Семейное право Российской империи. Школьные...

Дневниковая заметка 21 июня и 6 июля 2010 г. Ранее выложена в ЖЖ. На основе собственного реферата. К поэзии имеет то отношение, что в ней приводятся литературные примеры и примеры из биографий писателей.

Семейное право Российской империи (школьные заметки) 

На пятом курсе надо было писать реферат по семейному праву. В то время как раз появилось много переизданий старинных учебников XIX-начала ХХ века, от которых я сразу же забалдела. Поэтому я вызвалась писать на тему «Семейное право Российской империи», взяла полюбившиеся мне лекции Мейера (в редакции Вицына) и Покровского, новый тогда учебник истории российского государства и права Исаева, отксерила из Брокгауза и Ефрона и состряпала компиляцию на их основе, добросовестно переведя соответствующие отрывки на украинский язык. Теперь я их перевела обратно. Чтобы неюридический читатель не заскучал, попробовала оживить изложение примерами из истории и литературы. Реферат готовился не с одним взбалмошным вдохновением, но и с охлаждающим прилежанием, однако об обнаруженных неточностях сообщайте.


Основные черты семейного права Российской империи (1721-1917) определяли следующие факторы:
1) статус православия как государственной религии, авторитет русской православной церкви. Вместе с тем с установлением империи влияние церкви на общество уменьшилось по сравнению с периодом Московского царства и, в частности, семейное право стало носить более светский характер.
2) приоритет государственных дел над частными делами индивидов. С точки зрения законодательства брак является не только союзом, совершившимся на небесах, но и союзом подданных императора, участники которого обладают правами и обязанностями в той мере, в которой их даровала императорская власть.
3)многонациональный характер населения, понимаемый в законодательстве как многоконфессиональный,
4) изменения в государственной политике, особенно реформы Александра II. До конца XIX в. личный статус человека стал все меньше зависеть от сословной принадлежности, а в XVIII в. разница в правовом положении разных сословий была разительной.
5) открытие страны для заимствования иностранного опыта, знакомство с иностранными кодификациями частного права.


Источники семейного права, т.е. формы существования права, отражают взаимодействие государства и церкви в регулировании семейных отношений. В Московском царстве семья и брак почти полностью принадлежали к сфере регулирования канонического права, систематизированного в специальных сборниках – «Кормчей книге», «Стоглаве» (сборнике постановлений церковного собора 1551 г.), «Правосудии митрополичьем». Изменения в этих источниках происходили по внутренним церковным правилам. Другим источником были правовые обычаи (да, правильно говорить «обычаи», а не «традиции». «Обычай» здесь – это правовой термин, обозначающий правило, установленное практикой и официально признанное как обязательное). «Домострой», на мой взгляд, может рассматриваться как пример неофициальной систематизации обычаев, касающихся личных неимущественных отношений в семье. Кроме того, существовали разные обычаи и обряды, касающиеся процедуры заключения брака, связанные, например, с переходом молодой жены в дом и семью мужа, которым могло придаваться юридическое значение.


Только отдельные вопросы, главным образом имущественные и личного статуса (общие, а также статуса замужней женщины, детей, подвластных отцу) регламентировало Соборное Уложение 1649 года – полная кодификация всего российского права, частого и публичного, которое с изменениями и дополнениями действовало до 1835 года.


Некоторые нормативные акты Петра I переместили часть брачно-семейных отношений в сферу правового регулирования «светского» права. Из них наибольшее значение имел Указ о единонаследии 1714 г., касавшийся правового статуса дворянства и дворянского землевладения, можно упомянуть также установление общего порядка заключения брака в 1702 г., запрет браков по принуждению в 1724 г.


Большая работа по созданию новой кодификации российского права началась при Екатерине II, а закончилась при Николае I. Задумано было новое Уложение, но принят был Свод Законов Российской империи по образцу кодекса Юстиниана. Введенный в действие с 1 января 1835 года, Свод Законов состоял из 8 разделов и 15 томов. Раздел 5, том X включал законы гражданские и межевые (о размежевании земельных владений), в том числе законы “союза семейственного” и общие законы об имуществе. Наиболее существенные изменения в Свод были внесены в связи с реформами Александра II (1861, 1864, 1874 гг.) Долгое время источником права оставался также обычай, заполнявший пробелы в законодательном регулировании, но постепенно он терял свое значение. До конца в сфере канонического права оставались форма, заключение и расторжение брака, личные неимущественные отношения в семье.


