Липовые аллеи. Часть 2

Я просыпаюсь рано-рано.
Наместо солнечных лучей
Обрывки сизого тумана
Витают в комнате моей.
И тихо, между сном и явью
Давно ворочаясь, во мгле,
Стихи я давешние правлю
В тяжёлой с ночи голове.
И что за странная привычка!
Но вдохновенье, эта птичка
Мала, сера, как соловей.
И утром сумрачным к рассвету
Она летит в окно к поэту –
И будит песнею своей.

Так вот. В Архангельское летом
Меня возили отдыхать.
Сияла комнатушка светом:
Печь, стол, пружинная кровать,
И никаких тебе излишеств!
Гуляй от города вдали! –
И небо с облаком повыше,
Где мёдом липы зацвели,
В салатовых разнежась рюшах…
Там в древней конуре – Танюша
Со старой бабушкой жила.
Мать приезжала-уезжала;
Глазами синими сияла,
И с нами ласкова была.
Нас чаем липовым поила
Старуха добрая потом:
Цветы пахучие сушила
На полотенчике льняном.
Наутро жарила глазунью,
Журила Таню-хохотунью,
В платке наглаженном своём.

Какие тёмные аллеи,
Как солнце ласково вовне!
Как я тушуюсь перед нею,
Но как светло и грустно мне!
Какая тайна и загадка! –
Из лип сандалию украдкой
Мне кто-то кажет сквозь листву, –
То ли богиня, то ли дева
На тумбе мраморной, а слева
Сатир с отростками на лбу.
Там – трагик греческий в гримасе
Застыл; там белый бюст в кирасе
Без шлема, в мраморных кудрях
На балюстраде, словно птица.
И львы у двери… И пшеница
В дали, в зареченских полях.