История пятая. Элла и Инфанта

Волшебный рассказ

http://stihi.ru/2023/03/24/8373  – история первая 
http://stihi.ru/2023/07/22/3937  – история вторая 
http://stihi.ru/2023/07/27/4079 – история третья
http://stihi.ru/2023/07/22/3937  – история четвёртая
               
Ах, что это был за мяч! Высотой – в половину самой Эллы. Красотой – неописуем! – Он мог бы быть подобен Луне, что смотрится в тётино окошко в само Полнолуние, после того, как омытое вечерним дождём небо проясняется, и кроме волшебного лимонного шара там – ни звёздочки, ни тучки. Лишь Она одна – столь яркая и огромная, что затмевает свет всех звёзд небесных. И только пара продолговатых, прозрачных, невесомых серебристых облачков, словно  вуаль самой Инфанты, витает рядом.
Но Луна – это всегда сплошной лимон, или мандаринка, или целый апельсин – в зависимости от оттенка наряда, в который Она решила облачиться. Эллин же мяч состоял из шести сочных долек: две – цвета королевского синего –  цвета Птицы Счастья; две другие – цвета глазастых солнечных одуванчиков, что в самом дальнем уголке тётиного сада; и ещё две – цвета малахита, из которого сказочный Данила-мастер резал свою чашу-цветок.
Мяч подарили  Элле только сегодня. Он был куплен в городском универмаге по случаю очередного её приезда в гости, и она не могла ему нарадоваться.
Весь день она не выпускала его из рук,  обнимая, словно живое существо, подбрасывала и ловко ловила его, наблюдая, как сменяют друг дружку весёлые дольки. И лишь одного опасалась: чтобы мяч не упал на дорожку, а непременно в траву. Иначе – испачкается её красавец!
И качели под тенистой яблоней, и даже Малиновое Королевство с его волшебными тропками и Жуком фон Малинном, и пёстрая цветочная клумба с добряками-шмелями, и бассейн у колонки на лужайке – все и вся были на время забыты Эллой, так полюбился ей мяч.  Жаль, что перебрасываться им не с кем. Элла пока – единственная племянница в дядином домике. И когда после ужина её, наконец, уложили  на знакомый диван у окошка, мяч занял почётное место на полу, рядом с изголовьем. Элла продолжала любоваться им, повернувшись на бок, спиной к окну, зашторенному на ночь белоснежной занавеской, и даже госпожа Луна не могла сегодня соперничать с новым Эллиным другом.
 – Спи, Эллочка! Напрыгалась сегодня.
 – Только пусть мяч –  рядом!
 – Конечно, его никто не тронет.
Лишь сама Элла время от времени протягивала руку и тихонько трогала  тугой бочок. Вдруг мяч качнулся. Сперва медленно: долька за долькой, зелёная – за жёлтой, жёлтая – за синей, он двинулся прочь от дивана.  Медленно-медленно, быстрее, всё быстрее... –  И вот уже, словно карусель в городском саду, мельтешит мяч перед глазами Эллы, убегая в ночь. Только там, днём,  на городской карусели,  не разглядеть было  дядиного лица, а теперь все цвета долек слились в сплошное пёстрое руно.
 – Да вернись же ты! – Элла уже мчалась за мячом по дорожке тётиного сада, в ярком свете недремлющей госпожи Луны, и едва было не настигла беглеца, как вдруг – бумс! – нечаянно стукнула в него ногой, и мяч, резво отскочив от  колонки, улетел через забор.
 – Позвать на помощь дядю? – Но он, пожалуй, крепко спит.  Да и рассердится, чего доброго. Нет! Сама справлюсь. –  Потрогала доски забора, одну, вторую. Третья подалась. Отодвинув её, Элла протиснулась в соседский сад.

Вот так да! –  Тут у них уже утро! Ярко светит солнце, заливаются пением незнакомые птицы, зелёная лужайка, аккуратно подстриженная,  приветливо приглашает ступить на свой бархатистый ковёр. И мяч здесь! Но! – Незнакомая девочка стоит рядом с ним, придерживая мяч странной изящной тросточкой.  Но что это была за девочка! Элле ещё не приходилось встречать таких! Сама Элла – в коротеньком платьице, отделанном тонким кружевцем (то самое, сшитое тётей; вот только когда она успела его надеть, выбегая за мячом?).  Девочка же перед нею – удивительная!
