Весна. Апрель

Т.

                Тебя увидеть я хочу -
                Но зря глаза мои глядят.
                Ли Бо (Рихаку)



Я шёл по городу. Я шёл к тебе. 
Куда бы я ни шёл, куда бы ни пришлось идти -
Всегда иду только к тебе.
Не зная, правда, пути.

Скажи ты, что любишь, что ждёшь, как ни одна не ждала -
Пошёл бы и к Чо-фу-Са*.
Однажды из тысяч дорог выпадет нужная для меня.
Сильней, чем Гебу - Геркулес, обнял бы я, тебя найдя.

Апрель - противный и жестокий месяц.

По мне, раз без тебя, то каждый - ужасен.
И ход его напрасен.
Бредут они - убогие, лепятся в годы,
А после тают в небытьи, как снег по капризу природы.

Травинки и листики тянутся к свету;
Журчат и тут, и там ручьи;
Играют, бегают повсюду дети;
Привносят гама воробьи.

Пускает зайчиков небесное светило,
Слепя, скачут они оголтело.
Бессмысленно всё и всё уже было.
Мне больше нечего делать.
(Лишь ходить и смотреть, как зря проходят дни).

Моргаю.
И где я не знаю.
Пустыня вокруг.

The Waste Despair. 
Nothing beside remains. There's an unending mid day,
An endless sky and wind; boundless and bare
The lone and level sands stretch far away*

Что делать в этом случае?
Наверное, идти.
Попробую воду найти.

И пошёл я - к тебе
И к воде.

… … … … …
… … … … … …
… … … … … …

Беспощадно выжигает Феб глаза.
Отвернувшись, не увидел я ни тени, ни следа́.
(Е4-Е2?)


Моритуро 19.04.2025


* Чо-фу-Са - видимо, какая-то речушка в Китае...
я всё-таки нашёл!)
Правильное написание - Чанфынса (или Цанфынша) — местность в современной провинции Аньхуэй, на берегу реки Янцзы. Но оставлю как было.

* строки из "Озимандия" Перси Шелли вперемешку с моими:

Бесплодная пустыня
Ничего вокруг не осталось. Нескончаемый полдень
Бесконечное небо и ветер; бескрайние и голые,
Одинокие и ровные пески простираются вдаль.

*Аполлон — в древнегреческой и древнеримской мифологиях бог света (отсюда его прозвище Феб — «лучезарный», «сияющий»), покровитель искусств, предводитель и покровитель муз, предсказатель будущего, бог-врачеватель, покровитель переселенцев, олицетворение мужской красоты. Один из наиболее почитаемых античных богов. В период Поздней Античности олицетворяет Солнце.

Для любознательных ленивцев:
Ли Бо (Рихаку)

                Осенние мысли

                С террасы нашей на Яньчжи
                Гляжу сквозь желтый листопад:

                Тебя увидеть я хочу -
                Но зря глаза мои глядят.

                Над морем тают облака -
                Они к тебе не доплывут.

                Уже и осень подошла,
                А мне - одной томиться тут.

                Отряды варваров степных
                Опять готовятся в поход, -

                Ни с чем вернулся наш посол
                К заставе Яшмовых ворот.

                Ужели ханьские бойцы
                Не возвратятся на восток?

                Ужели надо мне жалеть
                О том, что сорван был цветок?


               

 
Эзра Паунд
От жены речного торговца: Письмо

Из Рихаку

Когда с аккуратно подстриженной головкой
Я играла у крыльца, состригала цветы,
Ты приходил с бамбуковой палкой и мы играли в салки,
Потом ты играл в саду, срывал спелые сливы.
И мы жили тихо в селении Чокан,
Два маленьких человека, без подозрительности или антипатий.

В четырнадцать я вышла замуж за тебя, мой господин.
Я никогда не смеялась, будучи скрытной,
Опускала глаза или смотрела на стены:
Меня звали, сотни раз, но я не оглядывалась.

В пятнадцать я смирилась.
Желая ,чтобы мой прах смешали с твоим,
Навеки, навеки и навеки.
Мне перестало быть страшно.

В шестнадцать ты оставил меня,
Ты ушел к Ку-то-ен, взглянуть на водовороты,
И тебя не было пять месяцев.
Над головой обезьянки кричат так грустно.

Выходя, ты волочил ноги.
У ворот сейчас вырос мох, слишком глубокие мхи,
Их уже не убрать!
Этой осенью листья опали рано — ветер развеял.
Бабочки пожелтели с августом
Там, за лугами, на Западе;
Они ранят меня. Я старею.
Если ты будешь спускаться по реке Киан,
Пожалуйста, предупреди меня заранее
И я выйду встречать тебя
до самой Чо-фу-Са.


В 1817 году английский поэт Перси Биши Шелли (муж Мэри Шелли, кстати) написал сонет "Озимандия".
Вики утверждает, что Озимандий, Озимандия или Озимандис — древнегреческое имя египетского фараона Рамсеса II.