Заключение и форма брака. В российском праве использовалось определение брака, данное римским юристом Модестином (Ш ст.). Оно было включено в Кормчую книгу в следующем переводе: «Брак есть мужеви и жене сочетание, сбытие во всей жизни, божественныя же и человеком правды общение».


Условия заключения брака:
1. Достижение брачного возраста. В допетровское время «Стоглав» устанавливал брачный возраст 15 лет для мужчин и 12 лет для женщин. Указом о единонаследии был установлен брачный возраст соответственно 20 и 17 лет, а окончательной редакцией Свода законов – соответственно 18 и 16 лет. Церковно-епархиальное руководство могло понизить брачный возраст на полгода. Брачный возраст для Закавказья был установлен 16 лет для мужчин и 14 лет для женщин.


2. Свободное согласие лиц, вступающих в брак, стало обязательным условием для вступления в брак только с 1724 года. Кроме него требовалось согласие родителей, опекунов и попечителей. Необходимость согласия обоих родителей независимо от возраста будущих супругов была следствием родительской власти над детьми. Если в брак вступали совершеннолетние, применялась презумпция родительского согласия (считалось, что оно есть, если не доказано противоположное). Несоблюдение этого условия не приводило к признанию брака недействительным, но могло иметь для супругов другие нежелательные последствия – например, в отношении наследования. Отказ в согласии опекуна или попечителя мог быть обжалован в компетентный орган: в опекунское ведомство, а в Черниговской и Полтавской губернии – в суд.


3. Для лиц, находящихся на государственной службе – согласие начальства. Условие ввел Петр I. Его соблюдение носило формальный характер для всех категорий таких лиц, кроме военных, но согласие начальства должно было быть явно выраженным. В противном случае жених, не обратившийся за согласием к начальнику, привлекался к дисциплинарной ответственности – получал выговор с занесением в послужной список, но, опять же, его брак не признавался недействительным. Особые правила существовали для военнослужащих. Устав о воинской повинности вообще запрещал вступать в брак офицерам до 23 лет и нижним чинам. Офицерам, жалование которых составляло менее 1200 рублей в год брак разрешался только в случае внесения в казну определенной суммы обеспечения в форме денег, ценных бумаг или недвижимости. Это ограничение объясняли, в частности, нежеланием государства брать на себя обязанность содержания семьи военнослужащего за счет должностного оклада, который назначался ему лично за верное несение службы. (Мейер Д.И. Русское гражданское право.Ч.2. – Москва: Статут, 1997, с.354.).


Когда в 1828 г. женились Грибоедов и Нина Чавчавадзе, они получили согласие на брак у отца Нины, князя Александра Чавчавадзе, и у Ивана Федоровича Паскевича, графа Эриванского, главноуправляющего в Грузии и родственника жениха. Последнее, строго говоря, было нарушением, так как Грибоедов как дипломат должен был просить согласия на свой брак у Нессельроде, что заняло бы, конечно, много времени.


Препятствия для вступления в брак:


1. Как для мужчин, так и для женщин – достижение возраста 80 лет.


2. Некоторая степень родства и свойства. (Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона на «Яндексе»: «СвойствО – отношение родственников одного супруга к другому и его родственникам (двухродное С.) и к родственникам этих последних (трехродное С.); близость С. определяется, подобно родству, степенями). Безусловно были запрещены браки между родственниками по прямой линии, а также по боковой линии, между двухродными свойственниками до четвертой степени включительно (указанные лекции Д.Мейера, ч.2, с. 356–357 г.) и между трехродными свойственниками только в первой степени (опять же Брокгауз и Ефрон). Для других степеней кровного родства Церковь могла позволить заключение брака. В рамках духовного родства безусловно запрещались браки между кумовьями (характерный сюжет шуточной украинской народной песни: "Ой кум до куми залицявся..."), между крестным и крестницей, а также между крестной матерью и крестником. Не было непосредственного запрета на браки в рамках так называемого гражданского родства (между усыновителями и усыновленными). Каноническое право скорее осуждало такие браки, чем запрещало их, то есть они не признавались недействительными, но их заключение могло повлечь за собой некоторые неприятные последствия для супругов. Например, церковное покаяние.


