Сурьма для солнца след её ноги...

"...Сто лет промчалось на моих глазах,
И ты пришел. Благословен аллах!
Сейчас услышишь толкованье сна.
«Тебе в подруги пери суждена», —
Вот первой птицы вещие слова.
Разгадка прорицанья такова:
О дочери царя слова гласят.
На ней блестит лазоревый наряд,
Сурьма для солнца — след ее ноги.
Отец ее, пред кем дрожат враги,
Чья гуще трав бесчисленная рать,
Решил столицей Шахрисабз избрать.
Подобно пери шахское дитя.
Красавицу соперницей сочтя,
Питают пери зависть ныне к ней,
А гурии годны в рабыни ей.
Старуха неба, зеркало держа,
Ее причесывает. Госпожа
Считает солнце зеркалом своим.
Нет, лучше с ясным солнцем мы сравним
Ее красу: она весь мир сожгла,
И рядом с ней тускнеют зеркала!
Пред ней, восторг в смущенье заглуша,
Глаголющая замолчит душа.
Язык пред ней немеет, слишком груб,
Живой водой блестят рубины губ.
Подобно Хызру вещему, она
В зеленое всегда облачена.
Ее лицо — как райский цвет живой,
Что всходит над зеленою травой.
Она для шаха — радости ручей,
Она — зеница, свет его очей.
Шах на вершине горного хребта
Построил крепость. Башня поднята
До самых туч. Она, превыше гор,
Бросает небосводу свой укор.
Посередине крепости дворец
Воздвиг для гордой дочери отец.
Вокруг дворца — три крепостных стены,
И башни на стенах возведены.
В стенах обширных — крепкие врата,
До неба их доходит высота,
Тропа ведет к подножью этих врат,
Она полна немыслимых преград.
У первых врат на страже — великан,
Свирепый негр по имени Катран.
Пред ним, как муравей, бессилен слон,
А каждый волос на плечах — дракон,
Но волосы и шеи и спины —
Слоновыми назваться бы должны!
Как страж небес, как полуночный мрак,
Стоит он, и пред ним трепещет враг.
Мудрец, который знанием богат,
На страже встал у следующих врат.
Перелистал он сотни древних книг,
Он крепость эту шахскую воздвиг.
У третьих врат старуху мы найдем.
Ей любо заниматься колдовством.
В коварстве, в хитрости, в науке зла
Она старуху неба превзошла.
Нельзя ее свирепость обмануть,
Не смеет ветер в крепость заглянуть.
Заглянет птица — выпадут крыла,
Заглянет муха — и сгорит дотла.
Волшебный пламень жжет все горячей,
Он может камень превратить в ручей…
Царевна, с сердцем каменным луна,
К супружеству презрения полна.
Она, недосягаема для глаз,
В той крепости от мира заперлась.
Но мир, наслышан о ее красе,
Стремится к ней: о ней мечтают все,
Хотя повергнут в страх влюбленный мир:
Его сердцегубительный кумир
Условье ставит, гордо говоря:
«Будь это грозный царь, иль сын царя,
Иль мудрый муж, прославленный вовек,
Иль просто благородный человек,
Но каждый, кто в сердечной глубине
Взлелеял мысль о близости к луне,
Кто речь, когда негаданно придет,
О брачном договоре заведет,
Пусть как ему угодно: колдовством,
Коварством, силой, хитростью, умом —
Ворота шахской крепости возьмет!
Дойдя до первых крепостных ворот,
Пусть победит сперва Катрана он.
Его связав, пусть невозбранно он
Приблизится потом к вторым вратам.
Мудрец ему задаст вопросы там.
Когда ответов он найдет язык,
Поставит вопрошавшего в тупик,
Пусть до последних он дойдет ворот:
Там победителя колдунья ждет.
Когда он, силой знанья своего,
Старухи уничтожит колдовство,
Когда, с противником расправясь так,
Он водрузит над крепостью свой стяг,
Над крепостью явив права свои,
Он завладеет крепостью любви.
А нет, — он будет схвачен, как злодей,
С позором выгонят его людей,
Пусть на себя тогда пеняет сам:
Его убьют, останки бросив псам,
А голову, всем прочим в образец,
Поднимут вверх, на крепостной зубец».
Условье гордой пери тяжело,
И дня еще такого не прошло,
Чтоб не был умерщвлен один из тех,
Кого манил и обманул успех.
Для псов добычей стали храбрецы,
Чьи головы воздеты на зубцы…
Но ты не трепещи, судьбу кляня.
В пустыню страха не гони коня:
Красавицу соединю с тобой, —
Она тебе назначена судьбой.
Тебе с подругой сблизиться пора,
Тебя наставлю я на путь добра».
Когда премудрый так проговорил,
Он раковину гостю подарил,
И несколько волшебных слов подряд
Он начертал, чтоб заучил Саад.
Еще одну записку написал
И, юноше вручив ее, сказал:
«Вставай и отправляйся в путь скорей.
Вожатыми ты сделай двух друзей
В зеленых платьях: не теряя дня,
До Шахрисабза ты гони коня.
Зеленый город — всех стараний цель.
Когда же ты достигнешь тех земель,
Ты спутников к царю отправь тотчас:
Пусть обо всем доложат без прикрас.
Шах скажет: «Негра победи сперва».
