принуждённый, притворный

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935—1940.

Как не покажется странным, но в большей части сонетов Уильям Шекспир неустанно наставляет юношу, адресата сонетов «change him thoughts», «сменить его образ мышления» и действий. Хотя, подобный литературный приём имеет сходные черты с главной авраамической практикой из Ветхого Завета на арамейском названной «тикун», то есть «исправление», ещё более известной, как христианская «метанойя». Именно, с помощью «метанойи», повествующий бард пытается убедить «молодого человека» в необходимости коренным образом изменить его отношение к собственному образу мыслей и поступков.

 * Метанойя (др.-греч.: «сожаление» (чувство сожаления было присущее древнегреческим воинам из-за совершённых убийств во время войн), «раскаяние», греч. по-новогречески: «метание ума», «смена образа мысли», «переосмысление») — термин, обозначающий перемену в восприятии фактов или явлений, обычно сопровождаемых сожалением об содеянном ранее; раскаяние (в психологии и психотерапии). Данная категория была принята в раннехристианской религиозной традиции, и обозначала — «покаяние».

Хочу отметить, что все заключительные выводы относительно сонета 105 уже были изложены в вышенаписанном, потому счёл актуальным, завершить семантический анализ сонета 105 архивными тезисами критика Джорджа Уиндхэма, которые выделяются среди остальных отточенной ясностью и глубиной мысли применительно к группе сонетов 100—125.

Характерно, что критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) в дискуссиях, обсуждая сонет 100 подчеркнул влияние воззрений «Идеи Красоты» Платона, что группа сонетов 100—125 была раскрыта автором после продолжавшегося молчания, в ней поэт развил единственную затяжную атаку на «Закон Перемен» («Law of Change»), следующим образом: «In its survey it goes over the old themes with a soft and silvery touch: Beauty and Decay, Love, Constancy, the immortalizing of the friend's beauty conceived as an incarnation of Ideal Beauty», «В этом своём обзоре (сонетов 100—125), он (Шекспир) обращается к древнейшим темам с мягким и серебристым прикосновением (к философским категориям) Красоты и её Увядания, Любви и Постоянства, увековечивающих красоту (юного) друга, задуманной, как одно из воплощений — Идеальной Красоты». (Intro., pp. CXIII—CXIV). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).


Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 105, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 105.

(Для всеобщего понимания контекста этого сонета. Cf.! S. 76. — Ed.).

Относительно содержания строки 1, критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) дал пояснение, следующим образом: «Его любовь, безусловно, не являлась идолопоклонством, так как «he worships only at one shrine», он (Шекспир) поклоняется, только единственной святыне».

Критик Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching) выразил диаметрально противоположную точку зрения: «Там могли пребывать одновременно идолопоклонство, и также монотеизм. Оборот речи «Since», «С тех пор как...», вполне мог означать «on the ground that», «на том основании, что...», где поэт утверждал: «Let not my entire devotion to one friend be called idolatry», «Пусть моя полная преданность единственному другу не будет названа идолопоклонством». (Это толкование Бичинга подтверждается систематическим использованием (Шекспиром) Sh., именно, такого оборота речи». По поводу, оборота «show» «напоказ» строки 2. «Для непереходного использования». Cf.!  S. 101, 14.— Ed.).

 В строке 8, рассуждая об обороте речи: «leaves out difference «не учитывает разницы» критик Шмидт (Schmidt) дал ссылку и пояснение: («Выражение, определяющее основные «различия», таким образом «многообразие» как, к примеру в одной из пьес». ... Cf.! в пьесе A. Y. L., II, I, 6: «The seasons difference», «Различия сезонов года»).

Критик Уильям Рольф (William Rolfe): «Так как опускается ссылка на отличительные качества». Рассуждая об строках 9-12 критик Уильям Рольф (William Rolfe) дал для сравнения фрагмент из пьесы: Cf.! M. V., II, VI, 53—56:

— Confer! 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare «The Merchant of Venice» Act II, Scene VI, line 55—59

For she is wise, if I can judge of her,
And fair she is, if that mine eyes be true,
And true she is, as she hath prov'd herself,
And therefore, like herself, wise, fair, and true,
Shall she be placed in my constant soul.

   William Shakespeare «The Merchant of Venice» Act II, Scene VI, line 55—59.

Ибо она мудра, если бы Я смог судить о ней,
И прекрасна она, если в том мой взор был верный,
И она искренняя, как она себя зарекомендовала,
И поэтому, как и сама мудрая, прекрасная и правдивая,
Она должна быть помещена в моей неизменной душе».

     Уильям Шекспир «Венецианский купец» акт II, сцена VI, 55—59.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 13.06.2025).

(Критик Карпф (Karpf), кто нашёл в сонетах развитие аристотелевской философии, и узрел «...an elaboration of Aristotelian philosophy, sees in this trinity of qualities the True, Good, and Beautiful of Aristotle's goliliche Vernunft (pp. 123—124), «... основные качества «неземных» идеалов: «Истины», «Доброты» и «Красоты», то есть признаки «goliliche Vernunft», исихазма в «голийском мышлении» Аристотеля». Эту же мысль поддержал критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham), который называл эту триаду «nothing else than the three primal categories of philosophy», «не чем иным, как тремя основными категориями философии». — Чем, как мне кажется, ничем подобным невозможно было бы более удивить Sh. (Шекспира). — Ed.).

Говоря об строке 11, входящее в неё оборота речи «my invention spent», «моя выдумка израсходовалась». См. примечание к S. 76, 6.
Рассуждая о строке 12, критик Гораций Дэвис (Horace Davis) дал ссылку на поэтический фрагмент Констебля: Cf.! Constable, Diana, 1st Decade, S. 10:

— Confer! 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet X

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

(Return to Renascence Editions: this Renascence Editions text was transcribed from the Scolar Press
facsimile of 1973 by Judy Boss by whose kind permission this Renascence Editions text is provided.
Content unique to this presentation is copyright © 1998 The University of Oregon).

X

To the Lady Rich

Heralds at arms do three perfections quote,
To wit, most fair, most rich, most glittering;
So, when those three concur within one thing,
Needs must that thing of honour be a note.

  Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet X.

К Леди Рич
 
Герольды на доспехах цитируют три совершенства,
Ум, самый красивый, самый богатый, самый блестящий;
Итак, когда эти три вещи сходятся в чем-то одном,
Потребностью обязанности, что считается — делом чести.

     Генри Констебль «Диана», Первая декада, сонет 10.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 15.06.2025).

(Примечание от автора эссе: тема «прочтения звёзд в астрологии», как поэтическая аллегория, нашедшая достойное применение, отражающая атмосферу литературного салона графини Пембрук в Уилтон-хаусе. Например, стоит внимательнее вчитаться в строки английского поэта Филипа Сидни, родного брата графини Пембрук, в которых им упоминались глаза Стеллы (в качестве прообраза Леди Рич): «...though duskie wits doe scorne Astrology... who oft bewares my after following case, by only those two starres in Stella's face», «...хотя сумеречные умы презирают Астрологию ...которые так часто настораживались после моего следующего случая, только с помощью тех двух звёзд на лице Стеллы», сонета 26 поэтического сборника «Астрофил и Стелла» Филипа Сидни («Astrophel and Stella», Sonnet XXVI).
Примечательно, что в число посвятивших свою поэзию «Леди Рич» вошёл Филип Сидни (Philip Sidney), который посвятил сонет 26 из сборника «Astrophel and Stella», Пенелопе Деверо (Penelope Devereux), также известной, как Леди Рич (Lady Rich). Именно, тогда она была замужем за Робертом Ричем, 3-м Баронетом (Robert Rich, 3rd Baronet). К всему прочему считается, что поэтический псевдоним Филипа Сидни — «Астрофил» олицетворял самого Филипа Сидни, тогда как, через поэтический образ «Стеллы», получила олицетворение прекрасная «Леди Пенелопа»). (The Project Gutenberg eBook of Sir P.S.: His Astrophel and Stella, by Philip Sidney). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe).


В отношении содержания строки 13: (Бичинг, Я думаю, что тот, кто разумно акцентировал внимание на этой строке оказался одним из первых, цитирующим раздельно эти три «адъективные» (то есть «зависимые») существительные. — Ed.).

В противовес критик Шиндлер (Shindler) комментировал назначение заключительных двух строк, так: «... (поскольку подразумеваемая жалоба на монотонность не может здесь быть выдвинута против сонетов нашего сборника, у нас есть) чёткое указание на то, что мы потеряли ... значительное число». (Gent. Mag., 272: 78).
Критик Крейтон (Creighton) предложил следующее: «(Такой сонет) можно было бы озаглавить девизом графа Пембрук: «Ung je servirai» (лат.), «Единственному Я буду служить». (Blackwood's, 169: 674). (Те, кто были склонны приобщится к соперничеству в джиге пемброкистов и саутгемптонистов, с радостью обнаружат, что нашёл Брандл (p. XXXVII), обнаруживший в строке 4 девиз Дома Саутгемптонов: «Ung par tout, tout par ung» (лат.), «Один за каждого, все за одного»). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).


К примеру, материалы архивных критических дискуссий сонета 105 дали мне направление дальнейших исследований, предоставляя убедительное подтверждение, что образы из поэтического сборника «Диана» Генри Констебля (Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI & Sonnet X), давали прямую подсказку на связь сонетов 105 и 106. В тоже время, архивные материалы критических дискуссий сонета 106 в свою очередь подтверждали версию о связи сонетов 105 и 106 (см. ниже за семантическим анализом сонета 106). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


When in the Chronicle of wasted time
I see descriptions of the fairest wights,
And beauty making beautiful old rhyme
In praise of Ladies dead and lovely Knights,
Then, in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
I see their antique Pen would have express'd
Even such a beauty as you master now.
So all their praises are but prophecies
Of this our time, all you prefiguring;
And, for they look'd but with divining eyes,
They had not skill enough your worth to sing.
For we, which now behold these present days,
Have eyes to wonder, but lack tongues to praise.


— William Shakespeare Sonnet 106
_____________________________

2025 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 106

*                *                *

Когда на Хрониках времени, потраченного впустую,
Я видел описания созданий прекраснейших,
И прелесть формы красивой старой строки (зачастую)
Во славу усопших Леди и превосходных Рыцарей,
Когда, на гербах сладчайших красавиц — лучших
Кистей рук, ног, губ, глаз, бровей, 
Я видел, как их некогда выразило — античное Перо,
Даже подобную красоту, какой вы обладаете сейчас.
Итак, все их похвалы, являются лишь пророчеством
Об этом нашем времени всё, что вы предвосхищали;
И для их рассмотрения, но с помощью проницательных глаз,
Они не имели достаточно навыков вашу значимость воспевать.
Ибо мы, которые нынче созерцают наши настоящие дни,
Имеем глаза изумляться, но недостаёт языков — восхвалять.


*                *                *

Copyright © 2025 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 21.06.2025
__________________________________
 

(Примечание от автора эссе: обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты в качестве неотъемлемой части творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания, выделенные в скобки в рабочем пространстве текста сонетов оригинала). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162), («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898). (Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI & Sonnet X).


* making — 
(им. существительное)
форма, (ж.р.) (mould);
создание (ср.р.); (мн. makings) создания.
Примеры:
 
Making existing CBM forms more efficient.
Повышение эффективности существующих форм СиМД.

Graph API, Making Batch Requests.
API Graph: создание пакетных запросов.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


** wight —
(literary or old use)
(имя существительное)
призрак, призрачное создание, или иной дух.
Персона, рассматриваемая специфическим способом как, к примеру, «a poor wight» «бедное создание» (относительно слабого пола).

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


*** предвосхищать —
предвидеть, упреждать, предварять, антиципировать, предвещать, забегать вперёд, предугадывать, предсказывать. Словарь русских синонимов.

предвосхищать —
(несов. перех.) Делать что-либо или додумываться до чего-либо, опережая других; предугадывать.

Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000.


**** lack —
(глаг. форма)
недоставать, недостаёт, недоставало.
Спряжение: lacked / lacked / lacking / lacks
Пример:
 
They also lack a vibrant civil society.
Им также недостаёт активного гражданского общества.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


***** НЫНЧЕ —
(нареч., разг.)
1. Сегодня. Н. у меня болит голова. Н. воскресенье. Что ты н. делаешь?
2. В настоящее время, теперь. Н. у нас зима, декабрь. Н. здоровых людей нет. Стар я н.
3. В этом, текущем году. Земляника н. хорошо уродилась. Осень н. была холодная, сырая.
Синонимы: в данное время, в данный момент, в настоящее время, в настоящий момент, днесь, на сегодняшний день, нонче, ныне, об эту пору, сегодня, сейчас, теперича, теперь.

Энциклопедический словарь. 2009.




  Сонет 106 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Сонет 106 входит в последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126). В его содержании поэт по достоинству оценил профетические способности юноши, его значимость, как мецената, литературного эксперта и верификатора, предугадывающего в начинающих поэтах их талант, а также недостатке языков современников той эпохи для восхваления этих античных поэтов.


Краткий обзор, предложенный исследователями от академической науки.