Вот примечание самого Константина Бальмонта: «В Египте действительно был найден обломок статуи царя Озимандии, и на нём сохранилась надпись, внушившая Шелли его гениальное стихотворение». В переводе К.Д. Бальмонта:


«ОЗИМАНДИЯ»

Я встретил путника; он шёл из стран далёких
И мне сказал: "Вдали, где вечность сторожит
Пустыни тишину, среди песков глубоких
Обломок статуи распавшейся лежит.
Из полустёртых черт сквозит надменный пламень, —
Желанье заставлять весь мир себе служить;
Ваятель опытный вложил в бездушный камень
Те страсти, что могли столетья пережить.
И сохранил слова обломок изваянья:
«Я — Озимандия, я — мощный царь царей!
Взгляните на мои великие деянья,
Владыки всех времён, всех стран и всех морей!»
Кругом нет ничего… Глубокое молчанье…
Пустыня мёртвая… И небеса над ней…"


«ОЗИМАНДИЯ»

Среди нагих песков, в стране, где купол синий
Сияющих небес истомою объят,
Одни, недвижные, как странники пустыни,
Обломки статуи разрушенной стоят:

Две каменных ноги — угрюмые твердыни,
А подле — голова разбитая: хранят
Усмешку властную и кровожадный взгляд
Суровые черты лица еще доныне…

Пылает душный день, как труп, пустыня спит,
И надпись древняя прохожему гласит:
«Я — Озимандия! Я — царь царей! Взгляните!
Сюда, о сильные, и головы склоните!»

Ни звука… Гладкие пески со всех сторон,
Пустынны небеса и воздух раскален…"

Перевод Михаила Бинштока

Ozymandias

I met a traveller from an antique land
Who said: `Two vast and trunkless legs of stone
Stand in the desert. Near them, on the sand,
Half sunk, a shattered visage lies, whose frown,
And wrinkled lip, and sneer of cold command,
Tell that its sculptor well those passions read
Which yet survive, stamped on these lifeless things,
The hand that mocked them and the heart that fed.
And on the pedestal these words appear —
"My name is Ozymandias, king of kings:
Look on my works, ye Mighty, and despair!"
Nothing beside remains. Round the decay
Of that colossal wreck, boundless and bare
The lone and level sands stretch far away.'

PS: и для самых любознательных!

Ли Бо (701–762/763) — китайский поэт времён династии Тан. Известный как «бессмертный в поэзии», Ли Бо принадлежит к числу самых почитаемых поэтов в истории китайской литературы и считается одним из крупнейших мировых поэтов
У него было ещё одно имя — Рихаку.

Эзра Паунд назвал Ли Бая Рихаку в своём сборнике переводов классической китайской поэзии «Катай». Паунд перевёл стихи из заметок американского учёного Эрнеста Феноллосы, который изначально изучал поэзию Ли Бая на японском языке.

Также «Рихаку» — название японского саке, которое названо в честь китайского поэта.

   Чанганьские мотивы

I


                Еще не носила прически я -
                Играла я у ворот.

                И рвала цветы у себя в саду,
                Смотрела, как сад цветет.

                На палочке мой муженек верхом
                Скакал, не жалея сил, -

                Он в гости ко мне приезжал тогда
                И сливы мне приносил.

                Мы были детьми в деревне Чангань,
                Не знающими труда.

                И, вместе играя по целым дням,
                Не ссорились никогда.

II


                Он стал моим мужем, - а было мне
                Четырнадцать лет тогда, -

                И я отворачивала лицо,
                Пылавшее от стыда.

                Я отворачивала лицо,
                Пряча его во тьму,

                Тысячу раз он звал меня,
                Но я не пришла к нему.

                Я расправила брови в пятнадцать лет,
                Забыла про детский страх -

                Впервые подумав: хочу делить
                С тобой и пепел, и прах.

                Да буду я вечно хранить завет
                "Обнимающего устой",

                И да не допустит меня судьба
                На башне стоять одной!

                Шестнадцать лет мне теперь - и ты
                Уехал на долгий срок,

                Далеко, туда, где в ущелье Цюйтан
                Кипит между скал поток.

                Тебе не подняться вверх по Янцзы
                Даже к пятой луне.

                И только тоскливый вой обезьян
                Слышишь ты в тишине.

III


                У нашего дома твоих следов
                Давно уже не видать,

                Они зеленым мхом поросли -
                Появятся ли опять?

                Густо разросся зеленый мох
                И след закрывает твой.

                Осенний ветер весь день в саду
                Опавшей шуршит листвой.

                Восьмая луна - тускнеет все,
                Даже бабочек цвет.

                Вот они парочками летят,
                И я им гляжу вослед.

                Осенние бабочки! Так и я
                Горюю перед зимой

                О том, что стареет мое лицо
                И блекнет румянец мой.

IV


                Но, рано ли, поздно ли, наконец,
                Вернешься ты из Саньба.

                Пошли мне известье, что едешь ты,
                Что смилостивилась судьба.

                Пошли - и я выйду тебя встречать,
                Благословив небеса,

                Хоть тысячу ли я пройду пешком,
                До самого Чанфынса.

~~~~~~~~~~~~~~~~~

Воспеваю гранатовое дерево,
                растущее под восточным окном моей соседки

                У соседки моей
                Под восточным окном

                Разгорелись гранаты
                В луче золотом.

                Пусть коралл отразится
                В зеленой воде -

                Но ему не сравниться с гранатом
                Нигде.

                Столь душистых ветвей
                Не отыщешь вовек -

                К ним прелестные птицы
                Летят на ночлег.

                Как хотел бы я стать
                Хоть одной из ветвей,

                Чтоб касаться одежды
                Соседки моей.

                Пусть я знаю,
                Что нет мне надежды теперь, -

                Но я все же гляжу
                На закрытую дверь.

(Весь Ли Бо. В переводах А. И. Гитовича)