И снова о ней

Сюжет до боли всем  знаком:
Томленье в ожидании  музы,
И  ночь глухая  за окном.
Давно, уж, съеден  плов  на ужин,
Бутылка  выпита  вина,   
Так, чисто  лишь для  настроенья.
В запасе есть ещё одна,
Для музы и  для вдохновенья.

А вдохновенье – как вино,
Ты  пьёшь, коль  подано оно.   

Перо в руке отдал мне гусь,
С таким пером – поэт я, вот вам!
Сказать я, правда, не берусь,
Что гусь перо отдал охотно.
Пером  писали  пусть  давно,
Все те, кто  в классики  зачислен,
Но   вдохновенье им дано
Пером,  я так,  по ходу,  мыслю.

А вдохновенье – как вино,
Ты  пьёшь, коль  подано оно.   

Венец поэта – тяжкий груз,
(Я где-то прочитал про это!)
Чем больше у поэта  муз,
Тем  выше он в глазах поэтов.
Моя же  муза,  как ни кинь,
Чего-то  хило  вдохновляет, 
Я ей: «Ты рифму мне-ка,  вынь,
Положь!»  Она  мне не внимает.

А вдохновенье – как вино,
Ты  пьёшь, коль  подано оно.

Чу! шевельнулась у окна
Слегка задёрнутая штора.
Явилась, мыслю я, она,
Та, жду я час уже который.
Я вмиг бутылочку  на стол,
Конфеты, и  бокалы   вытер.
Шепнуло вдохновенье  мне:
«Ещё  грамм  триста  можно  выпить!»

Ведь,  вдохновенье – как вино,
Ты  пьёшь, коль  подано оно.

И чудный миг, уж, был не тенью,
Вот - вот  явился б, но – не стал:
Жена ворвалась и смятение
В душе своей  я  испытал.
Она ворвалась, как ракета,
И бушевала,  как  вулкан:
«Писать стихи – удел ПОЭТОВ,
И не дано, знай,  дуракам!»

Но  пережил  я  буйства  пыл,
И  этот опус  сочинил,
Ведь, вдохновенье – как вино,
Ты пьёшь, коль подано  оно!