Личные впечатления от м-ра Генри Киссинджера

Дневниковая заметка 26 июня 2012 г. Ранее выложена в ЖЖ и на Вордпрессе. Точно имеет историческую ценность.



Личные впечатления от м-ра Генри Киссинджера

Сегодня я Моська, потому что вчера ко мне приводили на показ «слона», большого и важного. ; В роли достойной примечательности выступил м-р Генри Киссинджер, флагманский корабль «холодной войны», с течением времени отчасти используемый также в качестве круизного лайнера. Он приезжал на ученую встречу.

Вместо пролога. Узнав несколько дней назад, что будет возможность поглядеть на мистера Киссинджера живьем и послушать, что он расскажет, я сперва решила, что благодарна, но на встречу с ним ни за что не пойду — сама себя ограничу. Как бы велик он не был (в чем я не сомневаюсь) и какую бы честь своим визитом лично мне не оказывал. Для такого решения у меня были причины — странные для наблюдателя, но понятные мне.


Во-первых, у меня было такое настроение: большое спасибо, я люблю слушать выдающихся людей, но, как оказалось, наступил именно тот исторический момент, когда я порядком устала от мудрых приезжих, которые учат мою страну демократии. Их слишком много, а бедная и хорошая страна моя, со всеми ее проблемами — все же девочка уже довольно взрослая, чтобы ей настолько нужны были няньки. Даже несмотря на то, что м-р Киссинджер для меня — более приятный гость, чем ожидавшийся ранее злой дед Бжезинский. (Последнего не люблю вообще, совсем и окончательно, причины носят личный характер).

Во-вторых. Уже много лет в моем в шкафу живет большая, содержательная и красивая книга данного автора «Дипломатия» в русском переводе. Книгой пользуюсь по назначению: когда нужно, извлекаю из нее сведения и умные мысли, причем в последние несколько месяцев делаю это особенно интенсивно (разумеется, с указанием источника). О глубине ума и высочайшем профессионализме господина Киссинджера книга свидетельствует не менее, чем его практическая деятельность. (Разве я стала бы это отрицать?) Но, будучи и ощущая себя во многих отношениях потомком Российской империи и Советского Союза (что отрицать было бы столь же нелепо с моей стороны), некоторых оценок уважаемого автора я не разделяю. И, будучи достаточно наглой, чтобы открыто признать это, все же недостаточно компетентна, чтобы с ним спорить. Знаю только, что было бы весьма странно, если бы наши с господином Киссинджером взгляды на международную политику совпадали решительно во всем. А потому спорить мне с ним и не надо — мне надо его уважительно выслушивать и выводы делать.

В-третьих. Господин Генри Киссинджер, как известно, «политический реалист», что означает, в частности, что он не переоценивает значения международного права в международных отношениях. Я же, напротив, наслушалась так много ругани в адрес моей специальности, что предмет ее предпочитаю защищать от недооценки.

Таковы причины, по которым я сперва чистосердечно решила выпендриться и проигнорировать мистера Киссинджера. Своего решения я держалась три или четыре дня, а потом поняла, что не имею права упускать такую возможность. Возможность состоит не столько в том, чтобы впитывать, как губка, что именно мистер Киссинджер будет говорить о политике, сколько в том, чтобы послушать, как именно он это будет говорить. Иначе — посмотреть вблизи на умного дипломата.

Здесь именно та сфера, где не только мистер Киссинджер точно может учить меня, но и с моей стороны было бы самой дурацкой неблагодарностью не учиться.

Опомнилась я вовремя, так как мероприятие во всех отношениях стоило почтительного внимания. Теперь по сути.

Поскольку характеристика, построенная на отрицаниях, обладает особой точностью (и иногда — эффектна), сообщу вам, кем мистер Киссинджер НЕ является на мой взгляд.

1. Мистер Киссинджер — не тот человек, чей разум стареет вместе с телом. (Ни в коей мере нет).

2. Мистер Киссинджер — человек, лишенный мелочного тщеславия. Возможно, также и потому, что его крупное тщеславие уже наилучшим образом удовлетворено. (На восторженные аплодисменты аудитории ответил усталым взмахом руки, без позерства. Ни по чему не было видно, что ему особо приятно внимание).

