Мир. Уголь. Израэль. Любовь к Пути любви...

Сущность самого угля....
Любовь к Израэль( Израэль: Виноградная лоза)/ Прямо к Творцу( Бине)/ ведёт молитва,радость,вера,печать...подобие свойств....


Шин в будущем — откровение сущности самого угля — соответствует любви к стране Израиля. Как говорят наши Мудрецы, «Страна Израиля в грядущем распространится на все страны земли».

Он назначил букву Шин царствовать над Огнем, увенчал ее и, сочетая с другими, запечатал ею небеса во вселенной, жаркое время в году и голову в человеке.Сефер Йецира, 3:5


Три головы буквы Шин в этом мире соответствуют трем уровням неизменности, потенциальных и актуальных изменений. В этом мире неизменность символизирует только черный уголь, но не откровенный свет пламени. И все же стойкость пламени зависит от неизменной сущности угля. В Мире Грядущем неизменная сущность откроет себя в самом пламени. Это будущее откровение и есть тайна четвертой головы буквы Шин. В пламени свечи мы видим три уровня света: «темный свет» у самого фитиля, белое пламя, окружающее его, и бесформенную ауру вокруг белого пламени. В каждом из этих уровней откровенного света проявляется одно из измерений невидимого пламени, присутствующего в угле. В целом пламя символизирует любовь, ибо сказано: «Крепка, как смерть, любовь;.. она пламень весьма сильный». Темный свет соответствует любви к Израилю — душам, облеченным физическими телами. Белый свет соответствует любви к Торе. Аура же — любви у Богу. Это три важнейших проявления любви, о которых учил Баал Шем Тов.Четвертая голова Шин в будущем — откровение сущности самого угля — соответствует любви к стране Израиля. Как говорят наши Мудрецы, «Страна Израиля в грядущем распространится на все страны земли».



.....Цитаты.....

Принцесса стоит смерти
Сергей Лукьяненко.


— Я сволочь, — повторил я. — Но тебя так трудно ждать. Так долго… Я и правда тебя люблю. Хоть и не знаю ничего, даже имени.
Залив кипятком две ложки растворимого кофе, я уселся с чашкой за стол. Вскрыл пачку сухого галетного печенья. Есть не хотелось, наоборот, подташнивало. Но я по опыту знал, что после еды станет легче.
Попивая кофе, я украдкой посмотрел на кольцо. Металл ожил, налился чистой янтарной желтизной. Прозрачный кристаллик, который я привык считать бриллиантом, начал блестеть.
Иногда мне казалось, что именно кольцо не позволяет забыть давнюю встречу в парке. Странное это было кольцо — меняющееся в зависимости от моего настроения. Сейчас, после мысленного покаяния, оно стало нормальным, красивым золотым кольцом. А камень поблескивал даже ярче обычного.
Гораздо ярче.
Я полюбовался переливами света на маленькой крошке углерода,
которую чудовищное давление и жар
               превратили из черного угля в сверкающий алмаз.
Если кольцо было случайным подарком незнакомому спасителю, то странная девчонка была дочерью миллионера. Вряд ли я снова увижу ее. Наверняка не встречу никого похожего.
И все же — здорово, что она была. Смеющиеся синие глаза. Мягкие пальцы, смывающие боль. И настойчивый вопрос: «В тебя можно влюбиться?»
— Да, — ласково произнес я, глядя на кольцо. — Да.
— Ты все еще ждешь?
— Да.
— Ты придешь, если я попрошу?!!!???......
— Да…
...