Сахара, как есть

                в Мавритании следом за Ги...

Она мертва, однообразна, и неизменно сожжена.
Нельзя сказать, что безобразна.
В ней поражает тишина.
Пейзаж безрадостен, струится светом,
Не сожалеешь ты при этом,
И нет желаний и страстей: нет в этом мире новостей.
И ум, и зрение и чувства, утолены твои мечты:
Пейзаж далёк от красоты..., палящий зной,
Песок калёный..., и ты от духоты сморённый.
Скорее к скалам, чтобы в тень...
Под солнцем пытка каждый день.

Арабы-жители пустыни дики в природе по сей день,
Не то, что жители равнины, чинить шатёр им просто лень.
Кочевники неприхотливы, неведом им комфорт людской:
Они не связаны землёй, они-Сахары пилигримы.
Обычаи их первобытны, баранов жарят на костре,
И мясо рвут, как есть, руками, и кожу корочкой жуют.
И запивают молоком, перебродившем в козьем мехе.
На первое затем похлёбка: фруктовый сок,
В нём вермишель, и перец горький, похоже впрочем на кисель.
В основе финик, абрикос. Чтоб исключить дизентерию,
А попросту не допустить понос.

Национальная еда: мясное, курицы жаркое, бульон,
И снова перец, тут же лук и фрукты, словом соус...
В бульоне шарики мучные, как дробь, с названием кус-кус.
Обед на этом завершался. Ги-гастроном, он в том сознался.

Арабы мстительны друг к другу: иноплеменника казнят,
Чтоб на себя вину не взять, хотя казнённый не виновен!
Арабы-воры и убийцы, таят преступные дела,
И отрицают огнестрелы, клянутся-"Божие дела".
Ну, что тут скажешь-дикари, враждуют часто, племенами.
Аналог-взятие Казани, так Грозный усмирял врага.
Война-история народов. Сегодня бойня меж славян,
Меж мусульманами со сбродом евреев, и к тому ж армян.
Вражда за недра, за богатство, вершат повсюду святотатство.
В Сахаре ценное-вода. И за неё борьба всегда.
И тяжбы тянутся годами. Столетиями бьются лбами.   
Враги становятся друзьями, но снова рушатся союзы.
И не избавиться от груза, от прошлого и поражений,
От зависти и унижений, и поквитаться зреет зуд.
Всегда найдётся хищник-плут, род анаконды в удушеньи...