Катерина Калитко. Зрелая пара в винницком дворе...

Зрелая пара в винницком дворе
набирает питьевую воду из автомата
в пятилитровые бутыли.
И говорит – мягко и медленно –
о том, как было в Попасной.
Очередь за ними раздражается, но тихо.
Все уже знают, как они убежали
при попытке депортировать их
в оккупированную зону.

Люди знают.
Люди всегда узнаЮт.

А они рассказывают, как в их панельке
обвалился подъезд после обстрела –
вертикально, гладенько,
точно шахта.
У них по два комплекта одежды – зимний и летний.
Межсезонье размазано, как акварель школьника,
им жарко в зимних куртках,
но в этом времени
нет никакого между.

Потом лето резко наваливается потным тяжёлым телом.
И таксист вечером жалуется
на чужих детей,
что заляпали заднее сиденье мороженым.
Наконец машет рукой: да что, у меня
свои такие же!
Пятнадцать лет с женой в Бахмуте
строились, деньги копили, ждали этих трёх –
только и успели, что запихнуть их в машину.
Я, говорит, не жалуюсь – вот, с колес кормлюсь,
только мучусь, что не воюю, но
по вечерам они облепляют: папа, папа!
Бывает, плачу по ночам.
В воскресенье всегда отвожу их в Макдональдс.

Из Макдональдса человек в пикселе
с аппаратом Илизарова на предплечье
выносит кофе, расплёскивает –
не дает никому
придержать ему дверь.
Сердится, хмурится,
глубже прячет лицо в тень, под кепку.
Ему запрещали отходить так далеко, но
никого он не слушает и ни с кем не говорит.
Их было четверо в том окопе
под Кременной, в лесу. Если теперь
нельзя поговорить ни с одним из них,
на черта ему пустая болтовня.

Я стою и вспоминаю, какими ломкими
были косые лучи в том лесу
под Кременной.

Люди знают.
Люди всегда узнаЮт.

01.06.2023

(Перевод с украинского)