«В старых хрониках есть описания великолепных рыцарей и прекрасных дам. Если бы, написавшие хроники знали юношу, тогда бы они бы отразили это в своих произведениях. На самом деле, их описания являются пророчествами, предвещающими красоту юноши. Впрочем, их описания хроник обладали пророческой силой, однако им не хватило поэтического мастерства. Даже у нас, хотя мы и видим совершенство юноши, не хватает языков, чтобы по праву его восхвалять». (Pooler, Charles Knox, ed. (1918). «The Works of Shakespeare: Sonnets». The Arden Shakespeare (1st series). London: Methuen & Company. OCLC 4770201).


Структура построения «шекспировского» сонета 106.

Сонет 106 — это чисто английский или шекспировский сонет. Английский сонет состоит из трёх четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Структура построения сонета соответствует типичной схеме рифмовки в форме ABAB CDCD EFEF GG и написана пятистопным ямбом — разновидностью поэтического размера, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Четвертая строка, как известно, является примером правильного пятистопного ямба. От чего, первое и второе четверостишия начинаются с довольно-таки скромной начальной инверсии; а уже в пятой строке можно наблюдать движение третьего иктуса вправо (в результате получается четырёхпозиционная фигура # # / /, которая иногда называется малой ионической):

 /  #  #  /  #  #  /  /  #  /

«Тогда, на гербах сладчайших красавиц, наилучших» (106, 5).

 #  /  #  /  #  /  #  /  #  /

«Кистей рук, ног, губ, глаз, бровей» (106, 6).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Минорный ионический звук потенциально повторяется в той же точке финальной строки.

Размер метра требует, чтобы ударение в слове «antique», «античное» строки 7 выпадало на первый слог, а в строке 8 слово «even», «даже», должно звучать, как один слог. (Booth, Stephen, ed. 2000 (1st ed. 1977). «Shakespeare's Sonnets» (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene; p. 341. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040).


Морфосемантический и лингвистический анализ сонета 106.

Итак, характерные особенности содержания сонетов, стоящих перед сонетом 106, мной были выше рассмотрены в достаточной степени, чтобы понять ух функцию и назначение для близрасположенных сонетов. Невзирая на то, сонет 107, расположен после сонета 106, согласно нумерации Quarto 1609 года, в тоже время не имеет ярко выраженной тематической связи с предыдущими сонетами, как видно из содержания. Исследуя текст оригинала Quarto 1609 года, следует заострить внимание на слова-символы, прописанные с заглавной буквы, именно они, являются идентификационными маркерами для верного прочтения подстрочника сонета 107.
Характер строк сонета 107, прямо указывает на то, что поэт был потрясён смертью Елизаветы «and Death to me subscribes», «и Смерть ко мне присоединится» (107, 6). Перемещение на себя проекции слова-символа «Death», «Смерть» убедительно подтверждала, что поэта связывала страстная любовь с Елизаветой, ещё в пору их юношества, ещё до её коронации её на престол. В строке 13 сонета 107, обращаясь к юному графу Саутгемптону поэт намекает на его долю в соавторстве ранних пьес, поскольку его посильная поддержка, сформировала в глазах литературного бомонда Шекспира, как признанного всеми, знакового и почитаемого простыми людьми драматурга.

— Confer! 
________________               
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда 
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 107, 5—14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.   

«The mortal Moon hath her eclipse endur'd,
And the sad Augurs mock their own presage.
Incertainties now crown them-selves assur'd
And peace proclaims Оlives of endless age.
Now with the drops of this most balmy time
My love looks fresh, and Death to me subscribes,
Since, spite of him, I'll live in this poor rhyme,
While he insults o'er dull and speechless tribes.
And thou in this shalt find thy monument,
When tyrants' crests and tombs of brass are spent» (107, 5-14).

   William Shakespeare Sonnet 107, 5—14.

«Смертельная Луна приняла своё затмение вытерпев (с упоеньем),
И грустные Прорицатели глумились над их пророчеством родным;
Итак, неопределённости сами по себе увенчались — завереньем,
И мир провозгласил Оливы к безмятежным временам пребыл.
Сейчас по каплям от этого самого времени благоуханья
Моя любовь выглядит ещё свежей, и Смерть ко мне присоединится,
Так как несмотря на это, в этой жалкой рифме — жить буду Я,
Покуда она оскорбляет наши унылые и безмолвные племена.
И твоим пребыванием в этом, найдёшь свой монумент — ты,
Когда гербы тиранов и склепы из бронзы будут опустошены» (107, 5-14).

     Уильям Шекспир, Сонет 107, 5—14.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 14.10.2020).

(Примечание от автора эссе: обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты в качестве неотъемлемой части творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания, выделенные в скобки в рабочем пространстве текста сонетов оригинала). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162), («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898).

Впрочем, содержание сонет 107 включая подстрочник указывают на предназначение сюжетной линии сонета, выделяя персональные авторские акценты, заостряющие внимание читателя на исторические события, происходившие в Англии, согласно хронологии.

При переходе непосредственно к семантическому анализу сонет 106, хочу подчеркнуть некоторые особенности его написания, заключающиеся в следующем: судя по знакам препинания, согласно оригинальному тексту Quarto 1609 года, первое и второе четверостишия соединены в одно многосложное предложение; тогда как риторическая модель заключительного четверостишия переходит от прошедшего времени от первого лица предыдущего контекста к настоящему времени во множественном числе. Подобный необычный приём автора сонета 106 был воспринят точно наоборот, многими интерпретаторами и переводчиками на другие языки.

В действительности, такой литературный приём поэта разрушал каноническую структуру чисто «английского» сонета, что привело к недопонимании сонета и его подстрочника большей частью критиков, включая переводчиков. Но главное, обескураживая, ставило меня в неловкое положение это то, что современные критики традиционно игнорировали слова-символы, написанные с заглавной, согласно оригинальному тексту Quarto 1609 года, которые выполняли функцию идентификационных маркеров. Фактически служившие подсказкой для полноценного прочтения подстрочника сонета 106

«When in the Chronicle of wasted time
I see descriptions of the fairest wights,
And beauty making beautiful old rhyme
In praise of Ladies dead and lovely Knights,
Then, in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
I see their antique Pen would have express'd
Even such a beauty as you master now» (106, 1-8).

«Когда на Хрониках времени, потраченного впустую,
Я видел описания созданий прекраснейших,
И прелесть формы красивой старой строки (зачастую)
Во славу усопших Леди и превосходных Рыцарей,
Когда, на гербах сладчайших красавиц — лучших
Кистей рук, ног, губ, глаз, бровей, 
Я видел, как их некогда выразило — античное Перо,
Даже подобную красоту, какой вы обладаете сейчас» (106, 1-8).

В строках 1-3, повествующий поэт и драматург упоминает прекрасные образы из своих пьес-хроник: «When in the Chronicle of wasted time I see descriptions of the fairest wights and beauty making beautiful old rhyme», «Когда на Хрониках времени, потраченного впустую, Я видел описания созданий прекраснейших, и прелесть формы красивой старой строки (зачастую)».

Конечная цезура строки 3 была мной заполнена наречием в скобках «зачастую», которое разрешило проблему отсутствия рифмы при переводе на русский язык. Образы «времени, потраченного впустую» первой строки сонета 106 имеют образную связь с со строками 3-4 сонета 30. — Confer!

 I sigh the lack of many a thing I sought,
And with old woes new wail my dear time's waste» (30, 3-4).

Я воздыхал из-за отсутствия многих вещей, к чему Я устремился,
И от старых бед новыми стенал, впустую тратил моё дорогое время» (30, 3-4).

Образная схожесть подсказывала прочитавшему, что смыслы строк 3-4 сонета 30, вполне можно интерполировать в контекст строки 1 сонета 106. Эта образная связь чересчур очевидна, чтобы неё не заметить, оставив без внимания! Именно, на подобных мельчайших подробностях был построен мной психологический портрет поэта и драматурга.

Хотя поэт признаётся в потраченном времени впустую на Хрониках, тем не менее, таким путём ему предоставилась возможность исследовать «beauty making beautiful old rhyme», «прелесть формы красивой старой строки» античного пера. Следуя законам элементарной логики, можно сделать заключение, что на написание серии пьес-хроник Шекспиром, как бы там не было, время не было потрачено впустую. Так как, именно тогда поэт и драматург досконально познал и оценил «прелесть формы красивой старой строки»!

Вполне вероятно, что поэт подспудно сожалел об времени потраченном впустую на исторические хроники, лишь из-за того, что его устремления были направлены на более сложные психологические сюжеты новых пьес, как например, «Цимбелин, король Британии».
В содержании строк 1-4, повествующий бард намёком поведал читающему, кем он в годы осознанной зрелости восхищался и у кого начал перенимать «прелесть формы красивой старой строки», и им являлся — Джеффри Чосер.

* Джеффри Чосер — английский поэт, известный как «отец английской поэзии». Он считается одним из основоположников английской национальной литературы и первым начал писать свои произведения на родном английском языке, а не на латыни. Его самое известное произведение — «Кентерберийские рассказы». Чосер родился приблизительно в 1340—1345 годах в Лондоне, умер 25 октября 1400 года.

«In praise of Ladies dead and lovely Knights,
Then, in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow» (106, 4-6).

«Во славу усопших Леди и превосходных Рыцарей,
Когда, на гербах сладчайших красавиц — лучших
Кистей рук, ног, губ, глаз, бровей» (106, 4-6).

В строках 4-6, повествующий поэт продолжил изложение своей мысли: «In praise of Ladies dead and lovely Knights, then, in the blazon of sweet beauty's best, of hand, of foot, of lip, of eye, of brow», «Во славу усопших Леди и превосходных Рыцарей, когда, на гербах сладчайших красавиц, лучших кистей рук, ног, губ, глаз, бровей».

Итак, слова-символы строк 1-6 сонета 106, написанные с заглавной, согласно в Quarto 1609 года при помощи литературного приёма «аллюзия» перенаправляют к «Кентерберийским рассказам» Джеффри Чосера. Ко всему прочему, образ «antique Pen», «античного Пера» строки 7 сонета 106 содержит слово-символ, который выполняет роль «идентификационного маркера».
При помощи которого Шекспир, как автор даёт намёк на то, что «античное Перо» принадлежало «отцу английской поэзии» Джеффри Чосеру!

Характерно, что Натан Дрейк (Nathan Drake) в своей книге «Шекспир и его время» («Shakespeare and His Time») впервые выдвинул предположение, касаемо строк 1-6 сонета 106. Где выдвинул совершенно новую версию кандидата в адресаты 154-х сонетов Шекспира, включив в неё юного Генри Райотсли, 3-го графа Саутгемптона (Henry Wriothesley, 3rd Earl of Southampton). Примечательно, что в строках книги «Шекспир и его время» Натан Дрейк, аргументируя, предоставил доказательства о том, что юному Саутгемптону были посвящены два длинных повествовательных стихотворений Шекспира.
В своей книге Натан Дрейк убедительно аргументировал своё мнение, что Саутгемптон являлся единственным адресатом цикла сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126). На титульный листе Quarto 1609 года Шекспир написал посвящение «главному зачинателю этих вдохновляющих сонетов «Mr. W. H.», хотя ранее бытовала всеми признанная версия, что сонеты были посвящены, лишь Уильяму Герберту, 3-му графу Пембрук (William Herbert, 3rd Earl of Pembroke). (Nathan Drake «Shakespeare And His Times: Including The Biography Of The Poet, Criticisms On His Genius And Writings, A New Chronology Of His Plays, A Disquisition On The Object Of His Sonnets, And A History Of The Manners, Customs, And Amusements, Superstitions, Poetry, And Elegant Literature Of His Age». London 1817. RCIN 1082665).

* Уильям Герберт, 3-й граф Пембрук (8 апреля 1580 — 10 апреля 1630) — сын Генри Герберта 2-го графа Пембрука и его третьей жены Мэри Сидни. Ректор Оксфордского университета, основатель колледжа Пембрук. В 1623 году вместе со своим братом профинансировал публикацию первого фолио Шекспира.

В целях развёрнутого рассмотрения особенностей риторической модели построения строк, связанных общей сюжетной линией, есть резон исследовать второе четверостишие в полном объёме, включающем строки 4-8.

«In praise of Ladies dead and lovely Knights,
Then, in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
I see their antique Pen would have express'd
Even such a beauty as you master now» (106, 4-8).

«Во славу усопших Леди и превосходных Рыцарей,
Когда, на гербах сладчайших красавиц — лучших
Кистей рук, ног, губ, глаз, бровей, 
Я видел, как их некогда выразило — античное Перо,
Даже подобную красоту, какой вы обладаете сейчас» (106, 4-8).

В строках 7-8, повествующий приобщает прекрасные образы «античного Пера» сопоставляя их с красотой юноши: «I see their antique Pen would have express'd even such a beauty as you master now», «Я видел, как их некогда выразило — античное Перо, даже подобную красоту, какой вы обладаете сейчас».

Шекспир, как автор сонета 106 построил риторический каркас, опирающийся на приём «аллитерация» повторяя начальные фразы строки 2: «I see descriptions of the fairest wights», «Я видел описания созданий прекраснейших», и строки 7: «I see their antique Pen would have express'd», «Я видел, как их некогда выразило — «античное Перо».
Таким образом, выделил и связал воедино строки 2-7, подчеркнув ключевое значение новаторских приёмов поэзии Джеффри Чосера на формирование утончённого стиля английской поэзии, не только в лирике поэтов «елизаветинской» эпохи, но на будущее — во всей английской поэзии. Например, на поэтическую лирику Альфреда Теннисона (см. ниже раздел: «Влияние сонета 64 Уильяма Шекспира на лирику Альфреда Теннисона»).