3. Мистер Киссинджер не любит провозглашать красивые лозунги, предпочитая им излагать конкретные факты и с их помощью аргументировать свою мысль. Он выразился примерно так: «Вы знаете, я реалист. Идеалист хочет хорошую войну. Реалист не хочет хорошую войну». (Из чего логические следует, что «политические реалисты» бывают тоже весьма разные). Вы ему вопрос про мировую справедливость и глобальные последствия — он вам ответ про ресурсы и возможности.

4. Мистер Киссинджер не тот человек, который для обоснования какой-нибудь мысли пренебрегает собственным опытом. Он говорит «Вы знаете, когда я был…когда я делал…когда я последний раз был в Киеве» — и описывает, как мир изменился с тех пор. Поскольку опыт мистера Киссинджера, действительно, значителен, его простая и яркая аргументация производит нужное впечатление. Отчасти встреча носила «мемуарный» характер: гость делился воспоминаниями.

5. Мистер Киссинджер с очевидностью не тот оратор, который, достигнув положения, уважения и славы, проявляет высокомерие к собеседнику. Как бы ни был собеседник юн и покамест слабосилен (слушала в основном студенческая аудитория). Напротив, он всячески демонстрирует свое внимание. Его ждали те, кто согласен был ждать, чтобы встретиться с ним, и некоторые пришли за час до начала. (Не смейтесь над теми, кто за три-четыре дня занимал места, чтобы видеть вблизи, например, кортеж Кейт и Уильяма. Неровен час — появится та очередь, в которой будете согласны ночевать и вы). Появившись, он начал с того, что СРАЗУ ЖЕ извинился за опоздание — по причине вчерашнего футбола. Народ сразу же повеселел, и атмосфера «официальной» встречи куда-то исчезла. Мистер Киссинджер сделал это своим умением общаться с аудиторией. Затем он сказал, что в этот визит ему показывали культурные достижения Украины за времена независимости, чего не показывали ему ранее — как бы намекая, что это н а ш и достижения, за которые мы можем уважать себя. При этом в его тоне не было ничего наставительного, что заставило бы собеседника почувствовать неравенство.

6. Несмотря на это, мистер Киссинджер не тот человек, который в разговоре пойдет у собеседника на поводу, то есть ответит на ваш вопрос так, как вы ждете, чтобы он ответил. Он скажет то, что ему нужно. Если ему нужно, он уйдет от абсолютно конкретного ответа или отдалит его, опять пустившись в свои обосновательные мемуары. Он остается хозяином разговора. Вы его спрашиваете: «Ambassador, как Вы относитесь к известному мистеру X?» При этом тон Ваш подразумевает: «Ну не вонючка ли?» Не ждите, мистер Киссинджер не подтвердит и не опровергнет Ваше подсказываемое мнение. Вы ему говорите: «Как вам положение там-то?» подразумевая: «Там же страшный кризис!» Он вам ответит: «Да везде сейчас кризис, и мы все должны совместно работать над решением проблемы».

7. Мистер Киссинджер  — что, возможно, является сильнейшей его стороной — не производит ни впечатление человека озлобленного, ни впечатление человека, проповедующего зло и ожесточение (пусть даже и под видом всемирного добра).

8. Мистер Киссинджер не выглядит дипломатом, которого слушаешь и думаешь: «Как он красиво врет!» Он производит — по крайней мере, на этой встрече производил — впечатление дипломата, который говорит, и ты веришь, что он сейчас с тобой искренен. Пусть даже говорит он не то, что тебе приятно было бы услышать, и ты понимаешь, что, наверное, он говорит тебе сейчас не все, что он думает — но и не говорит совсем не то, что думает.

9. Мистер Киссинджер, как он неоднократно говорил, — сторонник национального интереса. Но при этом не такой, который утверждает интерес одной нации показательно за счет остальных. По словам мистера Киссинджера складывалось впечатление, что он, уважая и продвигая свой национальный интерес, столь же уважает стремление других наций продвигать свои национальные интересы, и потому согласен вести переговоры в соответствующих случаях.

10. Мистер Киссинджер таки не преисполнен бешеного энтузиазма насчет роли международного права в международных отношениях. (Как и следовало ожидать). Он признает, кончено, некоторое ограниченное значение за международным правом, но не видит в нем объективного критерия для оценки и не помнит, чтобы оно решающим образом влияло на поведение государств. (Это у нас с ним разные концепции «права»).