Голубые глаза её – сияющие топазы. Алые губки подобны лепесткам розы. Кожа её личика и маленьких рук словно фарфорова.  Золотистые волосы, в отличие от коротко остриженных Эллиных, красивыми вьющимися локонами ниспадают ниже плеч, совсем как у куклы, которую Элла видела однажды у знакомой девочки. Их украшает драгоценная заколка в виде бабочки, удерживающая локон у виска. Платье девочки – из  светлой серебристой парчи, с длинной пышной юбкой, из под которой едва выглядывают  носики  серебристых же туфелек. Лиф платья плотно облегает фигурку, так что и вздохнуть, наверное, трудно. Он украшен яркой алой розой, не живой, но столь искусно изготовленной из алого бархата, расшитой драгоценными нитями и каменьями,  что она напоминала розу живую в капельках росы,  и ещё две такие же, поменьше – на манжетах длинных пышных рукавов. Роза на груди закреплена  искрящейся брошью. Лиф и подол платья украшает ряд маленьких, обтянутых серебристым шёлком пуговиц. Весь подол платья, и лиф, и рукава затканы тончайшим серебристым узором, а рукава и ворот платья ещё и отделаны тонким черным кружевом. Юбка такая пышная, что девочка не может опустить вниз свои беленькие фарфоровые ручки – она вынуждена держать их приподняв и слегка разведя в стороны.
 "Должно быть, так выглядят настоящие принцессы. Но как играть в этом наряде! – подумала про себя Элла. –  Наверное, ужасно неудобно!"
  Между тем, неизвестная девочка смотрела на Эллу с не меньшим удивлением. При этом, как уже было сказано,  она удерживала своей  нарядной тросточкой Эллин мяч.
 – Разрешите мне забрать мой мяч? – вежливо попросила Элла.
 – Ты кто? – удивлённо спросила необычная девочка. – Ты, должно быть, из бродячего цирка? Ты прибыла для участия в торжествах по случаю моего дня рождения?
 – Поздравляю Вас! А Вы, простите, кто? – Элла была воспитанной девочкой и почувствовала, что к такой необычной незнакомке следует обращаться исключительно  на «Вы».
Нарядная девочка удивлённо вскинула бровь и заявила гордо и  высокомерно:
 – Я – Инфанта, дочь и наследница Его Величества Короля Галисии, Кастилии, Астурии, Арагона и прочая, и прочая, и прочая.
 – Так много!? – удивилась Элла.
 – Да, мой отец – Великий Государь. А ты, циркачка! –  назови же мне своё имя!
 – Я – Элла. Но отчего я – циркачка?
 – Кто же ещё носит такое странное, такое непозволительно короткое платье, да ещё обрезает свои косы.
 – Ваше Высочество, платье мне сшила тётя, а волосы остригла мама. Она говорит, что так удобнее за ними ухаживать.
 – Всё это очень странно, – молвила строго Инфанта. – Моли Бога, что встретилась в саду мне, а не его Святейшеству  Великому Инквизитору. Но так и быть, ради своего Дня Рождения я не стану выдавать тебя ему на суд и расправу.
– Благодарю Вас, – сделала Элла почтительный реверанс, догадываясь лишь, что ей очень повезло, но ничего не понимая.
– Может быть, в честь Вашего Дня Рождения Вы позволите мне забрать мяч и удалиться к тёте?
 – Что за глупости! Забирай эту свою штуку и отправляйся готовиться к представлению!
Инфанта внезапно взмахнула своей тросточкой, и она превратилась в удивительной красоты крыло бабочки, только очень большое.
  "Веер!" – догадалась Элла. Веер трепетал в воздухе, сверкая бисером, бусинками и золочёными нитями вышивки.
Инфанта нетерпеливо обмахнула себя веером и воскликнула:
 – Да куда же все подевались? Эй, менины!
На её зов немедленно явились придворные дамы-менины из свиты Инфанты, все также пышно разодетые, но не столь пышно, как сама Инфанта,  а также слуги, шуты в колпаках с серебряными бубенчиками и много другого разного люда, в котором  Элла не разбиралась.
 – Отправьте её к циркачам, – указала Инфанта на Эллу тросточкой, в которую вновь превратилось крыло бабочки, – пусть готовится.!
