Стикс

Туман завис в безветренном пространстве,
Царит в долине смрадный дух паров.
Они клубятся, зрея в мёртвом царстве,
И тлеет свет в глазницах черепов.

Сюда впадают воды Флегетона,
Как тысяча ревущих Ниагар,
Что, разражаясь грохотом и стоном,
Всё подметают, как лесной пожар.

Свидетель тяжких мук река забвенья.
Как камни, вниз летит её вода,
Неся тела, попавшие в теченье,
Подобно глыбам вспоротого льда.

Тела растут, как губки, от накала
За дамбою выравниваясь в створ,
От основания до гребня вала
Звучит на жгучих водах адский хор.

Сидит на толстом старике, играя
Волос иссиня-чёрною копной,
Влекома страстью, женщина нагая,
Раскинувшая груди пред толпой.

А за порогом эхо раздаётся,
Оставив звуки хора позади.
Здесь с белым телом негр не расстаётся,
Прижав его к своей, как смоль, груди.

Потоки жадных глаз глядят с тоской
На избранных, что обжигаясь, всё же
Плывут, как боги в пурпур золотой,
В стремнину погружаясь, словно в ложе.

II
От скуки дремлющего неба уходя,
От паутины, вьющейся, как плющ,
Вокруг носы задравших херувимов
И от спокойствия тлетворного устав,
Погрязших в лени и безделье нищих,
От пастырей, пропахших табаком
И троицы, что от хвалебных песен
Старушек на диване сладко спит,
Большой больницы для малоимущих –
Пускай – с проклятьями приходим мы
На этот, позабытый всеми остров,
Что стал спасительным, быть может, кораблём,
Чтоб до скончанья века любоваться
Чарующими вихрями потока.