Хранительница преданий старины, «бабушка»-рассказчица Елизавета Петровна Янькова, вспоминая свою свадьбу, бывшую в 1793 году, отмечает: «Тут же на сговоре батюшка сказал Анне Александровне: «Ну, теперь уж перестаньте меня называть братцем; дочь моя выходит за вашего брата, их, пожалуй, еще разведут». По Татищевым батюшке приходился мой жених правнучатым братом и был мне, следовательно, дядей. По нашим понятиям о родстве думали, что нужно архиерейское разрешение: жених ездил – не умею сказать – к викарию ли, или к самому митрополиту, и когда он объяснил, в чем дело, то ему сказали, что препятствия к браку нет и разрешения не требуется» (С, Рассказы бабушки, с.50).


3. Состояние в другом браке (кроме мусульман).


4. Монашество и священнический сан. Лица белого духовенства православной церкви могли вступать в брак, но до принятия священнического сана. Выпускникам семинарии невест, как правило, подыскивало руководство той или иной епархии из числа дочерей умерших священников, чтобы таким образом молодой человек возглавил вакантный приход (каковой случай описан в романе украинского писателя Анатолия Свидницкого «Люборацькі»). Овдовевший священник не мог вступить в брак повторно. Д.И. Мейер говорил своим студентам: «Безбрачное состояние священников представляет много невыгодных сторон: священник, в истинном значении его сана, должен быть другом каждого семейства, понимать потребности семейной жизни, быть в состоянии ценить значение воспитания детей; между тем для человека бессемейного все эти предметы доступны лишь в отвлечении. И вот поэтому-то безбрачие, налагаемое римско-католической церковью на ее служителей, многие рассматривают как одно из общественных зол» (Мейер, ч.2, с.357). Это, конечно же, только рассуждения преподавателя на лекции, но как бы отнесся к ним поющий в терновнике преподобный Ральф! :-)


5. Слабоумие, влекущее за собой лишение гражданской дееспособности.


6. Ограничения, связанные с исповедуемой религией. Для лиц православного исповедания допускались последовательно только три брака. При этом по учению церкви одобрялся безусловно только первый, а другие два допускались по снисхождению к слабости человеческой природы. Запрещалось заключение брака христиан с нехристианами и русских православных – с раскольниками. Но принятие в христианство человека другой религии или обращение в православие раскольника не разрушало его прежнего брака, если другой супруг оставался нехристианином или раскольником.


Браки между христианами разных конфессий (православными, католиками и протестантами) были законодательно разрешены с 1721 года. При этом, если один из будущих супругов был православной веры, от другого до заключения брака отбиралась подписка, что дети будут крещены и воспитаны как православные. За нарушение этого требования наступала уголовная ответственность: лишение родительских прав и от 8 месяцев до 1 года и 4 месяцев заключения. Разные варианты этого правила действовали для разных регионов Российской империи: так, в Царстве Польском все дети от браков православных с иноверцами должны были воспитываться в православии, а в случае брака между представителями других христианских конфессий сыновья воспитывались в вере отца, а дочери – в вере матери, если отдельным соглашением между супругами не было установлено другое. В Финляндии дети должны были воспитываться всегда в вере, к которой принадлежит отец. (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. «Семья и род.». – С-Петербург, 1893, Т. 58, с.498.)


Русский юрист, поляк по национальности, В.Д. Спасович, известный, в частности по участию в «нечаевском» процессе, жесткой критике со стороны Достоевского и уважительному отзыву Кони, и родившийся в 1829 г., в 1891 г. вспоминал: «Я происхожу из смешанного брака, заключенного при условиях, еще не требовавших, чтобы все дети были православные, когда один из родителей православного исповедания. Отец мой и мы, сыновья, были православными, сестры мои – римские католички по матери. Эти прежние условия были прекрасною подкладкою для примирения национальностей…» (Спасович В.Д. Избранные труды и речи. – Тула, Автограф, 2000. - С. 364).