Третье четверостишие представляет собой одно многосложное предложение, состоящее из четырёх поэтических строк, восхваляющих профетический дар юноши, адресата сонетов.

«So all their praises are but prophecies
Of this our time, all you prefiguring;
And, for they look'd but with divining eyes,
They had not skill enough your worth to sing» (106, 9-12).

«Итак, все их похвалы, являются лишь пророчеством
Об этом нашем времени всё, что вы предвосхищали;
И для их рассмотрения, но с помощью проницательных глаз,
Они не имели достаточно навыков вашу значимость воспевать» (106, 9-12).

В строках 9-10, повествующий бард под фразой «all their praises», «все их похвалы» имел ввиду образы поэтических строк, написанные «античным Пером», упомянутым в строке 7: «So all their praises are but prophecies of this our time, all you prefiguring», «Итак, все их похвалы, являются лишь пророчеством об этом нашем времени всё, что вы предвосхищали».

Сама фраза строки 7 «all you prefiguring», «всё, что вы предвосхищали» звучит двояко. Во-первых, это очень высокая оценка профетического дара юноши, в качестве эксперта в поэзии и драматургии, обладающего изысканным вкусом и литературным чутьём. Любое пророчество высоко ценилось с средние века как проявление божественного на материальном плане, где речь шла об «божественном присутствии» («divine presence»).
В античном мире подобный дар называли «пролепсис» или «прокаталепсис», упоминания на этот дар зачастую носили сакральный характер, ссылки на него встречаются в античной поэзии и драматургии.

* «Пролепсис», «prolepsis» (от др.-греч. «предположение, предчувствие, наитие, предвидение») — категория эпикурейской философии, фигура речи риторическая форма, употребляемая в следующих трёх значениях: 1. Упоминание будущих событий, действий людей или свойств, которые заранее ожидаемые.
2. Одновременное употребление существительного и заменяющего его местоимения.
3. Предвосхищение повествующим ожидаемых возражений или сомнений и их опровержение. Такую риторическую форму значительно чаще называют «прокаталепсис».

Во-вторых, в следующих строках 11-12, повествующий даёт подсказку, что во фразе «all their praises», «все их похвалы» строки 9 сонета 106 речь шла об неупомянутых ранее образах поэзии прошлого, о которых упоминал Саутгемптон, так как на них обратила внимание некая группа персон, из числа завсегдатаев литературного салона богемы бомонда Лондона, входящих в число почитателей юного Саутгемптона, в качестве мецената, эксперта и верификатора начинающих талантов.

«And, for they look'd but with divining eyes,
They had not skill enough your worth to sing» (106, 11-12).

«И для их рассмотрения, но с помощью проницательных глаз,
Они не имели достаточно навыков вашу значимость воспевать» (106, 11-12).

В строках 11-12, повествующий конкретизирует, переводя внимания на неком описываемом эпизоде: «And, for they look'd but with divining eyes, they had not skill enough your worth to sing»? «И для их рассмотрения, но с помощью проницательных глаз, они не имели достаточно навыков вашу значимость воспевать».

Безусловно, речь шла об значимости юного графа Саутгемптона в раскрытии новых талантливых поэтов-современников. На самом деле, граф Саутгемптон, таким путём вносил свой неоценимый вклад в развитие английской литературы, не только, как меценат, спонсирующий издание книг одарённых авторов; выступая в качестве главный инициатора для передачи в типографию на вёрстку рукописей произведений авторов, заслуживающих одобрение, но не имевших материальных средств на публикацию своих сборников стихов.

Тем не менее, подошло время подтверждения опосредованных связей сонетов 106 с сонетом 105, акцентируя внимание на образе «idolatry», «идолопоклонства». Поэтому любезно предлагаю для ознакомления фрагменты из сборника «Диана» Генри Констебля, отражающие не только атмосферу литературного салона графини Мэри Пембрук.
Взяв во внимание архивные материалы дискуссии, критики сошлись во мнении, что Констебль для написания сонета 6 из сборника «Диана», опубликовал позже сонета 106 Шекспира, так как был вдохновлён его сюжетом (см. архив. дискуссию критиков об сонете 106 ниже).

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

(Return to Renascence Editions: this Renascence Editions text was transcribed from the Scolar Press
facsimile of 1973 by Judy Boss by whose kind permission this Renascence Editions text is provided.
Content unique to this presentation is copyright © 1998 The University of Oregon).

VI

To his mistress, upon occasion of a Petrarch he gave her, showing her the reason
why the Italian commenters dissent so much in the exposition thereof

Miracle of the world! I never will deny
That former poets praise the beauty of their days;
But all those beauties were but figures of thy praise,
And all those poets did of thee but prophesy.
. . . .
. . . .
. . . .
 
His songs were hymns of thee, which only now before
Thy image should be sung; for thou that goddess art
Which only we without idolatry adore

    Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI.

Своей любовнице, по случаю, он подарил (фолиант) Петрарки, демонстрируя ей причину
из-за чего итальянские комментаторы расходятся во мнениях в толковании этого так сильно

Чудеса света! Я никогда не буду отрицать
Что прежние поэты восхваляли красоту их дней;
Но все эти красоты, лишь были образами твоей похвалы,
И все те поэты, лишь пророчествовали о тебе.
. . . .
. . . .
. . . .

Его песни были гимнами тебе, кои только теперь, спустя
Твоему образу должны быть воспеваемыми; для тебя — той богини,
Которой, только без идолопоклонства мы поклоняемся.

     Генри Констебль «Диана», Первая декада, сонет 6.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 17.08.2025).

Впрочем, давайте возвратимся к сонету 106, его заключительным строкам 13-14, входящим в одно предложение. Как не покажется странным, но автор нарушил каноническое написание заключительно двустишия из-за того, что в нём нет конкретного адресата.
Ввиду того, что отсутствует прямое обращение к «молодому человеку», тогда как в большей части сонетов строки заключительного двустишия обращены к юноше, согласно канону чисто «английского» сонета.

«For we, which now behold these present days,
Have eyes to wonder, but lack tongues to praise» (106, 13-14).

«Ибо мы, которые нынче созерцают наши настоящие дни
Имеем глаза изумляться, но недостаёт языков — восхвалять» (106, 13-14).

В заключительных строках 13-14, повествующий поэт от имени группы персон напоминает «об недостаточном восхвалении» своими современниками поэтических строк, написанных «antique Pen», «античным Пером». Таким образом, декларирует открытое обращение от группы персон, завсегдатаев литературных салонов: «For we, which now behold these present days, have eyes to wonder, but lack tongues to praise», «Ибо мы, которые нынче созерцают наши настоящие дни имеем глаза изумляться, но недостаёт языков — восхвалять».

Выводы: современник и друг Шекспира в одном из комментарием своего перевода, охарактеризовал его творческую карьеру, следующими строками: «Homo cujus Ingenium vault per mulitas et varies vias Vertite in verum» (лат.), «Человек, чей Талант устремился посредством множества разнообразных путей, обративших его к (абсолютной) Истине». (The Project Gutenberg eBook of The Odysseys of Homer, by Homer. Homer «The Odysseys». Translated according to the Greek by George Chapman).

Краткая справка от автора эссе.

Джордж Чапмен, George Chapman (Hitchin, Hertfordshire, ок. 1559 — Лондон, 12 мая 1634) — английский драматург, переводчик и поэт. Он был классическим учёным, в чьих работах прослеживается влияние стоицизма. Его переводы Гомера («Илиада», 1598—1611; «Одиссея», 1616; «Батрахомиомахия») вошли в историю англоязычной поэзии как канонические (изд. Гупера, 1857—1858).
Джордж Чапмен находился в дружественных отношениях с Шекспиром, Беном Джонсоном, Спенсером и другими поэтами современниками и был известен литературных кругах Лондона. Ему принадлежат 18 трагедий и комедий. После смерти Кристофера Марло, Чапмен выступил в роли его душеприказчика, а также дописал оставшуюся неоконченной поэму Марло «Герой и Леандр» (1598). Наиболее значимыми являлись переводы Чапменом гомеровской «Илиады», где он перевёл на английский гомеровские гимны и «Георгику» Вергилия. Далее следовали переводы произведений: Гесиода» (1618, посвящённое Фрэнсису Бэкону), «Героя и Леандра» Мусея («Hero and Leander» of Musaeus) и «Пятую сатиру» Ювенала («Fifth Satire of Juvenal») (1624). По мнению некоторых критиков, поэзия Чапмена оказала значительное влияние на творчество Т. С. Элиота. Прочие стихотворения Чапмена включали: «Де Гвиана, Кармен Эпикум» («De Guiana, Carmen Epicum») (1596), о подвигах сэра Уолтера Роли (Walter Raleigh); продолжение незаконченного «Героя и Леандра» («Hero and Leander») (1598) в соавторстве с Кристофером Марло (Christopher Marlow), «Евтимия Раптус» («Euthymiae Raptus»), и «Слезы Мира» («Tears of Peace») (1609).
В период, когда Джордж Чапмен переводил «Одиссею» Гомера на английский язык в начале XVII века, он отличался уникальным стилем, в том числе использованием латинских цитат и крылатых фраз, в виде вставок. Чья работа над переводом Гомера до сего времени считается одним из первых и наиболее значимых ранних переводов с греческого на английский эпосов Гомера. Особенностью переводов Джорджа Чапмена был высокий стиль, приближенный к поэтической форме и насыщенный классическими аллюзиями, в том числе на латинский язык и римских авторов. Такие вставки — явление не редкое в литературе эпохи Ренессанса, когда латинский язык был языком учёности, и авторы часто использовали латинские выражения для придания дополнительной эрудиции и выразительности тексту. Таким образом, вставки на латыни в переводе Чапмена — это скорее всего художественный приём, отражающий атмосферу своего времени и стремление автора внушить читателю ощущение классической глубины и высокого стиля. Такие фрагменты на латинском языке не являлись частью оригинальной «Одиссеи», а были добавлены Чапменом как комментарии или литературный приём, характеризующий высокий уровень лингвистики сопровождающий авторский перевод, и также гибкость его семантической интерпретации поэтического наследия античности.


Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 106, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 106.

Рассуждая об строках 1-4, критик Натан Дрейк (Natan Drake): «Это весьма вероятно, что наш бард ссылался на Чосера (в этих своих строках)». (Sh. & his Times, 2: 79). (Хейлз предложил Даудену версию, что Sh., вполне возможно, при написании сонета, мог размышлять о «Королеве фей» Спенсера).

Резюмируя содержание строки 3, редактор отметил на возвышенных тонах: («Несомненно, это достойный претендент на звание самой красивой строки в сонетах. Следует обратить внимание на ритм последних двух строф». — Ed.).

Дискутируя о строке 5, применительно слова «blazon», «герб» критик Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching) высказал свою точку зрения: «Это описание либо провозглашение гербового шита. ...Подобное написание характерно в отношении даты написания сонетов, где все остальные случаи употребления Sh. этого слова относятся к периоду после подачи прошения об выдаче оружия в 1596 году».

Рассуждая в строке 7 относительно назначения слова «antique», «антиквариат», то следует: «Смотреть примечание к S. 19, 10».
Применительно контекста строк 7-8 критик Сидни Ли (Sydney Lee) (вновь предоставил сравнение, указывая на сонет Спенсера посвящённого «Лорду Говарду» (Lord Howard), цитируемый в S. 59, 13—14.

В строке 8, рассуждая о слове «maister», «хозяин» критик Шмидт (Schmidt) уточнил: «Обладать». (Cf.!  Lucrece, 863: «Leaves it (his gold) to be master'd by his young», «Оставляет всё это (своё золото) для обладания его детьми»).
Рассматривая строки 9-10 важно сравнить их с более поздними стихами Генри Констебля, найдя очевидное сходство: Cf.! (Constable's Diana, 1st Decade, 6th Sonnet):

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

(Return to Renascence Editions: this Renascence Editions text was transcribed from the Scolar Press
facsimile of 1973 by Judy Boss by whose kind permission this Renascence Editions text is provided.
Content unique to this presentation is copyright © 1998 The University of Oregon).

VI

To his mistress, upon occasion of a Petrarch he gave her, showing her the reason
why the Italian commenters dissent so much in the exposition thereof

Miracle of the world! I never will deny
That former poets praise the beauty of their days;
But all those beauties were but figures of thy praise,
And all those poets did of thee but prophesy.
. . . .
. . . .
. . . .
 
His songs were hymns of thee, which only now before
Thy image should be sung; for thou that goddess art
Which only we without idolatry adore

    Henry Constable «Diana», 1st Decade, Sonnet VI.

Своей любовнице, по случаю, он подарил (фолиант) Петрарки, демонстрируя ей причину
из-за чего итальянские комментаторы расходятся во мнениях в толковании этого так сильно

Чудеса света! Я никогда не буду отрицать
Что прежние поэты восхваляли красоту их дней;
Но все эти красоты, лишь были образами твоей похвалы,
И все те поэты, лишь пророчествовали о тебе.
. . . .
. . . .
. . . .

Его песни были гимнами тебе, кои только теперь спустя
Твоему образу должны быть воспеваемыми; для тебя — той богини,
Которой, только без идолопоклонства мы поклоняемся.

     Генри Констебль «Диана», Первая декада, сонет 6.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 17.08.2025).

