Обречённые на любовь. Охота

Она явилась в галерею почти к закрытию,
как всегда такая восторженная, что казалось – ещё немного
и хлопнется в обморок в порыве экзальтации,
вцепилась в него мёртвой хваткой:
– Лев мой! Пойдём! Этот бар – чудо! Ты не должен быть один!

После разгромной желтушной статейки настроение было ни к чёрту.
Некоторые факты в статье были правдой, известной ограниченному кругу,
а значит в его окружении завелась хитрая серая воровка.

Он чувствовал себя взломанной страницей,
с перепиской интимного содержания и дикпиками,
которые внезапно стали достоянием общественности.
Многолюдная толпа – последнее, что ему было сейчас нужно,
но чтобы отвязаться от дамы, не задев её женское достоинство,
он согласился.

На входе оказалось, что вечеринка костюмированная.

– Лев мой! Ты вылитый Зорро! – зааплодировала верная поклонница,
после того, как им выдали по полоске  бархатной ткани с прорезями для глаз.

Внутри бара царила густая полутьма,
плотный воздух, как ромовая баба сиропом,
был пропитан парфюмом, табачным смогом и чем-то ещё,
похожим на запах перебродившей любви и пьяного секса,
люди в масках – бумажных, бархатных, пластиковых,
толпились у стойки, перешёптывались в углах,
смеялись слишком громко, словно хотели заглушить собственное смущение.
Несмотря на модную одежду, они казались ему куклами,
раскрашенными дешёвыми красками.
Он протиснулся к стойке, чувствуя, как футболка намертво прилипла к спине.
Бармен, в маске венецианского дожа с длинным птичьим носом,
разложил перед ним веером барные карты, точно собственные блестящие перья.

Не глядя в меню, он заказал воду со льдом и абсент
– сегодня хотелось чего-то не менее ядовитого, чем он сам.

Рядом хихикнула женщина-кошка,
распахнув полы короткого плаща,  она продемонстрировала кожаное бельё
и голую грудь с пирсингом,
словно вульгарный плакат, лишенный полутонов и тайны.

– Ты здесь один? – голос её звенел так же, как лёд в его стакане.
Он не ответил, лишь прижал ладонь к стеклу, ощущая холод.

DJ Snake Turn Down for What Lil Jon заглушил её последние слова.

Он развернулся в сторону танцпола - дышащее полотно абсурда,
где каждый мазок стремится вырваться за пределы собственного контура.

Она танцевала напротив, в центре зала,
чёрное закрытое платье, длиной чуть выше колен,
туфли, с квадратным мыском и толстым каблуком,
как-то он видел такие на танцовщицах с фестиваля ирландских танцев.
В мигающем чёрно-белом свете её волосы казались почти чёрными,
верхнюю половину лица скрывала красная маска лисы.
Кроме этой яркой маски взгляду зацепиться было больше не за что.

Он с иронией подумал: какой оригинальный выбор ..
для карнавальной вечеринки монашек.
Верная поклонница материализовалась рядом с ним,
с продолжением песни "о, мой Лев".
Приобняв её за плечи - да, радость моя, он кивнул бармену – повтори,
зелёная ядовитая жидкость снова заплескалась в рюмке.
Точно святая болотная вода.

Когда из динамиков поплыл мрачный гимн Хозиера – Take Me To Church,
он, опрокинув шот и почти не чувствуя вкуса, снова развернулся к танцполу.

Вскидывая вверх и плавно опуская руки,
она изгибалась так, словно говорила:
"эй, красавчик, займись мной",
ладони её, спускаясь вниз по телу,
обводили грудь, бедра, задерживаясь на животе,
– мягкие штрихи  незавершенного эскиза соблазна.

Take me to church.
Отдай меня любви, погрузи меня в эту близость..

Когда к ней подкатил какой-то Арлекин,
она просто от него отвернулась,
продолжая свой откровенный танец в одиночестве.

Он сам не понял, как оказался рядом,
а она вдруг обвила его этими вскинутыми руками.
От неожиданности он обнял её в ответ,
пальцы коснулись кожи, гладкой и горячей.
Он скользнул ладонями сверху вниз,
словно изучая текстуру нового холста,
– кажется монашка оказалась блудницей.

The only heaven I'll be sent to
Is when I'm alone with you..
мой единственный рай с тобой наедине..

– Как вам моя маска?
– голос был глухим и хриплым, будто у неё сильная ангина,
глаза в разрезе маски влажно поблёскивали,
когда ярко-красные губы приблизились
к его уху почти вплотную: 
– Мне нравится ваша "Охота на алых лис".

От этого шёпота шея покрылась изморозью.

I was born sick, but I love it
Я родился больным, но мне это нравится..

Сквозь плотный запах сценического дыма,
табака, потных тел, парфюма и алкоголя,
он уловил её аромат – странный и ускользающий,
как слово, которое пытаешься вспомнить,
–озёрной воды, мшистого леса
и тёмных, влажных цветов, распускающихся только ночью.

I'll tell you my sins so you can sharpen your knife
я расскажу тебе всё о своих грехах
можешь точить для меня нож ..

Подняв лицо пальцем за подбородок,
он выдохнул прямо в её кровь:
– Кажется, вы в моём абсолютном вкусе.

продолжение:
http://stihi.ru/2025/06/26/5219