*
Загадочный! Перед напрасным
путём вокруг Тебя века.
Я сотворил Тебя прекрасным.
Высокомерием опасным
напряжена моя рука.
Я, рисовальщик очертаний,
исследователь испытаний;
средь замыслов моих больных
в ползучих терниях лесных,
кривым подобных и овалам,
затерянную в небывалом,
обрёл я форму вне мечтаний
благочестивей остальных.
И наступило торжество.
Я мир увидел завершённый,
но тот же взгляд мой отрешённый
велит мне строить вновь его.
Очень непростое стихотворение, и не только потому, что обращение "Тебя" - только в первой строфе, а потом рисовальщик как бы забывает об этом - и говорит о своих свершениях не упоминая о Нем, загадочном. Но и потому, что вторая строфа (особенно она) требует неоднократного прочтения для воссоздания заложенного в ней смысла, хотя эти возвращения вознаграждаются в третьей строфе, проясняющей многое. Спасибо, как всегда.
Дело в том, что в этой книге Рильке вслед за Ангелусом Силезиусом свидетельствует о Его (Твоём) присутствии в себе самом (в русском монахе). Помните, у Ангелуса Силезиуса: "Я знаю, Божеству грозит исчезновенье, Бог тоже умер бы со мной в одно мгновенье". Смысл этого двустишия в том, что если для Бога исчезновенье невозможно, оно невозможно и для меня.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.