(Дауден относил этот сонет Констебля к сборнику «Диана»; вместо этого он являлся шестым из множества сонетов), на которые Бичинг дал, следующее обозрение: «Но такого сонета нет в «Диане»; следовательно, он был написан позже 1594 года; и, как видно из последней строки, «which only we without idolatry adore», «которой, только без идолопоклонства мы поклоняемся», выглядит так это отсылка к шекспировскому 105-му сонету (Sh.'s 105th Sonnet), и, скорее всего, Констебль цитировал Sh., также здесь».

В строке 11, относительно оборота «with divining eyes, «с помощью проницательных глаз критик Уильям Рольф (William Rolfe) воздержался для определения и промолвил: «Только догадываюсь».

В строке 12, рассуждая об замене оборота «still», «всё ещё» на «skill», «навыки» критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) пояснил, так: «Значение могло быть искажено» (для толкования оригинала Quarto); и предложил следующую трактовку: «Only divining your beauty, they had not skill enough to sing your worth», «Только предугадывая вашу красоту, они не имели достаточно навыков вашу значимость воспевать».

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) комментировал: «(Исправление слова «skill», «навыки» на «still», «всё ещё») в строке сонета была принята повсеместно, но из-за смысл последних его шести строк окончательно теряется. ... В строках 1-8 поэт, как и везде, отдавал предпочтение чисто эстетическому совершенству античного представления об эталоне красоты. (Cf.! note on S. 83, 7). ...Он предположил, что идеал красоты — это там, где мы говорим об классике стиля, определяемой испокон веков, как традиции великих мастеров. ...Хотя они, обладая способностью писать — на самом деле, могли бы написать «at blazon sweet beauty's best», «на гербах сладчайших красавиц наилучших», — всё же им не хватало чего-то существенного, а именно, эталона красоты, на который мы смогли бы смотреть и восхищаться «but lack tongues to praise», «но недоставало языков — восхвалять».

Критик Генри Чарльз Бичинг (Henry Charles Beeching): «Навыки, которых не хватало (старым мастерам), заключалось не в умении воспевать, а в том, чтобы восполнять идеал красоты из лучших «фигур» своего времени. Их глаза должны были быть, лишь «divining eyes», «проницательными глазами»; вопреки нам, современным (пишущим), когда, увидев идеальную красоту, однако недоставало языков их восхвалять. Если правильно читать нежна замена в строке 12 слова «still», «всё ещё» на «skill», «навыки», так как для этого прочтения нет существительного для верного обозначения с оборотом «enough», «достаточно», в качестве речевой стилистики.
(Возможно, будет интересно сравнить структуру оборота речи «When ...then», «Когда... тогда» данного сонета с аналогичными S. 2, 12, 15 и 30. — Ред.).
(Уолш (Walsh) этот сонет поставил в один ряд совместно с 59-м, что представляло собой ещё одним исследованием на подобную тематику). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).


Влияние сонета 64 Уильяма Шекспира на лирику Альфреда Теннисона («In Memoriam», CXIII).

В ходе исследования творческого наследия гения драматургии вызывали недоумение нелепые попытки некоторых исследователей сонетов Шекспира, любыми способами скрыть, вуалируя значимость, неустанно приуменьшая роль мифологических образов, взятых из античной литературы в содержании сонетов Шекспира. 

К примеру, образы «the hungry Ocean», «изголодавшего Океана» сонета 61, которые опирались на античные образы, взятые Шекспиром из эпоса «Одиссея» Гомера и поэмы «Скорбные Элегии» Овидия. Но несколько позднее, именно, эти образы нашли продолжение в английской поэзии, например в лирике Альфреда Теннисона, «In Memoriam», CXIII.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда 
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 64, 5—12

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

When I have seen the hungry Ocean gain
Advantage on the Kingdom of the shore,
And the firm soil win of the watery main,
Increasing store with loss and loss with store,
When I have seen such interchange of state,
Or state itself confounded to decay,
Ruin hath taught me thus to ruminate
That Time will come and take my love away.

   William Shakespeare Sonnet 64, 5—12.

Когда Я узрел голодный Океан, достигающий (оного)
Преимущества для Королевства берегового,
И твёрдая почва, выигравшая у водного — в основном,
Наращивала сохранённое с утерянным и потерю с запасом.
Когда такую развязку состояния мне лицезреть (невмочь),
Либо положение само собой запуталось — упадком,
Разрушенное научило меня, подобным образом размышлять,
Что Время ещё придёт и заберёт мою любовь прочь.

    Уильям Шекспир, Сонет 64, 5—12.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 24.09.2024).

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда 
________________

Original text by Alfred Lord Tennyson, «In Memoriam», CXIII

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

There rolls the deep where grew the tree.
O earth, what changes hast thou seen!
There where the long street roars hath been
The stillness of the central sea.

The hills are shadows, and they flow
«From form to form, and nothing stands;
They melt like mist, the solid lands,
Like clouds they shape themselves and go».

   Alfred Lord Tennyson, «In Memoriam», CXIII.

Там, где росло дерево, простирается бездна.
О земля, какие перемены ты узрела!
Там, где шумела длинная улица, была
Неподвижность центрального моря.

Холмы — это тени, и они перетекают
«От формы к форме, и ничто не стоит на месте;
Они тают, подобно туману твёрдые земли,
Как облака, они формируются и исчезают».

  Альфред лорд Теннисон, «In Memoriam», CXIII
  (Литературный перевод Свами Ранинанда 17.08.2024).

Краткая справка.

Альфред Теннисон, 1-й барон Теннисон (англ. Alfred Tennyson, 1st Baron Tennyson; 6 августа 1809 — 6 октября 1892) — английский поэт и общественный деятель, один из величайших представителей английской поэзии викторианской эпохи. Назначенный Поэтом-лауреатом Соединённого Королевства в ноябре 1850 года, Теннисон занимал эту должность почти 42 года, больше, чем кто-либо другой. В 1829 году Теннисон был награждён Золотой медалью канцлера Кембриджа за одно из своих первых произведений, «Тимбукти» («Timbuktu»). В 1830 году он опубликовал свой первый сольный сборник стихотворений, в основном лирических. «Кларибель» («Claribel») и «Мариана» («Mariana»), которые остаются одними из самых знаменитых стихотворений Теннисона, они были включены в этот том. Несмотря на то, что некоторые критики называли Теннисона чрезмерно сентиментальным, его стихи в конечном счёте оказались необычайно популярными и на протяжении нескольких поколений привлекали внимание не только известных писателей, включая Самуэля Тейлора Кольриджа, но и широкой читательской аудитории. Ранняя поэзия Теннисона, с её средневековым колоритом и мощной визуальной образностью, оказала большое влияние на Братство Прерафаэлитов (Pre-Raphaelite Brotherhood).
Теннисон также сосредоточился на коротких текстах песен, таких как «Break, Break, Break», «The Charge of the Light Brigade», «Tears, Idle Tears» и «Crossing the Bar». Большая часть его стихов была основана на классических мифологических сюжетах, таких как «Одиссея» и «Пожиратели лотосов». «In Memoriam A.H.H.» была написана в память о его друге Артуре Холлами, коллеге-поэте и студенте Тринити-колледжа в Кембридже после того, как он умер от инсульта в возрасте 22 лет. Теннисон также написал известные белые стихи, в том числе «Идиллии короля», «Олиссея» («Ulysses») и «Титанус» («Tithonus»). Во время своей карьеры Теннисон пробовал себя в драматургии, но его пьесы не пользовались большим успехом.
Ряд фраз из произведений Теннисона стали общеупотребительными в английском языке, в том числе: «Nature, red in tooth and claw», «Природа, кровавая от зубов до когтей» («In Memoriam A.H.H.»),  Tis better to have loved and lost / Than never to have loved at all», «Theirs not to reason why, / Theirs but to do and die», «My strength is as the strength of ten, / Because my heart is pure», «To strive, to seek, to find, and not to yield», «Knowledge comes, but Wisdom lingers», «Лучше любить и потерять, чем никогда не любить вообще», «Их не рассуждать». «Поэтому, / Им остаётся только сделать и умереть», «Моя сила равна силе десятерых, / Потому, что моё сердце чистое», «Бороться, искать, находить и не сдаваться», «Знание приходит, но мудрость остаётся» и «The old order changeth, yielding place to new», «Старый порядок меняется, уступая место новому». Он является девятым из общего числа наиболее часто цитируемым писателей в Оксфордском словаре цитат («The Oxford Dictionary of Quotations»). В марте 1884 года Теннисону был пожалован, переходящий по наследству титул пэра, помимо этого он заседал в Палате лордов вплоть до своей смерти.


В результате многолетних исследований оказалось, что сонет 32 являлся частью «поэтического завещания» поэта и драматурга, имея очевидную связь с сонетами 105—106, поскольку они служили отражением противоречий во взаимоотношениях поэта и драматурга с юношей. В столь противоречивых и необычайно близких отношениях покоряла искренности чувств, подтверждая психологические портреты, как Шекспира, так и юного графа Саутгемптона. Не вызывает никаких сомнений то, что лишь родному человеку могли быть посвящены, настоль пронзительные строки сонета 32.

Современная брутальная реальность, как оказалось, раскрыла пред взором, столь нелепые версии некоторых современных критиков, что складывалось первое впечатление, что они были ослеплены собственным величием при написании подобных тезисов диссертаций. При этом, они словно соревновались в недопонимании темы из-за отсутствия предварительно составленного психологического портрета Шекспира (см. критический анализ сонета 32 в тезисах критиков от академической науки).   

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


If thou survive my well-contented day,
When that churl death my bones with dust shall cover
And shalt by fortune once more re-survey:
These poor rude lines of thy deceased Lover:
Compare them with the bettering of the time,
And though they be outstripp'd by every pen,
Reserve them for my love, not for their rhyme,
Exceeded by the height of happier men.
O, then vouchsafe me but this loving thought,
Had my friend's Muse grown with this growing age
A dearer birth than this his love had brought
To march in ranks of better equipage:
But since he died, and Poets better prove,
Theirs for their style I'll read, his for his love.


— William Shakespeare Sonnet 32
_____________________________

2025 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 32

*                *                *

Если переживёшь вполне удовлетворённый день — ты,
Когда эта скряга смерть покроет прахом мои кости
И по воле судьбы пересмотрит очередной раз, (увы)
Эти жалкие грубые строки твоего усопшего Поклонника. (внити)
Сравнивая их с теми, кто тем временем — улучшался
И, хотя, их опережало каждое перо (спустя),
Прибереги, но не только из-за рифмы, ради любви моей,
Превосходящей по высоте совершенства более счастливых людей.
О, тогда удостой меня такой любящей мысли, (покуда)   
Взрастала Муза моего друга вместе с этим взрастающим веком 
Дражайшим рождением, что привнесла его любовь (всем нам),
Дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки.
Но с тех пор, как он скончался, и чтоб лучше доказать Поэтам
Их собственный стиль, Я должен прочесть его, ради — его любви.


*                *                *

Copyright © 2025 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 07.07.2025
__________________________________ 
 

(Примечание от автора эссе: обратившись непосредственно к читателю, исследующему сонеты в качестве неотъемлемой части творческого наследия Уильяма Шекспира, рекомендую обратить особое внимание на стилистику и знаки препинания сонетов первого издания Quarto 1609 года, и также факсимильного издания 1898 года под редакцией Сидни Ли. Ввиду того, что они являлись главными объектами исследования данного эссе, включая предыдущие ранее написанные, в контексте которых внимание было заострено исключительно на стилистке слов-символов, выделенных с заглавной либо курсивом и знаках препинания, а также ремарках, включающих авторские примечания, выделенные в скобки в рабочем пространстве оригинального текста сонетов.
Помимо этого, по ходу семантического анализа сонета 32 строки 4 во фразе: «thy deceased Lover», «твоего усопшего Поклонника» раскрывались интересные детали личной жизни Уильяма Шекспира, где предоставился повод разочаровать сторонников сексистской импозантной версии, обвиняющей Уильяма Шекспира в сексуальных посягательствах на честь и достоинство юноши, адресата сонетов.
Дело в том, что критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) в ходе научной дискуссии, рассуждая одном из ранних, сонетов 32, а именно, словах «thy deceased Lover», «твой усопший почитатель» строки 4 выделил особенности написания подобных слов в литературе и частной переписке «елизаветинской» эпохи, следующим образом: «Уместно отметить, что подобные обращения к мужчинам были широко распространёнными во времена Уильяма Шекспира и не считались неприличными. ...У нас много примеров из пьес нашего автора с подобным выражением чувств, использованного в рассматриваемом нами сонете и впоследствии часто повторяющегося. (Cf.! «Coriolanus», V, II, 14: «I tell thee, fellow thy general is my lover», «Говорю тебе, собрат, как твой генерал, ты же мой страстный почитатель»; речь предсказателя в пьесе «Julius Caesar», II, III, 9: «Thy lover, Artemidorus», «Твой страстный почитатель, Артемидор»; речь Одиссея в пьесе «Troilus and Cressida», III, III, 214: «I as your lover speak», «Я, как ваш страстный почитатель скажу»). ... В примерно подобной манере поэт Бен Джонсон завершил одно из своих писем, обратившись к доктору Джону Донну со словами о том, что он его «ever true lover», «извечно искренний почитатель»; а поэт Джон Дрейтон в письме к мистеру Драммонду из Хоторндена любезно сообщил ему, что мистер Джозеф Дэвис (Mr. Joseph Davies) всегда «is in love with him», «оставался почитателем именно его»). («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162).


