Генрих Гейне. Сновидения - 7

- Я выкуп отдал, так чего же ты ждёшь?
Ведь деньги назад ты уже не вернёшь;
Жду долго уже, на этом вот месте,
Близится полночь, но где же невеста?

Тут бледные духи с ухмылкой пришли,
От кладбища ветер подул, я спросил:
- Ты, ветер, не знаешь, где крошка моя?
А духи кивают, глядят на меня.

- Мне ждать надоело, эй, тот, что в ливрее,
Невесту сюда приведи мне скорее!
Мне кто-нибудь скажет, где скрылась жена?
"В драконьей упряжке прибудет она".

- О, друг престарелый, чего ты желаешь?
Мой мёртвый магистр, головой что киваешь?
Он смотрит безмолвно, пытается вспомнить,
Но снова уходит, - почти уже полночь!

Чу! что заставляет собак так скулить?
В глазах чёрной кошки что ярко блестит?
Зачем воет та, с расплетённой косой?
Склонилась кормилица что надо мной?

- Кормилица, дома сегодня останься,
Устрою я свадебный пир, будут танцы;
День свадьбы моей я отпраздную звонко,
Прибудут все гости мои издалёка.

Вот джентльмены, галантны, богаты,
Головы носят в руках вместо шляпы,
Висельник вот - он ступает серьёзно;
- Что же сегодня явились так поздно?

Старая ведьма со старой метлой;
- Благослови меня, сын ведь я твой!
Улыбка дрожит на беззубом лице,
"Аминь!" - изрекла ведьма, вспомнив в конце.

Пришли музыканты, двенадцать их было,
Слепая скрипачка плетётся уныло;
Модник ужасный - пришёл и могильщик,
Сюртук на нём красный, с клеточкой синей.

Двенадцать монашек танцуют по двое,
Сводня косая ведёт в хороводе;
Двенадцать идут похотливых попов,
Псалмы распевают, порою без слов.

- Старьёвщик, не надо так громко кричать!
В аду не нужна будет шуба твоя;
Там топят бесплатно, и жарко к тому же,
И - вместо дров - на костях варят ужин.

Цветочницы тут же - нахальные дамы,
Кружатся по комнате вниз головами, -
Совиные лица и скрючены ноги,
Их трескотня, как по рёбрам острогой!

Ад здесь кромешный, гостей прибывает,
Вальсы звучат, и проклятья пылают;
- Тише вы, гости, не надо шуметь!
Скоро невеста появится здесь.

- Сброд, стой на месте иль убирайтесь! -
Гнев удержать в себе тщетно пытаюсь;
Вроде грохочут колёса иль ветер?
Эй! отворяйте ворота и двери!

- О, наконец-то, любимая, здравствуй!
Добро пожаловать, господин пастор!
О, Вы с копытами, с длинным хвостом, -
Я Ваш слуга, весь я Ваш целиком!

- Ты отчего так бледна, дорогая?
Пастор с тобой нас сейчас повенчает;
Я заплатил дорогою ценой,
Хоть это выглядит детской игрой.

Милая, встань на колени, так надо,
Вот, опустилась - блаженная радость! -
К сердцу её прижимаю с желаньем, -
Ближе тебя никого нет, родная.

Наши сердца бьются в ритме едином,
К сердцу прижму я её, что есть силы,
Локонов волны её растрепались,
Мы поднимаемся с ней к Небесам, ввысь!

Купались сердца в озёрах небесных,
Там, наверху, пели ангелы песни;
Но ужас и жар на нас ад наложил, -
Руки на головы нам положил.

Пастор - зловещий сын Ночи тот был,
Он лжесвященника изобразил;
Из Книги кровавой заклятья читал он,
Благословенье - проклятием стало!

Крики и грохот, и вой, и шипенье -
Словно бы гром или бури круженье;
Вспыхнул так ярко вдруг свет голубой...
"Аминь!" - наклоняется мать надо мной.