Александр Письменков. Церковь. Рус. Бел

Она стояла без колоколов.
Все говорили, снял их Иванов.
Хорошо я помню Иванова.
Он угасал, как свечка та и сох.
И слышал я: "Его карает Бог..."
Жаль, мне конечно Иванова…
Он наш почетный пионер,
Не просто был пенсионер:
Считай, герой – бывший комбед...
Поныне помнит сельсовет:
"Церковь – вот корень наших бед!
Богов мы пустим на распыл…
Колокола летели в пыль -
В глазах народа ужас холодел…
А церковь в моих думах жгучих:
Молчала без колоколов.
Там был приют  мышей летучих.
Давно тот умер  Иванов.
Давно священники в могиле.
И только днями дьяк старик
Пасёт погостом он  козУ
И вспоминает сквозь слезу:
"Вечерний звон, вечерний звон,
Как много дум наводит он".

"Царква":

Яна стаяла без званоў.
Усё казалі, зняў іх Іваноў.
Добра я памятаю Іванова.
Ён згасаў, як свечка і сох.
І чуў я: "Яго карае Бог..."
Шкада, вядома Іванова…
Ён быў ганаровы піянер,
Не просты ён пенсіянер:
Лічы, герой - былы камбед...
Дагэтуль памятае сельсавет:
"Царква - вось корань нашых бед!
Багоў мы пусцім на капыл
Званы ляцелі строма ў пыл -
У вачах народа жах халаднеў…
А царква ў маіх думах пякучых:
Маўчала без званоў жывучых.
Там быў прытул  мышэй лятучых.
Даўно памёр наш Іванаў.
Даўно ўсе святары ў магіле.
І толькі днямі дзяк стары
Пасвіць цвінтаром ён  казу
І ўспамінае скрозь слязу:
"Вячэрні звон, вячэрні звон,
Як шмат на што наводзіць ён".

     Перевёл на белорусский язык Максим Троянович


Рецензии