Русский еврей

Еврей Абрам пытался русским стать,
Фамилию взял у жены Глафиры,
И имя поменял - за ту печать
Ему пришлось продать отца квартиру.

Да вот куда девать глаза и нос?
При взгляде на мужчину тут же зреет
Естественный и правильный вопрос:
Степан Петров, а ты не из евреев?

И в церковь он ходил, и стал играть
В ансамбле "Пересвет" на балалайке,
И в разговорах сыпал "вашу мать",
И забивал "козла" в исподней майке.

Но всё не впрок - и знали во дворе,
И на работе не было секретом,
Абрам-Степан породистый еврей,
А значит, всех наебывет где-то.

Не верили ему, и умолкал
Любой при виде этого Петрова,
И спорить с бытием Степан устал,
Сказал жене однажды, хмуря брови:

"Поехали в Израиль, я к своим,
Ну а тебе понравится там море,
Имущество всё быстро продадим,
И будем жить кошерно и по Торе!"

... Уж год супруги там на ПМЖ,
Степан опять Абрам и снова Глускер,
Но мира нет, как не было, в душе:
Абраша Глускер в Тель-Авиве - русский!

В том парадокс: когда в единый скоп
Евреи собрались - то нет евреев!
Есть русский, марокканец, эфиоп...
Герой мой то растерян, то звереет:

Да почему я вечно в дураках!
Потом идет он в кипе на лужайку,
Садится, водку пьет и весь в слезах
Играет местный гимн на балалайке.