про стригу
в корчме разговорчивый иерей
за чаркой поведает, хлеб ломая:
у мельника – дюжина дочерей,
и самая лакомая – седьмая,
но будто бы тесен ей белый свет –
всё больше молчит да смеётся мило,
а имени будто и вовсе нет:
сказала – что бабочку отпустила.
а дом с каждой осенью всё пустей,
и мельница тише, и сад спокойней...
сестрицы взрослеют, растят детей,
у младшей – и то народилась двойня.
а этой – попробуй-ка угоди:
заводится эхо в таком покое.
насмешливо бьются в её груди
два серденька – мёртвое и живое,
как солнца, склоняются над холстом,
где кто-то неведомый полувышит...
но всё, что с тобой приключится, – в том,
которое первым тебя услышит.
© Copyright:
Олинка, 2018
Свидетельство о публикации №118060607007
Рецензии
Спасибо, Вы просто хранительница русского языка, многие в том числе Ваши коллеги филологи считают возможным с лёгкостью "осовременивать" язык, вымывать слова, которые они с излишней поспешностью относят к устаревшим. А у Вас слышишь, как бьются два серденька, да и стихо про стригу.
Саша Челышев 15.06.2018 07:43
Заявить о нарушении
Саша, это Вам спасибо! я, наверное, просто из филологов-"хранителей" ) мне жаль, что забываются и отвергаются слова "с историей". наверное, это естественный процесс, но ведь надо кому-то и музейщиком поработать )
Олинка 15.06.2018 14:45
Заявить о нарушении
Недавно почитал Лескова,Запеча́тленный а́нгел, с грустью... некоторые слова сам полез в словарь вспомнить, а миллионы русских людей просто не знают языка не котором писал Лесков, а ведь всего то 1872 год, 150-ти лет не прошло, а уже и у филологов этот язык в музее.
Саша Челышев 02.07.2018 21:11
Заявить о нарушении