Элла быстро подхватила свой мяч, прижав к груди единственное, дорогое и понятное ей тут существо, и  королевские стражники с алебардами повели бедняжку по зелёному газону.
Сама Элла в настоящем цирке ещё не бывала, знала лишь, что там показывают фокусы, ходят по канату, крутят «колесо». А ещё там клоуны смешат зрителей. Но ничего подобного она сама не умеет.
Между тем, они приблизились к яркому, полосатому, полотняному шатру, над которым ветер весело игрался пёстрым флажком, и Элла поняла, что это цирк и есть. Рядом с ним стояли распряжённые повозки; лошади, а с ними и пара серых осликов, жевали сено.
 – Принимайте вашу девчонку! – грубо втолкнул один из стражников Эллу в шатёр. Внутри всё оказалось гораздо менее симпатично. Странные, кое-как одетые люди действительно крутили «колесо», жонглировали горящими факелами, болтались под самым куполом на толстых канатах. Было шумно и очень  дурно пахло. Элла оказалась перед громадным человеком с густо нарисованными чёрными бровями, голова которого была повязана жёлтым платком на манер того, как это делает тётя, когда готовит свои вкусные блинчики.
 – Инфанта желает, чтобы она сегодня выступала, – буркнул страж и удалился.
Странные лица со всех сторон с любопытством уставились на Эллу.
 – Кто ты, и что умеешь? – строго пробасил  человек в жёлтом платке, разглядывая Эллу оценивающе.
 – Ничего, – честно ответила Элла
 – Из ничего не выйдет ничего*, – прозвучала в ответ знакомая, слышанная где-то фраза. – Инфанте это не понравится.
 – Что же мне делать? – сквозь слёзы прошептала девочка.
 – Не реви, – проговорил рядом странный тонкий голосок. Элла повернулась и увидела перед собой маленького человечка. Он был росточком с саму Эллу, хотя и взрослый по виду, на коротеньких кривых ножках. На большой голове его красовался алый колпачок с маленькими бубенцами. Когда человечек говорил, все бубенцы дружно звенели.
 – Карлик, – догадалась про себя Элла и, улыбнувшись, сквозь слёзы проговорила:
 – Здравствуйте!
 – Я – Тибо, а тебя как кличут?
 – Элла – представилась девочка.
 – Господин директор, я отведу её к Большому Армандо*. Мы вместе что-нибудь придумаем.
– Ступайте, иначе сам знаешь, что будет. Тут тебе не сброд на Торговой Площади тешить. Тут – День Рождения Инфанты!  Будет сам Его Величество Король!
– Идём, – дёрнул Тибо Эллу за руку.
Они двинулись мимо тесной пёстрой толпы циркачей, в которой каждый уже снова был занят своим делом: непрерывно кружили, бросали, прыгали… 
 –  А это что за штуковина у тебя – спросил Тибо, указывая на драгоценную ношу Эллы.
 –  Это – мой мяч. Мне его купили сегодня (или уже вчера?) в универмаге.
 Тибо ничего не понял, лишь кивнув в ответ.
 – Армандо, смотри, кого я к тебе привёл, – пропищал Тибо, подводя Эллу к огромному квадратному силачу с обнажённым мускулистым торсом и добрыми глазами. Армандо, задумавшись о чём-то, свесив больную стриженую голову на грудь, сидел на огромном  деревянном кубе.
 – Это – Элла. Она –  немного странная, но, по-моему, хорошая девочка. Сегодня вечером она должна выступать на представлении в честь Дня Рождения Инфанты. Это  – собственное пожелание Её Высочества.
 – Что ты умеешь? – повторил Армандо вопрос Директора.
 – Ничего, – честно ответила Элла, готовясь заплакать. Она уже начинала кое-что понимать в жизни этого странного мира. И при воспоминании о словах «Великий Инквизитор» холод пробирал её  спину.
 – Дрянь дело, – сказал Большой Армандо и задумался.
 – А что это за штука у тебя? – поинтересовался он спустя минуту.
 – Это – мой мяч. Я умею его бросать.
 – Бросать – не значит ловить. Покажи-ка мне ближе твой мяч.
Армандо потрогал мяч, нажал, дивясь его упругости. Затем посмотрел на Эллу и…неожиданно подхватил её на руки.
