Очень странная культурологическая параллель

Дневниковая заметка 18 октября 2016 г. Ранее выложена в ЖЖ и на Вордпрессе.

Очень странная культурологическая параллель 
Действительно, странная.


Подростком я очень любила читать (сейчас вы улыбнетесь) классическую японскую драму. В русском переводе, конечно. Переводы были в основном Веры Марковой. Я купила сборник пьес как популярную экзотику и с интересом читала, не очень хорошо понимая, но все-таки с удовольствием. Полное понимание и знание особенностей культуры не были необходимы. (Сейчас мой любимый сборник в Интернете лежит, и многие другие сборники, да и спектакли можно смотреть в записи).


Из этого сборника я узнала, о существовании такого жанра поэзии - внутри японских классических пьес - как митиюки. Это такая совместная прощальная песня влюбленных, собирающихся в силу непреодолимых и жестоких обстоятельств совместно уйти из жизни. В японской классической драме это распространенный сюжет. Радует то, что за митиюки не обязательно должно было следовать самоубийство: я знаю пьесу, где непреодолимые обстоятельства в последний момент устранились и влюбленных спасли. Но главное, что это положение героев предоставляло поэту возможность показать свое мастерство.


В одной очень известной пьесе (называется, если интересно, "Самоубийство влюбленных на острове Небесных Сетей", произведение классического японского драматурга Тикамацу Мондзаэмона) эта самая митиюки построена как прощание с двенадцатью мостами. Влюбленные перед рассветом втайне уходят из города и проходят двенадцать мостов; у каждого моста есть название. И вот эти названия, или то, что влюбленные видят вокруг, обыгрывается в стихах - соединяется с мыслями героев о их жизни и о том, как она окончится. Все эти мысли, как и мосты, уходящие герои минуют. Мосты останутся на местах, мосты встретят свое утро и вообще жизнь города продолжится, как шла, но влюбленные исчезнут.


Все это я читала, жалела влюбленных и забыла. А вспомнила неожиданно, когда читала "Поэму конца" Марины Цветаевой.


Почему-то она на меня произвела впечатление такой "пражской митиюки". Там тоже есть образ моста. И влюбленные, которые его проходят, и тема гибели - расставания, равносильного гибели.


Только в общем впечатления были разные. От фрагмента японской пьесы - как от печально торопящейся мелодии, а от поэмы - как будто она обнимает вокруг. И, конечно, поэму я читала в оригинале. Но, читая поэму, я вспомнила также пьесу...собственно, жанр той японской пьесы правильно определяется как драматическая поэма.


Я слишком привыкла все сравнивать. Но, может быть, это еще один небольшой пример того, что одни образы приходят к поэтам, независимо от разницы культуры и времени. Не поэт изобретает образ, а образ его находит. И неожиданно соединяет с кем-то совсем другим.