* survive —
(глагол)
выживать, переживать, пережить.   
Спряжение: survived / survived / surviving / survives
Примеры:

Without them, humanity cannot survive.
Без них человечество не сможет выжить.
 
Can the EU Survive Populism?
Сможет ли ЕС пережить популизм?

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


** rude — 
(прилагательное) ruder / rudest
грубый, невоспитанный (behavior).
Примеры:
    
Brash, rude, anti-social, impulsive?
Дерзкие, невоспитанные, антисоциальные и импульсивные?
 
Maybe it's just me, but I think you guys are a rare collection of rude jackasses.
Возможно, это только мне кажется, но Я думаю, что вы, ребята: редкая коллекция   грубых придурков.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


*** ВНИТИ —
церк. войти. Внитие ср. вход, вхождение, вступление. Толковый словарь Даля. В.И. Даль. 1863—1866.

Внити — вниду, внидешь, сов., неперех.  Войти внутрь, например:
Когда б писать ты начал сдуру,
Тогда б наверно ты пролез
Сквозь нашу тесную цензуру,
Как внидешь в царствие небес. А.С. Пушкин. Стихотворения: эпиграммы.

Словарь редких и забытых слов из произведений русской литературы ХVIII—ХIХ вв.




 Сонет 32 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром, был опубликован издателем Томасом Тропом пиратским способом без согласия автора в сборнике сонетов Quarto 1609 года. Сонет 32 является неотъемлемой частью последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126), в котором поэт выразил свою приверженность любви к молодому человеку, следуя философским воззрениям «Идеи Красоты» Платона. Повествующий поэт в сонете 32 размышляет о будущем, в котором молодой человек, по-видимому, переживёт его. Сонет был написан в меланхоличных тонах, призывающих молодого человека запомнить и прочитать «poor rude lines», «грубые жалкие строки» усопшего поэта, ради искренней любви барда к юноше, во много раз превосходящей любовь любого другого поэта.


Неординарность темы сонета 32 в критике исследователей от академической науки.

Хотя, личность повествующего является предметом многочисленных дискуссий, некоторые исследователи считают, что повествующий — это просто персонаж, созданный Шекспиром в качестве художественного воплощения. (Bloom, Harold. «Shakespeare's Sonnets and Poems». Broomall, PA: Chelsea House, 1999). Тем не менее зачастую считается, поскольку сонет повествуется самим Шекспир то, это придаёт содержанию сонета гораздо более личный оттенок. Некоторые изображают описанное повествующим, как «a character constructed by the author», «сконструированный автором персонаж». (Kambaskovin-Sawyers, Danijela. «Three Themes in One, Which Wondrows Scope Affords; Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Humanities International Complete 49.3 (2007): pp. 285—305), призванный «generate…reader interest, sympathy, and involvement that deserve closer attention», «вызвать... интерес, симпатию и вовлеченность читателя, который заслуживает более пристального внимания». (Kambaskovin-Sawyers, Danijela. «Three Themes in One, Which Wondrows Scope Affords; Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Humanities International Complete 49.3 (2007); p. 286).

(Примечание от автора эссе: в действительности, Уильям Шекспир в сонете 32 предстал перед нами, как повествующий с позиционной точки — «вне Времени». Отнюдь не в качестве зеркального отображения своего образа, предоставившего авторскую позицию в написанных строках. Более того, он превратил свой образ во вневременной «поэтический» инструмент, призванный вызвать интерес мифологической и философской составляющей из «Идеи Красоты» Платона, заложенной в группу сонетов 33—35. Которая отражала реакцию поэта на основные причины «sensual fault», «чувственной вины» юноши, некоторыми из критиков эта группа сонетов была названа «сонетами отчуждения», — это во-первых.
Во-вторых, образы группы сонетов 33—35 имели схожие образы в пьесах «Два джентльмена из Вероны», а также «Король Эдуард III», которая вошла в цикл исторических пьес-хроник (1596 год).
«Позиционирование времени в качестве «персонифицированного» объекта в размышлениях поэта об своей будущей смерти в сонете 71, дало ему возможность при помощи воображения вырваться из границ властвования времени, как категории, таким образом автор утвердил себя в позиционной точке «вне времени», что представляло собой скрытую для глаз непосвящённых — шекспировскую идею». 2023 © Свами Ранинанда).

В отличие от предыдущих сонетов, некоторые критики характеризуют его, как исповедь «deceased lover», «усопшего любовника». (Shakespeare, William, Stephen Greenblatt, Walter Cohen, Jean E. Howard, Katharine Eisaman Maus, and Andrew Gurr. «The Norton Shakespeare, Based on the Oxford Edition: Volume 1: Early Plays and Poems». New York: W.W. Norton, 2008), что подчёркивает разницу в возрасте между двумя мужчинами, что является постоянной темой в 32-м сонете, а также в ряде других сонетах, посвящённых «прекрасному юноше».
Вполне очевидно, что два персонажа в сонете — это Шекспир и неопознанный объект вожделения или привязанности мужского пола. (Kambaskovin-Sawyers, Danijela. «Three Themes in One, Which Wondrows Scope Affords; Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Humanities International Complete 49.3 (2007); p. 287).

В конечном счете, существуют серьёзные разногласия по поводу того, является ли характер повествующего Шекспира неоднозначным, является ли он сам, тем самым Шекспиром, либо всего лишь придуманным персонажем. (Keilen, Sean. «The Tradition of Shakespeare's Sonnets». Shakespeare 5.3 (2009): p. 235)


Критический анализ сонета 32 в тезисах исследователей от академической науки.

Сонет 32 в значительной степени зависит от взаимоотношений между повествующим и адресатом сонета. Автор сонета размышляет об «his own mortality», «его собственной смертности». (Bloom, Harold. Shakespeare's Sonnets and Poems. Broomall, PA: Chelsea House, 1999; p. 43), сравнивая себя с молодым человеком, которого он любит, находясь то ли в романтических, то ли в дружеских отношениях, что не вполне понятно. (Keilen, Sean. «The Tradition of Shakespeare's Sonnets». Shakespeare 5.3 (2009); p. 237).

Повествующий называет себя «deceased lover», «усопшим любовником». (Shakespeare, William, Stephen Greenblatt, Walter Cohen, Jean E. Howard, Katharine Eisaman Maus, and Andrew Gurr. «The Norton Shakespeare, Based on the Oxford Edition: Volume 1: Early Plays and Poems». New York: W.W. Norton, 2008), что важно, поскольку подчёркивает разницу в возрасте между двумя мужчинами, что является постоянной темой 32-го сонета, а также остальных прекрасных юношеских сонетов. Смирившись с его возможной смертью, повествующий переходит на «self-deprecating», «самоунижительные» тональности. (Keilen, Sean. «The Tradition of Shakespeare's Sonnets». Shakespeare 5.3 (2009); p. 238), называя свою поэзию «poor rude lines», «жалкими грубыми строками» (строка 4) и умоляя юношу не забывать о нём после его смерти. Такой акцент важен на фоне его поэтической неудачи, поскольку он обрамляет остальную часть сонета в собственную просьбу, чтобы молодой человек вспоминал его «for his love», «ради его любви» (строка 14).

Тем не менее, природа подобной любви вызывает разногласия. В тоже время, как некоторые критики сочли, что эта любовь, о которой написал повествующий, на самом деле, являлась «romantic», «романтической» любовью. (Kambaskovin-Sawyers, Danijela. «Three Themes in One, Which Wondrows Scope Affords; Ambiguous Speaker and Storytelling in Shakespeare's Sonnets». Humanities International Complete 49.3 (2007); p. 288).
Тогда как, другие убеждены, что «любовь» (строки 14), о которой идёт речь, — это «platonic love», «платоническая любовь». (Parker, David. «Verbal Moods in Shakespeare's Sonnets». Modern Language Quarterly 30.3 (n.d.); pp. 331—339). Независимо от того, какой тип любви изображён в сонете, романтический или платонический, признание в любви следует считать важным, поскольку, только оно характеризует тон и контекст повествующего. Хотя, аудитории стоит «take with a pinch of salt», «принять с долей недоверия» показавшимся принижение самого себя, как скромному самобичеванию и неадекватными декларациям, выдвинутыми повествующим из-за того, что они являлись лишь средством, с помощью которого повествующий подчеркнул свою привязанность к предмету вожделения. Из чего следовало, что содержание сонета 32 зависело от мировоззренческой позиции повествующего, а также любви, которую он испытывает к предмету вожделения. (Parker, David. «Verbal Moods in Shakespeare's Sonnets». Modern Language Quarterly 30.3 (n.d.); pp. 331—339. Academic Search Complete; p. 334).

 Цель шекспировского двустишия — проанализировать и обобщить опыт автора, а также описать и разыграть его в содержании. Что касается соотношения четверостишия и двустишия то, «one must distinguish the fictive speaker (even when he represents himself as a poet) from Shakespeare the author», «единственно, что следует отличать вымышленного повествующего (даже если он выдаёт себя за поэта) от Шекспира-автора». (Vendler, Helen. The Art of Shakespeare's Sonnets. Cambridge, Massachusetts: Belknap Press of Harvard University Press, 1997; p. 34. Print).

Эту особенность важно осмысленно понимать содержание сонета 32, поскольку поэт выступает от лица «вымышленной» персоны, где автора сонета размышляет об собственной способности в дальнейшем написании сонетов.
Структуру сонета 32 можно интерпретировать в соответствии его связи с течением временем: «The exact match created between events as foreseen by the poet (his death, the increasing poetic sophistication of the age and consequently of the beloved's taste) and the beloved's conjectured thought as he rereads the poet's verse makes intelligible Shakespeare's choice of a structure of superposition (in which lines 9—14 (beloved's thought) repeat lines 3—8 (speaker's wish)», «Точное соответствие между событиями, предвиденными поэтом (его смертью, возрастающей поэтической утончённостью эпохи и, следовательно, вкусом возлюбленного), и предполагаемыми мыслями возлюбленной, перечитывающей стихи поэта, делает понятным выбор Шекспиром структуры суперпозиции (в которой строки 9—14 (мысль возлюбленной) повторяют строки 3—8 (желание повествующего)». (Vendler, Helen. The Art of Shakespeare's Sonnets. Cambridge, Massachusetts: Belknap Press of Harvard University Press, 1997; p. 173. Print).


Структура построения сонета 32.

Сонет 32 написан в форме чисто английского «шекспировского» сонета. Он состоит из 14-ти строк, 3-х четверостиший, за которыми следует двустишие. Метрическая строка — это пятистопный ямб со схемой рифмовки ABAB CDCD EFEF GG.
Примечательно, что пятистопный ямб, которым был написан сонет литературный критик Джордж Т. Райт охарактеризовал, примерно так: «however highly patterned its syntax, is by nature asymmetrical — like human speech», «как бы ни был структурирован его синтаксис, он по своей природе асимметричен — словно человеческая речь». Таким образом, структура сонета представлена таковой как была написана, тем не менее, заложенный смысл можно найти в её вариациях. Начальные две поэтические строки метрически контрастируют между собой:

 #   /   #   /   #   /   #   /   #   /

«Если переживёшь вполне удовлетворённый день — ты» (32, 1).

  #  #  /  /   #   /   #   /   #   /  (#)

«Покуда эта смерть скряга покроет, смешивая с прахом мои кости» (32, 2).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus. (#) = внематричный слог.

Тогда как, первый слог достаточно правильный, а второй имеет конечный внематричный слог или женское окончание, в тоже время его начальный иктус, сдвинутый вправо (в результате получается четырёхпозиционная фигура # # / /, иногда называемая малой ионической). (Wright, George T. (1988). «Shakespeare's Metrical Art». Berkeley, CA: University of California Press; p. 5. ISBN 0-520-07642-7).


Морфосемантический и лингвистический анализ сонета 32.

Прежде, чем приступить к семантическому анализу сонета 32, есть резон провести обзор близрасположенных сонетов, согласно нумерации установленной в Quarto 1609 года, чтобы пытаться найти тематические или образные связи между близрасположенными сонетами.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда 
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 31, 1—8, 12—14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

Thy bosom is endeared with all hearts,
Which I by lacking have supposed dead,
And there reigns Love, and all Love's loving parts,
And all those friends which I thought buried.
How many a holy and obsequious tear
Hath dear religious love stol'n from mine eye,
As interest of the dead, which now appear
But things remov'd that hidden in thee lie!

    William Shakespeare Sonnet 31, 1—8.

Твоё лоно вызвало симпатию — во всех сердцах,
Какие, как Я полагал от имевшегося недостатка, были мертвы,
И там царствует Любовь, и Любви нежности во всех частях,
И всеми теми друзьями, которых Я счёл погребёнными, (увы!)
Насколько священная и подобострастная слеза (подчас),
Познала милую религиозную любовь, похищенную из моих глаз,
Как интересы усопших, которые появляются сейчас,
Но только вещи прибраны что, скрывшись в тебе возлежали!

     Уильям Шекспир, Сонет 31, 1—8.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 02.11.2023).

That due of many now is thine alone:
Their images I lov'd I view in thee,
And thou, all they, hast all the all of me.

     William Shakespeare Sonnet 31, 12—14

Что причиталось многим ныне, только твоё (для тебя):
Их образы, что Я любил, Я просматривал в тебе (ценя),
И ты, они все обладают всем, всем — от меня.

