Бесплодные усилия любви и русские костюмы

Дневниковая заметка 30 октября 2023. Ранее выложена в ЖЖ. Строится на сравнении двух цитат об одном литературном произведении.


“Бесплодные усилия любви” и русские костюмы

 
В одном из эпизодов шекспировской комедии ‘Love’s Labour Lost” (“Бесплодные усилия/Пустые хлопоты любви”) герои появляются в русских костюмах, чтобы ухаживать за героинями, но им не удается остаться неузнанными, и они получают от героинь прозвище “ледяных московитов”. У эпизода есть разные трактовки.



Британский комментарий, автор которого видит здесь след международных отношений времен написания пьесы: “Елизавета I принимала множество послов от Ивана Грозного, который, хотя все ещё был женат на своей седьмой жене, стремился к брачным, как и коммерческим, альянсам при английском дворе. Шекспировская насмешка над московитами в “Бесплодных усилиях любви” могла намекать на непредсказуемую и иногда неумелую дипломатию Ивана. Будучи практически настроены, царь и его немедленные преемники, проявляли мало интереса к английскому театру или культуре”. (Russia and the former Soviet Union. IM. P.404. The Oxford Companion to Shakespeare. Edited by Michael Dobson and Stanley Wells. Oxford University Press, 2001).


Возможно, слишком серьезный комментарий для комедии, и для русского читателя может показаться обидным. Но на этот случай есть куда более ранний (1945) комментарий К.И. Чуковского, который выражает большой интерес к пьесе и стремится пробудить такой же у читателя:


“…Главная победа женщин в этой пьесе – моральная. С необыкновенной для тех времен новаторской смелостью Шекспир в конце своей пьесы указывает, что женщина служит нравственному очищению мужчины, что она источник мужского благородства, что мужское влечение к женщине-самке переосмысляется, преобразуется, благодаря ей, в жажду высокого подвига, самоотвержения, идейного служения людям.
Какие-то чрезвычайно русские ноты звучат в заключительной сцене пьесы, когда главным условием приобретения женской любви оказывается помощь страдальцам, ухаживание за больными, тяжелые полевые работы – вообще подвижничество. В заключительной сцене пьесы Розалина де Бирону:


Ваш плодородный мозг такой густою
Полынью весь зарос и чтоб могли вы
Освободить его от этих плевел
И тем завоевать мою любовь, –
Коль вы ее желаете! – дешевле
Вам не купить ее, – вы каждый день
Должны в теченье года посещать
Немых страдальцев, стонущих больных,
Чей бедный слух на горестном одре
Их собственные стоны оглушили.


Это кровно, органически связано со всем мировоззрением Шекспира, со всем монолитным сюжетом «Бесплодных усилий любви», и каким безнадежно плоским нужно быть мещанином, чтобы вообразить, будто подобные строки могут быть написаны из холопской угодливости, ради того, чтобы польстить Елисавете или подслужиться к Саутгэмптону. Шекспир и здесь, как везде, говорит свое самое заветное. В основе этой пьесы, как и других его пьес, лежит неумирающая, общечеловеческая, широкая мысль. Он и здесь, как везде, прославляет победоносную силу великих реальностей жизни, обличает напыщенность, фальшь, аффектацию, ложное мудрование, мертвую догму, схоластику.”


К. Чуковский. О «Бесплодных усилиях любви»


Забавнейший пример того, как национальное произведение искусства становится международным – приобретает международное значение – и поэтому меняется его прочтение. Британский комментатор ищет насмешки драматурга над странными иноземцами и его интереса к английской внешней политике времени написания пьесы – как и определенного понимания этой внешней политики. Но известность пьесы вышла за пределы одной страны, ее востребованность – за пределы одной эпохи, и переводчик как раз из той страны, странные костюмы из которой появляются на сцене, ищет  “чрезвычайно русских нот”, чтобы читатель из этой страны случайно не был обижен и с восхищением принял пьесу. Любовное соревнование должно быть превыше международных неурядиц.