11. Мистер Киссинджер ни разу за всю встречу не унизил и не обидел каким-нибудь выпадом — по крайней мере, очевидным — никакой современный политический режим и никакое современное государство из тех, о которых говорил — в т.ч. ни Украину, ни Россию. Он лишь немного пошутил (с долей серьезности), когда ему задали вопрос насчет западноевропейских партнеров США. Примерно (не дословно) так: «Французы убеждают нас, говоря, что мы дураки. Англичане убеждают нас, ставя нас в затруднительное положение, показывая, что нам будет неудобно, если мы с ними не согласимся. Как-то я получил послание от Брежнева, которое не хотел ни поддерживать, ни отвергать. Я попросил ответить ему британского коллегу».

12. Мистер Киссинджер не производит впечатление человека, которому решительно все равно, что он в городе N. говорит одно, городе A — еще другое, а в городе K — еще третье. Напротив, он старается показать, что везде говорит одно и то же. (Что, естественно, поддерживает доверие к его словам).

13. Мистер Киссинджер, как мне показалось, мыслит категориями не абсолюта, а сравнения, при этом не боясь высказывать вещи, которых вы услышать не ожидаете. По его мнению, как он его выразил, событие 09.11 было «драматическим», но ядерная война была бы куда хуже — судя элементарно по количеству жертв и масштабу причиненного материального ущерба. (Т.е. о событии 09.11 он говорит без патетики). По его мнению, некоторая защита США от России требуется, но это не значит, что страны не должны решать вопросы своих отношений путем переговоров и что у них не может быть общих интересов.

14. Мистер Киссинджер, будучи, несомненно, человеком, прожившим большую жизнь, видит в будущем вещи, которых следует опасаться, но это не значит, что он преисполнен страха и недоверия к будущему как таковому.

Кем же, на мой взгляд, является мистер Киссинджер? — Человеком, в присутствии которого вполне взрослые и состоявшиеся люди начинают вести себя как школьники, робеющие и восторженные. По причине его подавляющего авторитета. Что со стороны выглядит забавно, но объяснимо психологически.

По содержанию беседы. Мистер Киссинджер очень боится ядерной войны и проблемы видит не только в распространении ядерного оружия, но и в том, что ядерные арсеналы во многих странах плохо контролируются вследствие дезинтеграции государственной власти (это там, где происходят перевороты, и у власти неизвестно сколько власти). Насчет России мистер Киссинджер полагает, что наступило время, когда она должна сосредоточиться на вопросах своей внутренней политики — и весь мир должен вместе с нею работать над этим. Вопросов о внутриполитическом положении в Украине, об отношениях Украины и США ему не задавали.

К некоторому моему удивлению, мистер Киссинджер заявил, что он против вступления Украины в НАТО — то есть в этом вопросе наши мнения совпадают. Также он сторонник независимости Украины и ее интеграции в Евросоюз.

Под конец встречи мистера Генри Киссинджера попросили дать традиционное напутствие молодежи. Вначале он этого делать не хотел или не очень хотел. Но затем все же разговорился о предмете, который его, видимо, очень занимает, так как нов и не вполне понятен для него — о разнице между обучением человека «по книгам» и «по Интернету». Когда мы учились по книгам, заметил он, мы на основе прочитанного формировали свое мнение. А человеку, который получает информацию по Интернету, формировать мнение уже не надо, так как он в поисках чужих мнений просто так же нажимает кнопку. («Я так не умею»). Также мистер Киссинджер сослался на мнение некого европейского лидера, с которым беседовал на эту же тему, и который считает, что людям в эпоху Интернета нужны уже не мысли, а события и волнение. Поэтому мистер Киссиджер думает, что Интернет создает новый тип человечества. Однако заявлять немедленно «это плохо» мистер Киссинджер не спешит: кто знает, вдруг за этим — какие-то новые возможности для развития, «перспективы на будущее»?

(В этом месте его жадная и надменная без оснований слушательница Валя почувствовала наконец мелочное удовлетворение, так как она с Интернетом работает совсем по-другому и в отношении себя не замечала изменений, отмеченных мистером Киссинджером. Во всяком случае, из Интернета она активно качает книги. ; Так что не может или не вполне может отнести себя к типу нового человека, о котором мистер Киссинджер говорит, — значит, и великий может ошибиться так, что это точно знает малый).

Вывод. Я весьма довольна, что переломила свои предубеждения и явилась таки выслушать мистера Киссинджера, а также благодарна руководству, доставившему мне такой шанс. Мистер Киссинджер, несомненно, не является добрым дедушкой, учителем малолетних. Но он — человек, у которого есть чему учиться.