Что делать папа?

Письмо Зеленского на малую родину.

Эпиграф: <Мировые лидеры, похоже, уже поняли, что Зеленский ничего не представляет как политик и является крайне ограниченным человеком>.
(Израильский телеканал Arutz 7)


Ах здравствуй папа! Поздним часом
Пишу письмо я за столом.
Ты тут спросил как с биомассой?
Что ж, отвечаю: тяжело.

Народ капризен, стонет, плачет,
Где, мол, работа и жильё?
Но есть и пострашней болячка -
Зовут <майданное жульё>.

Точней названье - <радикалы>.
Я их боюсь и трепещу,
И прогибаюсь - всё им мало!
Хоть угождаю я и льщу.

Как усидеть на многих стульях?
Дай, пап, совет (ведь я артист).
Вот, поддержал на днях Зозулю,
Ну, футболист наш и нацист.

Вон Марущинца взяли в свиту
(Хоть дядю надо бы к врачу),
Но я терплю антисемита,
Я улыбаюсь и молчу.

А если взять и Севастополь
Назвать иначе как-нибудь?
Мне радикалы будут хлопать?
Довольна будет эта муть?

Утихнут крики: <Здав державу!>?
Заткнётся ли Билекий, гад,
Когда я горд русской славы
Вдруг назову <Шухевичград>?

И, кстати, папа, а что если,
Чтобы потешить эту гнусь.
На время стану не Зеленским -
<Бандерским>, скажем, назовусь?

Эх, жаль я не был членом <Пласта!>
(Иные выпали пути)
Ведь по пластунски очень часто
Теперь приходится ползти.

Ещё, признаюсь, тяжко спится.
Мне снится прошлое страны -
Проходят грустно лица, лица,
Родные посещают сны.

Вчера приснилась тётя Роза,
Моей прабабушки сестра:
 - В меня стреляли на морозе,
Хоть я больна, хоть я стара.

А ты им кланяешься, Вова...
Вздохнула поглядела ввысь,
Потом добавила два слова:
 - Остановись и постыдись!

Но по-другому я решаю.
Ты, пап, идею оцени.
Считаю, стыд, он лишь мешает,
Як президентовi менi.

И совесть вечно будто цаца,
Канючит вечно: <Не туда!>
Вот и решил я отказаться
И от неё, и от стыда.

Автор: Иван Печерников