Поэтические методы Эмили Дикинсон

  Взглянув на стихи Дикинсон можно сразу увидеть  их отличительную  форму. Аналогично тому, как взглянув на стихи Уитмена, можно увидеть их необычность.   Большинство стихов Эмили Дикинсон -  короткие стансы,  в основном четверостишья,  с короткими строками,  использующими рифму только во второй и четвертой строке. Остальные стансы представляют собой трехстишья или  куплеты,  Дикинсон редко использует  более длинные и сложные  стансы.  Ямбические ритмы доминируют,  но они разные и свободные,  ускоренные или замедленные.  Большое число рифм у  Дикинсон частичные, неровные или нерифмующиеся, некоторые из них настолько слабые, что почти не угадываются.  Она безусловно понимала, что нарушает здесь всякие законы стихосложения,  но упрямо придерживалась своих правил. Эти формы стиха, а отчасти  ее поэтические рифмы,  берут свое начало от стандартных протестантских гимнов, главным образом, от гимнов Айсака Уоттса.

Совершенно очевидно, что Дикинсон нашла удобную форму для выражения своих мыслей с  использованием непрямой рифмы, что позволило ей быстро сочинять и фокусировать внимание на выборе слов и метафор. Возможно, что ее неровные рифмы отражают ее эмоциональное напряжение (излом, возможно, более подходящее слово),  но  большая часть попыток установить критическую корреляцию между типом рифмы и конкретным настроением были относительно неудачными.  Тем не менее, представляется, что ее непрямые рифмы хорошо отражают ее импровизаторскую и  философскую натуру.

Относительная простота и монотонность ее стихотворных форм представляют определенную трудность для читателей, особенно если читать их в большом количестве, но нельзя не почувствовать  и не оценить ее уникальный поэтический дар.  Ее формы стиха и ритмические нюансы прекрасно передают изображаемые эффекты.  Например, стихи Дикинсон часто  изобилуют образами и метафорами, взятыми из различных источников.  Природы  больше всего.  Из других источников – домашние дела,  индустрия и война,  право и экономика.  Ее образы часто отражают природные или социальные сцены, но, скорее всего,  создают психологические ландшафты,  обощенные  или аллегорические картины.   Она как глубокая, загадочная шахта, в которой каждый может найти массу примеров символизма и аллегории. (Символизм – использование реальных сцен и действий для выражения универсальных идей и эмоций, связанных с этими сценами. Аллегория –  использование сцен и действий, структура которых настолько искуственна и нереальна, что читатель понимает, что они должны представлять людей,  сцены и идеи, отличные от представленных.)  Слияние символизма и аллегории в стихах Дикинсон  еще одна причина затрудненного понимания ее стихов;  несмотря на невероятную суггестивность ее стихов,  она всегда остается загадкой для читателя.

Помимо большой лаконичности языка, о которой мы уже упоминали,  наиболее поразительной чертой стиля Дикинсон  можно назвать смешение обычного и возвышенного, тривиального и бесценного, в образах, метафорах и сценах.  Главная цель здесь в том, чтобы сконцентрировать наше внимание на малых вещах, и  одновременно отметить текстуру и важность больших вещей.  Это также помогает заполнить ее мир ценностными вопросами. Чувство юмора Дикинсон и ее скепсис помогают распознать ее сомнения в стремлении к вере.  Ее метафоры также иногда идут весьма далеко;  то есть, включают элементы, настолько сконцентрированные или разбросанные, что требуется их находить и выстраивать так, чтобы получить полное представление о картине или идее.

Дикинсон говорила Хиггинсону, что  в стихах говорит не она сама, а предполагаемая персона,  тем самым предваряя слишком распространенную сегодня идею о том, что в стихах  мы слышим фиктивную личность. Это полезное предостережение для интерпретации Дикинсон,  но эта идея не должна уводить нас от понимания ее жизни и ее связи со стихами. Не меньшее значение представляет смена тональности в ее стихах,  это разнообразие стилей можно отнести к разнообразию рассказчиков в ее стихах.  Главная проблема тональности это различение между ироническими и неироническими голосами.  Ее ирония может быть весьма очевидной или весьма тонкой.  Ключ к распознанию той или иной иронии лежит в структуре ее умозаключений, где  сомнения и отказы от выводов выдают ее иронию. Вероятность того, что Дикинсон намеренно  принимала позу в своих стихах усложняет проблему тональности — но ее позы не обязательно сентиментальны.

  Понимание того, что она часто меняла маски может помочь нам отбросить сомнения в ее серьезности.  Нам также надо признать ее яростную иронию, когда она  отвергает ценности, которые могут быть нам дороги или когда она действует способами, которые нам не нравятся.  В самом деле,  ее стихи иногда кажутся загадочными, но после повторного прочтения, они вдруг вспыхивают догадкой.  Перефразируя Дикинсон, это поддерживает ум в хорошей форме (keeps the mind nimble). Возможно она хотела поддержать свой собственный ум и ум читателей  на должном уровне.

CliffNotes Poetic Methods of Emily Dickinson