Тридцать седьмой

На улице шел снег.
Сказать верней,
шла улица в снегу и дни, и ночи,
крестьян, интеллигентов и рабочих
прилежно провожая до дверей
провальных явок. Нет, опять не так –
не тридцать же седьмой, откуда явки?
Но мерзли у квартир подвальных шавки,
ждал черных кошек явочный чердак.
А улица, увязшая в сугро-
бабахала, бросая их под ноги
с высоких крыш. Из Рима все дороги,
как водится, вели назад в УГРО.
О смысле бытия вставал вопрос,
о подвигах во имя и во благо.
А снег терпел, как всякая бумага,
несущая награду ли, донос.
На равных были граждане зимой,
погоны исчезали, ранги, лычки,
и тридцать лишь седьмой, сугубо личный,
по улице с оркестром шел за мной.

Январский установленный режим
по улице тянулся белым следом.
И так невыносимо пахло снегом –
предательским,
расстрельным
и чужим.


Рецензии
Действительно, оттуда и до нас нынешних - один шаг... И в историческом масштабе недалеко, и внутренняя тревога постоянным фоном.

Ирина Бодич   28.01.2024 22:56     Заявить о нарушении
Да, Ирина. Я иногда себе кажусь "малость не в себе", потому что некоторые события из прошлого странно беспокоят, хотя, казалось - с чего бы?)) Сначала напрягало, а теперь рукой махнула - раз думается, значит надо)
Да, предметы и явления сближают... эпохи, что ли.
Спасибо вам большое-пребольшое.

Елена Бородина 13   29.01.2024 18:44   Заявить о нарушении
Вот так и бывает у творческих людей: они чувствуют какие-то невидимые вещи, эфир, так сказать. Удивительная способность, побочный эффект которой - беспокойство...

Ирина Бодич   30.01.2024 11:58   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.