Место, где свет, и полуфинал ТП

[о Лоре, Анатолии, полуфинале Турнира поэтов и чреве мачехи]

Друзья,
чтобы не превращать своё голосование на Турнире в безразмерную простыню (постельного белья, в том числе грязного, туда и без меня навезли и ещё навезут немало), решил там ограничиться основными тезисами, а подробно написать у себя. Пойду прямо по ходу программы. Все мои комментарии к стихам начинаются квадратными скобками с инициалами [АА].
Смотрите, слушайте, читайте и голосуйте до среды 13 декабря.

Анатолий СЁМКИН, сет 1

Анатолий СЁМКИН. СКОРО УХОДИТЬ...

посвящение Сергею Есенину

Ты ведь знаешь: скоро уходить.
Не хочу, прощаясь, о высоком.
Ждёт меня серебряная сныть,
Ждёт длинноволосая осока.

Ты всплакни, излей из сердца грусть.
Жизнью жил земною - не небесной.
Значит, исправлять грехи вернусь,
Чем-то неожиданным воскресну.

Напоследок выпало любить,
Замирая, с нежностью особой.
Ты потом в саду не трогай сныть,
Не шурши шершавою осокой…

[АА] Галина Даниелевна Климова, исполнявшая в полуфинале обязанности критика, заругала здесь Анатолия за “есенинщину” – мол, писать сейчас так, как писали сто лет назад, нельзя. Анатолий подумал-подумал, да и решил посвятить стихотворение Есенину. И – в его опубликованной на стихире подборке стих висит уже с посвящением. НО: корректно ли давать людям, которые могут захотеть судить полуфиналистов только по текстам, не те вводные, с которыми поэт пришёл на Турнир? Я считаю, нет. Но к этому ещё вернёмся.
Я же не вижу никакого греха в подражании великому и прекрасному Есенину. А вот то, что стихотворение Анатолия Сёмкина “Скоро уходить…” меня абсолютно никак и ничем не трогает – это уже в моих глазах явный минус стиху. Апофеоз текста для меня – шестая строка, в которой автор с умным видом вещает прописную истину: “Жизнью жил земною - не небесной”. Йес, сэр. Все так. Дальше что?

Анатолий СЁМКИН. ОНА БЫЛА ПЕШКА
шахматная сказка
               
1

Она была пешка.
Её позвали,
Сказали:
- Семь клеток - и ты королева.
О том, что надо пройти сквозь баталии,
Она услышать уже не хотела.
Внутри всё запело: - Я королева!
Согласна!
- С провинциальным акцентом.

Её на поле поставили слева.
На самом краю.
Подальше от центра.

Их в ряд было восемь.
А сзади кони,
Слоны и туры роняли слюни,
Рыча, устрашая, в предчувствии бойни.

Она не знала.

Она была юной.

Вдали редуты из чёрной стали.
А все, кто вокруг, и она были в белом.
Зачем они там, в отдалении, встали,
Она не знала.

Она - королева...

2

И вот началось.
Заискрилось.
Зажглось.
Черно-белое.
Клан на клан.
Этот по плану,
А тот на авось.
Впрочем, какой авось или план?
Надо занять центральную ось.
Тот, кто не занял, считай, пропал.
Съедены снадобья, выпит абсент,
Пешки - лоб в лоб - вгрызаются в центр.
Ещё не слетела ничья голова.
Просто стоят и качают права.
Просто слоны дерзко целят в коней.
Туры прикрыли собой королей.

3

Пешка смотрела на центр с интересом.
Что там за споры?
Наверно, по делу:
Как её, совсем не принцессу
В скором времени - в королеву.

У тех, кто был рядом, на лицах тревога.
У тех, кто был рядом, слух ловит вести.

Она была юной:
- Зачем их так много?

И почему до сих пор я на месте?

4

А в центре уже нешуточный бой:
Размены, потери, просчёты, удачи...
На пешек редут, на погибель скачет,
Загнанный в угол, конь вороной.

Меняется вектор и угол атак.
В битву вступает ферзевый фланг.
Пешка - вперёд! Летит через поле!
Летит через поле - а там уже двое,
Пешка не ведает, что это враг.

- Осталось пять клеток!

Но что-то не так...