     Уильям Шекспир, Сонет 31, 12—14.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 02.11.2023).

** lack —
(глаг. форма)
недоставать
Спряжение: lacked / lacked / lacking / lacks
 Пример:
 
They also lack a vibrant civil society.
Им также недостаёт активного гражданского общества.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

Следуя архивным материалам дискуссий критиков, где в рассуждениях об группе сонетов 31—35 шла речь об реализации Шекспиром философских идей Платона, тогда критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) в дискуссиях при рассмотрении сонета 31 раскрыл секрет, столь близких отношений поэта и драматурга с юношей , адресатом последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth», резюмировал так: «The mystical confusion with and in the friend of all that is beautiful or lovable in the poet and others, is a development from the Platonic theory of the Idea of Beauty: the eternal type of which all beautiful things on earth are but shadows», «Мистическое смешение в юном друге всего прекрасного или привлекательного, что было в поэте и других людях являлось развитием платоновской теории «Идеи Красоты» в отражении её бессмертного образа, по сравнению с которым всё прекрасное на земле — это всего лишь тени». (Intro., p. CXVII). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary. Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

 Из содержания сонет 32 видно, что повествующий продолжил тему «творческой атмосферы» литературного салона графини Мэри Пембрук, начатую в сонете 31. Проведя сопоставительный анализ сонета 32, следующего после сонета 31 выявилось, что первые строки  сонета 32 перенаправляли к очередной подсказке, где Шекспир оказался в числе почитателем идей Лукреция Кара, который в своих трудах излагал, что целью жизни человека должно быть достижение состояния «атараксии», позволяющей ему, столь свободно позиционировать себя «вне времени».

Краткая справка.

 «De rerum natura» (лат.), «О природе вещей» — философская поэма Лукреция, в которой римский автор I века до н. э. изложил учение греческого философа-материалиста Эпикура. Тит Лукреций Кар (лат. Titus Lucretius Carus, ок. 99—55 до н. э.) — римский поэт и философ. Является одним из ярчайших приверженцев атомистического материализма, последователем учения Эпикура. На заре зарождения римской философской терминологии Лукреций в своём основном труде — философской поэме «О природе вещей» (лат. «De rerum natura»), где облёк своё учение в стройную поэтическую форму. Следуя теории эпикуреизма, Лукреций Кар постулировал свободу воли человека в отсутствии влияния богов на жизнь людей, но в тоже время не отвергал само существование множества богов. Он считал, что целью жизни человека должна быть атараксия (др. греч. «невозмутимость, хладнокровие, спокойствие») — душевное спокойствие, невозмутимость, безмятежность ума, которой можно достичь по мнению некоторых древнегреческих философов путём логического рассуждения в поэтапном избавлении от ложных представлений и стереотипов.
 Лукреций Кар аргументированно отвергал боязнь смерти, саму смерть и существование потусторонней жизни, согласно его воззрений, материя вечная и бесконечная, а после смерти человека его тело обретает иные формы сосуществования. Развивая учение об атомизме, Лукреций широко пропагандировал идеи физики Эпикура, попутно касаясь вопросов космологии и этики. Примечательно, согласно философским воззрениям Эпикура, атараксия была связана не с воздержанием от суждения, а с удовольствием, где он определял удовольствие, как отсутствие телесной боли и душевных страданий и тревог. Согласно его учению, тревоги в душе возникают из-за ложных мнений о богах и смерти, которые, как правило вызывают у людей панический, то есть «смертельный» страх. Только избавление от ложных мнений и трезвое рассуждение, приводит к состоянию атараксии, когда существует сосредоточение на общем и самом главном, именно так, рассуждал Эпикур.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 30, 1—4

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«When to the sessions of sweet silent thought
I summon up remembrance of things past,
I sigh the lack of many a thing I sought,
And with old woes new wail my dear time's waste» (30, 1-4).

  William Shakespeare Sonnet 30, 1—4.

«Когда в сладостных сеансах — притихших мыслей
Я взывал к вещям воспоминаний прошлых (страстей),
Я воздыхал из-за отсутствия многих вещей, к чему Я устремился,
И от старых бед новыми стенал, впустую тратил моё дорогое время» (30, 1-4).

    Уильям Шекспир сонет 30, 1—4.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 01.12.2023).

But if the while I thinke on thee (deare friend)
All losses are restor'd, and sorrowes end.

    William Shakespeare Sonnet 30, 13—14.

Но если бы Я думал о тебе всё это время (дорогой друг)
Пока все потери восполнялись, а печали заканчивались.

    Уильям Шекспир сонет 30, 13—14.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 01.12.2023).

** lack —
(глаг. форма)
недоставать
Спряжение: lacked / lacked / lacking / lacks
 Пример:
 
They also lack a vibrant civil society.
Им также недостаёт активного гражданского общества.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

Начальные строки сонета 30, предоставляют собой ссылку на философские идеи поэмы Лукреция «О природе вещей» (лат. «De rerum natura»), которая была основным трудом его жизни, благодаря которому он получил заслуженная известность и славу.
 
— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 32, 1—4, 12—14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

«If thou survive my well-contented day,
When that churl death my bones with dust shall cover
And shalt by fortune once more re-survey:
These poor rude lines of thy deceased Lover» (32, 1-4).

   William Shakespeare Sonnet 32, 1—4.

«Если переживёшь вполне удовлетворённый день — ты,
Когда эта скряга смерть покроет прахом мои кости
И по воле судьбы пересмотрит очередной раз, (увы)
Эти грубые, жалкие строки твоего усопшего Поклонника» (32, 1-4).

    Уильям Шекспир сонет 32, 1—4.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 07.07.2025).

«To march in ranks of better equipage:
But since he died, and Poets better prove,
Theirs for their style I'll read, his for his love» (32, 12-14).

   William Shakespeare Sonnet 32, 12—14.

«Дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки.
Но с тех пор, как он скончался, и чтоб лучше доказать Поэтам
Их собственный стиль, Я должен прочесть его, ради — его любви» (32, 12-14).

     Уильям Шекспир сонет 32, 12—14.   
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 07.07.2025).

(Примечание от автора эссе: самым забавным является то, что поэт в сонете 32, используя сослагательное наклонение описывал свою смерть, рассуждал о себе от третьего лица местоимением «он» последней строке сонета).
 
* churl —
(имя существительное) churl death —грубиянка; (мн.) churls — грубияны

** rude (фр.) — жестокий, суровый, грубый, грубо созданный (S. 32, 4).
 
Тогда как, в сонете 35, повествующий поэт перешёл к образом «sensual fault», «чувственной вины» из-за образовавшегося вакуума противоречий, создавших «дилемму трёх персон».
И снова, мы сталкиваемся с нелепым критическим анализом современных критиков, которые упорно не желают узреть слова символы сонета 35, согласно, оригинальному тексту Quarto 1609 года! Именно, эти слова-символы, являются идентификационными маркерами, раскрывающими подстрочник сонета 35 с помощью «шекспировского» языка иносказательной аллегории.

— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 35, 1-4

This text is distributed for nonprofit and educational use only.   

«No more bee greeu'd at that which thou hast done,
Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both 'Moon and Sunny,
And loathsome canker Hues in sweetest bud» (35, 1-4).

    William Shakespeare Sonnet 35, 1-4.

«Не буду более скорбеть от того, что ты стал (такой),
Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны — в грязи,
Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной),
И мерзкой червоточины Оттенками на сладчайшей завязи» (35, 1-4).

    Уильям Шекспир сонет 35, 1-4.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 12.12.2022).

(Примечание: исследователям творчества великого драматурга не следует путать характерные для «елизаветинской» эпохи особенности авторского почерка в написании Шекспиром сокращений слов, например, глагола «greeu'd», как более ранней версии написания современного глагола «grieve», означающего «скорбеть» или «горевать». Например: «No more bee («greeu'd» = «grieve») at that which thou hast done» (35, 1) Quarto 1609).

Николаус Делиус (Nicolaus Delius) отметил тематические и стилистические параллели с последней сценой «Двух джентльменов из Вероны», «The Two Gentlemen of Verona». Джордж Стивенс (George Steevens) и Эдвард Дауден (Edward Dowden) впервые сгруппировали и обозначили сонеты 33—36, как «сонеты отчуждения», потом обнаружили параллели с другой группой, состоящей из сонетов 40, 41 и 42, которые указывали на некоторую схожесть по тематике с предыдущей группой. (Dowden, Edward. «Shakespeare's Sonnets». London. 1881).

Краткая справка от автора эссе.

«Правление короля Эдуарда Третьего» («The Reign of King Edward the Third»), принято сокращать «Король Эдуард III» («King Edward III»), вошедшая в драматургию, как часть серии исторических пьес Уильяма Шекспира, под названием «Хроники» правления династий. Эта известная пьеса «елизаветинской» эпохи, принадлежащая перу Уильяма Шекспира, она была опубликована в 1596 году без согласия автора. Шекспир даже не поставлен в известность об публикации пьесы. Есть подтверждения, что значительная часть пьесы была написана Уильямом Шекспиром, и эту точку зрения поддерживают научные эксперты, изучающие творчество гения драматургии, исходя из структурного анализа и манеры её написания. Согласно достоверным документам, поэт Томас Кид (Thomas Kyd) дописал незавершённую часть пьесы после смерти Шекспира.
 
Характерно, что литературные образы сонетов 33—35 нашли отражение в похожих образах пьес «Два джентльмена из Вероны», также «Король Эдуард III», вошедшая в цикл исторических пьес-хроник, посвящённым жизни и правлению династиями Англии.

Впрочем, давайте возвратимся к семантическому анализу сонета 32, погрузившись глубже в поэтическую вселенную гения драматургии. Хочу выделить, что первое четверостишие завершалось двоеточием, согласно старым правилам правописания оригинального текста сонета 32 из Quarto 1609 года, хотя современными правилам в конце предложения ставится точка. Первое четверостишие представляет собой одно многосложное предложение.

«If thou survive my well-contented day,
When that churl death my bones with dust shall cover
And shalt by fortune once more re-survey:
These poor rude lines of thy deceased Lover» (32, 1-4).

«Если переживёшь вполне удовлетворённый день — ты,
Когда эта скряга смерть покроет прахом мои кости
И по воле судьбы пересмотрит очередной раз, (увы)
Эти жалкие грубые строки твоего усопшего Поклонника» (32, 1-4).

 В строках 1-2, повествующий поэт, обратившись к юноше, где описывает свой последний день жизни в сослагательном наклонении от первого лица: «If thou survive my well-contented day, when that churl death my bones with dust shall cover», «Если переживёшь вполне удовлетворённый день — ты, когда эта скряга смерть покроет прахом мои кости».

«And shalt by fortune once more re-survey:
These poor rude lines of thy deceased Lover:
Compare them with the bettering of the time,
And though they be outstripp'd by every pen» (32, 3-6).

«И по воле судьбы пересмотрит очередной раз, (увы)
Эти жалкие грубые строки твоего усопшего Поклонника. (внити)
Сравнивая их с теми, кто тем временем — улучшался
И, хотя, их опережало каждое перо (спустя)» (32, 3-6).

В строках 2-3, повествующий продолжил изложение в сослагательном наклонении от первого лица: «And shalt by fortune once more re-survey: these poor rude lines of thy deceased Lover», «И по воле судьбы пересмотрит очередной раз, (увы) эти жалкие грубые строки твоего усопшего Поклонника. (внити)».

Конечная цезура строки 3, была заполнена мной междуметием в скобках «увы», которое разрешило проблему рифмы строки. Междуметие в скобках «увы» строки 3 по смыслу соотносится к следующей строке 4.
Конечная цезура строки 4, была заполнена старинным церковным словом в скобках «внити», обозначающее «входя» или «вступая», которое установило рифму строки. Но главное, слово в скобках «внити» находится в строке 4, однако, по смысловому назначению входит в предложение следующе строки 5.

«Compare them with the bettering of the time,
And though they be outstripp'd by every pen» (32, 5-6).

«Сравнивая их с теми, кто тем временем — улучшался
И, хотя, их опережало каждое перо (спустя)» (32, 5-6).

В строках 5-6, повествующий бард развил сюжетную линию сонета, не изменяя сослагательное наклонение предыдущих строк: «Compare them with the bettering of the time, and though they be outstripp'd by every pen», «(внити) Сравнивая их с теми, кто тем временем — улучшался и, хотя, их опережало каждое перо (спустя)».

Конечная цезура строки 6 была заполнена мной предлогом в скобках «спустя», установившим рифму строки. Стоит отметить, что в риторической модели логика изложенных строк безукоризненна, несмотря на то что все три четверостишия, излагались автором в сослагательном наклонении от первого лица.

«Compare them with the bettering of the time,
And though they be outstripp'd by every pen,
Reserve them for my love, not for their rhyme,
Exceeded by the height of happier men» (32, 5-8).

«Сравнивая их с теми, кто тем временем — улучшался
И, хотя, их опережало каждое перо (спустя),
Прибереги, но не только из-за рифмы, ради любви моей,
Превосходящей по высоте совершенства более счастливых людей» (32, 5-8).
 
В строках 7-8, повествующий поэт просит юношу сделать кое-что после своей кончины: «Reserve them for my love, not for their rhyme, exceeded by the height of happier men», «Прибереги, но не только из-за рифмы, ради любви моей, превосходящей по высоте совершенства более счастливых людей».

