Сверчок и Отелло

«Сверчок» и «Отелло»

Краткая сравнительная характеристика

Я думаю, что моя самая любимая из рождественских повестей Диккенса — «Сверчок за очагом / на печи» (‘The Cricket on the Hearth’). Скрудж — Скруджем, но «Сверчка» я люблю — может быть, потому, что это «женская история». В том смысле, что там главная героиня — очень милая Мэри.

Наверное, когда эта повесть вышла, читатели замечали — или сейчас замечают — что «Сверчок» может читаться как вариант ситуации «Отелло» (разумею шекспировскую пьесу), но со счастливым концом. Может быть, это заметно для начала потому, что и трагедия о венецианском мавре, и сказка о сверчке принадлежат к английской литературе. «Отелло» создает для маленького «Сверчка» большой фон, которого нельзя не заметить. Думаю, что Диккенс сделал это нарочно. В обоих произведениях — контрастная супружеская пара, у которой есть взаимная любовь. В обоих произведениях отрицательный персонаж вредит этой паре: ложно обвиняет перед мужем его жену в супружеской неверности, и даже предоставляет доказательства — обманные. Но в «Сверчке» не только трагедию удается отвратить благодаря вмешательству милой домашней мелочи — сверчка, гения семейного счастья, и своевременному разоблачению обмана, но и отрицательный персонаж Теклтон перевоспитывается, и все оканчивается общим праздником.

Думаю, что главная разница, делающая возможной эту разницу финалов — между двумя отрицательными персонажами: Яго и Теклтоном.
У Яго положение подчиненное, и он работает на свое возвышение (и на месть за недостаточное признание заслуг); Теклтон — богач и хозяин, богаче других персонажей сказки Диккенса. Двое из них — Калеб Пламмер с дочкой — у него в услужении. Яго — скрытен (не считая того, что о своих злодейских планах он рассказывает зрителю) и удачно обманывает других персонажей пьесы; Теклтон, напротив — откровенен и развязен. Теклтон — неприятен, но он куда менее опасный злодей, чем Яго. Как только Теклтон появляется, даже впервые упоминается, в сказке, читателю дают понять, что у знакомых бедных, но добродушных людей он вызывает отвращение, которое им плохо удается скрыть. Дочь Калеба Пламмера Берта любит Теклтона потому, что слепа, а отец сознательно украшает ее жизнь с помощью своих выдумок. (Очень удачный, на мой взгляд, образ, объясняющий существование «мифов» в значении — приукрашенного представления о действительности). С Яго все наоборот: до самого конца пьесы другие персонажи, его жертвы, считают его безупречно честным и доверия достойным, и даже циничные шутки не служат к его своевременному разоблачению. Обращают внимание, что Яго (в трагедии, не в новелле — источнике сюжета) губит счастье Отелло и Дездемоны не по одной причине, а по совокупности разных причин. Теклтон всего лишь завидует счастью, а сам его не знает, потому и в полноту чужого счастья не верит. Сам Теклтон собрался вступить в брак с молоденькой по прихоти, зная, что она не любит его, и он рад был бы убедиться, что и молоденькая Мэри-Крошка не любит мужа своего Джона Пирибингла так искренне и нежно, как тот верит. Теклтон не замышляет интриги для чужой гибели, он просто хотел бы, чтоб оправдывались его представления о жизни, а не чужие. Яго, что называется, инфернальный злодей, а Теклтон — всего лишь бессознательный мелкий пакостник. Но даже и мелкие пакости могли бы иметь большие последствия, не вмешайся сверчок.

Яго перевоспитанию не подлежит. Единственное его превращение в конце пьесы — не в глазах зрителей, а в глазах других персонажей, ужаснувшихся тому, кому они доверяли. Теклтон, напротив, подлежит волшебному перевоспитанию, даже и при том, что невесту свою утратил. Он будет не злиться, а пировать вместе со всеми героями. И это — сюрприз для читателя сказки, но и совершенно счастливый финал.

И хорошо, что большое зло может предотвратить маленький сверчок, если ему это позволят.