Некуда делать ещё один шаг.
И звуки, теперь уже близкого боя,
Горят во всем теле, не только в ушах.
Но громче бранного шума: - Шах!
И ферзь короля заслоняет собою.

Раскрылись глаза.

В глазах этих - страх.

- Зачем мне все это?
Какие семь клеток?
Какие пять клеток?
Зачем мне всё это?
Если б могла - уже убежала.
Наискосок дрожит антипод.
Сзади кричат:
- Ты бей её!
Бьёт.
Тем, что в руках бесполезно держала.
В чёрное тело - белое жало.
И пешка ещё на клетку вперёд.

- Зачем мне всё это?
Я белого цвета.
Я благородна.
Зачем мне всё это?
Я не хочу быть уже королевой,
Ничьей королевой.
Ни чёрной, ни белой.
Пусть лучше порывом безумного ветра
Меня унесёт.
Зачем мне всё это?

А ради её продвиженья вперёд,
Всех нецензурно вслух поминая,
Коню белый слон себя отдаёт.

Она хоть и слабая, но проходная.

5

Все, как в тумане...
Последняя клетка.
Пустынно. Беззвучно.
Немое кино.
- Ну, что же ты медлишь?
Ну, что же ты, детка?
Ты ведь хотела...
А ей всё равно.
- Но ты же хотела!
- Да, я хотела...
Да, я дошла...
Я играла с огнём...
И встрепенувшись:
- Я - королева! -
Шагнула вперёд.
И стала конём.

И тотчас же возгласы, крики: - Виват!
Конём королю ультиматум и мат.

6

Были мечтанья - достигнуты цели.
Юной была -
Стала опытной, зрелой...
Но только коню, даже если он ценен,
Уже никогда не блистать королевой.

7

А над доскою гроссмейстеры-боги,
Низко склонившись, играют в фигурки.
Кони ретивые, пешки убогие,
Слоники, ферзики, круглые турки.

[АА] «Шахматная сказка» показалась в целом симпатичной, но…
О странных представлениях автора (или его лирического героя) о шахматной доске не писал уже только ленивый. Но я не ленивый, повторюсь: от начального положения дол поля превращения пешке нужно сделать не 7 шагов, а 6 или даже 5. Восемь минус два, арифметика, курс первого класса.
Из части 5: “Конём королю ультиматум и мат.” Лирическое отступление: в московском Театре на Юго-Западе идёт великолепный спектакль Валерия Беляковича по пьесе Стефана Брюлотта “Игра в Наполеона”. Первые несколько просмотров мне очень мешало то, что герои, объявляя ходы, несли полную ахинею, скажем, “ладья k9”. Потом научился абстрагироваться, теперь вроде норм. Но – возвращаясь к сказке Анатолия Сёмкина – чтобы пешка превращением в коня могла дать мат, перед этим король соперника должен по собственной воле соорудить вокруг себя абсолютную тюрьму по образцу бедного доверчивого паренька, жертвы Уиндома Эрла.
А под конец пришли «круглые турки»… С глубоким прискорбием должен сообщить глубокоуважаемому автору, что «турками» в русском языке называются 1) жители Турции и 2) сосуды для варки кофе, а не шахматные ладьи, которые он, боюсь, имел в виду. Если мы работаем словами, давайте будем точны в словах?
Впрочем, видимо, у Анатолия Сёмкина речь идёт о волшебных шахматах, имеющих мало общего с человеческими.
С другой стороны, хочу высказаться в защиту Анатолия. Замысел его красив и многогранен. Глубокоуважаемый критик Галина Даниелевна требует от автора, чтобы его поэма неслась, как стрела, ничего не описывая, ни на что не отвлекаясь. Но не этого ли — неукоснительной прямоты — требовал от стиха, если не ошибаюсь, Георгий Иванов, говоривший, что стих должен лететь, как камень из пращи, прямо в цель? И если сто лет спустя нельзя больше писать по-есенински, то почему можно по-ивановски? Нет ли в словах глубокоуважаемого критика произвола и противоречия самой себе?