7. Осуждение на всегдашнее безбрачие. Этот институт сохранялся в российском праве до 1904 года. Осуждение на безбрачие могло иметь место как следствие некоторых случаев расторжения брака иди признания его недействительным:


а) в случае безвестного отсутствия того из супругов, который признан безвестно отсутствующим (кроме нижних воинских чинов, находящихся на войне или попавших в плен);


б) вследствие признания лица неспособным к супружеской жизни, что повлекло за собой расторжение брака),


в) как уголовное наказание для того из супругов, кто совершил прелюбодеяние. Именно так при расторжении брака по причине прелюбодеяния с вольноотпущенной девкой Аграфеной Ивановой был наказан поэт Василий Львович Пушкин, отец «Опасного соседа» Буянова и дядя племянника. Впоследствии от купчихи Анны Николаевны Ворожейкиной он имел двоих детей, которые жили в его доме как воспитанники. (Н.Михайлова «Писатель нежный, тонкий, острый, мой дядюшка…»).


г) как ответственность за заключение нового брака до прекращения старого.

 В Российской империи брак, заключенный при наличии другого брака, мог быть сохранен и признан действительным, но по его прекращении смертью того из супругов, который добросовестно ошибался ( ср. Джейн Эйр в ситуации ее первой попытки брака с мистером Рочестером не знала, что у него есть жена) другой, тот, кто скрыл сведения о своем первом браке (в нашем примере – мистер Рочестер, если бы их брак состоялся при жизни его первой жены и если бы дело происходило в Российской империи), не мог бы уже заключить новый брак до конца жизни. (Мейер. ч.2, с.358.)


Та же «бабушка» Е.П. Янькова рассказывает историю павловских времен о двух гвардейских офицерах: женатом повесе, задумавшем увезти девушку, и его приятеле, тайно обвенчавшем их на квартире, переодевшись священником. «Он пожил с нею сколько-то времени, она родила дочь, и потом он ее бросил. (…) Она подала прошение на высочайшее имя императора Павла, объясняя ему свое горестное положение. Император (…) положил замечательное решение: похитителя ее велел разжаловать и сослать, молодую женщину признать имеющею право на фамилию соблазнителя и дочь их законною, а венчавшего офицера постричь в монахи… «так как он имеет склонность к духовной жизни» (С, «Рассказы бабушки», с.251).
Форма брака. Признавались действительными только церковные браки, заключенные по обряду соответствующей религии. Заключению брака предшествовали три процедуры:


1) обручение (помолвка) – соглашение о будущем заключении брака. В доимперском праве оно имело значение гражданско-правового договора, за нарушение которого предусматривалась неустойка. Петр I запретил обеспечивать обручение неустойкой и таким образом, для русских православных подданных, уменьшил значение обручения до простого неформального соглашения и одноименного религиозного обряда, предшествующего венчанию.


2) оглашение – троекратное сообщение о будущем браке с указанием имен жениха и невесты. Цель его была в том, чтобы заинтересованные лица могли заявить о препятствиях к браку, если таковое есть. Само по себе неисполнение процедуры оглашения не влекло недействительности брака.


3) обыск – гражданско-правовой, обязательный для признания брака действительным акт удостоверения в письменной форме будущими супругами и свидетелями отсутствия препятствий к заключению брака.
Права и обязанности супругов возникали с момента окончания религиозного обряда заключения брака.


Законом 1874 года для раскольников, которые не признавали священства официальной русской православной церкви и поэтому не могли быть повенчаны, устанавливалось подобии гражданской формы брака. (Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. – Москва: Статут, 1998, с.169.) Браки между раскольниками заключались в местном полицейском управлении.


Расторжение брака производилось духовными судами – консисториями – в порядке сложного архаичного процесса. Развод по взаимному согласию супругов не допускался. Существовали только так называемые абсолютные причины для развода, то есть исчерпывающий перечень оснований, указанный в законе. Поэтому Ю.Лотман по поводу стиха в «Онегине»: «С супругом чуть не развелась…» замечает: «О реальном разводе супругов в этой ситуации, конечно, не могло идти и речи. Для развода в те годы (брак родителей Татьяны падает на 1790-е гг.) требовалось решение консистории (духовной канцелярии), утвержденное епархиальным архиереем (с 1806 г. все дела этого рода решались только Синодом). Брак мог быть расторгнут лишь при наличии строго оговоренных условий (прелюбодеяние, доказанное свидетелями или собственным признанием, двоеженство или двоемужество, болезнь, делающая брак физически невозможным, безвестное отсутствие, ссылка и лишение прав состояния, покушение на жизнь супруга, монашество). Известны случаи, когда личное вмешательство царя или царицы решало бракоразводное дело в нарушение существующих законов. Однако очевидно, что все эти пути были для Прасковьи Лариной закрыты, равно как и многочисленные, но дорогостоящие способы обхода законов ценою взяток или вмешательства вельможных заступников. Единственное, что могла реально предпринять мать Татьяны для расторжения брака, — это уехать от мужа к родителям. Такое фактическое расторжение супружеских отношений было нередким. Длительная раздельная жизнь могла быть для консистории аргументом в пользу развода». (С, «Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий»). Фиксированные основания для развода перечисляет также адвокат, к которому приходит за консультацией Каренин в начале 1870-х годов:


