Доживем до понедельника. Сегодня четверг

Дневниковая заметка 12 ноября 2012 г. Ранее выложена в ЖЖ под замком.

"Доживем до понедельника". Сегодня четверг.

 
Старею я...Пересматривали сейчас "Доживем до понедельника". (Таким образом попрощались со Старыгиным. Зрители).


Это кино я очень уважаю, люблю цитировать из него студентам тот эпизод, когда Тихонов спрашивает Сыромятникова: вот поставишь ему единицу, а потом выйдет из него Юрий Никулин, и получится, что я душил талант. Правда, среди студентов все реже попадаются те, кто фильм знает, но цитата неизменно оказывается уместной. Среди учащихся неминуемо есть Сыромятников. Или вроде того.


Еще мне в этом фильме очень нравится взвешенность авторской оценки - в нем нет однозначно "положительных" и "отрицательных" персонажей. Ни учительница литературы, ни директор не изображены так, чтобы подсказывать зрителю: вот кто враги. И, действительно, никакие они не "враги", и можно войти в их положения.


Помню, лет девять назад смотрела я в очередной раз "Понедельник" по телевизору, и испытала от него чувство духовного удовлетворения. (Это когда хочется дышать полной грудью и по-хорошему заплакать). Тогда я, разумеется, была восхищена учителем-Тихоновым, и мне куда больше нравился одинокий поэт Шестопальчик (персонаж Валерия Зубарева), чем надменный красавчик Батищев (персонаж Игоря Старыгина).


И вот девять лет прошло, и как же сильно я изменилась...Большинство духовных исканий героев "Понедельника" кажется мне ...взбалтыванием яичных желтков в стакане. Приобретя некоторый опыт работы в сфере образования, уже знаю, что конфликты "ученик - учитель" могут быть куда более жесткими. Поэтому, когда Тихонов, взывая к совести учеников, по-глупому поссорившихся с Печерниковой, вещает им про борцов за гражданские свободы, а потом прибегает к директору просить отпуска, как говорит директор "из-за принципов", мне становится жаль его, но я больше не восхищаюсь. Раньше я считала этого героя очень сильным и мужественным - именно из-за того, что он такой н е т е р п е л и в ы й. А теперь мне кажется, что он не терпит некоторых вещей просто потому, что не может себе представить другие ситуации, куда более сложные. Например, вряд ли он может представить себе ученика, для которого учеба - абсолютная формальность, и который заранее забронирован от всех его призывов. (Раньше я думала, что таковым является как раз Батищев. т.е. персонаж Игоря Старыгина, но теперь раздумала, вот почему: он выбрал писать сочинение про нигилиста Базарова, которого, конечно, он понимает приближено к себе. Но Базаров, как мы помним, на самом деле, не такой уж и циник, кроме того, Базаров - хороший врач. Стало быть, он не отрицает "учебу" как таковую). Поэтому в споре между принципиальным героем Тихонова и "хозяйственником"-директором я теперь охотнее становлюсь на сторону директора.
Это не значит, что персонаж Тихонова я считаю глупым или наивным (я очень не люблю обвинение в "наивности"). Но он стал казаться мне человеком, чье знание людей и воображение более ограничено, чем можно было бы ожидать, - при том, что он воевал, и преподает историю.


Но вот чего я девять лет абсолютно не могла себе представить - это что буду предпочитать когда-то мне отвратительного Батищева столь симпатичному чудаку Шестопальчику.


Есть такое правило, с которым, я думаю, и вы часто сталкивались, и сценаристы его охотно применяют. Если на белоснежной рубашке маленькое черное пятно - рубашка испорчена (зовите сюда рекламу стирального порошка). Если на черной рубашке самая тонкая белая полоска - или, я не знаю, пуговицы белые, галстук, манжеты - это эффектно и привлекает внимание. По меньшей мере. Моя дальнейшая оценка зависит от более конкретных черт персонажа и контекста.