Лора КАТАЕВА, сет 1

Лора КАТАЕВА. ДО ДНЯ

Пока уходит в прошлое июль,
И делится плодами щедрый август,
Смакуем быт – его простую благость,
Домашний незатейливый уют
До дня, когда рыбёшкой золотой*,
В смущении краснеющим лососем
Нырнём из неги лета прямо в осень,
Как вглубь мешка – бочоночки лото.
Затихнем – или сгинем? – до поры
(что с глаз долой, покажется наградой),
Уйдя в себя от грусти листопада,
Перемолчав по смыслу даже рыб.
Поверим: всё пройдёт, и всё простит
единый Бог, ко всем великодушный.
Прислушайся: в траву спадают груши,
Храня до срока семечки в горсти.

[АА] Очень красивый образ «в смущении краснеющим лососем» неожиданно смутил критика. Золотая рыбка через лосося рифмуется с молчаливыми рыбами ближе к концу, и никакого “провисания середины”, о котором говорила глубокоуважаемая госпожа критик, я тут не вижу. И ещё одно странное замечание по поводу строчки «Как вглубь мешка — бочоночки лото»: «Не надо этих диминутивов, не надо уменьшительно-ласкательных!» А что надо, Галина Даниелевна? Бочки лото? Потому что обычный для лото термин «бочонок», извините, уже тоже уменьшительное и вполне себе ласкательное… А уж придирка к первым двум строчкам — «июль уходит, август делится» вообще странна: мы же продолжаем смаковать быт. Автор просто охватывает своим поэтическим взором сверху весь период окончания лета. Единственное, что мне представляется не очень удачным в этом стихотворении – непонятное выражение “перемолчав по смыслу”. Но с этим жить можно, поэт Катаева не обязана писать так, чтобы нравиться кому бы то ни было, в том числе мне.

Лора КАТАЕВА. ТЕНЬ
 
Вот тень моста, где я не та,
Минута – вжик – и прожита,
А мост стоит себе в воде,
Не зная прочих важных дел.
 
Вот тень тебя – как ни коснись,
Рука летит насквозь и ввысь,
А ты, возможно, где-то здесь –
В листве, под солнцем, на воде.
 
Вот тень меня – тонка, как грань,
Тебя не видит ни на грамм.
Не оттого ль она темна,
Что в ясный день грустит о нас?
 
Какие тени ни спрошу:
Скамейки, дерева, пичуг,
У всех теней один ответ,
Что рядом – свет.

[АА] «Вот тень тебя — как ни коснись, Рука летит насквозь и ввысь» – чудесные строки! “Где Он?” – спрашивает Лору Галина Даниелевна. А вот он! Вот ушедший, к которому тщетно тянется рукой лирическая героиня. «У всех теней один ответ, Что рядом — свет». Великолепное стихотворение.

Лора КАТАЕВА. ЁЖИК СОЛНЦА

Ветер осени серым волком
Забирается глубже внутрь.
Ёжик солнца свернул иголки,
Напоследок лучом сверкнув.

Заблудились средь веток звёзды,
О желаниях смолкла речь.
Нам казалось легко и просто
В межсезонье любовь сберечь.

Нет бесплодней осенних прений –
Кто заводит их, тот неправ.
Облепиховый цвет варенья
Согревает ноябрьский мрак.

За окном в темноте померкнет
Обнажённый колючий куст.
Поцелуй мимолётно-терпкий –
Облепихи горчащий вкус.

[АА] Простое красивое стихотворение. «Ветер осени серым волком Забирается глубже внутрь» – трогательный, очень ощутимый образ. Пейзажные, природные стихи вообще удаются Лоре замечательно.

Лора КАТАЕВА. ВАЖНОЕ

У песни моей – ни поверхности, ни гвоздя,
Ни жухлой травы под ногами осенних дней,
Ни залитых улиц в тайфунной бадье дождя,
Ни скупости зимнего солнца в твоем окне.

Без Евы с Адамом и формулы «аз воздам» -
Коварного дерева, демона и т. п.,
Подхваченной вспыльчивым вихрем ладьи гнезда
С фигурками птиц – или ангелов? – в скорлупе.

Но тень корабля и тумана седая взвесь
Однажды настигнут, как всякий вопрос – ответ,
И ты вдруг поймёшь: что-то важное в песне есть,
Пока я пытаюсь придумать, чего в ней нет.

