Въезд в Иерусалим. Сеанс. Сцена третья

Вершина горы. Ледники, снег, сильный порывистый ветер. Администратор и Христиант смотрят вниз в напоминающий телескоп прибор.



Христиант:
(между порывами ветра)

Не хвастай, выбор невелик,
Когда посмотришь свысока.


Администратор:

Ни про один земной тупик
Нельзя судить наверняка.
Взять человека. Слаб и мал –
За что отмечен Богом он? –
Что изначально представлял
И кем он стал в конце времён?


Христиант:

А здесь заброшенность какая.
Глазам от снега больно, слепнут.


Администратор:

Слышишь: за стеной Китая
Штормовые ветры крепнут?
Пробуждаются стихии,
Втуне спавшие до срока.
Потрясенья мировые,
Как всегда, идут с Востока.


Христиант:

Где бы им ни зарождаться,
Бог избави жить в прищуре,
Чтобы в пыльной жёлтой буре,
Как песчинка затеряться.


Администратор:

Говорил в Эдеме Змий:
– Отрекайся, не подумав!


Христиант:

Или нет иных стихий,
Кроме смерчей и самумов?


Администратор:

За цунами – острова
Восходящего светила.


Христиант:

… Тело стиснуто и хило,
Непомерна голова!


Администратор:

Где ж стихия гармонична!
Соразмерное ничтожно.
Дождик льётся мелодично,
Но его смиренье ложно –
По весне потопа жди!
Гладь индийских рек мятётся,
Если жила отомкнётся,
Как в сезонные дожди.


Христиант:

Мне известно, чем чреваты
Эти индии-афганы.
Таковы уж азиаты:
Напоказ и все обманны!


Администратор:

Для меня весь мир един
И со мною соприроден.
Гордый духом властелин
В предпочтениях свободен.
Пробуждённый материк
Набухает чёрной лавой.


Христиант:

… С позевотой величавой!


Администратор:

О Европе вечный крик,
Сей излюбленной препоне
Всеобщественной морали…


Христиант:

Твой пример не в идеале,
День её уже на склоне.
Над Европою – закат.


Администратор:

В самом деле?


Христиант:

Все приметы
Целый век о том твердят.


Администратор:

Пыл пророческий, о, где ты!
Как полночному кошмару
Вкус привычных страхов пресен,
Всепланетному пожару
Горизонт Европы тесен.
Учащаются сполохи,
Разрастаясь вширь фронтально.
Так кончаются эпохи
Нотой, скомканной прощально.


Христиант:

Чем дальше светлый день,
Тем ярче свет в оконце.
Пусть в Старом Свете тень –
За океаном солнце
В короне золотой
Всплывает для привета.


Администратор:

Идущему за мной
В пути не нужно света!
Се ангел темноликий,
Чьей злобы не объемлю.
Огонь и трус великий
Низводит он на землю.
От ядерной разгонки
Шатнётся равновесье.
Просторы Амазонки
Взметнутся в поднебесье.
Вот пригодная весьма
Декорация для драмы:
Джунгли, брошенные храмы…


Христиант:

Джунгли? Ты сошёл с ума!


Администратор:

Присмотрись: к той стяжке тесной,
Где раскинулся победно
Треугольник злоизвестный,
Поглощающий бесследно.
Ищет трудностей мужчина,
Осторожности кляня.


Христиант:

Не по нраву мне пучина.
В неизвестность – без меня.
Там Великие Озёра
И Большой Каньон в запасе…


Администратор:

Этот сектор вне обзора.
Возвратимся восвояси.


Христиант:

У людей наоборот…


Администратор:

Не тебе на всех равняться.


Христиант:

Как ни силюсь, не влечёт
Бездорожьем продираться.


Администратор:

Все терновые кусты
На твоём пути, что ласка.
Не заблудишься. Ведь ты –
Всех земных путей развязка!


Христиант:

Широкий горизонт сомкнулся
Клином. Я в тупик зашёл.


Администратор:

… На крУги на своя вернулся,
Выбрав ближнее из зол.
Леденящий кокон вьётся
Днём и ночью. Снег бушует.
Как из адского колодца,
От рифейских склонов дует.
Время ветрам непогодным
Выть, вздымая вихри яро.
Ярким пламенем холодным
Разгорается тиара
На полярном небосклоне,
В смене радуг – острия.
Как прекрасен в той короне,
Царствен лик небытия.
Время льдам тесней смыкаться,
Землю стискивая туже.
Время, время разгуляться
Сквознякам и лютой стуже!
Чтоб не стало на планете
Ни земли, ни гор, ни вод –
Только холод, только ветер,
Ледяной круговорот!


Христиант:

Верю снежной ворожбе
И тому, что песня спета.
Низко кланяюсь тебе
За пожалованье это!


(Кланяется. Занавес. Чуть погодя Администратор проходит через зал от задних рядов на сцену. По пятам за ним бежит Писец с пером и чернильницей)


Писец:

Открыта Книга, перо в чернилах.
Продолжим запись?


Администратор:

Нет яда в жилах.
Финал всё ближе. Не до письма.
Ты сам как будто не без ума
И тоже мог бы вписать главу.
За что тебя я писцом зову?


Писец:

Не для ничтожных подобный труд.


Администратор:

Плохие слуги сидят и ждут
Господской воли, господских мнений.


Писарь:

Всего лишь писарь я, а не гений.
Виновен я ли, что дара нет?


Администратор:

(прогоняя его)

Уйди, негодный! Зачем Завет
Сам стал писать я? Куда спешил?
Пред Богом ёрзал, людей смешил…
Что мне за дело до пропаганды?
По плану дальше подбор команды.
Ей и представим взбить сливки в пену.

(за сцену)

К картине новой готовьте сцену!

(уходит)


Конец третьей картины.