Основания для расторжения брака (Д.Мейер, ч.2, с. 369-374):


1. Прелюбодеяние – супружеская измена,


2. Неспособность к супружеской жизни,


3. Безвестное отсутствие одного из супругов,


4. Пострижение бездетного супруга в монашество по общему согласию,


5. Гражданская смерть, или «лишение всех прав состояния» вследствие осуждения на каторгу или вечное поселение в Сибирь. Такие лица на весь срок пребывания в местах лишения свободы после вступления в силу приговора приравнивались в отношении своей семьи к умершим. Они теряли со своей семьей всякую гражданско-правовую связь, все гражданские правоотношения с участием такого лица приостанавливались или прекращались. (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. «Семья и род.». С-Петербург. 1893, т.58, с.497.) Но, так как брачные отношения не имели только гражданско-правового характера, брак автоматически не прекращался. Возникало лишь основание для обращения в консисторию с просьбой о расторжении брака. Право на эту просьбу возникало у обоих супругов – и у невиновного, и у осужденного. При этом «невиновный» мог расторгнуть брак только под условием заключением нового брака, а если виновный был сослан в Сибирь навечно, то брак мог быть расторгнут независимо от того, вступит ли «остающийся» в новый брак, но не раньше, чем через два года после вступления в силу приговора в отношении сосланного супруга. (Мейер, ч.2, с.370.)


Гражданско-правовые отношения между осужденным на каторгу и его семьей не прекращались, если «невиновный» супруг принимал решение следовать за виновным к месту отбывания наказания. Мария Волконская говорила сыну, выражавшему ей восхищение поступком жен декабристов, что то же самое ежегодно делают добровольно пять тысяч женщин.


Имущественные и личные неимущественные отношения супругов. Особенностью семейного права Российской империи по сравнению с другими странами Европы был режим полной раздельности имущества супругов. Свод законов определял, что брак не создает общего владения в имуществе супругов; каждый из супругов может иметь и вновь приобретать свою отдельную собственность. (ст. 109 І ч. Х т.).


В этой связи встает вопрос о том, что такое приданое. В римском праве конца республики, наследником которого является частное (в т.ч. и семейное) право стран континентальной Европы, приданое (dos) играло роль обеспечения брака как договора. Если брак прекращался смертью мужа или разводом по его вине, dos возвращалось жене, если брак прекращался разводом по вине жены, dos оставалось собственностью мужа, если брак прекращался смертью жены, dos или оставалось у мужа, или возвращалось отцу жены, если он еще был жив. Считалось, что во время брака dos – это собственность мужа, но он не мог отчудить (продать, подарить) dos без согласия жены. Отдельные черты системы имущественных отношений между супругами, основанной на таком положении dos, сохранились в семейном праве Франции, Бельгии, Италии.


А в российском семейном праве приданое не имело такого значения, и приравнивалось к обычному дарению.


Личные неимущественные отношения супругов строились на принципе супружеской власти мужа над женой. Одним из ее проявлений было право выбора супругом места проживания супружеской пары и право требовать, чтобы жена постоянно находилась при муже. Без согласия мужа жена не могла получить отдельный вид на жительство.


12 марта 1914 года был принят закон о раздельно проживании супругов, который должен был до некоторой степени компенсировать сложность получения развода. Один из супругов мог отказаться исполнить требование другого о возобновлении совместной жизни, если семейная жизнь этому супругу представляется невыносимой.


Женщина, вступившая в брак, получала фамилию мужу и не теряла ее в случае развода. Известный украинский историк и первая женщина приват-доцент Киевского университета Наталья Полонская-Василенко прославилась под соединенными фамилиями двоих из троих своих мужей, хотя с первым мужем Полонским она развелась еще до революции, а ее девичья фамилия была Меньшова.