[АА] После начальной строчки «У песни моей — ни поверхности, ни гвоздя» из моей испорченной русским роком памяти чёртиком выскакивает «В моей альтернативе ни покрышки, ни дна». На мой взгляд, лучший комплимент стихотворению )) А вот уважаемую госпожу критика почему-то возмутили фигурки ангелов в скорлупе: «Ангелы в скорлупе точно не бывают!» – безапелляционно заявила она. Галина Даниелевна, а откуда у Вас столь тайное знание? И кто им запретит, если вдруг захотят?

Лора КАТАЕВА. ЭХО

Молчит неперевёрнутость листов,
И некуда спешить – лететь и ехать,
И кажется: внутри такое эхо,
Как в доме, позабытом и пустом.

В прихожей не зажжётся тёплый свет,
В заброшенном саду не вздрогнут вишни,
А ты и через годы не привыкнешь,
Что дома твоего на свете нет –

Всё чудится: в снегах спокойно спит
(О прошлом горевать – немного проку).
Звезда блестит в сосульке одинокой,
Зовёт тебя хоть на ночь погостить.

Припомнить без затей забытый быт,
Нехитрые дела – простые мысли:
Вязанка дров, ведро да коромысло
И пригоршня терпенья от судьбы.

Грядущее с опары начинать –
Вот дрожжи и тепло, вода и сахар,
Чтоб новый день в кадушке зрел и ахал,
Выталкивая крышку после сна.

[АА] Мне вообще не нравятся существительные, образованные от прилагательных. А если к ним добавляется частица “не”, возникают такие монстры, как украшающая собой самое начало стиха “неперевёрнутость”. Сразу вспоминается и без того незабвенный Гуревич: “Такое странное чувство… Ни;во;что;не;погружённость… ничем;не;взволнованность, ни;к;кому;не;расположенность… И как будто ты с кем;то помолвлен… а вот с кем, когда и зачем – уму непостижимо… Как будто ты оккупирован, и оккупирован;то по делу, в соответствии с договором о взаимопомощи и тесной дружбе, но всё равно оккупирован… и такая… ничем;вроде;бы;непотревоженность, но и ни;на;чём;не;распятость… Короче, ощущаешь себя внутри благодати – и всё;таки совсем не там… ну… как во чреве мачехи…”
В общем, пусть зреет новый день и ахает. О прошлом горевать действительно немного проку.

Лора КАТАЕВА. НАСТРОЕНИЕ

Настроение серой платформы – задумчивый рок,
На спине виадука стихают дневные шаги.
Над вокзалами светятся надписи "Владивосток",
Словно можно его перепутать с каким-то другим.

Словно в бухте не выброшен якорь – фундамент причин,
Не отмерено место стоянки ночных поездов.
Отходящий налево экспресс о прощанье стучит,
Порт из пёстрых контейнеров строит игрушечный дом.

Край земли в ожидании новых людей и вестей
Расправляет полотна тумана под серым дождём.
Настроенье такое, что хочется ехать, взлететь
И кричать с Мумий Троллем** «уходим!», пока не уйдём.

[АА] Очень хочется действительно «кричать с Мумий Троллем «уходим!», пока не уйдём». И рок из первой строчки прекрасно рифмуется с Ильёй Лагутенко из строчки последней. В этой связи у меня вопрос к Галине Даниелевны Климовой: где она увидела диагностированные ей Лоре после первого сета “многословие?” “необязательные строчки?” Где именно у Лоры “всё расползается”? Я вижу упругие, красивые тексты с интересными и порой неожиданными – и потому особенно приятными – образами… Ну, впрочем, каждый видит то, что хочет видеть, так?

Анатолий СЁМКИН, сет 2

Анатолий СЁМКИН. ТРУБАЧ

Трубач играет на трубе.
Труба – Перун.
Трубач – язычник.
Он поклоняется трубе,
Как тени Грозного опричник.
Он не играет на трубе
(Ведь это даже неприлично).
Трубач играет на себе.

И нежен он с собой и груб.
Прямолинейно, ярко, смело
Труба в нем - продолженье губ,
А губы - продолженье тела.
Трубач потворствует трубе.
Трубач играет на себе.

