Анна Липштейн. Поэту. Рус. Бел

 
                N.N.


Нет разницы меж "падать" и "ложиться",
есть разница — "быть поднятой" и "встать"...

Ты, словом оживляющий,
опять
невидимой рукой подносишь лжицу,
и речь течёт,
и тьма к нулю стремится,
но чем тебе за этот свет воздать?
Тем светом?
Или третьим светом — новым?
(окликнет безучастно тётка в чёрном
"готова, или как всегда, кызым?")

Метафоры-шипы войдут в пазы
постылой яви, повинуясь зову.

Мой ватный перевязанный язык
не произносит — повторяет Слово.

Раскрылся стих твой — свиток древних карт —
к познаниям рисковым — тягой вечной,
и входит дактилический фрегат
в сухое русло смертного наречья.

Раскинул руки — пишущие — мост,
разведший — диалекты? — океаны!
 
Ты, в слове возносящийся до звёзд,
прими
земной
поклон,
когда я встану.


Паэту
 
                N.N.


Няма розніцы між "валіцца" і "класціся",
ёсць розніца - "быць паднятай" і "ўстаць наноў"...

Ты, словам ажыўляльны,
ізноў
нябачнай рукой падносіш лжіцу,
і гаворка цячэ,
і цемра да нуля імкнецца,
але чым цябе за гэта святло ўшанаваць?
Тым святлом?
Ці трэцім святлом - новым?
(пакліча безуважна цётка ў чорным
"гатовая, ці як заўсёды, кызым?")

Метафары-шыпы ўвойдуць у пазы
абрыдлай явы, падпарадкоўваючыся клічу.

Мая ватовая перавязаная мова
не прамаўляе - паўтарае Слова.

Расчыніўся верш твой - скрутак старажытных карт -
да пазнанняў рызыковым - цягай вечнай,
і ўваходзіць дактылічны фрэгат
у сухое рэчышча смяротнага прыслоўя.

Раскінуў рукі - пішучыя - мост,
які развёў - дыялекты? - акіяны!
 
Ты, у слове які ўзносіцца да зорак,
прымі
зямны
паклон,
калі я ўстану.

    Перевод на белорусский язык максима Троянович