Природный стиль 1

        https://asiarussia.ru/news/12322/

         http://annales.info/rus/banya/05.htm

http://stihi.ru/2018/01/06/4739

http://stihi.ru/2016/06/10/2953

     Вся информация взята из открытых источников: интернет, книги, пресса, телевиденье "клуб кинопутешествий" общение с людьми?, воспоминания, чиннелинг  и любое совпадение чистая случайность за которую автор не может нести ответственности, если вы обнаружили совпадения приношу свои извинения. Где это возможно я поставила ссылки. И так в добрый путь.
       Слово "природа" имеет два смысла: первый употребляется в простом и ясном выражении «мир природы», а второй выражает «основное свойство, из которого образуются качества всего сущего». Оно, конечно, употребляется и в контексте проблем окружающей среды. В этом случае слово «природа» употребляется в первом смысле. Однако надо обратить внимание, что это общее понятие «природа" в первом смысле принадлежит западному мышлению и с этим общим понятием японцы впервые столкнулись лишь в середине 19 века. Эпоху индустриализации мира.
     До этого времени слово «природа» употреблялось только во втором смысле, то есть означало «основное свойство». Когда прежде японцы говорили о природе, они вместо этого слова «природа» употребляли различные особые выражения, например, «небо и земля», «всё живое на земле, обильно растущее», «все живущие на земле» или же «горы и реки, трава и деревья».
         Изначально японцы испытывали трепет и уважение к природе и поклонялись ей. Они почитали горы, леса, водопады, реки, моря как места пребывания "ками" или "божества". Не будет ошибкой сказать, что одна из причин этого - японская окружающая среда, то, что Япония утопает в зелени, окружена морями и в Японии, какое время года ни возьми, всегда сравнительно тепло.

    Как бы то ни было, японцы не испытывают враждебных чувств к природе, не считают, что её нужно покорять, они скорее рассматривают её как священное пространство, наполненное любовью, относясь к природе со смиренной душой. Это ощущение пронизывает японское искусство всех времен и придаёт ему особую окраску: в непостоянстве, в вечной смене одного другим и в этом переходе заключено очарование.

     Одним из определяющих факторов всего уклада жизни японского общества стало то, что Япония — страна аграрная. Даже дары моря в качестве источника питания стоят здесь на втором месте после земледелия. Этот факт сильно повлиял на японскую культуру. Для земледельца смена времен года очень важна, ведь он вынужден подстраиваться под эту тему, но не только практический интерес повлиял на такую любовь к образам времен года. Для японской культуры в целом характерно эстетическое освоение природного пространства. Красота в понимании японцев, по мнению фольклористов,  наших, изучавших культуру, должна не создаваться заново, а отыскиваться в природе. По крайней мере создаётся такое приватное впечатление.
  Неизменный круговорот четырех времен года - одно из основных организующих начал японского искусства. Подмечая в природе признаки каждого времени года, японцы старались поэтизировать их. Странно конечно, что в стране породивших бесстрашных самураев, такое отношение к поэзии и всему прекрасному.
   Видное место среди различных представленных в "Манъёсю" видов поэзии отведено календарной, которая в более позднее время, станет четырьмя разделами хайку. Как мы видим, это деление зарождается на самом раннем этапе формирования национальной культуры на архипелаге и уже в тот период занимает очень прочные позиции. Характерной чертой японской календарной поэзии является наличие неких устойчивых атрибутов, соответствующих каждому времени года. К ним относятся различные природные образы, в том числе и представители фауны и местной флоры.
    Все они в совокупности как раз и дают картину данного времени года в целом. Совершенно естественно, что эти традиции зародились в земледельческой среде. В старину сроки полевых работ определялись по прилету птиц, об урожае судили по цветению цветов. Поэтические образы определялись опытом и мировосприятием человека, тесно связанного с природой и зависящего от неё. В древности человек был единым целым с миром природы и очень хорошо чувствовал процессы, происходящие в естественной среде: образ поведения животных, растительные циклы.