Вы слышали, как рвутся губы?
Как отвечают трубам трубы?
Слиянье труб.
Экстаз фанфар.
Язык язычества и брани,
Язык побед,
Язык страданий,
Язык любви...
Как божий дар,
Как откровение,
Как ветер…

На сто четыре скрипача
Во всех оркестрах на планете
С избытком хватит трубача.

А скрипачи предполагают:
Трубач играет на трубе.

А он её оберегает.
Трубач играет на себе.

[АА] Пробую поставить себя на место язычника (для агностика, в принципе, дело несложное). Вот я верю в божества, управляющие стихиями и, следовательно, моей жизнью. Например, в Перуна. И при этом – я играю на Перуне, на своём боге??? Вот так, на мой взгляд, первыми же тремя строчками глубокоуважаемый Анатолий на корню обесценивает собственное стихотворение. А жаль, поскольку красивые образы дальше есть. Но – “единожды солгав, кто тебе поверит?”.

Анатолий СЁМКИН. ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО АВГУСТ

Ваше Величество Август, случайно узнал, что наследником
Назначен некий безродный Сентябрь-деревенщина.
Ваше Величество Август, я отдам Вам последнее,
Жизнь, сына, любимую женщину,
Но только не это... Знаю, прельстил он Вас золотом.
Уже золотая сыпь на зелень кафтанов брызнула.
Уже веет холодом
От серебра, что Вам в ноги туманом безжизненным.
Драгоценности эти обманчивы, временны... Знаю я...

Ваше Величество Август, простите, что спрашиваю:
Не лучше ль вернуть Июль из изгнания?
Жаркий, вздорный, взбалмошный,
Но всё-таки свой, себя до конца не избывший.
Жаворо'нок в зените, поля в сенокосе...
А Сентябрь-нувориш, чужеродный и пришлый -
Это конец, это осень.

Ваше Величество Август, на западе тучи, взгляните,
Уже размывают края голубого портрета.
Ваше Величество,
За что Вы меня казните?
Я просто хотел, чтоб не кончилось лето...

[АА] Галину Даниелевну во время передачи больше всего беспокоил вопрос, кто произносит текст. А меня больше волнует то, что с самим текстом происходит. Текст здесь расползается – не у Лоры, как чуть выше говорила Галина Даниелевна, а именно у Анатолия. И размер плавающий, и длина строки переменная, и никаких чётких акцентов. Прочитав пару раз, обнаруживаешь на концах строк ненавязчивые рифмы, но их сила слишком мала, чтобы удержать эту опару конца лета. Так и расплывается…

Анатолий СЁМКИН. ВИНО

Увы, мне не нальют вино в аду.
Да, и в раю вино сочтут за странность...
С пустым бокалом я туда войду,
С пустым бокалом там я и останусь .

Куда войду? А знаешь, всё одно...
И там, и там уже не будет тела,
А, значит, бесполезное вино
Душа моя напрасно захотела.

Поэтому налей, мой друг, сейчас,-
Вино предотвращает хворь и старость!
Мы выпьем по глотку - сперва за нас.
И по глотку - за сколько нам осталось.

Потом за тех, кто пребывает там,
Где не нальют уже... До дна... Без звона.
И вслух помянем всех по именам,
Как на поверке... или как с амвона.

Они, я верю, в сладостном раю,
Они ведь были лучше нас и чище...
Разбей ещё янтарную струю
О хрусталя воронковое днище.

Нас ждут в раю. Но примут нас в аду.
Там на границе строгая таможня
Не пропускает вина и еду.
Добавь ещё... Пока ещё нам можно.

[АА] По мнению Галины Даниелевны Климовой, здесь Анатолий вновь грешит есенинщиной, отсутствием интонации, длиннотами. С её точки зрения, и «предотвращает» — слишком длинное для этого стихотворения слово, переводящее в другую стилистику, «И по глотку — за сколько нам осталось» — не по-русски. А меня вот печалит, что Анатолий вновь… как бы покорректнее выразиться… смухлевал с подборкой. «Пропустят только горе и беду» — так звучала предпоследняя строка в тексте, поданном им на полуфинал и в полуфинале прочитанном. А в итоговом тексте подборки вместо этих слов оказался плод их договорённости с Галиной Даниелевной. По-прежнему утверждаю, что такое переодевание в воздухе некрасиво.

