Циклы 3 - Заклятье Вельзевула - ч2

3.
Наш воин и красив, и строен.
Высок, кудряв и сероглаз.
Считали: в жизни он устроен.
Такие парни — высший класс.

Но если вправду он хороший,
За что его сажать в зиндан?
Но был врагом туда он брошен.
А парня звали как? Роман.

Пришел к зиндану басурманин,
Когда легла вся банда спать.
Он выглядел как парижанин.
Была в нем европейца стать.

И стал базарить он с солдатом
На русском ломаном. Себя
Назвал бандит тот Салаватом.
Негромкий голос — не труба.

- Ты расскажи мне о России
И о себе, чтоб доверять
Я мог тебе — то мне по силам.
Поверь: не буду я орать.

- А что рассказывать? Обычно:
Роддом, семья и институт.
Любить девчат — то нам привычно.
А что, все по-другому тут?

- Но что ты знаешь, брат, о чести?
Она всегда была с тобой?
Ты не боишься грузом двести
Сейчас отправиться домой?

- Вопросов много. Я не Фока,
Чтобы ответов дать роман.
Но все же в темах — лучший дока.
Всегда за честь, а не обман.

Как хорошо поговорили
Роман и странный Салават.
Роман хорош без всяких «или».
Такому Салават был рад.

Роман учился в институте
И из него ушел служить.
С небес слетал на парашюте.
Не знал словечка он «тужить».

Была невеста у Романа.
Ждала его — свою любовь
Хоть из Непала, хоть Судана.
Родная все ж в Романе кровь.

А Салават был под дурманом
Идеологии ИГИЛ.
Был Салават с пустым карманом.
На жизнь уж не хватало сил.

Еще был сын у Салавата.
Беда: несчастный наркоман.
В ИГИЛ он с прозвищем «лопата».
Не очень-то высокий сан.

Убила сына передоза.
Остался Салават один.
То не стихи уже, а проза.
Не радует и птичий клин…

И вот решил дать Роме волю.
Сказал: «За сына отомсти!
Пойдет наш караван по полю
Вблизи границы…. И прости

Меня, Господь, за прегрешенья.
Ведь для людей я бес и черт.
Свободен ты — мое решенье,
В котором вижу жизни порт».

И отпустил бойца сражаться.
А сам остался: «Я — бандит.
Нельзя пред смертью мне метаться.
Живи, Роман... Живи, пиит!»

4.
Была засада у границы.
Готовились дать банде бой.
Никто врага здесь не боится.
Хоть тот и был ужасно злой.

Роман и раньше в переделках
Больших участвовал не раз -
В смертельных, громких перестрелках,
Познав армейской службы «аз».

Смотрел на мир он из окопа,
Что вырыт был на высоте.
Помощник — линзы перископа.
Все перед ним, как на листе.

И вот столбы взметнулись пыли.
Мчал по степи армейский джип.
Бандиты в нем, конечно, были.
Словцо условное «Архип» -

Его сказал Роман негромко.
Бойцы услышали его.
В степи ревели джипы громко.
Какая мощность — ого-го!

Враг оказался вскоре близко.
На джипах виден пулемет.
Конечно, он считался риском -
Начнет палить и всех сметет!

«Огонь, ребята!» По бандитам
Начал стрелять российский взвод.
Те закружили по орбитам,
Ища в огне как будто брод.

Пошла такая передряга -
Бандиты начали стрелять.
На пули каждый был не скряга,
Вслух поминая нашу мать.

А Салават был с белым флагом.
Он тоже стал своих «мочить».
Большою битва стала дракой.
Нельзя бандитов упустить!

Роман стрелял врагов прицельно.
А где главарь — головорез?
Он целью был сейчас отдельной,
Большой имевшей в бое вес.

Но вот и хлопнули ублюдка,
Повинного в людей резне.
Какая может быть с ним шутка.
Убёг — залег бы он на дне.

Но вот закончилось сраженье.
Бой был короткий — пять минут.
Разбит противник в поле зренья.
Солдат России, как ты крут!

А Салават был все же ранен.
Но не смертельно, хоть и в грудь.
«Моя семья сейчас в Тиране -
Мой брат, об этом не забудь».

Потом Роман стоял у трупа -
То был злодей, то был главарь.
Смотрел на талисман тот тупо -
В руке держал убитый «царь».

Взял талисман солдат на память.
Услышал, ветер как завыл.
И в сердце будто — с жаром пламя.
То был к чему-то здесь посыл…

Связался Рома с командиром.
Сказал, что выполнен приказ.
Себя поздравил с сувениром.
Пришел для мира всем здесь час.

А дальше снова Роме служба.
От смерти в шаге был не раз.
Его с Христом спасла дружба,
Как и спасает часто нас.

P.S. Окончание следует...