     Именно поэтому в песнях чувства людей неотделимы от явлений природы, между ними нет противопоставления. Подмечая в природе признаки каждого времени года, японцы старались поэтизировать их. Так появлялись образы, характерные для своего сезона. К примеру, сакура была верным признаком расцвета весны, а красные кленовые листья говорили о приходе осени.
      В канву сменяющихся времен года также вплетаются главные праздники страны, становясь еще одним признаком своего сезона. Так, главным событием зимы становится новый год. В это время дома перед дверьми ставят кадомацу - букеты из сосны, бамбука и ветвей сливы. Можно сравнить с венками из еловых ветвей в западной культуре. Эта троица, символизирующая долголетие и стойкость, является любимым зимним образом. Слива умэ зацветает тогда, когда с улиц еще не сошел снег, и символизирует скорый приход весны. Первое в году ханами посвящено именно ей.
   Расцвет же весны приходит вместе с распускающимися ветвями сакуры. Именно ей, ставшей одним из символов Японии, посвящено главное ханами, когда все японцы торопятся полюбоваться пышной пеной ее цветов. Сакура с ее быстро облетающими лепестками напоминает людям о быстротечности жизни. Все пройдет в этом иллюзорном мире - так учит буддизм, но тем скорее надо любоваться прекрасным: вишней, пока не облетит, луной, пока не зайдет.

     Еще одни любимые цветы весны - это цветы персика. Они символизируют нежность, мягкость, очарование — качества, которые общество хочет видеть в молодой японке. По этой причине цветы персика всегда украшают праздник девочек, Хина Мацури, приходящийся на третий день третьего месяца. Этот праздник имеет не только эстетическую, но и воспитательную окраску: он ориентирован на то, чтобы воспитать в девочках хороший вкус и манеры. Цветы персика нашли свое отражение и в другом названии этого праздника — Момо-но сэкку, т. е. праздник цветения персика.
     Вслед за весной приходит лето, а вместе с тем начинается сезон дождей. Этому сезону посвящены гортензии и плакучая ива. Символом же расцвета лета является лотос. Асагао, еще известный как Ипомеа Нил или японский вьюнок, завершает собой летний сезон.
     Осень - признанная пора красных кленов момидзи и хризантем. Хризантема - еще один символ Японии и любима в этой стране не меньше, чем сакура.
   Ей посвящен праздник Кику-но сэкку, который приходится на девятый день девятого месяца.
   Еще один верный признак осени - это чистая луна в ясном небе. Наравне с ханами в Японии существовало и любование полной луной - цукими.
   Считалось, что лучшее цукими приходится на середину сентября, на Цукими Мацури - праздник полной луны, приходился на окончание работ по уборке урожая. В целом, образ луны очень популярен в осенней теме японского искусства.
     Когда же отцветали последние цветы и приходила зима, то наступала пора снега, чью красоту японцы воспевали наравне с красотой кленовых листьев и цветов. Юкими - любование снегов - верный признак зимы.

     Каждое животное и птица ассоциировались у японцев с каким-то душевным состоянием. Они часто использовались для того, чтобы придать песне нужную эмоциональную окраску, выразить свои чувства. Сразу же бросается в глаза то, что представители фауны использовались намного чаще для передачи негативных эмоций, переживаний. Особенно это касается птиц. То или иное ассоциативное использование птицы или животного было связано с какими-то характерными чертами в их поведении, образе жизни. Например, кукушка, не вьющая гнезд и не имеющая 'домашнего очага' нередко была средством для выражения горя.
     Восприятие же гусей как птиц горя было, по-видимому, связано с их перелетом в другие края. Кроме того, животное или птица могут символизировать не само чувство, а человека, связанного с какой-то эмоцией. Та же кукушка является образом возлюбленной. Животное или птица играли важную роль в описании эмоций, помогало автору выразить себя. Японцы воспринимали себя как часть окружающий их природы, поэтому нередко их собственные чувства шли в унисон с природными явлениями.