Анатолий СЁМКИН. ШОПЕН. БРАМС. БАХ.

Осень любит Шопена минорную вязь.
Осень любит печали волшебника Брамса.
Осень я не люблю, но я осени сдамся,
Чтобы слушать и слушать чарующий вальс:*
В до-диезной тональности прячется вяз
И роняет листву с наступленьем коданса.

Чтоб тонуть и тонуть в безответной любви
Третьей части симфонии "poc... allegretto".**
Это роза озябшая просится в лето.
А дожди - это слёзы мои и твои -
До финала снежинками станут...
Лови,
И в ладошках проснётся весна менуэта.

Осень любит предзимья внезапный мажор,
Созерцанье органа, вселенную Баха.***
Человек в этих звуках - песчинка и птаха -
Для не знающих Бога, нелеп и смешон,
Прячет взоры и мысли свои в капюшон. 
А над миром уснувшим - молитва монаха.

*Фридерик Шопен.
Вальс ;7 до диез минор
**Иоганнес Брамс.
Третья симфония . Третья часть.
***И.С. Бах
Фантазия соль мажор

[АА] Галину Даниелевну огорчило игорь-северянинское «в ладошках проснётся весна менуэта»: вот опять нельзя писать по-старому… Попеняла она и на излишние описания, красивости, пошлость. Мне же странно читать в стихах музыканта, причём музыканта по образованию и музыканта по профессии, с ошибкой написанное слово “каданс”. “Если мы работаем словами, давайте будем точны в словах?” (с)

Анатолий СЁМКИН. ПОЭТУ ПОЭТ

По бесконечности скользя,
Поэтам рядом быть нельзя.
Поэт - соперник, не романтик.
Словесный воин, рифморатник,
От Бога ждущий похвалы
За то, что Богом и даётся,
Летящий гордо в сердце солнца
И не приемлющий хулы.

Поэтам рядом быть нельзя.
Поэт с поэтом - не друзья.
Поэт с поэтом - дуэлянты!
И пусть ничтожны их таланты,
Но каждый мыслит: я хорош!
И чьим-то радуясь сонетам,
Невольно думает при этом:
Цена сонетам медный грош.

И оптимист, и пессимист,
И щедрый мот, и эгоист,
По жизни бездарь, гений в строчках -
Всегда душевный одиночка.
Подобен Богу, как творец,
В страстях, виновный перед Богом,
Он на суде предстанет строгом
Не как поэт, но как гордец.

Поэт поэту - лучший друг,
Когда их музам недосуг,
Когда за столиком мечтают,
Стихов "волшебных "не читают...
И лишь стакан да огурец
Общенью мудрому их внемлют,
Друг друга творчество приемлют:
- Да, ты брат гений! Молодец!

Поэт поэту - нежный брат,
Когда тот критикой распят.
Поэт поэту благодушно:
- И чем помочь? И что, брат, нужно?
Бродя по творческим лесам,
По поэтическим приютам,
Страшится, что пробьёт минута,
Когда распят он будет сам.

Про что читаются стихи?
Про страсти, скорби и грехи.
Вся красота в стихах поэтов
Лишь для изнеженных эстетов.
Была бы мысль и был бы прок.
Прочь рассуждения о высшем...
Но всё-таки, когда мы пишем,
Незримо с нами пишет Бог.

[АА] Первоначальную рифму «соратник — рифморатник» Анатолий опять убрал из подборки “по совету друзей”... Вот если честно, самым интересным в обсуждении стихов Евгения мне показался происшедший после окончания второго, завершающего сета Анатолия короткий обмен мнениями в студии.
Евгений Сулес: Не всё происходит по воле Бога.
Анатолий Сёмкин: Мы не знаем мудрости Бога.
Галина Климова: И не надо нам знать!
Занавес ))

В целом многое в подборках Анатолия оставляет ощущение poco-poco zatianuto. Времена нескончаемых папирусов Бродского прошли, как и времена травушки-муравушки Есенина, и маньеризма Игоря-Северянина…
Анатолий, спасибо! Ваши стихи заслуживают раздумий.

