Ирина Леви. Зима синичья. Рус. Бел

Пестрая птаха в желтом камзоле
сыплет свой птичий куплет...
Здравствуй, о, здравствуй, птаха на воле,
пестрая птаха, привет!
Звонкой свирелью, эдакой цацей,
льет предвесеннюю трель,
даже на ветках псевдоакаций
вскоре взыграет кудель.
Всё перепутано в зимнем пространстве,
плюс — на отметке шкалы.
Мнится, погода в непостоянстве
путает жизни узлы.
Кажется, мир потерял равновесье,
с солнцем пускается в пляс,
даже яичный желток в поднебесье
зрит словно огненный глаз.
Двинет бочком ошалелые тучи,
хлопнет лучом по бокам,
ринутся тучи вдоль пасмурной кучи
словно киты к берегам.
Пусть уплывают, их нынче немало,
мне их жалеть ни к чему...
С неба сорву как ни в чем не бывало
рыжего солнца хурму.

Зіма сінічая
 
Пярэсты птах у жоўтым камзоле
сыпле свой куплет птушыны...
Дабрыдзень, о, дабрыдзень, птах на волі,
пярэсты птах, прывітанне гміны!
Звонкай жалейкай, гэтакай цацай,
ілье перадвеснавы пошчак дзеля,
нават на галінках псеўдаакацый
неўзабаве разгуляецца кудзеля.
Усё пераблытана ў зімовай прасторы,
плюс - на адзнацы шкалы.
Уяўляецца, надвор'е ў зменлівасці мора
блытае жыцця вузлы.
Здаецца, свет страціў раўнавагу ў лесе,
з сонцам пускаецца ў скокі,
нават яечны жаўток у паднябессе
бачыць нібы агністае вока.
Зрушыць бачком шалёныя хмары-анучы,
плясне прамянём па баках,
рынуцца хмары ўздоўж пахмурнай кучы
нібы кіты да берагоў у жах.
Хай сплываюць, іх сягоння нямала,
мне іх шкадаваць ні навошта мне...
З неба сарву як ніколі не бывала
рудага сонца хурму ў вакне.

   Построчный перевод на белорусский язык Максима Троянович

   Рисунок художника Dorus Brekelmans


Рецензии