Вступи в борьбу, но затверди слова,
Которые тебе я начертал, —
Их чарами владея, начертал:
В них мощь твоя, они — твой талисман,
Пред мощью их беспомощен Катран!
Как только в раковину дунешь ты,
Когда сквозь раковину плюнешь ты,
В какое б место ни попал плевок,
Твой враг заснет, и будет сон глубок.
Ты возликуй, Катрана победив:
Когда в борьбе погибнет черный див
И будет крепость первая взята, —
Раскроет радость пред тобой врата,
И ступишь ты уверенной ногой,
И так дойдешь до крепости другой.
Ты будешь остановлен мудрецом.
Ты будешь поражен его лицом,
В глазах увидишь мудрости лучи.
Мою записку ты ему вручи.
Смирится пред тобой, ее прочтя,
Поможет он тебе, мое дитя.
Он с высшею премудростью знаком,
Он стал мне сыном и учеником.
Развеет он старухи колдовство,
И счастья ты достигнешь своего».
Так молвив, улыбнулся он светло,
Поцеловал он юношу в чело,
Напутственное слово произнес:
«Удачлив будь! Ты счастье мне принес,
Теперь за счастьем ты своим иди.
Спеши: преграды будут впереди».
С порога старец крикнул: «Счастлив будь!»
Саад, повеселев, пустился в путь,
Луга пересекая и поля…
И показалась, наконец, земля,
Покрытая зеленою травой,
Слиянная с небесной синевой.
Терялся в небесах ее рубеж:
Предстал пред путниками город Кеш.
Саад сказал своим проводникам:
«Ступайте к шаху во дворец!», а сам
Верблюдов он развьючить приказал,
Устроил посреди степи привал.
Явились к шаху два проводника
И повесть начали издалека
О том, как непостижная звезда
Саада издали вела сюда.
Они хвалили ум его и нрав,
Его радушью должное воздав.
К ним шах склонил свой милостивый слух:
Друзей и слуг он видел в этих двух,
Он твердо знал, что их рассказ правдив.
Уже к Сааду сердце обратив,
Приязнь к нему почувствовав, приказ
Двум правдолюбцам отдал он: «Тотчас
Помчите вы коней к его шатру,
Я к завтрашнему жду его утру».
Наутро уроженцы той земли
К властителю Саада привели.
Шах, увидав его счастливый лик,
Утешился душой и в тот же миг,
Едва на юношу он бросил взгляд,
Решил: ему, как сердце, мил Саад!
Шах возвеличил гостя и вознес
И благопожеланье произнес.
Упал пред ним Саад, целуя прах,
Но поднял гостя милостивый шах
И оказал невиданную честь:
Велел ему перед престолом сесть.
Когда чужой и свой, собравшись тут,
Вкусили вдоволь от богатых блюд
И шах узнал от сведущих двоих,
От добрых верноподданных своих,
Желанье юноши, — сказал он так,
И это был расположенья знак:
«Был труден, утомителен твой путь,
Саад, сейчас ты должен отдохнуть.
А завтра час борьбы назначу я.
Предчувствую твою удачу я».
Тогда Саад направился к шатру.
Друзей и слуг собрал он на пиру.
Он пил вино, и сладостный кумир
Незримо украшал веселый пир.
Мрак над землей свой полог растянул,
Не раз ночной менялся караул, —
Опьянены и сражены вином,
Пирующие спали крепким сном.
Для пьяного — все беды позади:
Хмель — в голове, любимая — в груди.
Саад покинул свой шатер, ведом
Отвагою, любовью и вином.
Не видели друзья, пьяным-пьяны,
Как он дошел до крепостной стены,
Как падал он, как поднимался вновь,
Как опьяняла пьяного любовь,
Как вопли он, шатаясь, издавал:
Он о любви к возлюбленной взывал…
А в это время кровожадный негр,
Что, словно дым, восстал из горных недр,
Чья грудь бесстрашна, чьи глаза остры, —
Расхаживал на выступе горы.
Он стражу нес у крепостных ворот,
Вдруг слышит: голос плачет и зовет.
На голос он с крутой горы сбежал,
Держа в руке безжалостный кинжал.
Он увидал сраженного вином:
Сознания свеча погасла в нем!
Сперва хотел убить его Катран,
Но передумал черный великан.
Сказал: «В пещере пьяного запру.
Когда же мир проснется поутру,
Убью при всех. И завтрашний мой враг,
Взглянув на мощь мою, почует страх,
И я затрепетавшего убью,
Народу силу покажу свою,
Чтоб восхвалял меня и стар и млад».
Катран, жестокому решенью рад,
К пещере приволок его, свиреп.
Пещера та напоминала склеп.
В тот склеп Саада бросил черный див,
Связав и руки на спине скрутив.
Он завалил тяжелым камнем вход,
На страже встал у крепостных ворот…
Заснул влюбленный, хмелем побежден.
Когда заря взошла, развеяв сон,
Он вспомнил, что произошло вчера,
Как пьяный, убежал он из шатра,
Как, пьяный, крепости вчера достиг,
Тогда слова, что написал старик,
Он стал читать, их повторяя вслух, —
И в тело мощь вошла такая вдруг,
Что выпрямился в мрачном склепе он,
И разорвал стальные цепи он,..





Семь планет.НАВОИ.
Зеленый храм...