Лора КАТАЕВА, сет 2

Лора КАТАЕВА. Я ДУМАЛА

Я думала: растения растут,
Пронизывая мрак и темноту,
Навстречу свету – весело и рьяно.
Но в жизни оказалось всё не так:
Здесь темнота не друг, но и не враг –
Вселенная на краешке дивана.

Внутри-извне... Из дома выходя,
Теряем ли, находим ли себя?
Фиксируем ли градусы и грани,
Прямые или векторы любви
В направленном стремлении травы
Проклёвываться, саженцы тираня.

Не спрашивай, что сделано не так –
Ты видел ли хворающий сорняк
И чахлое растение лесное?
Коль взялся жить на воле – так живи,
Умерь болезни в мыслях и в крови,
Настырно не дающие покоя.

Я думала: конечны день и свет,
Слова любви, солёный слёзный след,
Лишь в сроках – относительная тайна,
На время зашифрованный секрет…
Я думала, что в мире мира нет,
Когда в себе нашла его случайно.

[АА] Темнота как Вселенная на краешке дивана – потрясающий образ! А какой великолепный финал у стиха: «Я думала, что в мире мира нет, Когда в себе нашла его случайно». И всё стихотворение буквально живёт и растёт у тебя в ладонях. Чудесно.

Лора КАТАЕВА. ВСЁ БОЛЬШЕ

Октябрь пока ещё не сер,
Но облетает днём и ночью,
У сада – множество потерь,
И каждой осенью – всё больше.

Судьбы причудливее нет:
Терять цветы, плоды и листья,
Но жить, готовиться к весне.
Молиться?..

Рефлексией осенних дум
Итожить лето за плечами,
Пережидая череду
Осенних сумерек прощальных.

Бросать листву за годом год
Под переливы малых терций.
Одетый в солнце сад не гол,
Но почему так ноет сердце?

[АА] Галина Даниелевна Климова уверенно назвала это стихотворение лучшим в подборке Лоры. На мой взгляд, на звание лучшего могут по праву претендовать также и “Я думала”, и “Тень”. Но главное – действительно очень хороших стихов в двух подборках Лоры предостаточно. И это несмотря на то, что, скажем, мои самые-самые любимые её тексты – “Берег”, “Белая рыба моя”, “Молчание о Сахалине” – в полуфинальные подборки не вошли, поскольку были использованы в предыдущих раундах. Надеюсь, услышим в финале.

Лора КАТАЕВА. НОЯБРЬ, НЕ ГОВОРИ…***

Ноябрь, не говори мне о любви -
Её и этим летом было мало.
Суда и поезда от двух вокзалов
Уйдут, обрезав нити пуповин.

МАЯК НА продирающем ВЕТРУ
ПУЛЬСИРУЕТ, КАК СЕРДЦЕ, тихо-тихо.
ВДРУГ ПОНИМАЕШЬ, что и вход, и выход -
Одна и та же дверь... Я не умру

В руках зимы, в дыхании её
Ни птицей, ни побегом поздней розы.
Мы так не правы, думая о том,
Что в мире только тьма и вороньё,
Что вместе - затруднительней, чем порознь
Слетать на землю высохшим листом.

[АА] Красивый сонет, завершающийся замечательным «Что вместе - затруднительней, чем порознь, Слетать на Землю высохшим листом». Ещё бы большие буковки в середине убрать… Понимаю, что спрятанное внутри сонета хайку хочется всем показать, но – сонет страдает… А сделано всё отлично!

Лора КАТАЕВА. ВРЕМЯ ПРОЙДЁТ

Время смеяться и плакать от боли,
Петь по ночам и считать фонари.
Сопки присыпаны снегом ли, солью,
Сахарной пудрой, чешуйками рыб –

Тех, исполняющих пО три желанья,
Если не сможешь отважиться сам.
Время грустить от придуманных маний
И пониманий нордических саг.

Слушать, вздыхая, давнишние песни
Под равнодушные скрипы зимы.
Время пройдет. Что останется, если
Вместе со временем выйдем и мы?

