Тутовый шелкопряд - насекомое-анчар

По сути бабочка —
лишь моль с хорошим имиджем,
И гусеница — от которой вред.
Но к наделённой сексуальным фетишем
Неровно дышит адекватный человек

Искусственным путём в лабораториях
Выводят легкокрылый экземпляр,
И в неподвластных логике теориях,
Разводят насекомое-анчар

19 июня 2023 10:40 *D

19 июня - День бабочек

Необычные праздники
июня
http://stihi.ru/2022/07/04/7672

Тысячи жизней на одно платье, или Интересные факты о тутовых шелкопрядах

В эпоху синтетических материалов, пластиков и вторсырья настоящий шелк, как и пять тысяч лет назад, производится из нитей, которые изготавливают личинки тутовых шелкопрядов, наедающиеся листьев шелковицы, чтобы сплести себе из них кокон. С изготовлением шелка связано много удивительных фактов.

Четыре стадии жизни тутового шелкопряда (разложенные на листе тутовника) на одной иллюстрации: яйца, гусеница, кокон с куколкой внутри и бабочка. Взрослая особь тутового шелкопряда в состоянии бабочки, как здесь, имеет грязно-белое мохнатое тело с размахом крыльев 40–60 мм.

Человек пользуется услугами шелкопрядов более 5000 лет

Об этом говорят археологические находки, в частности обнаруженный учеными в Китае кокон тутового шелкопряда, разрезанный острым ножом. Самые древние обнаруженные изделия из шелка относятся примерно к тому же времени — речь о лоскуте ткани, в которую был завернут ребенок, умерший в китайской провинции Хэнань примерно в 3630 г. до н. э. И все это время шелковые нити для человека создавали гусеницы тутового шелкопряда. Причем интересно, что этот самый тутовый шелкопряд (Bombyx mori ) — специально выведенный человеком вид, который сильно отличается по производительности и другим параметрам от диких сородичей (дикого тутового шелкопряда Bombyx mandarina ). Так, он производит примерно вдесятеро больше нити, откладывает больше яиц, имеет более крепкое здоровье. Bombyx mori — один из самых ранних видов (уступает только растению маису), выведенных человеком для собственного употребления, причем безо всяких знаний о генетике, заметьте. Правда, особи этого одомашненного вида разучились летать, поэтому самцы не могут самостоятельно найти самку для спаривания и пользуются для этого услугами человека. А еще они не боятся хищников и поэтому потеряли маскировочную окраску, зато они крупнее диких сородичей на всех стадиях и быстрее растут, лучше переносят скученность, а значит, более пригодны к коммерческому использованию. А еще Bombyx mori , выйдя из кокона до (весьма скорого) конца своих дней ничего не едят, потребляя запасы питательных веществ, накопленные на стадии гусеницы.

Личинка тутового шелкопряда питается листьями одного дерева и увеличивается в 10 000 раз

Тутовый шелкопряд питается листьями тутовника, или шелковицы, лиственного дерева, произрастающего в теплом умеренном и субтропическом поясах Евразии, Африки и Северной Америки (отсюда и название насекомого). Вообще-то, человек культивирует тутовник больше 2000 лет и использует его плоды для изготовления начинки для пирогов, вина, водки и иных напитков. Но у шелкопряда с деревом особенная связь: дело в том, что листья шелковицы — особенно белой, за что они особо любимы шелкопрядами, и в меньшей степени черной — выделяют, хотя и в очень небольших количествах, особое химические вещество, цис-жасмон (именно им пахнет жасмин). У гусеницы шелкопряда — шелковичного червя — в усиках имеется специальный обонятельный рецептор, который активируется только цис-жасмоном и заставляет гусеницу двигаться к источнику запаха. Вылупившись из яйца (одного из 500–700 отложенных самкой), гусеница шелкопряда начинает есть. Ест она практически непрерывно (в стадии гусеницы шелкопряд проводит примерно месяц), прерываясь на четыре линьки, и постепенно увеличивается в массе и размерах в 10 000 раз: примерно до 6–7 см к моменту окукливания. Причем ближе к концу этой стадии до четверти массы ее тела приходится на железы, которые вскоре начнут вырабатывать нить.