      Среди птиц в качестве символов осени были избраны гуси. Это связано с тем, что с приближение холодов они улетают на юг. Что интересно, в песнях "Манъёсю" отсутствует тематика их возвращения обратно, японцам куда более близко печальное восприятие этих птиц. Более того, спутницей поздней осени, начала зимы являлась также птица тоски - нуэдори с её пронзительно печальным голосом. В целом из всех времен года у зимы самый скудный ассоциативный ряд. В сознании японцев, как и многих других народов, образ зимы был связан с застоем, неподвижностью и смертью. И, если зимние растения еще можно встретить в песнях к ним относятся "бамбук, сосна и слива", то помимо соловья, характеризующего переход от зимы к весне, животных - символов этого времени года в принципе нет.

   Дикие гуси яп. кари прилетают в Японию на зимовку в большом количестве.
   Из Китая пришла история о том, как в 100 г. до н.э. китайского чиновника по имени Су Ву отправили на север в страну Хунну посланником, где он был пленен и подвергался лишениям, однако стойко нес службу по поручению правительства. Во время своего заточения в районе оз. Байкал, Су Ву увидел стаю гусей, летевших на зимовку на юг, и попросил их передать на Родину, что он жив и здоров. Через несколько лет в страну Хунну был направлен новый посланник, который пришел к правителю Хунну со словами: «Наш принц однажды подстрелил гуся, к лапе которого было прикреплено послание «Су Ву находится на берегу большого озера», поэтому мы просим отпустить Су Ву на Родину». С тех пор гуси считались птицами, приносящими счастье, и появилось слово «гансё» – «гусиное письмо», добрая весть.
      В Японии первые упоминания о гусях появились в период Хэйан. О них писала на страницах своего Дневника фрейлина Мурасаки Сикибу. Также их можно видеть на живописных свитках «Повести о Гэндзи», в «Повести о доме Тайра» и дальнейшем более расширенном ее варианте «Гэмпэй сэйсуйки».
    В светских романах и военных повестях гуси чаще всего упоминались как символ счастливых вестей от любимого, находящегося далеко. Видимо, поэтому военные стали активно использовать мотив гусей «кариганэ». Он является основой гербов военных кланов (например, Тайра Таданори), встречается во множестве вариантов на военной одежде, оружии, лошадиной упряжи и т.д. Благоприятный смысл также придавало созвучие со словом «канэ» деньги, металл, золото.
    В поэзии животные и растения использовались для разметки временного пространства, задания нужного чувства, эмоции данного времени года.

    Каждый сезон символизировал определенные природные образы, которые понятны всем представителям данной культуры. Мир един в восприятии древних японцев, все явления гармонично сосуществуют вместе, и поэтому практически всегда с животным в паре стоит какое-то растение, то есть мы получаем следующий ассоциативный треугольник: сезон - животное - растение. Иногда к ним могут добавляться различные погодные явления, такие как туман, иней весной, снег зимой, ветер, дождь осенью, роса летом.
    Итак, в "Манъёсю" и в дальнейшем кукушка не просто самая популярная птица, но и вид в целом. Почему же именно эта птичка, не привлекающая такого большого внимания у большинства других народов мира, занимает столь значимое место в знаменитой поэтической антологии?  Бросается в глаза то, что эмоции, которые кукушка может нести в себе, символизировать, отношение к ней могут быть диаметрально разными. Её пение может вызывать в душе как грусть, печаль, тоску одиночества, так и радость, любовь. И спрашиваем кукушка, кукушка сколько мне лет осталось? Первая группа эмоций у поэтов возникала в связи с образом жизни самой кукушки.