[АА] По мнению Галины Даниелевны Климовой, замена «пройдёт» на «выйдет» в последней строке смазывает эффект, хорошо бы оставить одно слово дважды, и с этим спорить не буду. Но великолепная Лорина образность и здесь никуда не девается, и вполне шаблонные строчки вроде первой блестяще компенсируются такими находками, как “Сопки присыпаны снегом ли, солью, Сахарной пудрой, чешуйками рыб” – кстати, ещё один приветик той самой, смутившей Галину Даниелевну в первом сете, золотой рыбёшке из “До дня”. Такие переклички между разными стихами подборки – ещё один прекрасный и важный знак, что творчество Лоры не случайно, и в этом отношении к морю, к сопкам, к рыбам и есть те самые частички Лориной души, которые почему-то в упор отказывается замечать уважаемая госпожа критик.

Лора КАТАЕВА. СОХРАНИ

Сохрани меня в горниле дней,
В зеркале залива при Луне,
Почкой, нелинованным листом,
Песней – задушевной и простой.
Строчкой или стёжкой небольшой,
Берегом, ковчегом и ковшом,
Саженцем и чашечкой цветка,
Добрыми плодами на руках,
Матерью, младенцем, стариком,
Колоколом дат о том, о ком...
Летом и бесчувственной зимой,
В мире, искалеченном войной,
Сохрани меня, как тень и свет
Самой человечной из планет.
Яблоневой веткой против зла,
Тем, что я смогла и не смогла.
Утром или вечером любым,
Вспомнив и навеки позабыв,
В лицах и деяниях иных –
Господи, спаси и сохрани.

[АА] Человеческие силы небезграничны, и силы человека, составляющего две полуфинальные подборки (и, кстати, выслушивающего четыре полуфинальные подборки плюс критические разборки после каждой – тоже), в том числе. Поэтому представляется вполне естественным, что после насыщенных, местами сложных даже для профессионального критика, стихотворений двумя заключительными номерами Лора ставит стихи попроще. Но “попроще” у Лоры – это всё равно всегда интересно, с очень живыми образами и красочными картинками. “Яблоневой веткой против зла” – да, и так тоже приходится. И пусть яблоневая ветка окажется сильнее. “Я смотрел на эту ветку сорок пять лет, в конце концов она взяла и взлетела”...

Лора КАТАЕВА. ЖИВИ СМЕЛЕЙ

Живи смелей: прилив-отлив,
Качайся на краю,
Встречай рассветный светлый лик
Под песенку свою –

Что шаг твой мал, а мир велик,
Что жизнь и смерть – вода,
Что ветер гонит корабли
Опять туда, куда...

Посмей любовь свою сберечь
И счастья краткий миг.
Игра твоя достойна свеч,
Свеча – твоих молитв.

Рождённых звуков естество
На волю отпусти.
Что слог? Негромкий голос твой
У вечности в горсти.

[АА] Лора свободно использует в своих стихах ассонансные рифмы, почему-то ставящие зачастую в тупик даже самых проницательных читателей, которые вдруг решают поучить поэта рифмовать. В сочетании с точными образами неровные финалы строк создают удивительный эффект – ты словно растёшь вместе со стихотворением, кончики твоих веток ещё не оформились в почки и тем более в листья, и ты ещё впитываешь через ствол живые соки земли и поэзии. И снова – при кажущейся простоте – для финала своего выступления Лора находит очень нужные слова. «Игра твоя достойна свеч, Свеча — твоих молитв». «Что слог? Негромкий голос твой У вечности в горсти». Прямо призыв!
Сетования Галины Даниелевны Климовой на то, что, мол, “в целом одни ямбы, ритимческая монотонность, отсутствие эмоциональности, гладкопись, за общими фразами не хватает автора” для меня – загадка. Мне автора хвататет, и то, что делает автор с русским стихом, мне нравится.

Стихи Лоры — не только место, где свет, но и прекрасный пример соблюдения золотого сечения в поэзии. Гармония переплетающихся слов с разбросанными там и сям жемчужинами… Гармония теней и света, и света всегда больше, ведь только благодаря свету появляются тени.
Лора, спасибо! Твои стихи прекрасны, и пусть в них будет ещё больше тебя!

А если вы за этим “многобукаф” уже забыли, о чём я, то вот вам ссылка на голосование в полуфинале Турнира поэтов 2023 года, которое будет проходить до среды тринадцатого декабря:
http://stihi.ru/tv/turnir2023/15

Искренне ваш, АА