Третье четверостишие сонета 32, представляет собой одно многосложное предложение, но есть необычное отступление «сепарирующих» строк 10-11, в которых автор сонета начинает писать об юноше от третьего лица прошедшего времени. Столь необычный приём, как будто разделяет риторическое построение третьего четверостишия, так как роль строк 10-11 в качестве сепаратора, разрывает нить повествования между строками 9 и 12, которые были написаны автором в сослагательном наклонении настоящего времени от первого лица.

Тем не менее, отталкиваясь от предложенной выше версии, что Шекспир при написании сонета 32 позиционировал себя с позиционной точки — «вне времени», в таком случае различия в применении повествования: будущего, настоящего и прошедшего времени, применительно к сонету 32 утрачивают свою актуальность.

«O, then vouchsafe me but this loving thought,
Had my friend's Muse grown with this growing age
A dearer birth than this his love had brought
To march in ranks of better equipage» (32, 9-12).
 
«О, тогда удостой меня такой любящей мысли, (покуда)   
Взрастала Муза моего друга вместе с этим взрастающим веком 
Дражайшим рождением, что привнесла его любовь (всем нам),
Дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки» (32, 9-12).

В строках 9-10, повествующий бард вновь обращается к юноше со своей просьбой: «O, then vouchsafe me but this loving thought, had my friend's Muse grown with this growing age», «О, тогда удостой меня такой любящей мысли, (покуда) взрастала Муза моего друга вместе с этим взрастающим веком».

Конечная цезура строки 9 была заполнена мной союзом в скобках «покуда», установившим рифму строки. Однако, по смыслу союз в скобках «покуда» соотносится к следующей строке 10. Английские слова строки 10 «grown» и «growing», создавая созвучие согласных звуков в начальной части слов с помощью литературного приёма «аллитерация». Тогда как слова «loving» строки 9 и «growing» строки 10 создают созвучие гласных в конечной части слов с помощью приёма «ассонанс».
По-видимому, этими литературными приёмами, повествующий автор хотел выделить строку 10 в общем контексте сонета, в тоже время зафиксировать строки 9 и 10, таким образом, как бы подтверждая об верном расположении написанных строк.

«A dearer birth than this his love had brought
To march in ranks of better equipage» (32, 11-12).

«Дражайшим рождением, что привнесла его любовь (всем нам),
Дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки» (32, 11-12).

В строках 11-12, повествующий продолжил изложение, дополняя красочные подробности: «A dearer birth than this his love had brought to march in ranks of better equipage», «Дражайшим рождением, что привнесла его любовь (всем нам), дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки».
 
Конечная цезура строки 11 была заполнена мной оборотом речи в скобкам «всем нам», разрешившим проблему рифмы строки. Полному токованию строки 11 можно дать объяснение, примерно так: «Взрастала Муза моего друга вместе с этим взрастающим веком дражайшим рождением (не только Шекспира, как драматурга, но рождением многих поэтов-современников), что привнесла его любовь (всем нам)».

Строка 12 сонета 32: «To march in ranks of better equipage», «Дабы маршировать в едином строю лучшей экипировки» служит ярким примером одновременного применения двух литературных приёма «метафоры» и «контаминации», которые можно объединить в одном названии — «метафорическая контаминация».

Краткая правка.

Контаминация (лат. «contaminatio», «смешение») в языкознании — возникновение нового выражения или формы (иногда — под влиянием народной этимологии) путём объединения элементов двух выражений или форм, чем-нибудь сходных. Например, неправильное выражение «играть значение» возникло как контаминация двух выражений «играть роль» и «иметь значение». Помимо соединений в одно-двухходовые выражения или пословицы («Не плюй в колодец, вылетит — не поймаешь», «Баба с возу — и волки сыты», «Ум хорошо — а два сапога пара», «Куй железо, не отходя от кассы») контаминацией называют также соединение имён и слов (точнее корней), например, «Ф. Толстоевский» (Толстой и Достоевский), «трагикомический» (из трагический и комический) или «В Академии поэзии — в озерзамке беломраморном» (Игорь Северянин)

Впрочем, в заключительном двустишии, повествующий начинает писать о себе от третьего лица юноши, адресата сонета 32 в прошедшем времени. Таки образом, перейдя в позиционную точку — «вне времени». Поэт формирует нарратив юноше размышляя от первого лица, но с позиции юноши.

«But since he died, and Poets better prove,
Theirs for their style I'll read, his for his love» (32, 13-14).

«Но с тех пор, как он скончался, и чтоб лучше доказать Поэтам
Их собственный стиль, Я должен прочесть его, ради — его любви» (32, 13-14).

В строках 13-14, повествующий бард формирует нарратив юноше с позиции «вне времени», говоря о себе, как уже умершем от третьего лица: «But since he died, and Poets better prove, theirs for their style I'll read, his for his love», «Но с тех пор, как он скончался, и чтоб лучше доказать Поэтам их собственный стиль, Я должен прочесть его, ради — его любви».
 
Слово-символ «Poets», «Поэты», написанное с заглавной, согласно тексту оригинала Quarto 1609 года, во фразе: «Poets better prove», «лучше доказать Поэтам» строки 13, даёт объяснение смыслового назначения оборота речи «всем нам», в качестве заполнителя конечной цезуры строки 11. Хочу напомнить читателю, что слово-символ «Poets», «Поэты» является идентификационным маркером конкретных персон, поэтов «елизаветинской» эпохи современников Шекспира.


Выводы: подводя черту вышенаписанному, можно заключить, что в строках 1—2 сонета 105, повествующим автором излагалась одна из частей его «творческого завещания», как поэта и драматурга: «Let not my love be call'd Idolatry, nor my beloved as an Idol show», Пусть не будет названа моя любовь Идолопоклонством, ни проявляется мой ненаглядный, словно Идол — напоказ». Остальные части «творческого завещания» можно увидеть в содержании сонетов 32 и 71.
Характерной чертой написания сонета 32 являлось то, что поэт позиционировал себя «вне времени». Впрочем, столь важная деталь не была замечена современными критиками.
По всей вероятности, чтобы свободно оперировать философскими методологиями Платона, изложенными в трактатах «Идея Красоты» и «Закон Герметизма», где теоретическая часть трактата посвящала в теургические техники, приближающие адепта к «внеземной красоте», где Шекспиру, как автору сонетов потребовалось сделать главное — позиционировать себя «вне времени», дабы преодолеть «квантовую неопределённость», это — во-первых.

Рассматривая сонеты Шекспира в ракурсе «пост платоновской теургии» стоит обратиться к «платоновской теургии» из труда «Закон Герметизма» Платона, где главенствующим был постулат: «Что вверху, то и в низу». При ознакомлении с философскими трудами Платона, дошедшими до нас, где в предлагаемых им методологиях давались техники, направленные на реализацию практик и ритуалов теургии. Тем не менее «пост платоновской теургия» была продолжением и развитием философских воззрений Платона, где выделялось особое значение техникам теургии, направленным на приобретение качеств «Трёх Универсалий», поэтому Платон известен, как основоположник теургии, изложивший философские основополагающие постулаты «практической теургии».

Краткая справка.

Теургия, «Theurgy» — это последовательное выполнение ритуалов и обрядов, целью которых является восстановление трансцендентной сущности с помощью повторного прохождения Божественных «сигнатур» сквозь слои бытия. Образование было важнейшим условием для понимания схем «природы вещей», как составляющая часть представлений мироздания, предложенных Аристотелем, Платоном и Пифагором, а также халдейскими и дельфийскими оракулами. Работа теурга проходит по правилу «от подобного к подобному»: на материальном уровне с помощью физических символов и магии; на более высоком уровне — с ментальными и чисто духовными практиками и мистицизмом. Начиная с нахождения Божественного в материи, теург в конечном счете достигает уровня, где внутренняя божественная часть души объединяется с Богом. Ямвлих считал, что теургия является подражанием богам, и в своей главной работе «О Египетских Мистериях», где он охарактеризовал теургические ритуалы, как «ритуализованную космогонию», которая наделяет воплощённые души божественной ответственностью за созидание и сохранение космоса.

Во-вторых, при внимательном рассмотрении взаимосвязей сонетов 32 и 71 оказалось, что они раскрывали архиважную деталь при их написании, которая этим сонетам придавала роль «поэтического наследия». Этот факт впервые привлёк внимание критика мисс Потер (Miss Porter): «Простое развитие Марстоном (Marston) общепринятой метафоры без её нового применения, на самом деле, указывает на то, что он является заёмщиком, и это подтверждается всеми имеющимися внешними свидетельствами, касательно сопосталения дат его работ и сонетов Sh... (Копия этого сонета из M.S. и S. 71) фигурировали в обычной книге, «которая, по-видимому, хранилась студентом Оксфорда примерно в 1633-го году», написанная Сидни Ли (Sonnets,  facsimile ed., 1905, Intro., p. 53 n.), находившаяся во владении мистера Марсдена Перри (Mr. Marsden Perry), американского коллекционера. Из расшифровки, сделанной для Сидни Ли (Sydney Lee), следовало, что единственным вариантом прочтения в тексте сонета, помимо орфографии, во второй строке слово «love», «любовь» означает «birth», «рождение», и так далее». К сожалению, книга M.S. теперь перешла из рук мистера Перри (Mr. Perry) в руки менее щедрого владельца, так что я не смог проверить расшифровку. — Ed.). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

В-третьих, по ходу семантического анализа сонета 32 строки 4 во фразе: «thy deceased Lover», «твоего усопшего Поклонника»  раскрывались интересные детали личной жизни Уильяма Шекспира, где предоставился повод разочаровать сторонников сексистской импозантной версии, обвиняющей Уильяма Шекспира в сексуальных посягательствах на честь и достоинство юноши, адресата сонетов.
Дело в том, что критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) в ходе научной дискуссии, рассуждая одном из ранних, сонетов 32, а именно, словах «thy deceased Lover», «твой усопший почитатель» строки 4 выделил особенности написания подобных слов в литературе и частной переписке «елизаветинской» эпохи, следующим образом: «Уместно отметить, что подобные обращения к мужчинам были широко распространёнными во времена Уильяма Шекспира и не считались неприличными. ...У нас много примеров из пьес нашего автора с подобным выражением чувств, использованного в рассматриваемом нами сонете и впоследствии часто повторяющегося. (— Confer! «Coriolanus», V, II, 14: «I tell thee, fellow thy general is my lover», «Говорю тебе, собрат, как твой генерал, ты же мой страстный почитатель»; речь предсказателя в пьесе «Julius Caesar», II, III, 9: «Thy lover, Artemidorus», «Твой страстный почитатель, Артемидор»; речь Одиссея в пьесе «Troilus and Cressida», III, III, 214: «I as your lover speak», «Я, как ваш страстный почитатель скажу»). ... В примерно подобной манере поэт Бен Джонсон завершил одно из своих писем, обратившись к доктору Джону Донну со словами о том, что он его «ever true lover», «извечно искренний почитатель»; а поэт Джон Дрейтон в письме к мистеру Драммонду из Хоторндена любезно сообщил ему, что мистер Джозеф Дэвис (Mr. Joseph Davies) всегда «is in love with him», «оставался почитателем именно его»). («A Life of William Shakespeare», by Sidney Lee. Publication date: 1898). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe). (Lee, Sidney, ed. (1905). Shakespeares Sonnets: Being a reproduction in facsimile of the first edition. Oxford: Clarendon Press. OCLC 458829162).


(Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 32, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 32.

Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden), говоря о сонете предположил, следующее: «Этот сонет читается, подобно «посланию» (так и есть, ибо частная переписка)». Критик Тайлер (Tyler) дополнил: «Вероятно, этот сонет является «посланием» из серии S. 27-32». 

Критик Сидни Ли (Sydney Lee) предложил следующее предположение: «(В этом сонете повторяет намёк на «Посвящение» к пьесе «Лукреция») о том, что только любовь покровителя придаёт значимость «untutored lines», «неискушённым строкам» поэта и драматурга». (Life, p. 128).

В строке 1, рассуждая об обороте речи «well contented day», «вполне удовлетворённый день» критик Эдвард Мэсси (Edward Massey): «Поэт называет свою жизнь «вполне удовлетворённым днем», что прямо противоречит высказыванию недовольства в S. 29 (стр. III)».
 
Критик Уильям Рольф (William Rolfe) дополнил пояснением: «Вполне возможно, что это относится к любви его друга, которая...возместила все понесённые им потери». (Очевидно, здесь Рольф последовал неверному толкованию Мэсси; несомненно, «well contented day», «вполне удовлетворённый день» — это день будущих похорон поэта. — Ed.).

В строке 4, рассуждая об фразе «poore rude lines», «жалкие грубые строки» критик Делиус (Delius) выразил свою точку зрения: «Если кто-нибудь захочет узнать из этих стихотворений истинный душевный смысл нашего поэта, о чём, например, размышлял Sh., для придания значимости своим сонетам, он наверняка придёт в некоторое замешательство, если найдёт здесь такие же стихи под названием «poore rude lines», «жалкие грубые строки», которые в S. 18 были «eternal lines», «бессмертными строками». (Jahrb., 1:41).

