Циклы 3 - Русская высота - ч1

1.
Антон был с детства очень слабым.
В тревоге были доктора.
Плохая жизнь — одни ухабы.
А на плечах — беды гора.

Жил в девятнадцатом он веке.
В эпоху бедной, при царе.
Болезней много в человеке
Тогда сидело как в норе.

Бесцветной жизнь была Антона.
Лежал на печке целый день.
Тем самым привлекал Харона -
Его в избе бродила тень.

И нет друзей, и нет подружек.
На них в Антоне нет уж сил.
Тяжелым вес был даже кружек.
Вот так Антон бессильно жил.

К такому в людях - состраданье.
Вздыхали, охали, узнав,
О том, что в парне лишь страданье.
Его познал, с постели встав.

Во многих, что беду познали,
Исчез бесследно к жизни вкус.
Вот и живут они в печали.
Не расцветет их жизни куст.

А век, к несчастью, позапрошлый.
В нем медицины будто нет.
Он не культурный, темный, пошлый.
Лучины лишь давали свет.

Но мы не будем грустно плакать
Своей поэзии строкой.
Нужна нам за здоровье драка.
Немыслим здесь души покой.

Наш друг, внимательно к больному
Давай присмотримся сейчас
Как будто бы к душой родному.
Настал другой совсем здесь час.

Антон мечтал, любя Отчизну,
Полезным быть для всех людей.
И не познать лихую тризну,
Что сотворит с ним черт-злодей.

Во снах Антон летал, как птица.
Он словно сокол или стриж.
Под ним во снах была столица.
И иногда же и Париж.

Антон не знал о них ни слова.
Названье только — то беда.
Не покидал он стены крова
Почти что, знайте, никогда.

Его отец гордился очень
Тем, что живет вблизи Москвы.
Отец был в измереньях точен.
Но все ж не знал наук, увы...

Стихи Антону мать читала -
Ведь много знала наизусть.
Могла б стать героиней бала,
Когда б не век — сплошная грусть.

Но вот подходим мы к моменту,
Разбившим в жизни всякий мрак.
К Антону — бездны пациенту
Приехал с гор отца кунак.

Тот был плечист и говорливый.
На руки он — большой силач.
И скромный, вовсе не спесивый.
С хитринкой прозвище — Калач.

И все-то с ним перевернулось.
Не в тягость стал Антону быт.
Все безвременье зачеркнулось.
Путь к новой жизни был открыт.


2.
А началось все с разговора.
Услышал дом хороший сказ,
В котором было много флёра
Из добрых и сердечных фраз.

Когда-то жил малец Ильюшка,
Страдая от паралича.
Своей болезни он как мушка
Ружья. Сгоревшая свеча…

Не мог Ильюшка ни ногою
И ни рукою шевелить.
Судьба была такой худою,
Что он просил себя убить.

Так продолжалось много вёсен,
И много зим, и много лет.
Характер был судьбы несносен.
Она — Ильи источник бед.

Родители — его опора.
Без них не протянул бы дня.
Не знал ни с кем он разговора,
Людей боялся, как огня.

И вот старик пришел однажды
К Ильюлшке в дом, что был пустым.
И постучал в ворота дважды.
Был тот старик совсем седым.

Ему никто тут не ответил.
Молчал Илья как будто пень.
А старец что-то там заметил.
Вошел неспешно: «Добрый день!»

И попросил воды напиться.
Сказал Илье: «Сейчас же встань!»
Илья не стал на старца злиться.
В избе не прозвучала брань.

И вдруг с Ильей случилось чудо.
Он встал и к старцу подошел.
Как будто был доселе плутом.
А может старец — это волхв?

Рука почувствовала силу.
В ногах — тепло, текла там кровь.
А собирался ведь в могилу.
Но будто бы родился вновь.

Был удивлен Илья, конечно.
А старец вдруг растаял вмиг.
Мгновенье встречи скоротечно.
И сделал парень горлом вскрик.

Раздался голос вдруг певучий:
«В себя, Илья, душой поверь.
Ты разгони болезни тучи
И выйди смело ты за дверь».

И надо же: Ильюшка ожил.
А был как будто в доме труп,
Не ощущал который кожи,
На чувства был безбожно скуп.

И стал Ильюшка бога смело
В душе своей, живой, копить.
Занялся ратным, божьим делом:
Других он стал Добру учить.

Так было сказано Антону
Отца сердечным кунаком.
Поверил мальчик бесогону -
Как хорошо, что с ним знаком.

И понял парень, что бездарно
Нельзя на свете божьем жить.
Ведь даже в день, что звать базарным,
Нигде здоровье не купить.

В себя поверить, чудо сделать -
Такое сможешь только сам.
Судьбы хозяин, а не челядь
Скажи с улыбкой: «Сам с усам!»

P.S. Окончание следует...