 – Перо цыплёнка, – определил он вес Эллы (она на самом деле была худа, как луговой кузнечик) и неожиданно взгромоздил её на мяч. Элла раскинула руки и  широко распахнула глаза от неожиданности и ужаса, готовая упасть.
 – Держи баланс! – строго сказал Армандо. – Балансируй!
Не совсем понимая значение этого слова, Элла инстинктивно изгибала своё тоненькое тело, мелко сучила ногами, помогая раскинутыми руками удержаться на толстяке-мяче.
 – Будешь у нас  Девочкой на шаре*. Так мы назовём твой номер.
 – Но у меня не получится!
 – Ещё как получится, – пообещал Армандо. – У тебя нет выхода.
И Элла весь день простояла на своём мяче. Она падала и вновь вставала на него. Она сбила коленку, локоть, но плакать было некогда. К вечеру девочка не просто стояла на своём проворном шаре, но красиво балансировала под тоненькие звуки флейты Тибо, перебирая ногами и, вскинув головку,  рассылала руками воздушные поцелуи воображаемой публике.
– Да, – сказал Армандо, указывая на мяч, – с такой штукой публика у нас в кармане. – И улыбнулся, наконец, чего Элла не видела за весь день. – Осталось подобрать тебе наряд. Это твоё платье никуда не годится  – не для королевского представления.

И вот наступил час отправиться к Королевскому Дворцу. Каких только чудес не было придумано в часть маленькой Инфанты! Сама она, –  драгоценная жемчужина королевского двора, затмила сегодня всех и лучезарной своей красотой, и дивным нарядом. Королевский балдахин с гербом над особым балкончиком для Её Высочества, богато убранным гирляндами цветов с тончайшим ароматом, весело играл Королевскими вымпелами. Королевские стяги развевались над трибунами для почётных гостей, и даже для черни в честь Великого Торжества были сколочены лавки в самом дальнем уголке арены. Знатные дамы и кавалеры блистали бархатом и драгоценными каменьями, богатыми пышными плюмажами на беретах, веера медленно колыхались, скрывая от любопытных взоров придворных красавиц в мантильях. И все вместе умильно смотрели на юную Инфанту.
Инфанту окружали её менины, строгие и молчаливые, а так же пажи и шуты. В свите Инфанты были и юные заморские принцы, приглашённые по случаю праздника: все, как на подбор, в белоснежных, затканных золотом и серебром нарядах, с тонкими дорогими клинками, не сводящие с маленькой красавицы своих восхищённых взглядов в немом, затаённом соперничестве за внимание, за единый благосклонный кивок. И при этом все вместе, кроме самой Инфанты, нетерпеливо посматривали по сторонам.
Наконец, герольды затрубили, и в богатой Королевской  ложе появился в сопровождении свиты сам Король.  Он приветствовал собравшихся сдержанным жестом и устремил нежный взгляд на свою юную дочь. Он был горд ею и счастлив за неё.
Когда представление началось, Элла толком ничего не видела. Она вся была сосредоточена на своём шаре и на своём выходе.
 – Не трусь! – пропищал рядом Тибо. – Всё будет хорошо!
 – А какой номер у тебя? – поинтересовалась, наконец, Элла.
 – Я прыгаю вслед за африканским тигром через горящее кольцо. Публику это очень потешает.
 – Не страшно?
 – Страшно. Но я прыгаю.
Элла попыталась отвлечься и стала следить за представлением краем глаза, из-за их цирковой кулисы.
Молодые рыцари сражались тут же, на импровизированном ристалище, перед балкончиком Инфанты – пешие и на лошадях, на мечах и копьями, во славу маленькой принцессы.
И лучились глаза Инфанты. И счастлив был Король-отец.
Юные пригожие менестрели, глядя на балкончик принцессы,  красивыми голосами выводили песни в её честь под звуки своих  лютней, виол, флейт  и тамбуринов, воспевая красоту и доброту её.
И лучились глаза Инфанты. И счастлив был Король-отец.
Воины метко стреляли из луков, дивя публику и демонстрируя в честь принцессы чудеса точности.
И лучились глаза Инфанты. И счастлив был Король-отец.
Восточные танцовщицы изгибались в неге под сладострастные звуки чарующих мелодий,  тонкими жестами демонстрируя, что нет тут никого прекраснее юной принцессы, добрее и мудрее её.
