Марина Кудимова

МАРИНА КУДИМОВА
(род. в 1953 г.)

Матушка загогулина,
Сколько же не догуляно!
Матушка отчебучина,
Сколько недополучено!

Словом, тайком затверженным,
И языком отдавленным
Плачу, как по отверженным,
Я по твоим отъявленным.

Матушка червоточина,
Сколько понаворочано!
Матушка живоглотина…
Родина моя, Родина!

Ватники

Посылает война соратника,
Но щедрота её кратка.
Из разведки четыре ватника
Возвращались без «языка».

Не контрактники и не штатники,
Не прошедшие инструктаж,
На манер пропаганды – ватники,
Хоть обряжены в камуфляж.

Ночь не треснула перестрелкою
И с врагом не столкнула в лоб.
Ватник держит осколки мелкие,
А от крупных спасёт окоп.

По дороге от виноградника
До ближайшего блокпоста
Убедились четыре ватника,
Что небесная ткань чиста.

На лоскутья она не делится,
А поделится – вмиг сошьют.
Только шёлковой зыбью стелется,
Как спасательный парашют.

Нет у междуусобий линии,
Смерть минувшего не вернёт,
Плащаницею этой синею
Тело жёсткое обернёт.

Как здесь танки понаворочали –
И куда лежать головой?
Кровью мокнет по Новороссии
Чернозём её даровой.

Над донецкою степью пуганой
Кропивянка поёт судьбу.
Ватник пылью пропитан угольной –
Не смывается и в гробу.

Кровь пробьёт покрова холстистые,
Запечётся – не разорвут.
Это русскою реконкистою
СМИ речистые назовут.

Деревья

Будто страха ночного гремуху,
Человек, не усвоив наук,
Различает природу по слуху,
Уповает в природе на звук.

И накапливает искаженья,
Выдавая себя за волхва,
Поддается химере движенья,
Бессловесные шумы ловя.

Но на то нам и дар, чтоб недаром
За окно посмотреть – увидать,
Как там скушно деревьям чубарым
Головой бесталанной мотать.

Как бессильны порвать пуповину,
Потянувшись до хряска в хряще,
Пригвожденные их стволовины,
Закосневшие в параличе.

Самоцветные мчатся болиды,
Реки мечутся в жестких мостах,
И лишь только они, инвалиды,
Все при нас, все на прежних местах.

И, меняясь, как жены в гареме,
Жизнь саму у себя и крадет,
А природы свободное время
Вдоль деревьев недвижных идет.

* * *

Вкруг рта усугубляют алость
Закушенные удила.
Душа смиренная осталась,
Душа смятенная ушла.
Сперва поблизости бродила,
А после подалась блуждать
И всех на грех опередила,
Чтоб никого не осуждать.

***

Обнажаются ближние рощи,
И у дальних редеют края,
Чтобы храмов нетленные мощи
Нам являлись в чаду забытья.

И в эпоху тотальной пластмассы
Столько золота – ну, посмотри, –
Словно содраны иконостасы
И разбиты в куски алтари.

Не осилим и этих вериг мы...
Ладно, горшей беды не накличь!
...А рябин киноварные стигмы
Проступают сквозь битый кирпич.