Танец в веках...

Образы огненнымми всплесками обнимали мою суть...
Вновь моё душа воспарив, явила дивный сад, наполненный сферам звуков и ароматов, объёмно являя во всей полноте, многообразие всех садов, которые когда либо существовали, будут существовать и существуют сейчас на земле, открывая свой лик в музыке огненный образов строк написанных в веках...
Сей миг даровал мне красоту и тепло общения с Эдуардом Асадовым, в его прекрасном дачном саду...
Образы рисовали все таинство беседы и являли мудрость подареную пророком мне..
Мы созерцания звёздный свод, сиянием обнимающий золотую гладь ночного озера..
Звезда сияла освещая путь...
Огненный камень красоты мысли рисовал прекрасные завитки, на мерцающей светом водной глади ночного озера... Сердце к сердцу... Красота рождённых дол...
Танец в веках...




Э. Асадов.
            ***

Багряные листья, словно улитки,
Свернувшись, на влажной земле лежат.
Дорожка от старой дачной калитки
К крыльцу пробирается через сад.

Тучки, качаясь, плывут, как лодки,
В саду стало розово от рябин,
А бабушка-ель на пне-сковородке
Жарит румяный солнечный блин.

На спинке скамейки напротив дачи
Щегол, заливаясь, горит крылом,
А шахматный конь, что, главы не пряча,
Искал для хозяев в боях удачи,
Забытый, валяется под столом.

Вдали свое соло ведет лягушка,
Усевшись на мостике за прудом.
А прудик пустячный, почти игрушка,
Затянутый ряски цветным ковром.

Рядом, продравшись через малину,
Ветер, лихая его душа,
Погладил краснеющую калину
И что-то шепнул ей, хитро дыша.

И вдруг, рассмеявшись, нырнул в малинник,
И снова - осенняя тишина:
Не прозвенит за стеной будильник,
Не вспыхнет огонь в глубине окна...

Зимой здесь в сугробах утонут ели
И дом, средь морозной голубизны,
Словно медведь, под напев метели
В спячку погрузится до весны...

Но будет и май, и цветенье будет,
И вновь зазвенит голосами дом,
И снова какие-то будут люди
Пить чай под березами за столом.

Все тот же малинник, и мрак, и свет,
И та же скамейка, и та же дача,
Все то же как будто... но только... нет,
Отныне все будет совсем иначе.

Вернутся и шутки, и дождь, и зной,
И ветер, что бойко щекочет кожу,
Но только не будет здесь больше той,
Что в целой вселенной ни с кем не схожа...

Не вскинутся весело к солнцу руки,
Не вспыхнет задумчивой грустью взгляд,
И тихого смеха грудные звуки
Над книгой раскрытой не прозвучат.

Отцветший шиповник не зацветет,
Молодость снова не повторяется,
И счастье, когда оно промелькнет,
Назад к человеку не возвращается.



            ***

Амур сидел под небом на скале,
     Подставив солнцу голову и плечи
     И глядя вниз, туда, где на земле
     Жило бездарно премя человечье.
 
     Порой, устав от дремы и от скуки
     И вспомнив про насущные дела,
     Он брал свой лук в божественные
     руки,
     И вниз летела острая стрела.
 
     Где дорог человеку человек,
     Там от Амура никуда не деться.
     И двух влюбленных поражая в
     сердце,
     Стрела любовь дарила им навек.
 
     Но если уж признаться до конца,
     То был Амур трудолюбив не очень
     И, долг свой исполняя между
     прочим,
     Не слишком часто поражал сердца.
 
     А раз Амура лень не покидала,
     То многого на свете и не жди.
     Вот почему любви везде так мало,
     А мелких связей - просто пруд
     пруди!
 
     Но нас судьба забыть не пожелала,
     Не быть же вечно нам сердцами
     врозь,
     И сердце мне, как снегиря,
     насквозь
     Стрела, сверкнув, однажды
     пронизала.
 
     И вот стрела уже к тебе летит,
     Туда, где и твое стучит и бьется.
     Сейчас она насквозь его пронзит,
     И счастье нам навеки улыбнется.
 
     Взлетай же к небу, негасимый
     пламень!
     Сейчас раздастся музыка! И
     вдруг...
     Какой-то странный, непонятный
     звук,
     Как будто сталь ударила о камень.
 
     О, господи, да что ж это такое?!
     Неужто цели не нашла стрела?
     Увы. Найти - конечно же нашла,
     Но сердце оказалось ледяное...
 
     О, сколько дел подвластно
     человеку:
     Взлететь на неземную высоту,
     Проникнуть в атом, слить с рекою
     реку
     И сотворить любую красоту.
 
     И все-таки все это не венец,
     Пусть он и больше даже сделать
     сможет,
     Но вот от стужи ледяных сердец
     Ему сам черт, пожалуй, не поможет!

*******************

Камень и птица...