Андрей Хаданович. Общество мёртвых поэтов

Приближение кладбища Пер-Лашез
ощущаешь по всё большему количеству
туристических маек с изображением Джима Моррисона.

Французские знаменитости обзавидовались бы,
если бы только были на это способны.

Кстати, придумал же кто-то похоронить
поэта Жерара де Нерваля (1808 – 1855)
прямо напротив самого знаменитого
французского писателя.
Только представьте: возле вашей могилы
всё время толпятся туристы,
и все как один к вам спиной.
Некоторые даже
спотыкаются о вас, фотографируя.
И только я, чудак, на десять минут
застыл возле любимого поэта
и только потом заметил Бальзака (1799 – 1850).

Кстати, скажи мне, кто твой сосед по могиле,
и я скажу, кем ты был при жизни.

Так Поль Элюар (1895 – 1952) тусил с коммунистами
и теперь лежит рядом с генсеком
коммунистической партии Франции
Морисом Торезом (1900 – 1964).

А Мольер (1622 – 1673) ни с кем таким не тусил,
и теперь лежит вместе с коллегой по перу,
старательным баснописцем Лафонтеном (1621 – 1695),
за общей оградой,
будто одна семья.

Мюссе (1810-1857) и Шопен (1810 – 1849)
не за общей оградой,
а довольно далеко друг от друга,
но в самом оформлении могил
ощущается одна рука.
Подозреваю, женская (1804 – 1876).

На могиле Аполлинера (1854 – 1900) – большое сердце
в виде стиха-каллиграммы,
а на Уайльдовой множество сердец,
и все – красным маркером
или губной помадой.

Могилу Уайльда (1854 – 1900) найти легко
по взрывам жизнерадостного смеха,
девичьего и особенно юношеского.
Уайльд со всех сторон огорожен стеклянной стенкой,
защищающей от поклонников,
которые испещрили всё стекло следами помады и надписями.
Заслуживают внимания: «Pleasure to meet you Oscar!» – с сердечком,
«Oscar my favourite dandy» – со звёздочкой
и мой любимый «Oscar te amamos!» – с кубинским флажком.
Самая большая надпись, конечно же, на русском:
«Любви все возрасты покорны!»
Интересно, как выглядела бы на Пер-Лашез могила Цоя (1962 – 1990)?

Могила Моррисона (1943 – 1971)
не ограждена стеклом,
но зато там всё время дежурит живой полицейский,
стоит у ближайшего дерева
и время от времени запрещает лепить к нему жвачки,
но дерево всё равно в жвачках, прилепленных к ним монетках
и других скромных подарках.
Самый щедрый оставил бутылку бельгийского пива,
покойся с миром, Джимми!

Над могилой Модильяни (1884 – 1920) дождь начинается,
а над могилой Эдит Пиаф (1915 – 1963) заканчивается,
и небо становится голубым.

В могильной плите
Марселя Пруста (1871 – 1922)
отражаются облака.

(Перевод с белорусского)