Ибн Араби. Отпусти

Уводили в тот день рыже-чалых, павлинов
увозили, а взор с высоты паланкинов
побеждал и разил, был сильней неуклонно
взора Балкис с вершины жемчужного трона.
Той, кто там в высоте, - кто такой овладеет?
В ком достаточно сил устоять перед нею?
Вот пройдет по хрустальному гладкому полу,
и в глазах моих, робко опущенных долу,
эта поступь её, ослепив, отразится -
Солнце ходит кругами по небу Идриса.
Взор её убивает, но речь оживляет
мертвых, словно Исса, возвратив из-за края.
Как скрижали Торы - ослепительны ноги;
их, подобно Мусе, изучаю, как строки.
Но Она и епископ - дитя Византии,
светом Духа Святого омытый вития,
одичалый отшельник, избравший гробницу,
чтобы Имя Его поминать и молиться.
Сокровенная в ней небывалая сила
мудрецов, псалмопевцев, раввинов смутила:
помани она жгучим евангельским словом -
все в священники, дьяконы были б готовы.
О Погонщик! - когда, уезжая отсюда,
оседлала двугорбую спину верблюда,
я кричал, как безумец во власти дурмана, -
не вези ее прочь со своим караваном!
Час разлуки настал - распустил в этот день я
мои армии и эскадроны терпенья.
вся душа моя стала молящей гортанью,
ускользая из тела, дрожала на грани.
Красоту милосердную, плача в бессилье,
вне себя отпустить моё сердце просил я.
Бог велик – уступила без гнева, смягчилась.   
Да отринет Иблиса молитва и милость!