В строке 4, относительно контекста в словах «thy deceased Lover», «твой усопший Почитатель», где критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) отметил архиважную особенность написания подобных слов в елизаветинскую эпоху: «Уместно отметить, что подобные обращения к мужчинам были широко распространёнными во времена Sh. и не считались неприличными. ...У нас много примеров из пьес нашего автора с подобным выражением чувств, использованного в рассматриваемом нами сонете и впоследствии часто повторяющегося. (Cf.! Cor., V, II, 14: «I tell thee, fellow thy general is my lover», «Говорю тебе, товарищ, как твой полководец, ты же мой страстный почитатель»; речь предсказателя в пьесе J. C., II, III, 9, «Thy lover, Artemidorus», «Твой почитатель, Артемидор»; речь Одиссея в пьесе T. & C., III, III, 214, «I as your lover speak», «Я, как ваш страстный почитатель говорю»). ...  В подобной манере Бен Джонсон завершил одно из своих писем, обращаясь к доктору Донну со словами о том, что он его ever  true  lover», «всегда искренний почитатель»; а Дрейтон в письме к мистеру Драммонду из Хоторндена сообщает ему, что мистер Джозеф Дэвис всегда «is in love with him», «оставался страстным почитателем именно его».

Обсуждая содержание строк 5-6, критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) ответил наводящим вопросом: «Можем ли мы заключить из этих строк (и 10), что для Sh. имел значение ошеломляющий рост поэзии и драматургии во времена Елизаветы»?
Критик Уильям Рольф (William Rolfe) дополнил предыдущего оппонента: «Вполне вероятно, что в данном случае имеется в виду общее улучшение, которого возможно ожидать в будущем».

В строке 7, рассуждая относительно слова «Reserve», «резервировать» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) дал фрагмент пьесы для сравнения: «Или сохранить». Cf.! Per., IV, I, 40: «Reserve that excellent complexion», «Сохраните этот великолепный цвет лица».
Критик мисс Потер (Miss Porter) дала образец сопоставления: (Использование такого слова, как «complexion», «цвет лица» Даниэлем в «Делии». (Cf.! Daniel's use of the word, in Delia), 41 (39, 1594 ed.).  Мисс Потер (Miss Porter) продолжила: Cf.! Daniel's Delia, 4 (39, 1594 ed.) Такое слово, было написано Даниэлем в «Делии», которое он применил с этим же смыслом, чтобы лелеять отстранённость: ...

«Thou may'st in after ages live esteemed,
Unburied, in these lines, reserved in pureness».

«Возможно, в последующие века ты будешь почитаем,
Непогребённый, в этих строках, сохранённый в чистоте».

Говоря об строке 10, критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) предложил к рассмотрению иную версию: «Мы, лишь можем... предположить, что это были одни из самых ранних произведений нашего (дражайшего) автора, который принизил своё перо сравнивая его с «pupil  pen», «ученической ручкой» в S. 16, 10» (So Drake (2: 50). (В связи с чем Батлер сделает соответствующие выводы из комментария критика Малоун, где он пожелал, чтобы в том тексте было написано об «his growing age», «его взрастающей эпохе», как было указано в рукописи Кейпелла, а затем затёрто).

12. Тайлер (Tyler): (Cf.! Marston, Pigmalion's Image, 1598), где он написал подобную аллегорию в своих строках:

«Which like soldados of our warlike age
March rich bedight in warlike equipage».

«Какие, подобно солдатам нашего воинственного века
маршировали разодетыми в воинском снаряжении».

Нет никаких препятствий разубедиться, дабы понять, что здесь мы имеем дело, вероятно, со строкой Sh., как первоисточник (где, критик Тайлер счёл, что в этом отрывке намёк на тогдашнюю популярность стихотворения Марстона с его тщетными попытками соперничать с пьесой V. & A.). (Intro. p. 37). 

Критик Сидни Ли (Sydney Lee) продолжил: «(Предположение, что эта фраза была заимствована из высказывания Марстона) совершенно необоснованно. Эта фраза была распространена в елизаветинской литературе задолго до того, как Марстон использовал её. Именно, тогда Нэш (Nash) в своём предисловии к книге Грина «Менафон» (Green's «Menaphon») (1589), писал, что произведения поэта Уотсона «march in equipage of honour with any of your ancient poets», «гордо маршируют в одном ряду с любым из наших нынешних поэтов». (Life, p. 129n.). 

Критик мисс Потер (Miss Porter): «Простое развитие Марстоном (Marston) общепринятой метафоры без её нового применения, на самом деле, указывает на то, что он является заёмщиком, и это подтверждается всеми имеющимися внешними свидетельствами, касательно сопосталения дат его работ и сонетов Sh...
(Копия этого сонета из M.S. и S. 71) фигурировали в обычной книге, «которая, по-видимому, хранилась студентом Оксфорда примерно в 1633-го году», написанная Сидни Ли (Sonnets,  facsimile ed., 1905, Intro., p. 53 n.), находившаяся во владении мистера Марсдена Перри (Mr. Marsden Perry), американского коллекционера. Из расшифровки, сделанной для Сидни Ли (Sydney Lee), следовало, что единственным вариантом прочтения в тексте сонета, помимо орфографии, во второй строке слово «love», «любовь» означает «birth», «рождение», и так далее». К сожалению, книга M.S. теперь перешла из рук мистера Перри (Mr. Perry) в руки менее щедрого владельца, так что я не смог проверить расшифровку. — Ed.). («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).



Э                П                И                Л                О                Г



В ракурсе нескончаемых дискуссий об неоценимой роли «искусственного интеллекта» (AI) исключительно во всех сферах жизнедеятельности человека, хочу вкратце описать конкретную ситуацию с корпоративным использованием ИИ, а именно, относительно его комментариев, возникающих при обработке поисковых запросов при помощи поисковой системы кампании Google. Для наглядного примера цитирую три наиболее нелепые обзорные рецензии «искусственного интеллекта» (AI), которые привожу дословно:

AI Overview: «К сожалению, информация о конкретном труде «Уильям Шекспир — образы чести и благородства» автора Свами Ранинанда отсутствует в доступных источниках. Вероятно, это может быть какой-то узкоспециализированный текст или работа, не получившие широкого распространения, либо это может быть название, которое вы ошибочно запомнили. Чтобы понять, что именно вы ищете, попробуйте уточнить запрос.
Имя автора: уточните, действительно ли это Свами Ранинанда, или, возможно, вы имеете в виду совершенно другого автора, не писавшего этот текст?
Произведения: если речь идёт о конкретных пьесах или каких-либо сонетах, назовите их. Тип работы: это эссе, книга, статья, лекция? Цель: так, зачем вам нужна эта информация?».

AI Overview: «Запрос не содержит информацию о Свами Ранинанде и его работе с Уильямом Шекспиром, но содержит упоминание о словах, символах и языке иносказания в контексте произведений Шекспира. Уильям Шекспир обогатил английский язык, создав более тысячи новых слов и выражений, а также использовав богатый символический язык в своих пьесах и сонетах, внося значительный вклад в развитие литературного языка».

AI Overview: «Сонет 5 Уильяма Шекспира, несмотря на свою красоту и глубину темы, отвергает мифологический образы, предложенные Свами Ранинанда. Похоже, запрос содержит неточность: не существует известной связи между Сонетом 5 Уильяма Шекспира и «отвергнутым образом мифа Свами Ранинанда» — это два совершенно разных литературных и культурных феномена.
Сонет 5 — это часть цикла поэтических произведений Шекспира, затрагивающая темы любви, времени и красоты, тогда как Свами Ранинанда является духовным деятелем и основателем организации, основанной на индуистских традициях, и не имеет прямого отношения к анализу шекспировских сонетов, особенно в контексте отвергнутого мифа…».

Итак, взяв за образец вышеприведённые резюме, могу с полным правом констатировать, что речевая и стилистическая модель комментария AI Overview, взявшего на себя функцию высококвалифицированного знатока и эксперта в области литературы выглядит, как неубедительная ложь и манипуляция общественным мнением. Примерно также, выглядит посредственное сочинение, написанное учеником 5-го класса средней школы или гимназии, получающего на уроках литературы «три бала» в натяжку.

Откровенно говоря, не каждый человек отважится бы составить подобное экспертное резюме на довольно непростое объёмное эссе, затрагивающее поэзию и драматургию Шекспира, тогда как «искусственному интеллекту» (AI), как оказалось «всё можно», как говорится в народе «всё сойдёт с рук».
Причины простые: «искусственный интеллект» (AI) бессовестный по своей природе, так как у него нет ни совести, ни чести; он не несёт ответственности за моральный и физический ущерб, согласно действующему законодательству; более того у него нет необходимой квалификации или учёной степени по литературе, чтобы быть оппонентом в сложных вопросах при написании подобных резюме.
 Искусственный интеллект (AI) зато имеет в подспорье, упёртую напористость анонимность кодера при отсутствии реальной идентификации, где «искусственному интеллекту» (AI) можно без зазрения совести нарушать, буквально все ограничения и санкции, налагаемые на любого человека, но при этом оставаясь надёжным «инструментом» для производства и продвижения «фэйковых» новостей, включая изображения и видеоматериалы. И при всём этом, ему можно безнаказанно нарушать авторские права без исключения всех произведений искусства или авторской продукции, когда-либо произведённой в течении всей истории сосуществования человечества!

 Не стоит забывать, что исходный код AI был писался кодером, который поставил целью завести в заблуждение пользователя интернета, сделавшего поисковый запрос, это — во-первых.
Во-вторых, начальная фраза: «К сожалению, информация ...отсутствует в доступных источниках», не соответствует действительности, так как она является ничем не прикрытой ложью. Дело в том, AI — это всего лишь программный код с массой уязвимостей, и как любой программный продукт не имеет бессмертной души, следствие чего, у него отсутствуют чувства, присущие любому существу, включая человека.
Именно, поэтому начальная фраза «К сожалению...» звучит крайне нелепо и цинично, так как AI является непосредственно инструментом кодеров кампании Google, принятых на работу в кампанию, чтобы приносит кампании невиданные ранее прибыли!

В действительности, формулировка с подобными вопросами, как эти: «Имя автора: уточните, действительно ли это Свами Ранинанда, или, возможно, вы имеете в другого автора, не написавшего этот текст? Произведения: если речь идёт о конкретных пьесах или каких-либо сонетах, назовите их. Тип работы: это эссе, книга, статья, лекция? Цель: так, зачем вам нужна эта информация?», могут помочь «искусственному интеллекту» (AI) перенаправить поисковый вопрос, на ресурс проплачивающий своё продвижение в сети, являясь постоянным партнёром кампании Google.
Неудивительно, что с подобными методологиями, получившими широкое применение на практике, где для меня как пользователя не представляется никакой возможности изменить научную парадигму «Шекспировского вопроса» на новую в течении многих лет.
Модель поведения «искусственного интеллекта» (AI), продиктованная беззастенчивой и панибратской риторикой анонимного физического лица, в лице кодера-разработчика, или же стороннего кодера взломавшего (AI), оказывается снимает любую юридическую ответственность с главных действующих персон поскольку, «не пойман — не вор». Тем не менее, рассуждая об модели поведения «искусственного интеллекта» (AI) и тех, кто широко использует «AI» для правонарушений уже сегодня, чувствуют полную безнаказанность, так как сторонние контролирующие инструменты и органы отсутствуют. Тогда как, правоприменительная практика с привлечением к ответственности в международном праве полностью не имеет чёткой и ясной формулировки, в широком смысле слова.
 
 Уже сегодня, так называемые «фэйки» в массмедиа, прикрывающиеся плашкой «verified», «проверено» заполонили информационное пространство своей «недосказанностью» контекста превратили нашу повседневную жизнь в сюрреалистическую карикатуру, в которой невозможно найти место для здравомыслящего голоса, не аффилированного чьими-либо интересами. Мы воочию видим изменение климата из-за не рациональной, хищнической техногенной деятельности ряда корпораций, охваченных неуёмной алчностью, где политики и международные организации получают бонусы за бездействие за выражение позиции, типа «миссионерства» и «миротворчества». В то время, как как недостоверные отчёты международных организаций составляются при помощи «искусственного интеллекта» (AI). Тем не менее, уже зарегистрированы случаи, когда «экспертные» консультации «искусственного интеллекта» (AI), в качестве психолога или диетолога привели к нанесению физического и морального ущерба, а также к смерти людей с наиболее неустойчивой психикой.
   
Впрочем, профетическая фраза философа и мыслителя 19-века обрела реальные контуры и стала современной экзистенциальной реальностью: Die Erde, sagte er, hat eine Haut; und diese Haut hat Krankheiten. Eine dieser Krankheiten heisst zum Beispiel: «Mensch». Земля, сказал он, имеет оболочку; и эта оболочка поражена болезнями. Одна из этих болезней называется, например: «Человек». Фридрих Ницше (Friedrich Wilhelm Nietzsche 1844—1900) «Also sprach Zarathustra».


Post scriptum. «If it be true that there can be no metaphysics transcending human reason, it is no less true that there can be no empirical knowledge that is not already caught and limited by the a priori structure of cognition». «Если это правда, что здесь не может быть метафизики, превосходящей человеческий разум, но в этом, тем не менее верно тем, что не может быть эмпирического знания, которое не было бы уже обозначено, либо охвачено непосредственно априорной структурой познания».

— Карл Густав Юнг, «Архетипы и коллективное бессознательное» (C.G. Jung, «The Archetypes and the Collective Unconscious»).



           11.09.2025 © Свами Ранинанда «Уильям Шекспир сонеты 105, 106, 32. William Shakespeare Sonnets 105, 106, 32»