Даниил Андреев. Базар. Рус. Бел

Хрупки ещё лиловатые тени
И не окреп полуденный жар,
Но, точно озеро
в белой пене,
В белых одеждах
летний базар.
Мимо клубники, ягод, посуды,
Через лабазы, лавки, столбы,
Медленно движутся с плавным гудом,
С говором ровным
реки толпы:
От овощей — к раскрашенным блюдам,
И от холстины —
к мешкам
крупы.
Пахнут кошёлки из ивовых прутьев
Духом
Нагретой солнцем лозы…
Площадь полна уже, но с перепутьев
Снова и снова
ползут
возы.
Лица обветренны, просты и тёмны,
Взгляд — успокаивающей голубизны,
Голос — неторопливый и ровный,
Знающий власть полевой тишины;
Речи их сдержанны, немногословны,
Как немногословна
душа
страны.
Если ты жизнь полюбил — взгляни-ка,
Как наливной помидор румян,
Как сберегла ещё земляника
Запах горячих хвойных полян!
Справа — мука, белоснежней мела,
Слева же — сливы, как янтари;
Яйца прозрачны, круглы и белы,
Чудно светящиеся изнутри,
Будто сам день
заронил в их тело
Розовый, тёплый
луч
зари.
Кто объяснит, отчего так сладко
Между телег бродить вот так
И отдавать ни за что украдкой
Рубль, двугривенный,
четвертак.
Может быть, требуют
жизнь и лира,
Чтобы, благоговеен и нем,
К плоти народа, как в тихие виры,
Ты, наклонясь, уронил совсем
Душу
в певучую
реку
мира,
Сам ещё не понимая, зачем.

  Кірмаш

Далікатныя яшчэ ліпкаватыя цені
І не адужэў паўдзённы жар,
Але, сапраўды возера
ў белай пене,
У белых адзеннях
летні кірмаш.
Міма трускаўкі, ягад, посуду,
Праз лабазы, крамы, слупы,
Павольна рухаюцца з плыўным гудам,
З гаворкай роўнай
рэкі натоўпу:
Ад гародніны - да размаляваных страў,
І ад палатна -
да мяшкоў
круп.
Пахнуць кошыкі з вярбовых дубцоў
Духам
Нагрэтай сонцам лазы…
Пляц поўны ўжо, але з раздарожжа
Ізноў і зноў
паўзуць
вазы.
Твары абветраны, простыя і цёмныя,
Погляд - заспакаяльнага блакіту,
Голас - марудлівы і роўны,
Дасведчаны ўлады палявой цішыні;
Гаворкі іх стрыманы нешматслоўныя,
Як нешматслоўная
душа
краіны.
Калі ты жыццё пакахаў - зірні-ка,
Як наліўны памідор румян,
Як зберагла яшчэ суніца
Пах гарачых іглічных палян!
З правага боку - мука, беласнежней мелу,
Злева ж - слівы, як бурштыны;
Яйкі празрыстыя, круглыя і белыя,
Цудоўна якія свецяцца знутры,
Быццам сам дзень
выклікаў у іх цела
Ружовы, цёплы
прамень
світанку.
Хто растлумачыць, з-за чаго так салодка
Паміж калёс блукаць вось так
І аддаваць ні завошта ўпотай
Рубель, двугрывенны,
чацвяртак.
Можа быць, патрабуюць
жыццё і ліра,
Каб, поўны глыбокай пашаны і нематы,
Да цела народа, як у ціхія віры,
Ты, нахілячыся, выраніў зусім
Душу
ў пявучую
раку
свету,
Сам яшчэ не разумеючы, навошта.

    Перевод Максима Троянович