Считалось, что из факта супружеской власти мужа над женой проистекают его обязанности перед женой: должным образом ее содержать и соблюдать верность (последнее – взаимная обязанность супругов).


Известный ученый-правовед И.А. Покровский считал, что власть мужа над женой – это вообще старейший вид власти в обществе. Сначала она осуществлялся грубо и по своему абсолютному характеру приравнивался к праву собственности. Поэтому в римском праве он и обозначался словом manus – рука. Но впоследствии власть супруга была ограничена – не столько за счет вмешательства закона «сверху», сколько «изнутри», то есть благодаря характеру личных отношений супругов, которые в счастливой семье невозможны без решения всех вопросов по общему согласию. (Покровский, указ. соч., с.162.)


Правоотношения родителей и детей. Российское семейное право проводило различие между законными (рожденными в браке) и незаконными детьми. Незаконные дети имели правовую связь только с матерью. (У Троекурова из повести «Дубровский» от его крепостных «вышивальщиц» много незаконных ребятишек, как две капли воды на него похожих, но они считаются дворовыми, и только Саша, сын французской гувернантки, бывшей у Марьи Кирилловны, признается его сыном. Пьер Безухов может стать наследником своего отца только если будет удовлетворено прошение его умирающего отца императору, но, как замечает князь Василий, по заслугам старого графа просьба его будет уважена). До 1880 г. установление отцовства и взыскание алиментов были возможны только в уголовном порядке, причем и мать, и отец ребенка должны были пройти унизительную процедуру церковного покаяния. Процедура установления отцовства через суд определялась Уложением о наказаниях. В 1880 г. гражданский кассационный департамент признал возможность предъявления иска об алиментах внебрачным ребенком и его матерью непосредственно через гражданский суд, кроме уголовного. Только в 1891 г. и только для христиан был введен институт узаконения внебрачных детей через суд по заявлению как родителей, так и ребенка, но только в течение года после того, как родители вступят между собою в брак. Дети, рожденные в результате супружеской измены, узаконены быть не могли. (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. «Семья и род.». – С-Петербург. 1893, с.499.)


Личные отношения основывались на праве родительской власти над детьми. Ее имели и отец, и мать, но считалось, что власть мужа над женой имеет преимущество перед властью матери над детьми. Поэтому, например, когда дочь выходила замуж, родительская власть над ней ограничивалась. Другими средствами ограничения родительской власти по закону были поступление детей на государственную службу или в учебное заведение. Теоретически родительская власть над детьми прекращалась полностью только со смертью родителей или гражданской смертью в связи с ссылкой родителей или детей.
В отношении имущества родителей и детей был установлен режим раздельности. Родители содержали детей до достижения совершеннолетия и выступали в роли их опекунов на равных основаниях с другими лицами. В свою очередь родители имели право на получение содержания от детей в старости.


Д.И.Мейер и И.А.Покровский обращали внимание на противоречие между правовыми основами регулирования личных неимущественных и имущественных отношений в семье. Они справедливо отметили, что факт patria potestas, то есть мужниной и отцовской власти в семье полностью нивелирует гарантии для имущественных прав, созданные последовательно введенным режимом раздельности имущества. С другой стороны, такие гарантии имеют значение только для несчастливых браков и семей.
Существовал институт выделения, то есть безоплатной передачи имущества от восходящего родича (деда, отца) нисходящему (сыну, внуку). По существу это была разновидность дарения. Наделение дочери приданым тоже представляло собой выделение, которое сопровождалось составлением особого документа – рядной записи. Выделенное имущество при наследовании по закону засчитывалось в долю наследника. Таким образом, дети, которым при жизни родителей было выделено имущество, после смерти родителей призывались к наследованию только в той мере, в которой их часть в наследственной массе превышала выделенное имущество. От этого правила больше всего страдали замужние дочери, у которых были братья, так как часть дочери в наследстве отца, при наследовании дочерью и сыном по закону составляла 1/14 из недвижимости и 1/8 из движимого имущества, а остальное наследовал сын.


Послесловие для ленивых учащихся. Кто присвоит этот реферат и вздумает сдать его, как свой, преподавателю, получит несварение желудка в течении двух недель, «трояк» по ГОСу и хроническое невезение в личной жизни. Святой Валентин – мой патрон, так что мое заклятье сильное. :-)