     Эта птица не вьет гнезд, не имеет своего дома, домашнего очага. Именно поэтому её кукование воспринималось как досада, сетование на судьбу, обрекшую её на одиночество, и отражало, например, эмоции героя, проведшего в одиночестве всю ночь. Кроме того, согласно китайским представлениям, кукушка - птица смерти, приносящая беду. С другой же стороны, японцы сделали её героем произведений с любовной тематикой, и отношение к ней могло быть положительным: немало песен, в которых автор наслаждается её кукованием, умоляет спеть для него и даже обижается, если она не прилетает.
     С религиозной точки зрения, именно эта птица - посредница между миром живых и мертвых - она является одним из вариантов сопровождающего души умершего, то есть играет немалую роль в синтоистских ритуалах, обрядах в качестве связующего звена. Подобное восприятие, кстати, нашло отражение и в поэзии: она стала одной из птиц - вестников.
    В нашей традиции крик кукушки в основном служил дурной приметой, особенно если услышать его на голодный желудок; сколько раз прокукует кукушка, столько лет тебе осталось жить. Если кукушка пролетит через село, будет пожар; раннее кукование кукушки весной предвещало голод и вместе с тем неудачу для воров; кукушка кукует на сухом дереве — к морозу. Если, услышав первый крик кукушки, позвенеть монетами в кармане, будут водиться деньги.

   Стоить отметить что такая известная нам птица как петух встречается в древнем свитке "Кодзики", когда богиня Аматэрасу, испуганная нечестивыми действиями своего брата и мужа Сусаноо, укрылась в Небесном Скалистом Гроте, и весь мир погрузился во тьму, другие божества заставили петь "долгопоющих птиц из Вечного Царства". Под "долгопоющими птицами" подразумевались именно петухи.
   Существует поверье, что крик петуха может воскресить мертвого. Кроме того, у южнокитайской народности мяо есть миф, в котором крик петухов вызвал спрятавшееся солнце. У нас пение, крик петуха начинает день.
   Таким образом, и в вышеописанном японском мифе петухи использовались для того, чтобы разогнать тьму, избавить мир от злых сил. Другим примером может служить миф, в котором Аматэрасу послала ворона по имени Ятагарасу, чтобы тот был проводником императора Дзимму в походе, целью которого было основание единого японского государства. То есть, в данном случаем мы видим, что, с одной стороны, птица выступает в качестве посланца богов "также в мифах в качестве вестников упоминаются фазан и горная куропатка", а с другой - как солярный символ "Аматэрасу - богиня солнца". Именно крик петуха и будет деревенских жителей. Кроме того, аналогично с представлениями североамериканских индейцев, в этом мифе ворон отчасти наделен важной функцией мироустроителя. Как мы начиним замечать между нашими культурами много общего.

   Пение петухов тоже упомянуто в «Волховнике»; безусловно, истолкование поведения и крика домашних птиц было очень распространено в народной ворожбе, особенно в гаданиях о будущем супруге. Куриные яйца также находили магическое и прогностическое применение: первое яйцо черной курицы охраняло скот от волков; по весу первого снесенного весной яйца судили о том, урожайным ли будет год; первое яйцо, которым христосовались на Пасху у заутрени, перебрасывали через огонь, чтобы остановить пожар. При этом тушить пожар, зажженный молнией "божий огонь", считалось грехом.

   Зеленый фазан "яп. кидзи" был высоко почитаем в Китае, поэтому в Японии он также стал символом людей высокого положения. В 1947 г.
Все японская орнитологическая ассоциация объявила фазана национальной птицей, и с тех пор его изображение украшает купюру достоинством 10 тыс. иен.
    Представители семейства фазанов становились символом государств и во многих других странах Азии, однако только в Японии охота на птицу, являющуюся государственным символом, оставалась открытой. При этом в качестве одной из причин избрания фазана эмблемой Японии было именно то, что он лучше всего подходит для охоты и его мясо превосходно на вкус.
    Пара фазанов очень предана друг другу и нежно заботится о потомстве, поэтому в орнаменте одежды этот мотив используют, как пожелание счастливой, спокойной семейной жизни.
   На Кавказе диких кур зовут фазанами. Их так много, что они там дешевле домашней курицы. За фазанами охотятся с кобылкой, с подсаду и из-под собаки.
   С кобылкой вот как охотятся: возьмут парусины, натянут на рамку, в середине рамки сделают перекладину, а в парусине сделают прорешку. Эта рамка с парусиной называется кобылкой. С этой кобылкой и с ружьем на заре выходят в лес. Кобылку несут перед собой и высматривают в прорешку фазанов. Фазаны по зарям кормятся на полянках; иногда целый выводок — наседка с цыплятами, иногда петух с курицей, иногда несколько петухов вместе.
     Фазаны не видят человека, а не боятся парусины и подпускают к себе близко. Тогда охотник ставит кобылку, высовывает ружье в прореху и стреляет по выбору.
               