И лучились глаза Инфанты. И счастлив был Король, её отец.
Но вот и время циркачей настало. Публика весело смеялась и громко аплодировала. Она ахнула в едином порыве изумления и страха, когда сквозь пылающее кольцо прыгнул африканский тигр, а следом за ним  шмыгнул смешной карлик Тибо. И публика уже зашлась от хохота, так забавно он приземлился. Особенно шумно приветствовали циркачей простолюдины – люди невзыскательные и сердечные. И даже маленькая гордая Инфанта изволила по-детски звонко смеяться, обмахиваясь прекрасным веером.
И весело лучились глаза её. И счастлив был Король-отец.
Наконец, наступил черёд Эллы.
 – Смелее, – шепнул Большой Армандо.
 – Не трусь! – подбодрил Тибо.
И она, в лёгком цветастом трико, расшитом дешёвыми, но яркими  блёстками, с головой, украшенной тоненьким блестящим обручем с живой, настоящей,  алой розой, шагнула на арену. Следом вышел Армандо с её великолепным мячом, который он торжественно нёс над головой, установил его прямо перед балкончиком Инфанты и! –Элла легко вспорхнула на мяч. Карлик Тибо заиграл на флейте нежную мелодию.
  Ловкость ли и изящество маленькой циркачки, необыкновенный ли её мяч, подобных которому тут отродясь не видели, но публика пришла в восторг. Её танцу на шаре рукоплескали до жара в ладонях простолюдины, хлопали сдержанные дамы и благородные кавалеры, хлопали и белоснежные заморские принцы. И даже сам Король одобрительно захлопал.
И лишь одно лицо не улыбалось – лицо маленькой Инфанты.
Оно исказилось  вдруг гримаской злобы и зависти. И по мере того, как аплодировали Элле, Инфанта становилась всё мрачнее. И все вдруг с удивлением заметили, что вовсе не красива маленькая Инфанта. И вот в  установившейся тишине прозвучал её голос.
 – Хочу, чтобы она прыгнула через горящее кольцо.
И омрачилось лицо Короля-отца. И печален сделался он.
 – Но она ещё ни разу не прыгала через кольцо, Ваше Высочество. Она слишком маленькая для этого и ещё не умеет, – тихо и почтительно пояснил Армандо, прижимая ладонь к груди в низком поклоне.
 – Хочу, чтобы она прыгнула, – повторила Инфанта упрямо.
И болью исказилось лицо Короля. И с отчаянием он взирал на своё дитя.
 – Но, дочь моя! Она, наверное, прыгнет в следующий раз. Когда научится.
– Хочу, чтобы сегодня – ледяным голосом проговорила Инфанта.
Всё присутствовавшие в ужасе взирали на принцессу. Над ареной повисла гробовая тишина. Лишь шелест полоскавшихся стягов нарушал её.
Принесли кольцо. 
– Прыгай на свой мяч, всем телом, грудью, – шепнул Армандо, устанавливая мяч по другую  сторону кольца. – Он смягчит удар и  не позволит тебе разбиться.
Всё со страхом ожидали развязки.
Но вот кольцо подожгли. И Элла, разбежавшись, зажмурив в последний момент глаза, сиганула прямо в огненный круг.
Девочка не видела и не слышала, как в тот самый миг, когда она прыгнула, по арене пронёсся вздох ужаса, и сам Король, схватившись за сердце,  с тяжким стоном  упал замертво в своей ложе.
А большой мяч надёжно принял её, и она, обхватив его благодарными руками … проснулась.
Элла лежала на диване, свесившись головой с края его, и обнимала свой новый мяч. Должно быть, она так и уснула с ним вчера.
Дальнее окно было распахнуто настежь, ветер трепал белые тётины шторы. Из веранды пахло ароматными блинчиками. Солнечный зайчик, отражаясь в трюмо, играл на жёлтом полу.
 – А хорошо, всё-таки, что Армандо подложил мяч, – подумала Элла.
 
4.08.2023

http://stihi.ru/2024/08/25/6232 – история шестая
http://stihi.ru/2023/08/21/4228 – история седьмая
http://stihi.ru/2023/12/03/4448 – история восьмая.

_______
*фраза Короля Лира из одноименной трагедии Шекспира
*Армандо (испан.) – сильный, отважный.
*знаменитая картина Пикассо.