Сэр Томас Уайетт. Они бегут прочь от меня

Любовник говорит о том, как он покинут теми,
что услаждали плоть его, исчезнув словно тени.

Те, что меня искали, бегут от меня прочь,
Что босиком ступали в спальню мою тайком:
Я помню, как послушны они были всю ночь,
Что стали сумасбродны, не помня уж о том,               
Как они рисковали из-за любовных мук,
Беря из моих рук хлеб; бродя нынче вокруг,
Ища с усердием жертву в вечной смене услуг.

Судьбе я благодарен, это её был дар,
Во много раз чудесней; но раз она пришла,
В платье из тонкой ткани, после волшебных чар,
Когда её рубашка с покатых плеч сползла,
Она меня руками так нежно обняла,
Тотчас поцеловала, и, страсти не тая,
Мне тихо прошептала: "Нравлюсь тебе ли я?"

То был не сон, не спал я, свалившись на кровать:
Всё мигом превратилось по кротости моей,
В ужасную привычку всех женщин отвергать;
И мне пришлось уйти, чтоб не знать её страстей;
Она же удалилась искать новых друзей.
С тех пор, как обслужили бездушно так меня,
Хотелось бы узнать мне: какая ей цена?



They flee from me, that sometime did me seek

THE LOVER SHOWETH HOW HE IS FORSAKEN OF SUCH AS HE SOMETIME
ENJOYED


THEY flee from me, that sometime did me seek
With naked foot stalking in my chamber.
I have seen them gentle, tame, and meek,
That now are wild and do not once remember
That sometime they put themselves in danger
To take bread at my hand; and now they range.
Busily seeking with continual change.

Thanked be Fortune it hath been otherwise
Twenty times better; but once in special,
In thin array, after a pleasant guise,
When her loose gown from her shoulders did fall,
And she me caught in her arms long and small,
Therewithal sweetly did me kiss
And softly said, 'Dear heart, how like you this?'

It was no dream: I lay broad awaking.
But all is turn'd through my gentleness
Into a strange fashion of forsaking;
And I have leave to go of her goodness,
And she also to use new fangleness.
But since that I so kindly am served
I would fain know what she hath deserved?