Вехи памяти моей продолжение биография часть 2

Осенью 1946 года я пошёл в первый класс. После разлуки с мамой я долгое время не называл вновь обретённую мачеху мамой. За это мне от отца попадало. Он называл меня упрямым гаденышом и порол нещадно. Я и в самом деле был упрям и всё делал по-своему и наперекор отцу с мачехой. Помню, как у меня был нервный срыв после одного случая, когда я и соседская девочка, будучи уже во втором или третьем классе, шли вместе в школу. Обычно я ходил один. До сих пор вижу себя в новенькой школьной форме, хромовых сапогах, её в белом передничке, беленьких туфельках. Мы шли по шпалам вдоль железной дороги и остановились у переезда, куда приближался товарный поезд и уже начал опускаться шлагбаум. Я замешкался, а моя подруга рванулась на другую сторону. А в это время через переезд на полной скорости промчался грузовик и насмерть задавил мою спутницу. Я перенёс ужасный стресс, там собралось много народу. Женщины охали и ахали, причитали. Кто-то вместе со мной пошёл к родителям девочки и мы с её мамой прибежали к месту происшествия. Как же тогда голосила бедная мама той девочки. Я долгое время боялся ходить в школу. Надо отдать должное моей мачехе, она
с тех пор несколько раз провожала меня в школу, пока я не успокоился и не пришёл в себя. Но в школу мы уже ходили другой дорогой. После того случая я стал называть мачеху мамой.
В то время жилось нам довольно сносно. Хотя мы жили в бараке, построенном пленными немцами. Наша комната – полуторка была в торце барака, внутри же был коридор и по обе стороны небольшие комнатки соседей. В квартире был умывальник. Воду приносили с колодца. Туалет был на улице. Отец убрал печку-буржуйку и сварганил кирпичную. У нас под окнами был палисадник, где мачеха выращивала цветы и даже умудрялась их продавать. Рядом с домом был сарай, за сараем огород, где родители сажали картошку и какие-то овощи. Сарай был окружён забором. В сарае родители держали пару коз и козла, поросёнка, кур. Корм для их пропитания мы с отцом привозили на тачке с Белой Дачи, где тогда был свиносовхоз. Отец помогал совхозу в ремонтных работах и ему за это причитались корма. Питались мы нормально, но я, тем не менее, какое-то время страдал рахитом. 
Мачеха сносно шила нам обновки. Отец, как и дед, был мастером на все руки. Мог сшить тулуп, сапоги, свалять валенки, смастерить всякие игрушки. Нам с Володей делал деревянные сабли, винтовки и мы играли в «войнушку». Я, как старший и более сильный, выступал в роли «русского», а Володя был «фрицем». На этой почве у нас возникали конфликты. Мне приходилось идти на уступки и тоже быть «фрицем». Зато Володя, поскольку был Левин, играл Ленина, т.е. выступал как более умный, а я – Савин был Сталиным. Героем-победителем в войне. А ещё мы играли в "ножички", "чеканку", "чижик-пыжик" и др.
Надо сказать, родители боготворили Сталина. Если не ошибаюсь, при Сталине после войны не возбранялось иметь собственное хозяйство. Наделы земли, держать скотину и даже не платить налоги. Были послабления сельчанам. Посему и шло быстрыми темпами восстановление страны.
Послушаешь теперешних борзописцев и узнаёшь, что Сталин был «каннибалом», расстреливал лично невинных и честных людей, проиграл войну и всё прочее в таком роде и думаешь, кому это выгодно.    
После войны жизнь быстро налаживалась. Помню заводские гудки, походы с отцом к нему на работу, станки, на которых изготовлялись какие-то изделия, вьющаяся железная стружка и др. Лет через пять после войны были отменены карточки, появились в свободной продаже продукты питания, одежда, обувь и другие предметы обихода. Цены были вполне доступными. Мало того, они снижались. Я уже не хотел ходить в хромовых сапогах и пиджачке, сделанными моими родителями. Впрочем, и моя сестрёнка капризничала и требовала «нормальной обновки». Родителям приходилось раскошеливаться и покупать нам фирменную обувь и одежду. Позднее у нас появился телевизор первого выпуска, радиоприёмник. Отец купил себе и нам велосипед.
P.S. На фотографии (7-й класс). я в верхнем ряду в центре - самый маленький