Плетя кокон, каждая гусеница производит километры нити

Гусеница понимает, что расти дальше некуда, пора в кокон, и начинает оный кокон себе усиленно плести. Зачем? Чтобы спокойно пережить в нем стадию куколки, во время которой насекомое остается неподвижным и претерпевает радикальные физические изменения, в частности отращивает крылья. В животном мире, если ты маленькое, неподвижное и беспомощное, но очень питательное существо, тебя, скорее всего, съедят. Кокон же дает хоть какую-то защиту. Строится он из крепкой нити толщиной 10–30 микрон, состоящей из белков фиброина (на три четверти) и серицина (составляет внешнюю оболочку нити), треугольной в сечении, благодаря чему она, как призма, преломляет свет и придает шелковым тканям характерный блеск. Нити на кокон уходит много — до 3000 метров (длина гусеницы, напомним, порядка 6–7 см), из которой, впрочем, человеку достается примерно треть, то есть 300–900 метров в зависимости от породы гусеницы и условий, в которых она жила и набиралась сил. Гусеница плетет свой кокон с твердым намерение через 2–2,5 недели, выделив особые энзимы, разрушающие нить, выйти наружу, обратившись взрослой крылатой мохнатой бабочкой. В абсолютном большинстве этим планам оказывается не суждено реализоваться.

Шелкопряда умерщвляют, бросая коконы в кипяток: шелк вылавливают, а куколок едят

Отчего же большинство особей тутового шелкопряда вместо новой, лучшей жизни с крыльями за спиной ждет жестокое разочарование и погибель? Потому что человеку совершенно невыгодно, чтобы те разрушали свои коконы, собираясь из них выйти. Поэтому через десять дней после создания коконы бросают в кипяток, чтобы куколка погибла, а нить стала распускаться. Сколько куколок должно погибнуть, чтобы получилось одно шелковое, скажем, кимоно? Около 5000 штук.

Источник: ВОКРУГ СВЕТА
https://www.vokrugsveta.ru/quiz/56/


Анчар

Александр Пушкин

В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит — один во всей вселенной.
Природа жаждущих степей
Его в день гнева породила,
И зелень мертвую ветвей
И корни ядом напоила.
Яд каплет сквозь его кору,
К полудню растопясь от зною,
И застывает ввечеру
Густой прозрачною смолою.
К нему и птица не летит,
И тигр нейдет: лишь вихорь черный
На древо смерти набежит —
И мчится прочь, уже тлетворный.
И если туча оросит,
Блуждая, лист его дремучий,
С его ветвей, уж ядовит,
Стекает дождь в песок горючий.
Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.
Принес он смертную смолу
Да ветвь с увядшими листами,
И пот по бледному челу
Струился хладными ручьями;
Принес — и ослабел и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.
А царь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседям в чуждые пределы.

1828 г.

https://www.culture.ru/poems/4434/anchar

ОТ ПОЭЗИИ К СКУПОЙ ПРОЗЕ ЖИЗНИ

Под названием анчар биологи подразумевают шесть различных видов деревьев и кустарников семейства туто­вых. Встречаются они в тропиках Азии и Африки. Оста­вим в стороне абсолютное большинство безвредных ви­дов и обратим наше внимание на упас — азиатский вид анчаров, растущий на острове Ява.
Малайцы-сунданезы именуют это дерево «Pohon Upas». Первое слово названия означает «дерево», второе — «яд». Яванское же название дерева — «Antjar» произносится «анджар». Вот откуда и западноевропейская транскрипция «Antschar» и русское название «анчар».

Теперь перейдем от этимологии к бота­нике. 
В тропиках нет «одиноко произрастающих» на «скупых» песках деревьев. Буйство всяческой расти­тельности, переплетенные между собой не только корни, но и стволы деревьев, обвитые многочисленными лиана­ми, — вот что такое тропический лес. Следует ли уточнить, что почва в таком лесу отнюдь не скудная? Итак, упас, как и все анчары, растет в тесном соседстве с другими расте­ниями, они от этого не страдают!

Страшные легенды так и ужасали бы европейцев, если бы в 1805 году знаменитый французский путеше­ственник и естествоиспытатель Лешено де ля Тур не ре­шил проверить сведения о дереве яда.

Лешено определил родовые и видовые свойства растения, подверг анализу содержащийся в древесном соке яд и описал способ его получения. В ознаменование заслуг французского ученого его фамилия увековечена в ботаническом названии анча­ра — Antiaris toxicaria Lesch.

Приближение к анчару не вредно для животных, я видел ящериц и насекомых на его стволе и птиц, сидя­щих на его ветвях». Именно Лешено установил, что яд, по­лучаемый из сока упаса, смертелен только при попадании в кровь.

Такова действительность, лишенная ореола таинствен­ности. Упас, конечно, не самое «дружелюбное» растение, но и не настолько ужасное и убийственное, как описал его Пушкин. Хотя, располагай он истинными данными, кто знает — появилось ли бы на свет одно из лучших стихо­творений поэта?

Источник: zablugdeniyam-net.ru