                Лев Толстой Фазаны


    Сайгё: Весенний туман. \ Куда, в какие края \ Фазан улетел. \ Поле, где он гнездился, \ Выжгли огнем дотла. Бусон: На закате солнца \ Шумно выпорхнул фазан \ В горах весенних. Сайгё \ "Соколиная охота в снежную пору" Густо падает снег... \ В темноте не увидишь, \ Где затаился фазан. \ Только крыльев внезапный вспорх \ Да ястреба колокольчик.

    В искусстве Китая изображения павлина начинают особенно активно появляться в период династии Тан. Образ этой яркой птицы называют «королем птиц» и в изобразительных композициях объединяют с изображением пиона - «короля цветов».
   Павлин знаменит не только своим красочным богатым оперением, но и тем, что он питается ядовитыми насекомыми и змеями. Именно эта его особенность воспевалась в Индии. Охотящегося на змею павлина сравнивали с красавицей, побеждающей чудовище, и впоследствии ему стали поклоняться, как божеству.
    В японской художественной традиции павлин первоначально был связан с буддизмом и воспринимался как атрибут тех или иных божеств. Например, верхом на павлине изображали бодхисаттву Махамаюри  "яп. Кудзяку Мёо" или бодхисаттву Акашагарбхи "яп. Кокудзо".
    В светской живописи Японии изображения павлина появляется гораздо позднее, в период Эдо (1615-1868). Этому способствует появлением новых художественных течений. Благодаря художнику Маруяма Окё и школе Маруяма-Сидзё, к которой он принадлежал, интерес к натуралистической живописи возрастает, а композиции жанра «цветы и птицы» приобретают новую трактовку. Как и в Китае, становится популярной сюжетная композиция "Павлин и пионы". Она переходит из живописи в гравюру и другие виды декоративно-прикладного искусства. Китайцы насчитали в оперенье павлина более трехсот цветов и оттенков.
    Масаока Сики "1867-1902", перевод И. Плеханова: Ах! Как распустил \ На весеннем ветру \ Свой хвост павлин!
Г. Державин: Какое гордое творенье, \ Хвост пышно расширяя свой, \ Черно-зелены в искрах перья \ Со рассыпною бахромой \ Позадь чешуйной груди кажет, \ Как некий круглый, дивный щит?
   Виктория Углянцева: ах, хвост павлиний\ так пышно развернулся\ ходячий веер... Арике Амая: листья с глазами \ колышет тихий ветерок \ хвост павлина Арике Амая: хвост павлина \ опахало падишаха\ легкий ветерок
   В Европе с античных времен павлин – экзотичная живая драгоценность, талисман, защитник от напастей. Про павлинов ходили удивительные легенды, что эти птицы могут противостоять сильным ядам, что их плоть не портится после смерти – не случайно в христианской традиции павлин стал символизировать Деву Марию, перьями павлинов украшали церкви к празднику.
   В нашей, славянской культуре павлин – очень редкий гость и большей частью персонаж басен и пословиц, часто – символ гордыни и тщеславия, но в целом к павлинам отношение вполне позитивное.


    http://stihi.ru/2024/02/19/6224