На авансцене картонные дома...

На авансцене – картонные дома.
Их поджигают для спецэффектов.
Дым поднимается красивыми спиралями,
камеры снимают крупным планом
слёзы статистов в костюмах жертв.
Зрители привыкли к этому номеру.

В ложах сидят критики
с биноклями вместо глаз.
Они записывают каждый жест
в блокноты из человеческой кожи.
Завтра в газетах появятся рецензии:
"Убедительная игра",
"Мастерски поставленная трагедия".

Суфлёры шепчут актёрам роли
из-за кулис медиапространства.
Слова превращаются в картинки,
картинки – в эмоции,
эмоции – в политические решения.
Круг замыкается, как петля на шее.

На заднем плане декораций
горят настоящие города.
Но это не бутафория –
это "документальные вставки"
для большей достоверности спектакля.
Зрители думают, что это CGI.

Маэстро считает такты:
сколько нот трагедии
может выдержать его оркестр,
прежде чем музыканты разбегутся,
а дирижёрская палочка
переломится пополам?

В программке написано:
"Спектакль идёт без антракта.
Выход из зала запрещён
до окончания представления.
Администрация не несёт ответственности
за психологические травмы зрителей".

Но никто не читает мелкий шрифт.
Все смотрят на главную сцену,
где два кукловода
играют в шахматы фигурками
из плоти и крови,
считая себя гроссмейстерами.

А куклы танцуют и умирают,
танцуют и умирают,
под аплодисменты пустого зала,
где каждое кресло –
это чьё-то несбывшееся завтра.

(Сгенерировано claude.ai, отредактировано мной)