Необычный человек с необычным именем

Буквы складываются в слова, из отдельных слов формируются фразы, фразы доносят смысл повествования...
И так, по сути, во всём. Из мелких фрагментов строится что-то большое...
Из семи нот композиторы создают уникальные, неповторимые музыкальные шедевры. Из отдельных мазков художников рождаются Джоконда и Сикстинская мадонна, Девятый вал и Последний день Помпеи...
Так и наша жизнь из разрозненных, казалось бы, событий, фактов, незначительных на первый взгляд поступков, создаёт нечто уникальное - создаёт человека. Каждый из нас неповторим, в каждом из нас сформированная гениальным Творцом самобытная Душа...
И вот каждый раз, прежде, чем сесть за клавиатуру компьютера, я задаюсь мыслью - что же было очередным мазком, очередной нотой, новым аккордом, зазвучавшим во мне...
Я уже писал, что по складу ума, по образу мышления я гуманитарий. Потому и формы самовыражения всегда искал соответствующие.
И вот, спустившись с гор, погусарив некоторое время - ну как без этого молодому энергичному - я записался в театральную студию нашего Дома Культуры.
Это был обычный по тем временам самодеятельный коллектив. Так получилось, что со многими участниками у меня сложились довольно близкие, приятельские отношения, мы вместе проводили свободное время, гуляли по вечерам, ходили на танцы...
Уж не знаю, чем так привлекателен наш город для кинематографистов, но уже не единожды в качестве съёмочной площадки использовались улицы нашего молодого города. И вот в 1975 году у нас снимался фильм "Иван и Коломбина". Наша развесёлая компания не могла оставить без внимания это событие, мы мало того, что в массовку вписались, ещё и перезнакомились с актёрами, снимавшимися в главных ролях фильма. Среди них была и юная красавица, в будущем известная на всю страну актриса Елена Цыплакова. В неё повлюблялась, наверное, добрая половина молодых сосновоборских лоботрясов, нам, наверное, повезло больше, в нашей компании она себя чувствовала "своим парнем", потому проводила с нами свободное время. Видимо, чем-то приглянулся ей и я, завязались дружеские отношения, которые некоторое время продолжались и после отъезда съёмочной группы.
Среди моих приятелей был Саня Иванов, с которым мы сдружились на тот момент крепко. И вот в канун 9 мая мы сидели у меня дома, потягивали коньяк - благо я только получку получил - и решили вдруг позвонить Цыплаковой, в гости напроситься на праздник. Сказано - сделано! Лена не отказала нам, пригласила к себе, и мы, разумеется, рванули на Гражданку, где в то время она жила.
Отец Лены носил не совсем обычное даже для советских времён имя - Октябрь Иванович. Да и человеком он, как я понял, был непростым. Фронтовик, прошедший войну. На тот момент он был серьёзно болен туберкулёзом и проходил курс лечения, но на этот праздник его отпустили из стационара домой.
И вот мы сидели в доме Цыплаковых, пили коньяк, вели беседы, пели песни. Нашлась гитара, и я воспользовался возможностью показать себя. Пел что-то из Высоцкого соответствующего настроению праздника, кажется "Солдаты группы центр"...
Октябрь Иванович задумчиво слушал, а потом позвал меня в соседнюю комнату. "Знаешь, Олег, а ведь ты не столько песню поёшь, сколько себя показать хочешь. Поёшь-то ты хорошо, но вот эта игра на публику... Вот и получается, что для тебя не песня главное, а как ты выглядишь, исполняя. Этакое самолюбование..."
Я сдулся... Возразить ему было нечего. Я подсознательно почувствовал, что он прав! Для меня важнее было то, как я выгляжу, как воспринимаюсь слушателями, а не то, что заложено в песне. Конечно, петь песни Высоцкого лучше автора невозможно, но вот пропустив через душу эмоции, заложенные в них и передать своей душой... А я играл. Играл роль хорошего исполнителя. И это отлично понял Октябрь Иванович...
Мы ещё некоторое время сидели и беседовали. Точнее, говорил-то он, а я в основном слушал. Слушал и поражался, как необычно, как глубоко видит мир этот смертельно больной человек.
Один небольшой момент из нашей беседы. Октябрь Иванович взглядом указал мне на расположенную напротив нас дверцу секретера и спросил -"Что видишь?" Я недоумённо посмотрел на него, потом на дверцу... И тут увидел то, чего раньше ни за что бы не заметил! Шпон, покрывающий дверцу был срезан так, что годовые кольца походили на хоровод взявшихся за руки девушек в длинных старинных платьях! Да, смотреть и видеть - это далеко не одно и то же...
Потом мы ещё немного посидели и, поблагодарив гостеприимных хозяев, уехали домой. Знакомство с Леной постепенно сошло на нет, она тогда уже всерьёз вливалась в актёрскую работу. А вот память о встрече с её не совсем обычным отцом с редким именем осталась у меня на всю жизнь.