Мне так и не нравится циничный и любующийся собой Костя Батищев. Это тип мальчика, избалованного вниманием девочек, который слишком привык, что не его выбирают, а он выбирает. Конечно, он смотрится непривлекательно рядом с ребятами мечтательными и чувствительными - такая напускная, преждевременная зрелость, которая очень легко рушится в конкретных жизненных ситуациях, потому что, как я думаю, такая "красующаяся холодность" это и есть наивность. Но, хотя на первый взгляд Батищев рассчитан на то, чтобы я поморщилась, он верно сообразил, что в сочинении по литературе, которое пишется для оценки (а оценку будет выставлять их учительница), откровенность не нужна. Правда, он - это подтверждение тому, что я сказала выше - не сообразил другого: что, выбирая и раскрывая тему про Базарова, он более откровенно характеризует себя, чем другие, когда пишут на "прямолинейную" тему о счастье. Что будет дальше с Батищевым, я не знаю. Ведь это только подросток. Возможно, он думает, что открыл рецепт мудрости и намеревается шествовать по жизни победителем - но этот номер может у него не пройти. Если он умен, может однажды сообразить, что одного цинизма для мудрости мало.


(Давайте вспомним, кстати, как в романе о мушкетерах только что хладно философствовавший Арамис вдруг оживляется, когда получает от д'Артаньяна письмо госпожи де Шеврез: "Она не изменила мне, она по прежнему меня любит!" (С) Не факт, конечно, что всякий батищев - это будущий Арамис :-)).


А очень хороший мальчик Шестопальчик мне сегодня убил одной фразой. Что он влюбился в героиню Остроумовой "на безрыбье" (С). Какой невнимательный поэт! В их классе отнюдь не является "безрыбьем", например, Надя Огарышева, то есть та девочка, которая хотела бы иметь много детей и написала об этом в сочинении. Она хочет любить и не боится сказать об этом. Но ее он не оценил - хотя захотел за нее заступиться, и по-настоящему именно она оказалась для него Музой: вдохновила на окончательный вариант сочинения из одной строки "Счастье - это по-моему когда тебя понимают" (С). А потом, так ли уж ошибается учительница литературы, когда возмущается его строкой "Дураки остались в дураках"? Не слишком ли рано школьнику Шестопалову столь решительно судить ближнего? (Я не подумала бы цепляться к его стихам, если бы он их не обнародовал - но он положил их вместо сожженных сочинений, стало быть, их должны были прочитать в учительской).


Я понимаю прекрасно, что отдельные циничные реплики Шестопалова - совсем другого рода, чем бравирующий цинизм Батищева. У Шестопальчика это - последняя броня романтика. Так высказывается его ранимость, большая, чем у его собратьев. Я также понимаю, что именно в своем возрасте и положении "чудака" он имеет право быть категоричным судьей, а постарше был бы уже не столь решителен. И я понимаю, что он должен был сжечь сочинения, и именно положение "чудака" и позволяло, и вынуждало его это сделать. Но известная опасность маски в том, что она прирастает. Я боюсь, как бы трогательный Шестопалов с годами незаметно для себя не превратился, действительно, в циника. Хотя, впрочем, для него такая опасность мала.


Вы будете удивлены, но однажды я, почти совсем так же, как персонаж Старыгина, "попала на лейтенанта Шмидта". Я тогда уже знала фильм, хотя была моложе его героев. И я знала, кто был благородный лейтенант, кроме того как приемный отец Балаганова, Паниковского и Бендера, знала про встречу в поезде и любовь по переписке, и сама подняла руку, чтобы рассказать об этом. Но свой ответ необдуманно начала фразой "Был такой Шмидт..." У нас тогда была замена, и я стеснялась. Но этого начала было достаточно, чтобы заменявшая учительница устроила мне страшный разнос при всем классе за безграмотность. Наверняка, она тоже знала классический фильм и при моих словах его вспомнила. Но я себя и не считала, и не считаю похожей на Батищева, а та учительница - поверьте мне на слово - не сыграла в той ситуации героя Тихонова.